У российских древностей мало было в последние десятилетия защитников такого калибра, как Савва (Савелий Васильевич) Ямщиков. Профессиональный искусствовед и опытный реставратор, он был яростным, страшно неудобным полемистом. Дипломатическими методами ему было пользоваться не к лицу, и он все больше рубил сплеча. Можно по-разному относиться к его политическим взглядам, но нельзя не признать, что более деятельного покровителя многих и многих провинциальных музеев и храмов у нас не было.
Ямщиков закончил отделение искусствоведения истфака МГУ и стал сотрудником отдела иконописи во Всероссийском реставрационном центре. По роду работы он много времени проводил в провинциальных музеях, и первым большим его трудом стала двухтомная "Опись произведений древнерусской живописи, хранящихся в музеях РСФСР: материалы для реставрационного каталога". Это был обширный проект и первый в своем роде за долгие-долгие годы. Благодаря ему в научный и искусствоведческий оборот вошло множество совершенно неизвестных икон, хранившихся в запасниках далеких от Москвы собраний. Другой сферой его интересов был провинциальный русский портрет XVIII-XIX веков, незаслуженно забытое направление русского искусства, заново открытое в областных и районных музейных запасниках.
Самый большой пласт жизни Ямщикова был связан с Псковом: он очень много работал в этом городе, защищал его, жил в нем. В середине 1960-х по стечению обстоятельств ему довелось стать консультантом Андрея Тарковского, готовившегося тогда к съемкам "Андрея Рублева". Для важного эпизода "Взятие Владимира татарами" натура нашлась в Изборске, одном из самых старых и славных городов Псковской области. "Рублев", несмотря на то, что его едва-едва показывали, оказался чрезвычайно важным фильмом: общество вновь повернулось к истории, а темы веры и национальности перестали быть строго табуированы. Для Ямщикова и то, и другое было очень важно: он был верующим и защитником всего русского, народного, коренного.
Несколько статей Саввы ЯмщиковаЗеркало Тарковского
Псков сегодня похож на себя в 1944-м
Публичная полемика по понятным причинам не существовала в СССР до второй половины 1980-х, и Ямщикову приходилось ограничиваться научной работой, пока издательство "Просвещение" не заказало ему книгу для детей о реставраторах. Совсем небольшая, меньше 200 страниц, книга "Спасенная красота" появилась в 1986-м и осталась уникальным явлением: этот сборник очерков о людях очень редких, очень ценных и очень малозаметных профессий вышел тиражом 150 тысяч экземпляров и оказался чуть ли не единственным им памятником.
Со второй половины 1980-х он смог говорить вслух о том, что его волновало: разруха в головах, храмах и музеях, беззаконие новых властей, новые лжекумиры. Полутонов он не знал, снисхождения тоже. "Псков сейчас выглядит хуже, чем в июле 1944-го", "Любимый город, как же спать спокойно?" - под такими заголовками выходили его статьи; "цивилизованное варварство", "сервильная архитектура" - эти понятия он ввел в обиход.
Ямщиков пытался спасти от разрушения не только родную ему Москву и любимый Псков, но и другие города, протестовал против возвращения перемещенных ценностей Германии, бился за достойное отношение к юбилею Гоголя, требовал обратить внимание на ситуацию в Пушкинских горах, где директора музея-заповедника "Михайловское" Георгия Василевича обвиняют в растрате. Словом, это был настоящий "одинокий голос человека".