Минус один Фигуранту скандала вокруг наследства Патаркацишвили грозит белорусская тюрьма

30 июля в Минске начался закрытый суд над адвокатом, гражданином США Эммануилом Зельцером и его секретарем, россиянкой Владленой Функ. Белорусские власти обвинили их в целом ряде преступлений: от коммерческого шпионажа до контрабанды наркотиков.

До своего ареста Эммануил Зельцер фигурировал в целом ряде громких дел, последним (в связи с которым он и приехал в Белоруссию) стал спор о наследстве Бадри Патаркацишвили - активах, оцениваемых в миллиарды долларов. Некоторые источники утверждают, что после смерти грузинского предпринимателя его завещание оказалось именно у Зельцера, который представлял интересы дальнего родственника Патаркацишвили (сводного двоюродного брата) - американца грузинского происхождения Джозефа Кея.

Однако ни за месяц, прошедший со дня смерти Патаркацишвили (бизнесмен, напомним, скончался от сердечного приступа в ночь на 13 февраля, Зельцер был задержан в Минске 12 марта), ни в последующие месяцы завещание (если оно вообще существует, и если оно действительно хранилось у Зельцера) так и не было обнародовано.

Между тем действия Кея и его адвокатов - в частности, то, что он объявил себя новым владельцем грузинской телекомпании "Имеди", принадлежавшей Патаркацишвили - настроили против них семью покойного. Вдова бизнесмена Инна Гудавадзе обвинила Кея в мошенничестве и разослала властям некоторых стран (в том числе Белоруссии) предупреждения, что имуществом ее покойного супруга пытаются завладеть аферисты. Вскоре после этого Зельцер и его секретарь Владлена Функ (в прессе она фигурирует также под фамилией Брускова или Блузкова) были задержаны в Минске сотрудниками КГБ.

…Показал документ на экране компьютера

Каким образом у Зельцера могло оказаться завещание? Американский юрист, по словам Джозефа Кея, вел некоторые дела Патаркацишвили в США. Правда, в последние годы бизнесмен проводил значительную часть времени в Великобритании, в связи с этим можно было предположить, что завещание хранится у его британских юристов (такое предположение высказал, в частности грузинский юрист Патаркацишвили Шалва Шавгулидзе).

Тем не менее, Кей утверждает, что Зельцер явился к нему на второй или третий день после смерти Бадри Патаркацишвили и заявил, что покойный оставил ему завещание и доверенность. По этим документам сводный брат якобы становился распорядителем имущества. То есть якобы получал право "собрать все активы воедино", а затем раздать, кому следует. Кстати, в интервью "Коммерсанту" Кей заявил, что Патаркацишвили неоднократно писал и переписывал завещания. Однако подчеркнул, что именно то, которое, по его словам, оказалось у Зельцера, является последним (Кей заявил, что оно было составлено в ноябре 2007 года) и имеет юридическую силу. "Душеприказчик" не объяснил только, почему он так уверен, что это таинственное завещание действительно было последним и в последовавшие месяцы не было составлено еще одного текста (или текстов).

А вот как ситуация описывается в иске, поданном вдовой Патаркацишвили в суд Нью-Йорка. В исковом заявлении говорится, что через несколько дней после смерти бизнесмена Кей и Зельцер приехали в лондонский офис компании Salford Capital Partners, которая управляла частью активов Патаркацишвили. Сводный брат покойного объявил себя душеприказчиком и потребовал информацию о его коммерческих делах. В ответ на просьбу подтвердить эти полномочия Зельцер, как отмечается в иске, "показал на экране портативного компьютера документ, озаглавленный "Доверенность". В результате в информации ему было отказано.

В тот же день, по информации вдовы Патаркацишвили, Зельцер так же безуспешно пытался получить данные об имуществе покойного в другой компании. В конце февраля он встретился в Нью-Йорке с адвокатом Инны Гудавадзе и показал, опять же на экране компьютера, документы, касающиеся наследства. Завещание и доверенность были якобы подписаны Патаркацишвили 14 ноября 2007 года в Нью-Йорке. По словам Гудавадзе, ее супруг действительно был в Нью-Йорке в этот день, однако прилетел туда вечером, а затем отправился на ужин с друзьями и сотрудниками, который продолжался до глубокой ночи. С Зельцером в этот день, как отмечается в иске, Патаркацишвили не встречался.

Между тем в Грузии доверенность, предъявленная Кеем, как писали СМИ, все-таки сработала. По информации "Коммерсанта", именно с ее помощью телекомпания "Имеди" была переоформлена на Джозефа Кея. Друг Патаркацишвили Борис Березовский сообщил, что арестованные активы телекомпании "были разморожены всего за час", а другие грузинские активы Патаркацишвили после этого еще долго оставались замороженными. Напомним, что имущество "Имеди" было арестовано после ноябрьских митингов оппозиции в Тбилиси: освещение акций протеста (и их силового разгона) на этом канале власти расценили как "подрывную деятельность".

Сам Кей заявил, что приобрел "Имеди" по "абсолютно легитимной схеме". Однако его оппонентов (за короткое время он успел настроить против себя как членов семьи Патаркацишвили, так и грузинскую оппозицию, выступившую в защиту "Имеди") его объяснения не убедили. По их мнению, сводный брат Патаркацишвили и его юристы вступили в сговор с грузинскими властями, чтобы получить контроль над грузинскими активами покойного. Кстати, ситуация с "Имеди" в итоге разрешилась так, как было выгодно властям. Известный своей оппозиционностью телеканал, закрытие которого вызвало резкую критику со стороны международного сообщества, формально возобновил работу в начале мая. Однако он функционирует в ограниченном режиме. Никакой политики, как и обещал новый хозяин после покупки компании, на "Имеди" больше нет.

На самолете Березовского

Зачем конкретно адвокат Джозефа Кея прилетел в Белоруссию, неизвестно. По информации "Коммерсанта", Зельцер должен был получить информацию о части наследства Патаркацишвили - неких предприятиях лесопереработки и машиностроения. Сообщалось также, что грузинскому бизнесмену в Белоруссии принадлежал нефтеперерабатывающий завод, однако эта информация подтверждения не получила.

Документов по наследству (поддельных или настоящих) у Зельцера с собой вроде не было. По словам его брата Марка, его родственник прилетел в Белоруссию "с одним лишь ноутбуком". Кстати, в начале июня Марк Зельцер передал журналистам запись телефонного разговора, который, по его словам, состоялся на следующий день после задержания брата. На пленке человек с голосом Эммануила Зельцера сбивчиво просит собеседника приехать в Минск и привезти какие-то бумаги. Собеседник, которым вроде бы был Джозеф Кей, от приглашения категорически отказался, дав понять, что не собирается рисковать своей безопасностью.

Если предположить, что упомянутые в записи документы (как и цель поездки Зельцера в Белоруссию) касаются наследства Патаркацишвили, то можно сделать вывод, что после задержания Зельцера у Кея по-прежнему есть доступ к завещанию и доверенности. Однако самопровозглашенный душеприказчик так и не пожелал их обнародовать. В интервью "Коммерсанту" от 27 марта он заявил, что может назвать наследников и приступить к раздаче имущества после того, как суд подтвердит его полномочия. Правда, что это за суд, он объяснить не смог. "А я не знаю, в какой суд подал господин Зельцер. Да это и не важно. Как только Эммануил Зельцер покажет судебное подтверждение, я начну действовать", - заявил Кей. Однако Зельцер в ближайшие месяцы (а при негативном для него сценарии - и годы) явно не сможет заниматься делом о наследстве. То, что завещание не было обнародовано, между тем, по-прежнему дает повод сомневаться в его существовании. Или в его подлинности.

Примечательной деталью визита Зельцера в Минск, стал тот факт, что в Белоруссию он прилетел на личном самолете Бориса Березовского. По версии Джозефа Кея, Березовский, которого он называет в своих интервью "дьяволом" и представляет как конкурента в борьбе за наследство, заманил адвоката в Белоруссию, чтобы того там арестовали. Брат арестованного, Марк Зельцер, заявил, что его родственника держат "заложником", добиваясь от него показаний против его клиента.

"Коммерсант" писал, что Эммануил Зельцер сначала заказал чартер в Минск, однако экипаж самолета отказался от полета, сославшись на плохую погоду. Березовский, со своей стороны, рассказал, что предоставил юристу свой самолет, решив дать ему возможность доказать свои полномочия. "Я прямо заявил ему, что считаю его мошенником, - сообщил Березовский. - Но при этом также сказал, что если ты считаешь, что все документы в порядке, езжай в Белоруссию и доказывай это".

Правда, бизнесмен признал, что арест Зельцера по прилете в Минск представлялся ему очевидным. "Я отчетливо понимал, что если белорусские правоохранительные органы хоть в малейшей степени профессионалы, они остановят мошенника", - отметил он. Предприниматель также сообщил, что имеет "полную доказательную базу" о мошенничествах Кея и Зельцера. По его словам, эта информация уже предоставлена нью-йоркскому суду (вероятно, имеется в виду тот суд, который рассматривает дело Инны Гудавадзе против Джозефа Кея и его юристов).

Шпионаж, наркотики, подложные документы

О сути обвинений, предъявленных Зельцеру и Функ, белорусские чекисты дают довольно скупые комментарии. Едва ли в ходе процесса сведений станет больше: суд, как уже говорилось, будет закрытым, с его участников, в том числе с адвоката, представляющего интересы Зельцера, взяли подписку о неразглашении информации.

Между тем с делом о наследстве эти обвинения связаны довольно слабо. Так, обвинение по статье об использовании подложных документов (именно по подозрению в этом преступлении были задержаны Зельцер и его секретарь) было предъявлено только Владлене Функ. Поначалу то же самое инкриминировали ее шефу, однако до суда это обвинение почему-то не дошло.

Вместо этого американского юриста обвинили сразу по двум статьям о незаконном обороте наркотиков. Представитель белорусского КГБ заявил, что у Зельцера были изъяты "более ста таблеток, содержащих наркотические и психотропные вещества". Чекисты утверждают, что обследовали адвоката и пришли к выводу, что медицинских оснований для приема этих препаратов у него нет. Однако брат арестованного рассказал журналистам, что его родственник страдает рядом заболеваний, в частности, диабетом и подагрой, и поэтому вынужден принимать болеутоляющие препараты. Обвинения, выдвинутые КГБ, он назвал бредовыми.

Незадолго до начала суда в деле Зельцера появилась еще одна статья: коммерческий шпионаж - то есть похищение или незаконный сбор сведений, составляющих коммерческую или банковскую тайну. В этом преступлении обвинили всех троих: Зельцера, Функ, а заодно и Джозефа Кея, который тут же заявил, что в Белоруссии никогда не был и ехать туда не собирается. "Как я мог шпионить за каким-то там предприятием, - съязвил Кей, - через телескоп что ли?".

Впоследствии в Комитете госбезопасности пояснили, что обвиняемые только собирались вести шпионскую деятельность, но реализовать свои намерения не успели. "Иными словами, преступление было предотвращено на стадии подготовки", - отметил представитель КГБ.

Теперь Эммануилу Зельцеру, по словам его адвоката, грозит семь лет тюрьмы, Владлене Функ - три года. В прошлом американский юрист фигурировал в целом ряде скандальных дел, в том числе в качестве ответчика. Можно, вспомнить, например, дело 1987 года, когда владельцы клиники в Нью-Джерси, где он работал финансовым консультантом, обвинили его в похищении документов и попытке захвата больницы: Зельцеру тогда по суду пришлось выплатить более миллиона долларов. Однако его американский опыт, позволявший ему, по крайней мере, не попасть в тюрьму, едва ли сильно поможет в Белоруссии.

Серьезной помощи со стороны он пока не получил. Американский госдепартамент, правда, озаботился судьбой соотечественника и даже обратился к белорусским властям с просьбой освободить его "по гуманитарным соображениям". Однако официальный Минск, что едва ли может удивить, просьбу Вашингтона не выполнил. А клиент Зельцера, Джозеф Кей, как следует из его заявлений, не особо озабочен потерей юриста. По крайней мере, ехать в Минск, чтобы выручать его (и рисковать собственной свободой), он не намерен. Комментируя ситуацию, Кей напомнил, что Зельцер прилетел в Белоруссию по совету Березовского. Сводный брат Патаркацишвили добавил, что у него даже были сомнения в лояльности адвоката. На вопрос журналиста, не подозревает ли Кей в чем-либо своего юриста, он ответил: "Не подозреваю по одной единственной причине: он в тюрьме. Если конечно, я не ошибаюсь, и он не в тюрьме, а водку пьет где-нибудь".