Эксперты из Министерства обороны России разработали проект новой военной доктрины РФ, который был представлен на рассмотрение министру обороны и вице-премьеру российского правительства Сергею Иванову. Ожидается, что министр внесет в документ последние коррективы, после чего представит окончательный вариант на рассмотрение правительству РФ. Сообщается, что это должно произойти не позже 1 октября 2006 года. О содержании новой оборонной доктрины на данный момент известно очень мало, однако представители МО в эксклюзивной беседе с журналистами издания "Газета" все же озвучили основные ее положения, из которых можно попытаться заключить, что же будет определять военную составляющую внешней и внутренней политики России на ближайшее время.
Внутриполитический аспект
Предыдущая военная доктрина была утверждена в соответствии с президентским указом № 706, подписанным Владимиром Путиным 21 апреля 2000 года взамен "утратившего силу" ельцинского указа от № 1833 от 2 ноября 1993 года "Об Основных положениях военной доктрины Российской Федерации". Впрочем, некоторые наблюдатели отмечают, что доктрина 2000 года не столько заменила, сколько конкретизировала и дополнила некоторые аспекты положений 1993 года, придала "положениям" форму собственно "доктрины", так и не внеся существенных изменений. Главным образом, в пользу этого утверждения говорит тот факт, что оба документа носят временный характер. "Военная доктрина, - как отмечалось в их тексте, - является документом переходного периода - периода становления демократической государственности, многоукладной экономики, преобразования военной организации государства, динамичной трансформации системы международных отношений".
Новая военная доктрина, напротив, носит постоянный характер, что, разумеется, не исключает возможности внесения в ее текст ряда изменений и дополнений, отражающих требования конкретного момента. Важно, что из текста документа удалена ссылка на переходный период. Теперь прямо говорится, что "военная доктрина является документом демократического государства".
Если принять во внимание, что военная доктрина является отражением государственной идеологии, то российские военные сделали смелый политический шаг, фактически заявив, что процесс трансформации государства советской модели в государство с демократическим устройством успешно завершен.
Сознательно или нет, этим марш-броском они оставили позади российских политиков и интеллектуалов, увязших в дискуссии о характере российской демократии, ее "управляемости", "суверенности", полноте или полном отсутствии. Владислав Сурков и Дмитрий Медведев совершенно зря ломают копья по этому поводу, Сергей Иванов уже все решил. В этом можно было бы увидеть просто забавное совпадение, если бы все трое не ходили в преемниках. Хочешь или нет, новая военная доктрина ляжет в политический багаж Сергея Иванова, и помимо собственного значения может рассматриваться как вариант его политической программы к будущим президентским выборам, если он на них пойдет.
Однако, даже оставив в стороне вопрос о том, как новая доктрина повлияет на политическую карьеру Иванова, очевидно, что в условиях некоторого политического затишья, когда смолкли даже спецсигналы на машинах высокопоставленных лиц, а оппозиция погрузилась в "ребрендинг", принятие новой военной доктрины будет иметь большой политический резонанс. Прежде всего, потому, что с ее помощью, нынешнее российское руководство сможет заявить о своих политических взглядах, которые невозможно высказать напрямую, не рискуя навлечь некоторые осложнения в отношениях с заокеанскими партнерами. Речь, в частности, идет о том, что в отличие от документов 1993 и 2000 года, новая военная доктрина РФ совершенно определенно называет потенциальных противников России - это США, НАТО и Терроризм.
Новые и старые враги: США
Что касается США, то в этом при ближайшем рассмотрении нет ничего неожиданного. Начиная с одностороннего выхода США из договора по ПРО в 2001 году, в российско-американских отношениях наблюдается очевидное похолодание, сопровождающиеся с каждой стороны колкими заявлениями и скрытыми демаршами.
США, к примеру, препятствуют вступлению России в ВТО. В ходе петербургского саммита стран-членов "Большой восьмерки" они отказались подписать двусторонний протокол о присоединении России к этой организации. Между Москвой и Вашингтоном возникли серьезные трения по вопросу продажи Россией "красному" правительству Венесуэлы, возглавляемому Уго Чавесом, вооружений на миллиард долларов, в том числе истребителей-перхватчиков. Сразу после подписания российско-венесуэльского соглашения США, до сих пор считающие Латинскую Америку своей вотчиной, объявили о санкциях в отношении российских компаний "Рособоронэкспорт" и "Сухой".
США и Россия серьезно расходятся в вопросах по разрешению иранской ядерной проблемы. Они также не могут согласовать между собой дальнейшее развитие своих собственных ядерных программ. В августе 2006 США недвусмысленно намекнули России, что готовы приступить к фактическому пересмотру договоров СНВ-1 и СНВ-2, заменив ядерные боеголовки межконтинентальных ракет на обычные, что снимет ограничения, налагаемые на их использование. Со своей стороны Россия заявила о готовности возродить свою группировку ракет средней дальности. Кроме того, Россия в одностороннем порядке отменила совместные российско-американские военные учения "Торгау-2006", которые должны были состояться в конце сентября 2006 года на полигоне в Нижегородской области.
Новые и старые враги: НАТО
Объявление НАТО потенциальным противником так же неудивительно. Еще в 2003 году во время рассмотрения предложенной МО РФ доктрины модернизации вооруженных сил Владимир Путин и Сергей Иванов не раз отмечали в своих выступлениях, что "если НАТО сохранится в качестве военного альянса с существующей сегодня наступательной военной доктриной, это потребует коренной перестройки российского военного планирования и принципов строительства российских Вооруженных сил, включая изменение российской ядерной стратегии". Особую озабоченность России вызывает продвижение НАТО на восток и возможное вхождение в его состав Украины, что повлечет за собой осложнение ситуации вокруг черноморского флота и российских военно-морских баз в Крыму. Недвусмысленная позиция, занятая российским руководством, во время высадки солдат американского контингента НАТО в Феодосии, служит этому лишним подтверждением.
Новые и старые враги: Международный терроризм
Гораздо больше вопросов вызывает третий потенциальный противник России - международный терроризм. Прежде всего, потому, что до сих пор в международной практике не существует четкого определения этого явления. Очевидно, что терроризм в понимании Израиля отличается от терроризма в представлении многих арабских государств, в том числе Ирана. На сессии Генеральной ассамблеи ООН, состоявшейся в 2005 году, участникам так и не удалось прийти к соглашению по содержанию этого термина. Многие страны, опасаются в частности, что под понятие "терроризм" может попасть национально-освободительная борьба. Кроме того, если терроризм станет одним из потенциальных врагов России, хотелось бы узнать, насколько правомочно в этом плане говорить о вооруженных действиях против государств, деятельность которых можно охарактеризовать как потворство терроризму. На данный момент представители МО РФ не уточнили, что они понимают под термином "терроризм", хотя от этого напрямую может зависеть наступательный или оборонительный характер новой военной доктрины.
Союзники
Предыдущие две доктрины не раз подвергались критике за то, что точно не определяют стратегических союзников России и, как следствие, ее союзническую политику. Как писал военный обозреватель "Независимой газеты" генерал-майор Юрий Киршин, "без определения реальных и потенциальных союзников невозможно определить военные угрозы для РФ, невозможно принимать конкретные совместные меры с другими государствами по предотвращению войн, террористических акций, наконец, нельзя целеустремленно готовить страну и Вооруженные силы к отражению агрессии". Новая военная доктрина, наряду с противниками определяет также потенциальных союзников России. В частности говорится, что совместную оборонную политику Россия будет проводить со "странами СНГ". Иными словами, Россия в новых условиях пытается претворить в жизнь некоторые элементы военной доктрины СССР. В зависимости от интерпретации это может расцениваться, как своего рода консервативная реакция и попытка оказания давления на суверенные государства, некогда входившие в состав СССР, так и в качестве вполне реалистичного стремления создать качественно новый военный блок на постсоветском пространстве с учетом нынешних политических реалий.
Однако в любом случае новая военная доктрина свидетельствует о стремлении РФ усилить свое влияние в пограничных государствах. В пользу этого утверждения говорит содержащаяся в документе формулировка, оговаривающая, что Россия может участвовать в приграничных вооруженных конфликтах по периметру своей территории, где происходит "нарушение принципов международного права, подпадающее под определение агрессии в отношении ее граждан".
С учетом того, что население Абхазии и Южной Осетии имеет российские паспорта, роль России в этих республиках может кардинально измениться, и место миротворцев на границе с Грузией займут совсем другие воинские соединения. Похожая ситуация может сложиться с Приднестровьем, жители которого на прошедшем референдуме высказались за вхождение в состав России. Их Россия может начать "защищать" от Молдовы.
Военная хитрость
В новой военной доктрине некоторые изменения претерпела позиция РФ по вопросу о нераспространении ядерного оружия. Если в предыдущих доктринах Россия выступала за "за универсальный характер режима нераспространения", то в теперь - просто "за нераспространение ядерного оружия и средств его доставки".
Издание "Газета" со ссылкой на анонимный источник в МО РФ, сообщило, что "отказ от формулировки "универсальный характер" - это страховка на случай, если у Ирана появится ядерное оружие". Если подоплека действительно такова, то в данном случае МО РФ перехитрило самое себя. Тот факт, что Россия выступает против международных санкций в отношении Ирана не означает согласия на появление у него ядерного оружия. В конце концов, именно Россия предложила Ирану обогащать уран на территории РФ, а после того, как Иран занял по этому вопросу неопределенную позицию, предложила создать на территории государств, обладающих ядерным оружием, сеть производств по обогащению урана, куда могли бы обраться страны, развивающие свою ядерную промышленность. Очевидно, что отказ от универсальности нераспространения, если он сохранится в окончательном тексте доктрины, потребует от российского руководства дополнительных объяснений, тем более, что он напрямую противоречит анонсированной ранее борьбе с мировым терроризмом.
Доктрина о намерениях?
В целом, новая военная доктрина РФ, насколько о ней можно судить по "рассекреченным" МО отрывкам, свидетельствует если не о готовности России, то о ее очевидном стремлении превратиться в "активного игрока" на мировой политической арене. Вопрос в том, хватит ли на это средств, и в какой степени просчитаны конкретные шаги по осуществлению задуманного. Без них изложенные в доктрине положения могут оказаться всего лишь тактическим ходом, предпринятым, с одной стороны с целью обозначить внешнеполитические приоритеты, на что у МИДа не хватает смелости, а с другой - упрочить позиции одного из возможных приемников Путина.
Ведь в российской армии существует достаточно проблем, включая вопрос комплектования воинских частей, низкую зарплату офицеров, дедовщину и воровство, изношенность некоторых типов вооружений. К этому можно прибавить состояние российского ВПК, многие предприятия которого только-только приходят в себя после развала 90-х. Может быть именно поэтому, в новой доктрине вопрос о социальном обеспечении военнослужащих вошел в список приоритетных направлений. Иными словами, Министерство обороны попыталось увязать воедино стратегические задачи по обеспечению безопасности страны в новых геополитических условиях с состоянием российских ВС, чтобы одно не мыслилось без другого.
Хотя бы на бумаге.
Алексей Демьянов