В своей московской квартире в окружении родных и близких умер бывший главный юрист "ЮКОСа" Василий Алексанян. Он провел в СИЗО почти три года, несмотря на то, что у него выявили ряд смертельных заболеваний. От Алексаняна требовали дать показания на Михаила Ходорковского в обмен на доступ к медпомощи, но он отказался.
Весной 2006 года Алексанян на короткое время возглавил "ЮКОС", так как все руководство компании к тому времени оказалось за решеткой. До этого времени его фигура не была особо публичной. Он появлялся на судебных процессах в качестве одного из адвокатов Ходорковского, но тем не менее играл ключевую роль в "ЮКОСе", возглавляя его правовое управление.
Алексаняна арестовали в рамках расследования дела о хищениях из "Томскнефти" на сумму в 12,7 миллиарда рублей. Эта "дочка" "ЮКОСа" стала основным поставщиком материалов, на основании которых возбуждались дела в отношении руководства нефтяной компании. Эпизоды с хищениями акций и имущества "Томскнефти" фигурируют в обвинительных приговорах Михаилу Ходорковскому и Платону Лебедеву, бывшему юристу "ЮКОСа" Светлане Бахминой и экс-управляющему самой "Томскнефти" Сергею Шимкевичу.
Впоследствии начальнику правового управления "ЮКОСа" предъявили обвинение в уклонении от уплаты налогов с физического лица в размере трех миллионов рублей. Кроме того, его лишили статуса адвоката.
Алексанян мог бы так и остаться одним из многочисленных фигурантов дел, связанных с "ЮКОСом". Разбираться в хитросплетениях экономических преступлений, реальных или, как утверждают обвиняемые и их защитники, выдуманных следствием, не всякому специалисту по плечу. Однако гуманитарный аспект в деле Алексаняна привлек внимание общественности к плачевному состоянию российской пенитенциарной системы еще задолго до смерти Сергея Магнитского, после которой во ФСИН и начались реформаторские движения.
Перед новым 2008 годом Алексанян через своих адвокатов распространил обращение, в котором заявил, что ему систематически отказывают в медицинской помощи, добиваясь обличающих показаний на Ходорковского и Лебедева. По словам заключенного, ему требовалась химиотерапия для лечения смертельно опасного заболевания, выявленного вскоре после его помещения под арест. Тюремное руководство знало об этом, но не предпринимало никаких мер. Позднее о своем пребывании в СИЗО Алексанян поведал Верховному суду, который также не сделал никаких оргвыводов.
В правоохранительных органах на жалобы заключенного не реагировали. Вместо этого началась подготовка к судебному процессу. На одном из предварительных заседаний прокурор незаконно разгласил личные данные подсудимого, назвав его диагноз.
Василий Алексанян в Симоновском суде Москвы, 2008 год. Фото ИТАР-ТАСС
Lenta.ru
Судить Алексаняна начали в конце января 2008 года. Суду потребовалась неделя, чтобы признать очевидное: обвиняемый просто не переживет длительный процесс. Тем не менее, оставался открытым вопрос о том, как и где лечить смертельно больного заключенного. Суд самоустранился от решения этого вопроса, отметив, что он находится "в компетенции медицины, а не юриспруденции".
Поначалу казалось, что Алексаняна попытаются лечить в СИЗО. Чем это закончилось в случае с Магнитским - хорошо известно. Но затем здравый смысл отчасти возобладал, и Алексаняна перевели в 60-ю горбольницу, сохранив меру пресечения в виде ареста. При лежачем больном неотлучно находились конвоиры, что создавало определенные трудности при проведении необходимых процедур, так как любые перемещения по территории больницы приходилось согласовывать с тюремным начальством.
Тем не менее, состояние Алексаняна продолжало ухудшаться. Время было безвозвратно упущено, так как в СИЗО ему не могли оказать качественные медицинские услуги. Для лечения бывшего "юкосовца" требовались особые условия, а возможно, даже и направление за границу.
Только в конце 2008 года при очередном обжаловании продления ареста суд согласился отпустить Алексаняна под залог, определив его размер в 50 миллионов рублей. Таких денег у родных бывшего главного юриста "ЮКОСа" не оказалось, и на то, чтобы собрать требуемую сумму, потребовался почти месяц. Перед самым новым 2009 годом с больничной палаты наконец была снята охрана, а еще через две недели врачи перевели Алексаняна на домашний режим, категорически запретив ему посещать места массового скопления людей, в том числе и судебные заседания, чтобы не подцепить какую-нибудь инфекцию, которая могла оказаться фатальной для его ослабленного иммунитета.
Однако в начале 2009 года процесс по делу Алексаняна был возобновлен, и развернулась настоящая битва за то, чтобы обеспечить его явку в суд. От адвокатов требовали все новые и новые справки, подтверждающие, что их клиент действительно может умереть в любой момент. Под конец суд решил, что обвиняемый должен лично изложить свое мнение о результатах медицинской экспертизы. Речь шла о рассмотрении ходатайства о новой остановке процесса до того момента, когда Алексанян сможет лично принять в нем участие.
Даже прокурор Николай Власов согласился с необходимостью прекратить бюрократию и дождаться улучшения состояния подсудимого. При этом обвинитель несколько цинично отметил, что письменное мнение Алексаняна суду необходимо, потому что вдруг он все же захочет участвовать в процессе, несмотря на слабое здоровье.
Судебные мытарства Алексаняна завершились только летом 2010 года, когда у его дела истек срок давности и оно было закрыто. Впрочем, и в этот раз суду потребовалось личное присутствие тяжело больного человека для вынесения формального решения. В итоге уголовное преследование Алексаняна было прекращено по нереабилитирующим обстоятельствам, то есть его фактически признали преступником. Но вряд ли в сложившихся обстоятельствах это его сильно волновало.
После прекращения дела Алексаняну вернули залог и разрешили выехать из России на лечение за границу. Он прошел курс терапии в Израиле, но позитивной динамики достичь не удалось. Василию Алексаняну было 39 лет.