Белоруссия 20 октября провела очередной этап девальвации рубля. На сей раз были объединены официальный курс местной валюты и курс, который формировался на дополнительной биржевой сессии. Это привело к тому, что доллар в Белоруссии сразу же подорожал более чем на 50 процентов, а с начала года девальвация в стране составила 189 процентов. Иными словами, рубль обесценился почти в три раза.
Вехи обвала
В истории девальвации в Белоруссии в 2011 году есть три значимых даты: 23 мая, 14 сентября и 20 октября. В конце весны Нацбанк впервые опустил официальный курс национальной валюты — доллар в Белоруссии стал стоить не 3155 рублей, как раньше, а 4930. При этом монетарные власти уничтожили разного рода дополнительные курсы, которые появились в начале года — рассчитываться компаниям и банкам предписано было только по официально установленным цифрам.
Летом стало понятно, что девальвация была недостаточной. В Белоруссии ее называли рекордной в мире за последние 20 лет, однако даже этот рекорд не помог Минску разморозить валютные рынки и хоть как-нибудь наладить ситуацию с курсами. Из-за этого в конце августа президент страны Александр Лукашенко заявил, что на белорусской бирже будет введена дополнительная сессия, которая определит "рыночную" стоимость рубля. При этом официальный курс никуда не делся — часть сделок приходилось проводить по нему.
14 сентября прошла первая дополнительная сессия на Белорусской валютно-фондовой бирже. На первых же "свободных" торгах доллар стал стоить не "официальные" 5347 рублей, а 8,6 тысячи рублей.
Наконец, в октябре 2011 года в Минске заговорили о том, что необходимо снова унифицировать курсы. На сей раз решено было объединить официальный курс с дополнительным, а в будущем определять официальный курс с помощью данных с биржи. При этом Нацбанк решил свести свое участие в торгах до минимума: он будет вмешиваться в них только при резких колебаниях валют.
Таким образом, курсообразование в Белоруссии теперь устроено так, как и в России: официальный курс ЦБ РФ устанавливается на основе данных с ММВБ, в торгах на которой может принимать участие финансовый регулятор. Правда, есть и существенные отличия. Во-первых, в России уже давно не существует правила об обязательной продаже части валютной выручки компаниями - такое правило позволяет Минску добиться хотя бы минимального предложения валюты на бирже. Во-вторых, международные резервы России, с помощью которых ЦБ может "давить" на курсы, составляют более 500 миллиардов долларов. В Белоруссии в резервах осталось лишь четыре миллиарда: даже если Минск и захочет поучаствовать в торгах, долго продавать валюту он не сможет.
Впрочем, в самой Белоруссии надеются, что с помощью унификации валютных курсов резервы можно будет пополнить. Ведь если на бирже наконец-то найдутся продавцы валюты, Нацбанк сможет ее скупить и отправить в резервы. Благо сами рубли в стране печатать можно в неограниченном количестве.
Как бы то ни было, но на первой объединенной сессии 20 октября слишком большого количества желающих продать валюту не нашлось. В итоге курс доллара сформировался на отметке 8680 рублей. Так что правы были те, кто летом попридержал валюту и не стал ее продавать по 5-6 тысяч.
21 октября колебания на рынке были незначительными. Курс евро в Белоруссии (11,9 тысячи рублей за евро) вообще не изменился, доллар подешевел на 20 рублей (до 8660 рублей), российский рубль — на 1 белорусский рубль (до 276 рублей за одну единицу российской валюты).
Что дальше?
Власти Белоруссии уверяют, что больше девальвации в ближайшее время не будет, и пока это похоже на правду. В конце года Минск ожидает получения очередных траншей кредитов от международных организаций (например, ЕврАзЭС) и отдельных стран (Китая), а также планирует продать часть своих госактивов.
Правда, нет никакой гарантии того, что в будущем власти Белоруссии из политических соображений не примут какой-нибудь очередной пакет мер, который приведет к включению печатного станка. Тогда спрос на валюту снова повысится. Это может привести к тому, что Нацбанк в очередной раз запретит рыночные механизмы установления курсов, и снова введет жесткий официальный курс - доверия к монетарным властям Белоруссии нет никакого.
Пока чиновники разбираются с тем, как не допустить новой девальвации, жители Белоруссии подсчитывают убытки от предыдущих. По официальным данным Нацбанка, инфляция в стране по итогам года может составить больше 100 процентов. Именно девальвация стала двигателем роста цен.
В экономике гиперинфляция означает нарушение всех финансовых связей. Кредитный рынок при таких ставках работать не может. Население, в свою очередь, старается всеми силами избавиться от национальной валюты, вкладываясь либо в иностранную валюту, либо в товары: ажиотажный спрос начал сметать товары с полок белорусских магазинов еще весной. Таким образом, деньги перешли от населения к производителям, которые не знают, что делать с обесценившейся валютой.
Надежда Ермакова. Фото ИТАР-ТАСС
Lenta.ru
Плюсом девальвации, понятное дело, является резкое удешевление рабочей силы в Белоруссии, а также производства товаров. Учитывая, что Минск сейчас активно ратует и за зону свободной торговли с СНГ, и за Единое экономическое пространство с Россией и Казахстаном, это может привести к тому, что товарооборот между Белоруссией и ее партнерами увеличится, в основном за счет экспорта. В то же время импортерам (например, российских энергоносителей) будет все сложнее копить выручку для того, чтобы переводить ее в валюту и отправлять за границу: ведь доходы белорусских компаний складываются за счет продажи продукции в местных рублях.
Власти на проблемы населения, возникшие в результате валютного кризиса, смотрят с непониманием. Александр Лукашенко на пресс-конференции для российских СМИ в начале октября, например, предпочел говорить не о последствиях девальвации, а о росте ВВП в стране: за восемь месяцев 2011 года он составил 9,1 процента. Впрочем, учитывая разницу между уровнем девальвации и ростом инфляции, это неудивительно: по всей видимости, импортные товары белорусы, получающие зарплату в местных рублях, просто не имеют возможности купить, и приобретают белорусские товары. "Любители копченого мяса перешли на 'варенку', любители рыбы и креветок – на мойву и селедку, а модные багеты теперь никто в корзины гипермаркетов уже так смело не укладывает, как раньше", - написал в середине октября белорусский колумнист портала Slon Дмитрий Герасимов.
Другие чиновники вообще предпочитают говорить, что кризиса в Белоруссии нет. Так, вице-премьер страны Анатолий Тозик 21 октября заявил, что "у нас есть проблемы, но никакого кризиса в стране нет". В доказательство своих слов он привел статистику, согласно которой реальные доходы населения за январь-август выросли на 7,4 процента, а номинальная зарплата к сентябрю выросла на 73 процента по сравнению с тем же месяцем 2010 года.
Многие белорусы наверняка удивятся, если узнают, что за этот год их доходы увеличились на большую величину, чем цены в магазинах. Кроме того, средние зарплаты, как видно по статистике Тозика, уступают в росте темпам роста цен — инфляция с начала года набрала уже больше 74 процентов, а с октября 2010-го — почти 80 процентов.
Еще в мае, после проведения первого этапа девальвации, стало понятно, что Белоруссия столкнулась с валютным кризисом, который еще не имел аналогов в ее истории. В октябре стало очевидно, что, даже зафиксировав курс, официальный Минск столкнется с тем, что последствия девальвации экономика страны будет испытывать на себе еще долгие годы. Даже официальный прогноз по инфляции в Белоруссии на будущий год составляет 20 процентов: большего роста цен не будет ни в одной стране Европы.