Конец союзам Андрей Кончаловский предлагает план спасения российского кино

В конце июня 2010 года группа опальных кинематографистов, в лице Владимира Досталя, Алексея Германа-младшего, Виталия Манского, Андрея Прошкина, Бориса Хлебникова и других несогласных с политикой Никиты Михалкова и его Союза, создала собственную альтернативную организацию под названием "Союз кинематографистов и кинематографических гильдий России", или сокращенно "КиноСоюз".

Сами создатели, похоже, намеревались совершить прорыв в российском кино и одним мощным движением вывести отрасль из оцепенения, в котором она пребывает долгие годы. Однако даже просто нового и улучшенного союза у них не получилось - сравнение уставов обеих организаций (тут и тут) показывает, что их цели отличаются лишь лаконичностью формулировок и присутствием тяжеловесных лозунгов, призывающих возродить "национальную культуру" и "взаимопонимание народов".

Любому здравомыслящему человеку понятно, что создание второго союза никаких проблем (которых в нашем кино предостаточно) не решает, а только создает новые. Самое главное, однако, что появление нового союза не отвечает на главный вопрос: "Что делать?". В рамках данной статьи мы обсудим вариант, предлагаемый братом Никиты Михалкова - Андреем Кончаловским.

Необходимо сразу отметить, что Кончаловский, будучи давним и ярым критиком Союза кинематографистов (к слову, все это время Михалков делал вид, что критики не замечает), старательно игнорировал все события, происходившие вокруг этой организации в течение последних 10-11 лет - так, все это время он, являясь членом Союза, даже взносов не платил. Вот что Андрей Кончаловский заявил в недавнем интервью "Российской газете":

"Ситуация сложная, печальная. Но мы должны коснуться дна, чтобы потом оттолкнуться наверх. Мы долго опускались. Закончилось государственное финансирование кинопроизводства. Больше нет государственного руководства советским киноискусством. Союз кинематографистов был орудием такого руководства, он создавал иллюзию свободы художника. Теперь он умер, но просто еще не знает этого."

По мнению режиссера, этот факт стал очевиден здравомыслящим людям после мартовского съезда 2009 года. Тогда, напомним, было отменено постановление предыдущего съезда, состоявшегося в декабре 2008 года, о назначении руководителем Союза Марлена Хуциева (заодно, кстати, новый съезд отменил решения старого съезда о приеме новых членов, в результате чего Герман-младший так и остался "беспартийным") и у руля снова встал Никита Михалков.

Разумеется, Союз кинематографистов исполнял и исполняет много полезных функций, заменив собой и собес и профсоюз и просто клуб для регулярных встреч старых коллег, однако именно появление идеологии, по мнению именитого режиссера , ознаменовало собой гибель Союза. Вот что заявил Кончаловский по этому поводу радиостанции "Эхо Москвы":

"То есть это (смерть Союза - прим. Ленты.Ру) произошло немножко раньше, но там оформилась некая попытка создать идеологию. И создание вообще идеологии – это опасная очень вещь для любого сообщества творцов. Потому что идеология вообще не терпит разногласий, не терпит инакомыслия, не терпит рефлексии, не терпит споров. Идеология – ты с нами или ты против нас."

Поводом для разногласий, однако, послужили, как всегда, деньги: наибольшее возмущение со стороны общественности вызвало создание Фонда поддержки кинематографии, которому перепоручили основную часть государственной финансовой поддержки. Связано это было с тем простым фактом, что раньше кинодеятели вынуждены были выбивать деньги у чиновников (к которым, за годы "сотрудничества", более или менее привыкли), а теперь фактически - у своих коллег. А ведь две талантливых творческих личности не всегда способны понять друг друга. Самое интересное, что с точки зрения идеологии "КиноСоюз" пока является безопасным местом. Однако, как становится понятно из заявлений организаторов, они намерены претендовать на часть государственной поддержки, поэтому появления внятной творческой политики (а, значит, и своих несогласных) здесь следует ожидать в ближайшее время.

Из всех представленных фактов Кончаловский делает вывод, с которым трудно не согласиться: существующая модель взаимоотношений в отечественном кино себя исчерпала, поэтому ее необходимо заменить на другую, более действенную. По его мнению, в сложившейся ситуации подошла бы модель профессиональных гильдий, принятая, например, в США. Действительно, подобное устройство представляется разумным: термин "кинематографист" применяется к людям самых разных профессий - операторам, режиссерам, актерам, даже кинокритикам (несколько представителей последних вошли, например, в инициативную группу "КиноСоюза"). В свою очередь, кто кроме оператора по-настоящему поймет нужды оператора?

Самое интересное, что переход к гильдиям представляется вполне возможным, поскольку подобные организации в России формально существуют. Например, гильдия кинооператоров успешно защищает права представителей этой профессии, добиваясь для них приемлемой зарплаты и льгот.

Есть, однако, в плане Кончаловского и целый ряд недостатков. Прежде всего, он не учитывает очевидного противоречия: гильдии эффективно работают в рамках грамотных рыночных отношений, а в российском кинематографе значительную роль играют государственные дотации. Чтобы гильдии могли успешно справляться со своими функциями, они должны участвовать в перераспределении денежных потоков. А в наших условиях это означает, что должна существовать головная организация, своего рода Союз гильдий, потому что, естественно, государство будет выделять деньги на конкретные проекты, а не всем гильдиям по отдельности в надежде, что они рано или поздно скооперируются и что-то снимут. И чем такой союз будет отличаться от двух уже существующих - понятно не очень.

Впрочем, эта трудность, как и остальные, связанные с планом Кончаловского, вполне преодолимы. Даже если предложенная схема не является оптимальной, она все равно по большому счету единственная внятно озвученная и разумная альтернатива существующей схеме работы российского кино. И, вероятно, кинематографистам из обоих союзов следовало бы к ней прислушаться.