20 декабря 2005 года, в день, когда Службе внешней разведки России исполнилось 85 лет, директор СВР генерал армии Сергей Лебедев "раскрыл секреты своей профессии". Этими секретами он поделился в интервью "Российской газете", в котором рассказал также о буднях разведчиков, затронул вопросы сотрудничества с другими спецслужбами и ответил на ряд вопросов. Как отмечает издание, Лебедев "на редкость откровенно высказался по самым закрытым темам". Lenta.Ru публикует полный текст этого интервью.
Сергей Николаевич, у нас в редакции тоже есть своя разведка, и она кое-что доносит. Например, нам известно, что в этом году у вас личный юбилей - 30 лет во внешней разведке. На какие этапы вы делите эти 30 лет своей биографии?
Честно говоря, не задумывался. Наверное, можно начать с немецкого периода, когда я в 1975 году был определен в германский отдел. Этот период растянулся на 20 лет. Потом мои функции и задачи расширились, мне поручили курировать Центральную и Восточную Европу, я был начальником управления. Третий этап, пожалуй, это американский период моей работы. Неожиданно мне вдруг предложили поехать в США. Я проработал там два года. И четвертый этап - на посту директора СВР, самый ответственный, но, с другой стороны, самый интересный.
Понятно, что разведчики неохотно рассказывают о себе. До каких пор сохраняется завеса секретности, скажем, над нелегалами?
Пожизненно.
И родственники могут не знать?
Иногда не знают до конца жизни. Таковы особенности нашей работы. Мой отец умер, так и не узнав, что я служу в разведке, хотя к тому моменту я уже был генералом. Он очень гордился, что я дипломат, всем рассказывал, что у него сын работает в МИДе. А мама узнала о том, что я разведчик, когда я праздновал свое 50-летие. Коллеги подготовили фотомонтаж, где я в военной форме. Она увидела снимок и говорит: "Я вообще-то догадывалась, что ты как-то связан с разведкой".
Четыре года и четыре месяца - по такому сроку на посту директора СВР до вас проработали Примаков и Трубников. С каким настроением вы преодолели этот временной барьер ваших предшественников?
Честно говоря, я забыл об этом условном сроке, который истекал 20 сентября 2004 года. Я как раз собирался лететь в командировку, и вдруг утром мне приносят одну газету. На первой странице - мой портрет и написано: "Сегодня для директора СВР - роковой день". Я не сразу сообразил, в чем дело, подумал: может быть, лучше не лететь? Потом читаю дальше и выясняется, что сегодня четыре года и четыре месяца моей работы директором, а затем ставится вопрос: снимут меня сегодня или нет. Статья оказалась хорошей по настрою, по оценке моей деятельности. В конце следовал вывод: судя по всему, не снимут.
Это тем более приятно, ведь кадровая чехарда для спецслужб особенно губительна. Тем более вся страна пережила разрушительные для силовых структур 90-е годы. Хотя сложно было и в начале, когда в 1920 году ваша Служба была создана. Долгое время советскую разведку признавали лучшей в мире. Сейчас нам особенно приятно поздравить вас с профессиональными праздниками - Днем работника органов безопасности РФ и 85-летием СВР. У вас существуют традиции отмечания таких дат?
У нас запланирован целый комплекс различных торжественных мероприятий. А завершит его 20 декабря торжественный вечер в Кремле. Мы предполагаем провести общее собрание у себя в Службе, куда будут приглашены ветераны, Герои Советского Союза, Герои России, орденоносцы.
Сейчас проводим встречи с ветеранами. Встречаются американисты, специалисты по Европе, арабисты, восточники, западники и т.д. Обстановка на них очень теплая. Мы представили ряд своих сотрудников к государственным наградам - в связи с праздником, но за конкретные дела. Указы уже подписаны. Среди награжденных есть удостоенные орденов Мужества и медалей "За отвагу".
У вас все указы закрытые?
Да.
За что же получают награды в разведке?
За смекалку, настойчивость, мужество.
Можете раскрыть хотя бы один случай?
Например, один наш сотрудник получил орден Мужества два года назад за действия при обеспечении вывода колонны российского посольства из Багдада. Вы наверняка помните это происшествие, когда нашу колонну обстреляли американцы. Посольскую колонну сопровождали несколько наших сотрудников из спецгруппы по обеспечению безопасности посольства. Посол рассказал мне, что эти ребята действительно проявили мужество. После того, как начался обстрел, наш офицер на своем джипе прикрыл машину посла. Посла легко ранило, а вот офицеру попали по касательной в голову. Но он, раненый, сумел вытащить посла из машины. Этого сотрудника оперировали в Сирии, извлекли несколько осколков. Потом была повторная операция в Москве: рентген показал, что в голове оставались осколки.
Позже посол сказал мне: "Офицер СВР спас мне жизнь".
Кстати, накануне расстрела той посольской колонны в Ираке в российской прессе появилась версия, что дипломаты будут вывозить архивы иракских спецслужб. Это на самом деле было так?
Я могу совершенно определенно сказать, что это полный бред. Но появление такой версии, несомненно, создало ажиотаж вокруг колонны. И я лично убежден, что та провокационная публикация могла послужить основанием для нападения на колонну.
Как вы считаете, возможно ли объединение российских спецслужб? Вот пограничники опять вернулись под крыло ФСБ. Допустимо ли слияние СВР с ФСБ или это принципиально невозможно?
Дискуссии на эту тему не прекращаются. Есть и сторонники объединения, и противники. Я же думаю, что это не главное. Дело не в форме, а в содержании. Спецслужбы вполне эффективно могут активно взаимодействовать и сотрудничать, находясь в разных ведомствах. Теснейшее взаимодействие СВР, ФСБ, ГРУ, ФСО - это главный принцип. Никакой конкуренции - только конструктивное товарищеское сотрудничество.
Я думаю, необходимо сохранить существующую структуру раздельного существования спецслужб. Прошедшие 14 лет подтвердили эффективность деятельности российских спецслужб в раздельном варианте. Практика ведущих государств мира также говорит о целесообразности сохранения такой схемы.
Каковы взаимоотношения СВР с иностранными спецслужбами? Кого вы считаете главным конкурентом среди мировых спецслужб? Чему могли бы поучиться мы и чему могли поучиться у нас соответствующие спецслужбы?
Мы поддерживаем партнерские отношения со спецслужбами более 70 государств. Как с разведывательными службами, так и с контрразведывательными у нас неплохие контакты. В первую очередь это, конечно, спецслужбы ведущих государств мира: США, Великобритании, Германии, Франции, Италии, Китая, Индии, арабских государств. У нас общая задача - борьба с международным терроризмом. И в контактах с руководителями западных спецслужб я постоянно говорю: посмотрите, что происходит в мире. Террористы объединяются, создают международные тергруппировки. Организованная преступность объединяется. Наркобизнес объединяется в международные синдикаты. Контрабанда оружием опять же осуществляется международными группами. Потому сам бог велел спецслужбам объединять усилия для противодействия перечисленным угрозам. Есть и новые направления сотрудничества. Например, сейчас все большую важность приобретает проблема экологической безопасности.
Недавняя техногенная авария в Китае на реке Сунгари у всех на слуху. Была ли у вас оперативная информация об этом инциденте?
В данном конкретном случае - нет. Мы просто не могли располагать такой информацией, ведь это была не диверсия, не теракт, а неожиданная авария.
Но когда мы говорим об экологической безопасности в широком смысле, такого рода информация от разведки тоже имеется в виду?
Конечно. Если где-то проводятся испытания химического или другого оружия или ведутся опасные разработки, которые могут повлечь серьезную экологическую угрозу, конечно, мы обязаны отслеживать эти процессы.
Ваши иностранные коллеги тоже докладывают в свои центры о том, как в России собираются проложить, например, нефтепровод вдоль Байкала?
Многие зарубежные разведки внимательно следят за нашими важнейшими техническими проектами. Это обычная работа спецслужб.
В эти дни вся Европа взбудоражена сенсационной новостью, будто в Польше и Румынии были секретные тюрьмы ЦРУ. А какими данными располагает российская разведка по этому поводу?
Кое-какая информация у нас есть, но говорить что-то конкретное я бы не стал.
И все же как лично вы считаете: есть ли основания для таких подозрений у мировой общественности?
Полагаю, что основания есть. Не зря ведущие европейские политики с тревогой обсуждают эту тему.
Директор СВР Сергей Лебедев, фото с сайта ведомства
Lenta.ru
Согласно алмаатинскому соглашению 1992 года, спецслужбы стран СНГ не работают друг против друга. Но сегодня, когда Грузия и Украина идут в НАТО, сохраняет ли этот постулат актуальность? Вопрос не праздный, ведь сегодня все непредвзятые наблюдатели понимают, что на Украине была не борьба политтехнологов, а борьба спецслужб. В этих условиях ваше соглашение остается в силе?
Остается со всеми странами СНГ. И с Украиной, и с Грузией. Более того, оно в 2000 году обновлено. И сотрудничество со спецслужбами стран СНГ продолжается. Мы тесно взаимодействуем, в первую очередь, конечно, в борьбе с терроризмом и с экстремизмом.
Значит, политические изменения не отражаются на ваших отношениях с бывшими коллегами бывшего СССР?
Разумеется, мы не можем быть в стороне от политических событий, которые определенным образом влияют и на нашу деятельность. Например, активное сближение некоторых стран СНГ с НАТО вынудит нас, к сожалению, пересмотреть отдельные аспекты нашего сотрудничества.
Но вы же сами сказали, что ваша Cлужба сотрудничает с разведками стран НАТО...
Да, но не так глубоко и доверительно, как со спецслужбами стран СНГ.
А что показывает опыт взаимодействия или конкуренции разведслужб самых молодых членов НАТО - прибалтийских государств? Насколько опасными конкурентами сейчас стали спецслужбы этих государств, стали ли они плацдармом для спецслужб НАТО?
Мы не рассматриваем их в качестве противников. Спецслужбы этих стран, естественно, активизировали свое взаимодействие со спецслужбами стран НАТО и действуют в тесном контакте с ними. В то же время я не думаю, что они представляют какую-то серьезную угрозу для России, хотя мы знаем, что они работают против нас.
Заключению важного стратегического, экономического, политического соглашения о строительстве газопровода Россия - Германия способствует и возникновение серьезных проблем. Со времен Первой мировой войны балтийское дно - это мировая свалка. Свалка потонувших кораблей, подводных лодок. И самое печальное - химического оружия. Насколько Служба внешней разведки России помогает обеспечивать будущую экологическую безопасность нефтепровода по балтийскому дну, кто ваши партнеры?
Служба внешней разведки непосредственно этой проблемой не занимается, хотя мы и следим за этой тематикой. По нашим оценкам, утверждения о том, что там свалка и все дно усыпано химическими зарядами, бомбами, и так далее - преувеличение. Кроме того, в преддверии прокладки трасс будут проведены необходимые изыскания. Мы полагаем, что при соблюдении всех требуемых норм строительства никакой экологической опасности при прокладке трассы нет. Определенный риск есть, но этот риск вполне преодолим, он предсказуем, и его можно избежать.
Тема экологической угрозы подчас искусственно раскручивается противниками строительства этого газопровода. Не секрет, что в первую очередь Польша и прибалтийские государства чувствуют себя обиженными и умышленно завышают эту угрозу. Кстати, недавно научный институт в Ростоке (ФРГ) провел предварительные исследования и опубликовал итоги, которые подтверждают наши выводы о том, что если и есть экологический риск, то минимальный.
Недавно весь мир наблюдал чуть ли не в прямом эфире за громким скандалом в США, когда один высокопоставленный сотрудник администрации президента раскрыл журналистам имя кадрового сотрудника ЦРУ. А как у нас обстоят дела? Предусмотрено ли у нас наказание за разглашение имен разведчиков?
У нас есть закон, который предусматривает уголовное наказание за разглашение сведений о сотруднике разведки. И об источнике. Но, к сожалению, этот закон пока не применялся и до суда ни одно дело доведено не было. Хотя некоторые сотрудники разведки были раскрыты как раз вследствие болтовни. И, честно говоря, когда я узнал об этой ситуации в США, то, как руководитель разведки, задумался: а почему бы и у нас не задействовать должным образом наше законодательство?
Зачем нужен закон по частному случаю?
Не скажите. Называя имя разведчика, люди наносят огромный ущерб и разведке, и государству.
Во-первых, этот человек уже не сможет должным образом выполнять свои функции, часто он становится невыездным и недееспособным как разведчик. Во-вторых, иностранные спецслужбы моментально начинают проверять все его связи: где работал, с кем встречался. Анализ связей может вывести на источники, а следовательно, может пострадать множество других людей. В-третьих, раскрывая разведчика, чиновники и журналисты не думают о судьбе этого человека. Ведь у него семья, дети. Он строил свои жизненные планы. Он был, как это довольно часто бывает, хорошим способным дипломатом, коммерсантом, журналистом. И вдруг болтун наносит удар по его карьере. Мы очень долго готовим разведчика. Перед тем, как взять человека на службу, мы три-четыре года изучаем его, оцениваем его интеллект, морально-волевые качества, коммуникабельность. Потом несколько лет серьезно готовим. И вдруг из-за какой-то болтовни годы подготовки, деньги, затраченные на обучение и воспитание, псу под хвост.
Может, иногда люди действуют из лучших побуждений или по глупости, а совсем не из желания насолить спецслужбам?
Да какая разница? Меня иногда удивляет подача материала о наших разведчиках. Да, бывают провалы, неудачи, как в любой профессии. И становится обидно, когда в российских газетах появляются фразы "опять разоблачили российского шпиона". Ну почему "шпиона"? Ведь это же наши разведчики, они работают в интересах нашей страны. Это вопрос патриотизма.
Некоторые говорят: как же так, вы занимаетесь противоправной деятельностью, вы - шпионы. Кстати, на Западе, когда я работал в США, мне мои американские партнеры говорили: "Пора вам прекратить разведывательную деятельность в США. Вы отвлекаете на себя уйму сотрудников ФБР, и вместо того, чтобы бороться с террористами и преступниками, мы вынуждены следить за вами. Прекращайте". Я всегда отвечал: "Господа, я согласен, но на взаимной основе. Я же знаю, что американских разведчиков в России значительно больше, чем наших здесь".
Все, после этого разговор сразу свертывался. Что же получается, они против нас могут вести разведывательную деятельность, а мы не имеем права?
Как вы считаете, возможна ли сегодня эффективная борьба с терроризмом только в рамках правового поля?
Когда идет борьба не на жизнь, а на смерть, то, к сожалению, возникают всякие ситуации. Если против нас действуют неправовыми методами, то в виде исключения в порядке самозащиты мы подчас вынуждены отвечать террористам их же оружием. Могу предположить, что, когда спецназовцы освобождали заложников на Дубровке или в Беслане, им некогда было думать, насколько правовыми являются их действия по отношению к террористам.
За границей время от времени разворачиваются кампании шпиономании с обвинениями в адрес российских спецслужб. Для этого есть основания?
Довольно часто такие кампании являются "заказными", инициируются противниками развития отношений с Россией, ставят целью подорвать двустороннее сотрудничество. Стало, к сожалению, правилом пугать обывателя за рубежом "российскими шпионами", которые якобы проникли во все ведомства. Бывают случаи, когда местные контрразведки умышленно преувеличивают "российскую шпионскую угрозу", чтобы показать свою нужность, расширить штаты или улучшить финансирование. Вот один из примеров. В 1992 году я работал в Германии, и вдруг германские спецслужбы передают нам список российских разведчиков, якобы действующих на немецкой территории. В нем оказался, кстати, и я. Но я-то в список попал обоснованно. А добрая треть обвиненных не имели никакого отношения к разведке. Туда записали, например, послов. Но это же абсурд! Сотрудники немецких спецслужб, конечно же, знали, что эти люди не разведчики. А еще в список включили ряд журналистов, коммерсантов, дипломатов - всего 162 человека. А объяснение тому было тогда простое. Советский Союз распался, Варшавский договор рухнул, ГДР исчезла, а германские контрразведчики не хотели сокращения штатов по причине исчезновения внешнего врага. Надо было обосновать необходимость своего существования.
А можно об Иране? Есть ли у него военная ядерная программа? Насколько вероятно применение силы США против него?
Мы внимательно наблюдаем за тем, что происходит вокруг Ирана. И докладываем об этом руководству. Нам небезразлично, как будут развиваться события. Но у нас пока нет сведений о том, что Иран занимается разработкой ядерного оружия. Соответственно, нет никаких оснований для применения силы против Ирана.
Поэтому мы выполняем функции адвоката Ирана на международной арене?
Мы не адвокаты. Мы просто сообщаем о реальной ситуации. Мы не были адвокатами, например, Саддама Хусейна. Мы просто говорили, что у нас в отличие от американцев и англичан нет сведений о наличии в этой стране оружия массового уничтожения. У нас не было сведений о том, что Саддам Хусейн поддерживает международных террористов. И мы оказались тогда правы. Мы просто даем объективную картину положения дел.
Коль мы заговорили об угрозах, хотелось бы подытожить именно тему угроз для национальной безопасности России. Назовите главные внешние угрозы для нашей страны.
Сегодня самая большая угроза для нас - это угроза акций международного терроризма против России как на нашей территории, так и против российских граждан за границей. Также мне представляется, что мы должны серьезно подумать об обеспечении экономической безопасности России. Иначе мы не будем хозяевами в собственном государстве. К счастью, я могу подтвердить, что президент и нынешнее руководство страны предпринимают активные шаги для того, чтобы не допустить попадания ключевых направлений нашей экономики под иностранное подчинение.
Насколько изменился менталитет внешней разведки в рыночных условиях? Как вы сотрудничаете с коммерческими структурами, консультируете их при заключении договоров?
Хочу сказать, что тут налицо взаимное изменение менталитета. Многие структуры стали вести себя более солидно: по-государственному. И разведка изменила свое отношение к ним. В 2000-2001 годах президент РФ неоднократно на различных совещаниях говорил о том, что мы должны изменить отношение к частному бизнесу. Не рассматривать по-прежнему бизнесменов как воров, эксплуататоров и грабителей. Если за рубежом государственные ведомства защищают национальный бизнес, то и мы должны это делать. Кстати, должно быть встречное движение бизнеса. Я вспоминаю 90-е годы. Я работал за границей. Многие представители бизнеса не хотели иметь никаких контактов с посольствами своей Родины. Более того, даже скрывали свои поездки, в основном потому, что бизнес был не совсем чистым. И бизнесмены боялись, что вдруг их какие-то встречи и сделки станут достоянием спецслужб. При этом за копейки продавали отечественные технологии, которые стоили миллионы. Сейчас ситуация изменилась, бизнес стал зрелым и солидным, уже не сторонится ни спецслужб, ни МИДа. Соответственно и мы защищаем и поддерживаем наш бизнес, который демонстрирует государственный подход и действует в интересах России.
Три года назад вы рассказали нашей газете о том, что от продажи российского оружия было выручено 4 миллиарда долларов. В этом году ожидается еще большая сумма. Какова роль Службы в оружейных сделках?
Могу подтвердить, что Служба внешней разведки помогает Рособоронэкспорту и военно-промышленному комплексу. Мы даем рекомендации относительно того, где имеется потребность в тех или иных видах оружия, где можно более выгодно продать какие виды оружия и по каким ценам.
Так вы имеете право на свой законный процент. Какой бюджет Службы внешней разведки?
Достаточный.
То есть теперь разведчик не выбирает между Родиной и долларом, как было раньше? Проблемы финансирования решены?
Сейчас мы финансируемся достаточно. Зарплата нормальная.
Мы как раз получили письмо от читателя, который интересуется зарплатой разведчика. Удовлетворите любопытство?
В 2000 году мы испытывали определенные сложности с денежным обеспечением, особенно страдали молодые сотрудники. Но сейчас, на мой взгляд, мы получаем достаточно для того, чтобы разведчик мог содержать на должном уровне семью, нормально одеваться и питаться. Но если к нам приходит кандидат и сразу начинает разговор с денег, то мы говорим ему, что он пришел не по адресу.
А если это просто циничный профессионал, который прекрасно работает, но хочет за это достойно получать?
Циничный профессионал сегодня будет работать на нас. Но завтра столь же цинично сможет переметнуться к другому "работодателю", который ему больше предложит.
Вам некомфортно среди журналистов или настоящий разведчик должен чувствовать себя везде хорошо?
Не скрою, ощущаю внутренне некоторую напряженность от присутствия здесь фотокамер. Конечно, это связано со спецификой работы в разведке. Кроме того, приходится тщательно продумывать ответы на подчас слишком прямые и неудобные для разведчика вопросы. Хотя в целом вы правы: разведчик должен уверенно чувствовать себя в любой ситуации и в любом окружении.
С трудом можем себе представить разведчика-неуча. А каким еще должен быть разведчик?
Я всегда обращаю внимание наших молодых сотрудников на то, что нужно постоянно работать над собой. У нас нельзя стоять на месте. Надо каждый день много читать, быть в курсе дел и событий. Надо уметь излагать в беседах те широкие сведения, которыми разведчик располагает, в доступной форме, чтобы с ним было интересно говорить. Когда в нашей академии обучают разведчиков работе за рубежом, им говорят: главное - найти интересного иностранца, который располагал бы и делился информацией. А я всегда добавляю, что не менее важная задача - самому стать интересным для иностранца собеседником. Потому что ни один человек не будет встречаться с тобой, если ты не будешь для него интересен.
Разведчик должен быть коммуникабельным, обладать выдержкой и быстрой реакцией, быть способным к анализу. И, конечно же, он должен быть преданным Родине и своей разведке.
В каждой профессии есть возрастные цензы. Например, хорошим музыкантом нельзя стать после 30 лет, если до этого не занимался музыкой. Существует ли возрастной ценз у разведчика? После какого возраста нельзя стать разведчиком?
Какого-то ценза при приеме на работу к нам нет. Хотя вы правы в том, что действительно человек овладевает знаниями лучше в молодом возрасте. Поэтому мы стараемся брать молодых людей.
Правда ли, что разведчиков не отправляют в загранкомандировку, если у них на Родине нет собственной квартиры?
Да, такое правило есть. Я считаю, что оно должно выполняться. Я сам работал за границей и знаю, что для человека очень важно ощущать, что у него есть свой угол, есть куда вернуться. Это важный психологический фактор.
И все же как стать разведчиком? Куда человек может прийти, в какую дверь постучаться?
У нас есть адреса. Есть свой сайт.
Мы выяснили, что люди идут к вам в основном не за зарплатой? А тогда за чем?
В первую очередь это тяга к интересной работе, чувство романтики, желание послужить Родине.
К вам в самом деле идут романтики?
Хоть это и звучит несколько пафосно, но это так. Есть люди, которые приходят к нам, начитавшись книжек про разведчиков. Я руководителей подразделений убеждаю не убивать в них чувство романтики той прозой будничной работы, которая присутствует в каждой профессии.
Соответственно как романтик любой разведчик, в том числе и вы, должен испытывать ностальгию по местам боевой славы? Вы часто вспоминаете Германию?
Ностальгия по тем местам, где начинал работу, есть. Это характерно для всех разведчиков, а не только для германистов. Известный разведчик Вадим Алексеевич Кирпиченко, которого мы на днях проводили в последний путь, рассказывал мне о первой своей загранкомандировке в Йемен. Пустыня, жара. Но у него были очень теплые воспоминания о Йемене. Это первое прикосновение к загранице, к профессии разведчика. Да, для меня такой страной явилась Германия. Но я знаю коллег, которые с такой же теплотой вспоминают об Эфиопии, о Монголии, о других странах... Американисты очень любят США. Страна очень интересная, я могу подтвердить.
А правда, что фильм "Семнадцать мгновений весны" крутили в вашей академии как учебное пособие?
Как учебное пособие - нет. Хотя разведчики любят этот фильм.
И еще к вопросу о романтике. Раньше были патриотические фильмы "Мертвый сезон", "Щит и меч", "Семнадцать мгновений весны". Планируются ли сейчас, когда наш кинематограф выходит из застоя, подобные фильмы с участием консультантов из разведки?
Фильмы снимаются. И я бы хотел, чтобы те люди, которые собираются эти фильмы снимать, приглашали консультантов из СВР. Потому что, честно говоря, иногда такую чушь показывают про разведку.
Позвольте еще несколько вопросов в режиме блиц. У вас на объекте есть бюст Дзержинского?
Есть, не скрою.
Какую разведку вы считаете лучшей в мире?
Не могу выделить какую-то одну в качестве эталона. Чем мощнее государство, тем эффективнее его разведка. Ведущие страны мира располагают сильными разведками, у каждой из них есть свои достижения.
Есть ли ядерная бомба у Северной Кореи?
У нас таких данных нет.
Вы пытались отравить Березовского?
Это бред.
Штирлиц - это собирательный образ. А если бы он существовал в реальности, кем бы он был - сотрудником ГРУ или СВР?
Думаю, он мог быть и сотрудником ГРУ, и нашим. В истории обеих разведок много талантливых разведчиков, которые выполняли схожие функции. Тот же Зорге был разведчиком ГРУ. А Абель - наш разведчик.
Небезызвестный Калугин сейчас дошел до того, что проводит в Америке экскурсии стоимостью 55 долларов по местам его "боевой славы". Что вы об этом думаете?
В разведке к таким людям относятся не только с осуждением, но и с презрением. Сразу видно, продался человек. Как можно относиться к продажному человеку?
Ряд спецслужб, например, ваши коллеги из ЦРУ и БНД, открыли магазин, где торгуют бельем со своей эмблемой. Где-нибудь можно приобрести сувенир с эмблемой СВР?
У нас есть сувениры с эмблемой СВР. Но они не продаются. Мы их дарим.