О Беслане без редактирования Обнародованы итоги независимого расследования

Комиссия парламента Северной Осетии завершила расследование обстоятельств бесланского теракта. Отчитываясь о своей работе, комиссия представила республиканскому парламенту версию событий, отличающуюся от той, которую СМИ считали официальной. Письменный вариант доклада комиссии также заметно отличается от оглашенного на заседании республиканского парламента 29 ноября 2005 года.

Два доклада

Утром 1 сентября 2004 года группа террористов захватила бесланскую школу номер 1. Практически все учителя, школьники и их родственники, пришедшие на торжественную линейку, были взяты в заложники. 3 сентября 2004 года школа была взята штурмом. В результате погиб 331 человек, более 700 были ранены. Для расследования обстоятельств теракта 10 сентября и была создана республиканская парламентская комиссия.

Комиссия анализировала информацию, полученную от силовых структур и из СМИ, опрашивала потерпевших в результате теракта и свидетелей происшедшего. На основании этого к концу декабря был подготовлен проект итогового доклада. Некоторые его положения стали известны еще 28 ноября - из интервью, данного руководителем комиссии Станиславом Кесаевым ежедневной газете "Коммерсант". 29 ноября Кесаев зачитал доклад на заседании республиканского парламента. В немалой степени доклад повторял выводы, которые оглашали ранее представители Генпрокуратуры.

А вечером 29 ноября на сайте "Правда Беслана" был обнародован письменный вариант документа. Оказалось, что зачитанный депутатам (во всяком случае, в части, процитированной СМИ) текст отличался от письменной версии доклада. Из приготовленного для зачтения в парламенте текста изъяли некоторые резкие моменты, тем самым приблизив его к версии официальной.

Удивительная математика...

Среди выводов, к которым пришла комиссия, были и весьма далекие от официальной версии. В частности, в докладе утверждается, что в оперативном штабе, созданном для освобождения заложников, практически с самого начала знали, сколько человек взяли в плен боевики. По сведениям, собранным комиссией, в 19:00 1 сентября в дежурную часть Правобережного РОВД поступает поименный список почти 900 заложников. При этом 1 сентября представители штаба утверждали, что в школе находятся от 150 до 500 человек, а 2 сентября - что ровно 354.

По версии комиссии, нежелание называть реальную цифру заложников привело к гибели большого числа людей. Как предполагается в докладе, такое поведение представителей штаба подтолкнуло террористов расстрелять два десятка заложников. Тела убитых в доказательство серьезности своих намерений террористы выбросили наружу через окна второго этажа.

Как считают авторы доклада, штаб не назвал реального числа заложников даже командирам тех подразделений, которые готовились к возможному штурму школы. А для спецназа данные о том, сколько заложников находятся в захваченном террористами помещении, имеют большое значение. Чем большее число людей приходится на единицу площади помещения - тем выше вероятность провала спецоперации.

Кроме того, отмечается в докладе, гибель немалого числа заложников на завершающем этапе антитеррористической операции могла быть непосредственно связана с той же политикой утаивания сведений о количестве заложников. В СМИ не раз сообщалось, что для спасения жизни людей не хватало врачей, машин "скорой помощи" - а ведь глава центра "Защита" С.Ф.Гончаров признал, что планировал их работу, исходя из сведений о том, что в школе находятся 354 человека! И только потом от Руслана Аушева, побывавшего в школе, узнал о реальном положении дел и начал корректировать ранее принятые решения.

...и взрывотехника

В докладе также утверждается, что взрывы в школе, после которых начался штурм, произошли в результате выстрелов извне из гранатометов. Комиссия ссылается на видеозапись, запечатлевшую дымное облако от первого взрыва и звуки первого и второго взрывов, а также на характер разрушений в здании. Она утверждает, что первый взрыв произошел на чердаке спортзала, хотя террористы и не минировали потолок, а взрыв самодельной бомбы в самом зале не смог бы пробить его (потолок в спортзале был на 6-метровой высоте).

Второй взрыв, по данным комиссии, произошел в самом зале, и тоже не был взрывом самодельной бомбы. Пол рядом с проломом в стене, возникшем от второго взрыва, не пострадал, тогда как под баскетбольным щитом, куда упала висевшая на кольце бомба, образовалась глубокая воронка. По мнению парламентариев, стреляли по школе со стороны примыкающих к спортзалу пятиэтажных домов.

Все последующие взрывы стали производными двух первых, "произведенных однозначно извне", указала комиссия.

Генпрокуратура же утверждала, что все началось с падения бомбы, подвешенной боевиками под потолком спортзала. Сообщалось, что скотч, которым она была закреплена на кольце баскетбольного щита, отклеился, и потому бомба упала и взорвалась. Взрывной волной отбросило боевика, который держал ногу на педали другого самодельного взрывного устройства. В результате электроцепь разомкнулась, и сработала и вторая бомба. А затем от детонации взорвались несколько самодельных мин.

Любопытно, что в докладе, зачитанном 29 ноября в парламенте республики, говорится, будто комиссия не установила, с чего начался штурм школы. Более того, глава комиссии Станислав Кесаев заявил, будто у комиссии нет оснований считать, что штурм начался после выстрела со стороны федеральных сил.

Чудеса управления

В опубликованном интернет-изданием варианте доклада также сообщается, что фактически в связи с терактом в Беслане были созданы не один, а даже два оперативных штаба. Первый штаб - штаб по освобождению заложников - был сформирован утром 1 сентября, в 10:30. Возглавил его тогдашний президент республики Александр Дзасохов, прибывший к захваченной школе около 10 часов утра. В его подчинении были 10 человек - руководители МВД, республиканского Управления ФСБ, другие должностные лица. Однако, по данным комиссии, реальных полномочий штаб не имел.

В середине дня 1 сентября по указанию президента России был определен состав оперативного штаба по управлению контртеррористической операцией. Этот штаб возглавил начальник Управления ФСБ России по Республике Северная Осетия-Алания генерал-майор Валерий Андреев. Дзасохов во второй штаб вообще не был включен.

Но и сам Андреев был назначен руководителем штаба лишь формально, утверждает комиссия. Он неоднократно покидал штаб, теряя тем самым нити управления операцией: и когда выступал перед жителями Беслана, и когда встречался с журналистами 1 сентября, и когда 2 сентября сопровождал Аушева до школы или же группу МЧС 3 сентября - до первого кольца оцепления. По версии авторов доклада, это означает, что за него принимали решения его непосредственные начальники - прибывшие из Москвы заместители глав МВД и ФСБ Проничев и Анисимов.

Как утверждает комиссия, она располагает некими сведениями о том, что приказы и распоряжения Андреева документально не оформлялись, а заседания штаба вообще не проводились. Все решалось в ходе рабочих встреч с представителями различных ведомств (а все силовые ведомства тоже образовали свои штабы) с помощью устных указаний. Таким образом очень сложно согласовать работу ведомств, но зато можно не беспокоиться о том, как потом будут оценены отданные штабом приказы.

Финал

В результате даже к исходу 2 сентября на переговоры с террористами не вышел ни один из федеральных чиновников, в компетенцию которых хотя бы отчасти входило обсуждение выдвинутых боевиками условий. И в 13 часов 10 минут 3 сентября Андреев отдал приказ приступить к проведению боевой операции по освобождению заложников и нейтрализации террористов. В ходе этой операции и погибло больше всего заложников.

Как отмечается в докладе, с точки зрения закона "О борьбе с терроризмом", требующего прежде всего обеспечить защиты личности, общества и государства, оперативный штаб свою задачу выполнил плохо. Так же, как и правоохранительные органы, позволившие группе террористов беспрепятственно пересечь административную границу двух субъектов Российской Федерации, буквально напичканых воинскими формированиями, и беспрепятственно взять в заложники более тысячи человек под носом у РОВД.

Никаких мер по улучшению работы этих структур комиссия не предлагает. Да, собственно, это и не входило в ее задачи.

Мария Мстиславская