Маленькая женщина, изменившая большую страну В США умерла Роза Паркс, инициатор Движения за гражданские права чернокожих

В США в возрасте 92 лет умерла Роза Паркс - инициатор Движения за гражданские права чернокожего населения страны. В 1955 году чернокожая швея из штата Алабама отказалась уступить место в автобусе белому человеку. За это ее арестовали и приговорили к штрафу, и тогда местные негры, возмущенные решением властей, начали бойкотировать транспорт. Кампанию протеста возглавил негритянский священник, имя которого через несколько лет стало известно всему миру от Австралии до Чукотки. Пламя неповиновения, вспыхнувшее в одном городе, вскоре перекинулось на все штаты. В итоге Верховный суд США, столкнувшись с невиданным доселе общественным возмущением, отменил расовую дискриминацию в стране. Незыблемая доселе стена расизма дала трещину, а вскоре и пала совсем. И все - благодаря одной маленькой женщине.

Согласно преданию, в 1862 году в ходе Гражданской войны президент Авраам Линкольн, встретившись с автором книги "Хижина дяди Тома" Гарриет Бичер-Стоу, сказал: "Так вот та маленькая женщина, из-за которой началась эта большая война". В 1999 году подобную фразу в адрес Розы Паркс произнес президент Билл Клинтон, вручая ей высшую гражданскую награду страны - Президентскую медаль свободы. 42-й президент США, родившийся и выросший на Юге, в этом бастионе расовой сегрегации, благодарил Паркс совершенно искренне - она действительно изменила Америку.

После того как в США в 1865 году закончилась Гражданская война, которую отдельные упрямые южане до сих пор называют "Вчерашними неприятностями", негры получили свободу. Но, как быстро выяснили недавние рабы, в мире действительно свободных людей их никто не ждал. Ни победители-северяне, ни побежденные южане не собирались давать неграм равные с собой права. "Ниггеры - другие, не такие как мы", - гласило общее мнение. И в штатах потихоньку начали приниматься законы о сегрегации цветных (цветными признавались те, в ком была как минимум 1/32 часть негритянской крови).

По этим законам запрещались межрасовые браки, вводилось раздельное обучение и проживание, сегрегация при найме на работу, и до того воспринимавшаяся как норма, получила официальное признание. Без фанфар и барабанов разделение по расовому признаку вошло буквально во все сферы жизни - от отдельных фонтанчиков с питьевой водой и туалетов до пользования общественным транспортом и свободного времяпрепровождения.

В 1896 году Верховный Суд США постановил, что принцип separate but equal ("разделенные, но равные"), конституции не противоречит. Полвека спустя на другом конце света, в ЮАР, такое положение назовут апартеидом, но в конце XIX столетия в США для подавляющего большинства граждан это казалось нормальным. Разделение не мешало США посылать негритянских атлетов на Олимпийские игры, чтобы они там получали медали во славу "страны свободных и земли героев", формировать из негров отдельные войсковые части и посылать их на фронт, чтобы они с оружием в руках защищали демократию, но о том, чтобы негр и белый могли сесть в автобусе на одно сидение, речи не было.

Окончание Второй мировой войны, в которой солдаты-негры и солдаты-белые сражались плечом к плечу (в том числе и против расизма), никак не повлияло на положение негров в стране-победительнице. "Негр должен знать свое место...", - эта фраза звучала по всему Югу, от Каролин до Техаса. "...И его место - в конце очереди", - добавляли старики, еще помнившие ночные буйства хулиганов в белых балахонах в 1920-е годы. Молодежь воспринимала слова стариков как нечто само собой разумеющееся.

Подавляющее число негров с этим мирилось. Но, к вящему сожалению белых, не все. Вечером 1 декабря 1955 года 42-летняя швея Роза Паркс, работавшая в одном из универмагов города Монтгомери, штат Алабама, возвращалась на автобусе домой и на расслабленную фразу белого: "Уступи место", - ответила отказом. Оторопели все - пассажиры автобуса, водитель, даже полицейский, спешно вызванный на место небывалого доселе происшествия.

Злостную преступницу срочно доставили в тюрьму. Вечером новость обсуждало полгорода - белые с гневом и возмущением ("что она себе позволяет!"), черные - со сдержанным восхищением и жалостью ("смела, конечно, только вряд ли что выйдет"). Отказ Паркс подчиниться закону о сегрегации вызвал неподдельное восхищение у главы профсоюза проводников спальных вагонов Эдварда Никсона. Он немедленно связался с одним из местных молодых проповедников, чтобы обсудить с ним, что делать дальше. В самом Монтгомери священник был фигурой малоизвестной, но негритянская община знала его как человека твердо верующего и подходящего на роль лидера. Звали проповедника Мартин Лютер Кинг.

Из их ночного разговора родилась идея бойкота общественного транспорта. 70 процентов пассажиров городского транспорта Монтгомери, так уж получилось, были с черным цветом кожи. Даже однодневный бойкот нанес бы автобусной компании серьезные убытки. И вот 5 декабря 1955 года ни один монтгомерский негр близко не подошел ни к одному автобусу. В тот же день Роза Паркс "за нарушение общественного порядка" была приговорена к штрафу в четырнадцать долларов.

На этом бы история и закончилась, но Паркс оказалась на редкость неугомонной. Она пошла на шаг, который изумил всех - подала апелляцию. На все попытки благоразумных негров отговорить ее она отвечала словами: "Объясните мне, на каком основании я должна подчиняться этим законам?". Община Монтгомери задумалась и решила продолжить бойкот.

Бойкот длился 381 день. Негры упрямо отказывались ездить в автобусах. Чтобы помочь своим братьям, черные владельцы такси возили граждан Монтгомери на работу и с работы по цене автобусного билета. Прибыль автобусных компаний резко пошла вниз. В ответ мэрия Монтгомери запретила пользоваться такси по сниженным тарифам, а у тех таксистов, кто на свой страх и риск перевозил участников бойкота, отбирала лицензии. Полиция, получив негласную отмашку, начала в массовом порядке арестовывать чернокожих водителей за самые мелкие нарушения правил дорожного движения.

Активизировался и Ку-Клукс-Клан. Заполыхали кресты, на лесных полянах стали собираться угрюмые парни в белых капюшонах, неграм подбрасывались записки с одним словом - "Одумайся!". По негритянским кварталам начали ездить грузовички, пассажиры которых для острастки стреляли в воздух и швырялись во все стороны камнями. У белых полицейских враз обнаружилась близорукость напополам с дальтонизмом: выходки клановцев они не замечали, зато случайно выпавший из кармана у негра носовой платок объявляли нарушением порядка и брали виновника под арест.

Тем временем руководители бойкота обратились с иском в федеральный окружной суд. Надо отдать судьям должное - они могли быть расистами в душе, но принцип dura lex sed lex ("закон суров, но это закон") блюли безукоризненно. Не испытывавшие симпатии к "смутьянам-неграм" судьи постановили, что законы Монтгомери о сегрегации в городских автобусах не соответствуют конституции США. Взбешенная этим решением прокуратура Монтгомери подала апелляцию в Верховный суд страны. И получила отказ - в декабре 1956 года Верховный суд постановил отменить законы о сегрегации городских автобусов в Монтгомери. Это была победа.

Остальное, как говорится, уже история. Автобусы были интегрированы. Была волна насилия со стороны белых, с обстрелами автобусов, избиениями негров, взрывами бомб в их кварталах. Было сопротивление черных. Был Мартин Лютер Кинг, возглавивший общенациональную кампанию за полную десегрегацию Юга.

Был губернатор Алабамы Джордж Уоллес, который в 1963 году лично преградил вход в университет двум поступившим в него черным студентам. Была 82-я воздушно-десантная дивизия, брошенная президентом Кеннеди на защиту черных граждан от местных властей, не желавших починяться федеральным законам. Были марши на Вашингтон, знаменитые слова Кинга "У меня есть мечта…" и Закон о гражданских правах 1964 года, положивший конец дискриминации по цвету кожи. Был первый черный мэр Бирмингема, Ричард Аррингтон, занявший этот пост в 1979 году. Были негры, которые пошли не только в армию и полицию, но и в политику - и некоторым, как Колину Пауэллу и Кондолизе Райс, удалось подняться до самых вершин, вплоть до 4-й по значению государственной должности в США.

И все это началось с поступка одной обыкновенной негритянки из Алабамы.