Бессменный лидер независимого Туркменистана Сапармурат Ниязов умер, лишив стабильности политическую обстановку в стране. Вслед за политическими рискам в ближайшее время могут вырасти экономические. Туркменистан играет важную роль в газовых отношениях России и стран СНГ. Теперь долгосрочные газовые контракты могут быть разорваны или пересмотрены вместе с внешнеполитическим курсом страны.
Все конфорки мира
Уникальность Туркменистана заключается в его географическом местоположении и выбранной им роли поставщика природного газа. Страна располагает минимум двумя триллионами кубометров газа (по неподтвержденным данным, с учетом ноябрьского открытия месторождения в Южном Иолотане - 9 триллионов) и контролирует большую часть среднеазиатского газа.
В принципе, если бы Туркменистан добился успехов в развитии газотранспортной сети, его газ горел бы в конфорках не только стран СНГ, но и всего мира. Однако строительство транскаспийской трубы - конкурента газпромовскому "Голубому потоку" сорвалось, а гипотетический проект создания трубопровода в Китай после смерти туркменского лидера завис в воздухе.
За двадцать лет правления Сапармурат Ниязов перевел на себя все экономические связи страны. Вероятно, что теперь все покупатели туркменского газа (в том числе менеджеры "Газпрома") столкнутся с полной сменой делегаций переговорщиков.
Надо думать, что цены на газ в конечно итоге еще вырастут - новому правительству, если оно захочет избежать масштабных волнений, понадобятся немалые средства.
Предчувствие гражданской войны
Туркменистан - достаточно закрытая страна, и экономическую статистику по ней получить непросто. Однако те данные, которые есть (например, справочник ЦРУ по странам мира) дают довольно мрачную картину. Так, в стране - газовом монополисте 58 процентов граждан живет за чертой бедности, а безработица достигает 60 процентов. Ко всему прочему, довольно плохо развита инфраструктура страны - на 5 миллионов жителей приходится около 300 тысяч стационарных телефонов.
В последние несколько лет Туркменбаши последовательно проводил политику, позволявшую урезать статью социальных расходов. В 2004 году он уволил 15 тысяч врачей. Весной 2005 года - закрыл все больницы, кроме столичных. А в начале 2006 года резко сократил выплаты пенсий и пособий по инвалидности. Тем самым отец всех туркмен существенно сэкономил как на пенсионных выплатах, так и на здравоохранении.
Нынешнее состояние туркменской медицины характеризуется показателем детской смертности, превышающим 70 человек на тысячу родившихся (для сравнения, в России - 15, в США чуть больше 6). А отношение общества к этим реформам отражает показатель направления миграции - из страны медленно, но верно уезжают ее жители.
При этом ВВП в расчете на одного жителя страны составляет почти 8 тысяч долларов - почти российский показатель. Вместе с другими данными (в частности о зарплате, редко превышающей 30 долларов в месяц), это говорит о большом неравенстве доходов в обществе.
От успехов в экспорте газа и, что более важно, от распределения доходов зависит вся жизнь страны. Промышленность, кроме газовой, развита в Туркмении настолько плохо, что еще недавно часть газа оплачивалась по бартеру другими товарами. Сельское хозяйство тоже находится в упадке - Туркменистан ежегодно не выполняет план по сбору урожая, а осенью в республике началась нехватка хлеба.
Ситуацию усугубляет повальная коррумпированность чиновников, которые меняются чуть ли не ежемесячно и вскоре покидают страну.
Неохватный Иолотань
Экспортер монопродукта, Туркменистан контролируется теми, кто контролирует добычу и поставки газа. Здесь тоже не все гладко. Несмотря на довольно крепкое положение среди других поставщиков, в динамике туркменская газовая промышленность проигрывает конкурентам.
Добывающая инфраструктура осталась в стране с советских времен, а отношение к иностранным инвесторам улучшилось не намного. Открытое недавно в Южном Иолотане крупнейшее в мире месторождение (по словам покойного, содержащее 7 триллионов кубометров газа) силами туркменских газовщиков не освоить.
За неделю до смерти Сапармурат Ниязов разрешил госконцерну "Туркменнефть" заключить контракт с турецкой компанией Calyk Enerji Sanayi ve Tijaret Anonim Shirketi на проведение работ в Южном Иолотане. Речь пока идет о бурении 12 скважин в течение трех лет. Сумма контракта, по сравнению с общим потенциалом месторождения, ничтожна - чуть более 100 миллионов долларов. Раньше сообщалось о заключении такого же контракта с китайской нефтегазовой корпорацией CNPC.
Впрочем, соглашение с иностранными нефтяниками не смягчило характер "отца всех туркмен". За две недели до подписания контракта он поручил регистрационным ведомствам страны ежемесячно направлять ему письменные отчеты о передвижениях иностранцев и любых нарушениях иммиграционных или транзитных правил, фактически официально введя институт слежки.
Два выхода
У Туркменистана после смерти лидера есть два пути развития - каждый со своими плюсами и минусами. Надо учитывать, что задача по реализации любого из этих путей может встать перед сыном Ниязова, Мурадом, которого многие прочили на пост преемника. Мурад, по некоторым данным, средней удачливости бизнесмен, в настоящий момент полностью контролирующий поставки алкоголя и табака в Туркменистан. Недавно он попробовал себя в роли представителя туркменского народа - провел переговоры с чиновниками эмирата Дубай.
Путь первый заключается в том, что Туркменистан может остаться изолированным от окружающего мира государством. Напомним, Туркменистан с момента объявления независимости так тщательно соблюдал нейтралитет, что не желал ни быть полноправным участником СНГ, ни пускать к себе американских военных.
В случае, если курс на нейтралитет сохранится, народ Туркменистана могут ждать еще лет двадцать "социальных" реформ и газовых контрактов различной степени выгодности. Тем временем доходы от экспорта будут, как и сейчас, выводиться за рубеж, а на развитии промышленности новые туркменбаши попытаются сэкономить. Очевидно, что если продолжение такой политики приведет к социальному кризису, то между власть имущими туркменами разгорятся настоящие войны за контроль над газовым краном.
Путь два чуть мягче. Если новая власть окажется не чересчур жадной, она может попытаться устроить ограниченную либерализацию - в частности, пригласить для разработки месторождений иностранных инвесторов. В аппарате Туркменбаши есть такие люди. Это те, кто готовил сделки с китайцами и турками.
Правда, в этом случае народу страны тоже не светит ничего хорошего. Хотя туркмены вместе с иностранными инвесторами и получат некий набор либеральных ценностей, переход к капитализму будет сопровождаться ростом и без того высоких цен и обвалом национальной валюты.
Так, если сейчас за 1 доллар официально дают 5200 манатов, то в ограниченно-демократическом Туркменистане официальным станет нынешний курс черного рынка - 20 и более тысяч манатов за доллар.
Кроме того, туркменам придется оплачивать коммунальные услуги (при Туркменбаши они были бесплатны), а большинство госпредприятий наверняка закроется за нерентабельностью. Результатом экономического коллапса будет уже упоминавшийся социальный кризис, осложненный борьбой газовых корпораций и иностранных дипломатов за почти бесхозные гигантские туркменские месторождения.
Остается надеяться, что у ближайшего окружения Туркменбаши уже есть план действий.