Павел Дуров и его сеть "ВКонтакте" стали настолько модными, что их уже невозможно не замечать в офлайне. "Код Дурова" - первая более или менее полная биография основателя соцсети, этакого "Цукерберга из Петербурга". Книга призвана зафиксировать статус Дурова в качестве главной звезды российского бизнеса и самого яркого романтического героя современности.
Биографии - один из наиболее популярных жанров современной массовой литературы; неслучайно у нас в стране в любой, даже самой худенькой личной библиотеке можно найти один-два тома из серии ЖЗЛ. Жанр такого рода биографий, казалось бы, устоялся: родился, учился, женился; воспоминания современников, цитаты из дневников, авторское объяснение значения личности героя (желательно с намеком на какие-то особые отношения между автором и героем) - вот, пожалуй, и весь канон, существующий уже десятки лет.
В последнее время жанр стал разрушаться, вернее, у него появилось гораздо больше вариантов - неслучайно в той же серии ЖЗЛ появились столь разные книги, как "Борис Ельцин" Бориса Минаева с его нескрываемым желанием оправдать большинство поступков первого президента России; "Осип Мандельштам" Олега Лекманова, составленный со скрупулезностью филолога, как будто забывшего, что в тексте могут быть не только цитаты, но и собственно авторская речь; "Сергей Довлатов" Валерия Попова, который совсем не про Довлатова, а как раз про самого Попова; и многие-многие другие.
"Код Дурова" - очередной эксперимент с жанром биографии. Книгу написал журналист Николай Кононов, долгое время работавший в Forbes, а потом ушедший руководить проектом Hopes & Fears про молодых предпринимателей, - человек, знающий основателя "ВКонтакте" не один год. Возможно, именно близкое знакомство автора с героем помешало Кононову определиться, что же он пишет: журналистское расследование, эссе, литературное произведение про "героя нашего времени", традиционную биографию? В отзывах на эту книгу уже прозвучало модное нынче слово documentary, но если говорить проще, то "Код Дурова" - это каша, в которой встречаются самые неожиданные ингредиенты.
"Не смог остановить льющуюся из него литературу"
Слова, вынесенные в подзаголовок, сказаны в книге Кононова про Михаила Равдоникаса из "ВКонтакте", но вполне могут быть приложены и к самому автору. В его книге дети не ходят, а "форсируют торфяную дорогу", простые подшипники описываются как "подвергшийся насилию металл". Иногда кажется, что читаешь не биографию, а бульварный роман, написанный тем языком, на котором ни слова нельзя сказать в простоте: "Дуров удержался от того, чтобы выдернуть чеку из воображаемой гранаты и взорвать офис к чертовой матери", "Подходил к концу первый срок президента в синем костюме с айпадом под мышкой", "ночной звонок прозвучал, как пулемет".
Павел Дуров. Фото с личной страницы "ВКонтакте
Lenta.ru
Отдельного упоминания заслуживают какие-то не то хэмингуэйевские, не то довлатовские начала и завершения глав, которые не имеют никакого отношения к повествованию. Цитировать можно практически наугад, ну вот хотя бы: "Звук трубы навевал тоску и ярость. Трубач выдувал один и тот же набор - "кукарачу", "хаву нагилу" и далее без остановок. [...] Стояли приличные морозы, и выше -15 ртуть не заползала". Все, лирическое отступление закончилось, дальше идет обычный текст.
Последняя цитата из этой серии - завершающий книгу абзац: "Человеческие потоки пересохли - не более чем на два часа. Скособочившись и поправив очки на переносице, чайка по имени Павел Дуров во френче с поролоновыми плечами двинула к колоннаде отеля. Там, прикрывшись от дождя картонным плакатом, спали фанаты, уставшие ждать старых кумиров". Не так ли заканчивалась половина всех романтических книжек из нашего детства?
При всем этом книга "Код Дурова" написана с дотошной скрупулезностью, свойственной журналу Forbes. Николай Кононов встретился с десятками (если не сотнями) человек, взял множество многочасовых интервью, причем у него хватает такта писать об этом мельком, не вменяя их себе в особенную заслугу. "Форбсовское" в этой книге вообще весьма ощутимо: тут и любимые журналом "заманухи", когда в начале главы пересказывается какой-то короткий интересный сюжет из середины - для оживления интереса и драматического нарушения хода повествования, тут и неизбежные журналистские словосочетания вроде "уклонился от комментариев", "на вопрос не ответил", "существует и альтернативная точка зрения".
Наконец, звучит в "Коде Дурова" и просто голос человека, который любит Дурова и говорит о нем как о своем друге и кумире, который хочет, чтобы и все остальные Дуровым восхищались так же, как он сам. Посередине книги автор открыто признается в любви к своему герою, с нежностью описывает проделки основателя "ВКонтакте" и с удовольствием напоминает о том, что имел возможность общаться с Дуровым по скайпу многие часы подряд и (читаем мы в подтексте) при этом ухитрился не наскучить кумиру.
Странно было бы предположить, что из подобной каши сложится по-настоящему связный рассказ. Тут есть стандартные "родился-учился-женился-поступил в вуз", но все-таки если читатель хочет узнать максимум "сухих" фактов о Павле Дурове, то не побоимся порекомендовать ему соответствующую статью в "Лентапедии"; если же ему нужен "инсайд" о тайных переговорах между Mail.Ru и "ВКонтакте", то для такого рода историй есть собственно журнал Forbes.
Впрочем, есть в этой каше и свои плюсы: представленный в ней жанровый калейдоскоп позволяет более выпукло изобразить психологический портрет героя - ведь такова главная задача книги. Итак, каким же получился Дуров у Кононова?
От Лермонтова к Кену Кизи
Павел Дуров - совершенно новый герой российского бизнеса. Действительно, он создал социальную сеть с нуля, много раз сумел пренебречь сиюминутной выгодой ради того, чтобы охват сети стал шире, чем у любого российского онлайн-СМИ. Казалось бы, уже поэтому Дуров должен обладать чертами, которые отличают его от стереотипных героев.
Но, судя по книге Кононова, кажется, что нет - в "Коде Дурова" основатель "ВКонтакте" предстает как самый что ни на есть типичный романтический герой. "А он, мятежный, просит бури, // Как будто в буре есть покой", - эти хрестоматийные строчки Лермонтова едва ли не полностью вмещают в себя психологический портрет Дурова. Такое впечатление многократно усиливается ссылками на роман Кена Кизи "Пролетая над гнездом кукушки" и поведение Нео из фильма "Матрица". Так, в "Коде Дурова" подробно описываются несколько эпизодов, когда Дуров вынужден был идти против своих коллег, акционеров, государственной системы - не по каким-то корыстным мотивам, а просто потому, что он за свободу, за все хорошее против всего плохого.
Николай Кононов. Фото с личной страницы в Facebook
Lenta.ru
Думается, что сам Дуров должен быть очень доволен книгой - она закрепляет его образ романтического героя, выводит из онлайна в офлайн. Для него, строителя собственной репутации, публикация издательства "Манн, Иванов, Фербер" должна стать свидетельством смены настроений в "тусовке": раньше модно было ругать "ВКонтакте" и его основателя или, что еще хуже, не замечать; теперь модно называть его "гением" и "русским Цукербергом".
Мода на такую репутацию Дурова не будет вечной - вполне возможно, что через год-два он пойдет в политику (на что намекает Кононов) и его будут сравнивать с каким-нибудь Навальным. Или, скажем, основатель "ВКонтакте" вдруг станет под этим брендом скупать стартапы и из него получится какой-нибудь "второй Мильнер". Или выйдет в офлайн-коммерцию и по уровню эпатажа станет "вторым Чичваркиным". А может, Дуров придумает еще что-нибудь неожиданное, и тогда уже не он будет "вторым кем-то", а других будут называть "вторыми Дуровыми".
В общем, путей для дальнейшего развития репутации основателя "ВКонтакте" множество, и, скорее всего, через несколько лет книга Кононова станет анахронизмом - нужно будет писать новую биографию, которая учтет последние изменения в его жизни. Тем важнее прочитать "Код Дурова" сейчас, когда он еще воспринимается не как источник для будущих книг, а как самостоятельное произведение. Тем более что жанровая каша Кононова как будто намекает: эй, будущие авторы книг про Дурова, смотрите, сколько разных вариантов для продолжения моей книги, хватайтесь за них поскорее.