Несмотря на то что российские власти признали независимость Абхазии еще в 2008 году, статус республики в православном мире до сих пор не определен. Местные клирики мечтают об отделении от Грузинской православной церкви, но смогут сделать это только после того, как в республике появится свой собственный епископ. Президент Абхазии Александр Анкваб уже просил руководство Русской православной церкви определить канонический статус абхазской церкви и положить конец неопределенности, но РПЦ с решением не спешит. Тем временем в Абхазии произошел внутрицерковный раскол: несколько представителей духовенства отказались ждать милости от патриарха Кирилла — в обход Москвы они отправились за признанием в Стамбул, к Вселенскому патриархату.

Вопрос отделения абхазской православной церкви от грузинского патриархата обсуждается практически с момента окончания грузино-абхазской войны 1992-1993 годов. Первый президент Абхазии Владислав Ардзинба обращался к покойному патриарху всея Руси Алексию II с просьбой урегулировать церковный вопрос. Отец Виссарион Аплиа, возглавляющий сейчас неканоническую Абхазскую православную церковь, также неоднократно просил РПЦ рукоположить местного епископа, но положительного ответа пока не получил.

Все поместные православные церкви продолжают считать территорию республики частью Грузинской православной церкви (ГПЦ), хотя грузинские епископы не имеют над Абхазией реальной пастырской власти: в начале девяностых духовенство Грузии спешно покинуло ее территорию и с тех пор со своими абхазскими «коллегами» не встречалось.

В 2013 году в Абхазии случился раскол. Отец Дорофей (Дбар) и отец Андрей (Ампар) — монахи-сепаратисты из Новоафонского монастыря — зарегистрировали самопровозглашенную Священную митрополию Абхазии. Это вызвало недовольство официального главы неканонической Абхазской церкви отца Виссариона: он раскритиковал действия самостоятельных клириков и обвинил монахов в непослушании.

Русская православная церковь воздерживается от резких замечаний по поводу конфликта ГПЦ и абхазского духовенства. Позиция РПЦ такова: церковные границы менять ни в коем случае нельзя. Зато действия новоафонских монахов, еще в 2011 году объявивших о намерении создать митрополию, вызвали мгновенную реакцию Москвы: священники Дорофей и Андрей были временно запрещены в служении, а в июле 2013-го ближайшая Кубанская митрополия призвала верующих не посещать Новоафонский монастырь и не участвовать в обрядах, которые проводят там «запрещенные» иеромонахи.

Опальные священнослужители критику Виссариона и РПЦ проигнорировали: летом 2013 года они обратились во Вселенский патриархат — в надежде на то, что патриарх Константинопольский Варфоломей I, наконец, определит канонический статус республиканской православной церкви и рукоположит епископа. И хотя обе стороны церковного конфликта внутри страны выступают за автокефалию, методы у них разные.

Раскольники

Представители руководства самопровозглашенной Священной митрополии Абхазии обосновались в Новоафонском мужском монастыре, самом известном религиозном комплексе на территории республики. Недавно отремонтированный монастырь в разгар летнего сезона ежедневно посещают сотни туристов и паломников. Несмотря на призыв Кубанской митрополии не посещать Новый Афон, верующие к словам РПЦ не прислушались, утверждают представители монастыря.

«Туристов, как все понимают, такие заявления русской церкви не интересуют. Что касается паломников, то на них это тоже никак не отразилось. Несмотря на запреты, даже российское духовенство из разных епархий приезжает и служит в нашем храме. Хотя вот мой однокашник из Перми незадолго до того, как поехал в Абхазию с семьей отдыхать, получил предписание ни в коем случае не служить в Новоафонском монастыре. В общем, это дело совести, кто-то служит, кто-то — нет», — рассказывает секретарь совета самопровозглашенной митрополии Абхазии Герман Маршан. Он с усмешкой реагирует на замечание о том, что в России его и других представителей митрополии называют «раскольниками». Маршан уверяет, что нынешние насельники монастыря хотят добиться всего лишь самоуправления.

Секретарь митрополии уверен, что именно отсутствие епископа в Абхазии привело духовенство к расколу. Предложение РПЦ по урегулированию вопроса Маршан считает несостоятельным. Российское духовенство, по его словам, предлагает Абхазии существовать под двойной юрисдикцией — канонические территории останутся в ведении Грузинской православной церкви, а административной работой будут заниматься представители РПЦ.

«Понятно, что РПЦ в этой ситуации пытается выступить в роли дипломата, но мы на такие условия никогда не согласимся», — объясняет Маршан. Решение обратиться за восстановлением автокефалии напрямую во Вселенский патриархат было принято, когда священнослужители поняли, что патриарх Кирилл рукополагать епископа не собирается — по крайней мере, в ближайшее время.

Чтобы убедить остальные поместные церкви в том, что отделиться от Грузии абхазам необходимо, на территории республики провели опрос и сбор подписей за восстановление автокефалии. Этим занималась специальная инициативная группа, которая была создана в мае 2013 года; в нее вошли депутаты абхазского парламента и общественники. В опросе в итоге приняли участие 70 тысяч человек, 97 процентов из них подписались за независимость абхазской церкви.

«Чтобы вы понимали — на выборах правом голоса обладают чуть больше 100 тысяч местных жителей (все население Абхазии составляет около 240 тысяч человек — прим. «Ленты.ру»). То есть практически все взрослое местное население выступает за независимость церкви. Это говорит о том, что воссоздание нашей церкви — это мнение и желание всего народа. Возвращаться в лоно какой-либо другой церкви совершенно для нас неприемлемо», — заключает Маршан.

И.о. епископа

Помочь в преодолении раскола в местной церкви попытался в мае 2013 года президент Абхазии Александр Анкваб. Рассуждая о религиозном кризисе, он заявил, что власти не могут позволить себе «дистанцироваться от обсуждения болезненных вопросов и не участвовать в поисках оптимальных решений для выхода из кризисных ситуаций».

«При глубоком уважении к Вселенскому патриарху, Константинополь несравненно далек от нас по многим единицам измерения. Учитывая невозможность оставления верующих без духовного окормления, помня об исторической связи абхазского и русского православия, считаю, что эту высокую миссию может и должен взять на себя Московский патриархат», — сказал Анкваб, фактически потребовав, чтобы руководство РПЦ разобралось с происходящим в республике. При этом он отверг возможность восстановления церковных связей Абхазии и Грузии.

Интересы РПЦ в Абзахии сейчас по мере сил представляет 66-летний отец Виссарион. Он был рукоположен в сан диакона грузинским патриархом Илией II в конце восьмидесятых, а в 1990-м, за два года до грузино-абхазской войны, возведен в сан священника. 15 сентября 2009 года он был избран представителями абхазского духовенства временным управляющим самопровозглашенной Абхазской православной церкви. Тогда же Виссарион прибыл в Москву для чтения заупокойной псалтыри над своим товарищем, криминальным авторитетом Вячеславом Иваньковым (Япончиком). Сейчас глава Сухумо-Пицундской епархии отец Виссарион занимает пост настоятеля Благовещенского собора в Сухуми. Себя он называет «исполняющим обязанности епископа».

«Я думал, что в Москве об этом [конфликте] все знают. Священный патриарх России всем епархиям издал указ, что в Афонский монастырь нельзя идти. Что тут еще добавить? — вопрошает отец Виссарион, но тут же продолжает: — Андрей и Дорофей совершили самое гнусное преступление среди священников — отвергли каноны, проявили непослушание. Вот много таких ситуаций. Кто из нас не грешный? Но когда священник попадает под запрет из-за того, что нарушил канонические, догматические ситуации — это самое страшное. Он не только не имеет права давать благословение, он не имеет права от имени православной церкви говорить».

Отец Виссарион подчеркивает, что опальные священники действовали «в обход него». Они слишком амбициозны для монахов, уверен клирик. «Я исполняю обязанности епископа в Абхазии, но меня ни Дорофей, ни Андрей не послушали. Епископа своего, который их в России рукополагал, тоже не послушали. Судить их тогда не стали, чтобы не низвергать из сана. Церковь идет на снисхождение. А кто такой для них Виссарион? Он не может их судить. Они не просто ко мне в немилость попали — они имеют конфликт с православной церковью. А ведь я несу ответственность перед Богом за это все», — говорит настоятель Благовещенского собора. Он уверен, что клирики, обосновавшиеся в Новоафонском монастыре, «смущают народ и лжесвидетельствуют».

«Самое кощунственное, что они сделали — это создали митрополию. А митрополия чья? Ни абхазская, ни грузинская, а чья? Митрополия Варфоломея Вселенского? Мы не позволим ничего отдавать Константинополю», — заключает отец Виссарион.

Он не устает подчеркивать, что абхазское духовенство находится в прекрасных отношениях с РПЦ. «У нас есть сейчас епископ — это московский патриарх Кирилл. Этого мало? У него есть удивительная любовь к нашему народу, он в курсе нашей ситуации с Грузией, к которой мы точно не пойдем», — говорит священнослужитель. Отец Виссарион уверен, что «когда-нибудь придет время, и кто-то возьмет на себя ответственность стать епископом». Для этого абхазской церкви необходима поддержка именно РПЦ, а не Вселенского патриархата.

«Мы должны начать свое православное восстановление в Москве. И это произойдет, просто надо подождать», — говорит священник. Возмущение главы Сухумо-Пицундской епархии вызывает и то, что светские власти, по его мнению, встали на сторону «раскольников»: «проводить опросы среди мирян — это из политической сферы, не из церковной». «Они должны отказаться от амбиций и стать архиереями. Перестать говорить, что Виссарион такой плохой, а они такие хорошие. Вроде как, я бандит. Я бандитом давно быть перестал (отец Виссарион дважды отбывал наказание за кражи и разбой — прим. «Ленты.ру»), а когда они перестанут?» — рассуждает Виссарион.

Проводить корреспондента до выхода из собора взялась женщина, присутствовавшая при разговоре с клириком. Священнослужитель представил ее как пресс-секретаря, однако сама она себя называет послушницей. «Давайте я вам по-простому объясню, что у нас тут происходит, — сказала послушница. — Вы поймите, Виссарион растил Дорофея и Андрея как детей своих, от призыва защитил в свое время, учиться отправил. А теперь представьте себе такую ситуацию: отец запрещает ребенку своему, скажем, джинсы узкие носить. А ребенок, как только отец уходит, замки в квартире меняет и говорит, что он теперь живет один, по своим законам, и одевается как хочет. Примерно это произошло и тут».

По ее словам, еще в молодости Дорофей и Андрей казались ей людьми образованными, но хитрыми и язвительными. «Секретаря этой самопровозглашенной митрополии Германа Маршана я тоже хорошо знала. Он человек умный, но язва, видно же. Из них Андрей самый приятный. Он каялся даже два раза за то, что они с Дорофеем самовольно делают. Но каждый раз снова под его влияние попадал. Их наверняка что-то материальное связывает, очень секретное», — делится предположениями женщина.

От Москвы до самых до окраин

Обращение запрещенных абхазских священнослужителей к Вселенскому патриархату в обход своего правящего епископа нельзя признать корректным с церковной точки зрения поступком, считают в РПЦ. Секретарь Отдела внешних церковных связей по межправославным отношениям протоиерей Игорь Якимчук не отрицает, что церковная ситуация в Абхазии нуждается в нормализации, но поясняет, что «разбираться в конфликте нужно по церковным понятиям».

«Очевидно, что применение обычных стандартных решений в стране, пережившей войну и еще не до конца залечившей ее раны, невозможно. Сейчас многие в Абхазии руководствуются политическими или национальными эмоциями», — рассуждает протоиерей. При этом республика находится в такой ситуации, когда нагнетать обстановку нельзя, считает священнослужитель. По словам Якимчука, именно поэтому РПЦ проявляет снисхождение и не лишает монахов из Нового Афона сана. Тем не менее, их поведение может привести только к обострению ситуации, говорит представитель РПЦ.

«Попытки в нынешних условиях урегулировать проблему “кавалеристским наскоком” только ее усугубят», — уверен Якимчук. РПЦ же, в свою очередь, прикладывает все усилия, чтобы помочь абхазской церкви, утверждает он.

«Русская церковь многие годы делает все для того, чтобы привлечь к диалогу по абхазской церковной проблеме все заинтересованные стороны, и будет и впредь продолжать эти усилия», — говорит Якимчук. Он также напоминает о том, что на восстановление Ново-Афонского монастыря в течение многих лет из российского бюджета было выделено в общей сложности несколько десятков миллионов рублей.

«Поэтому, по крайней мере, весьма странным выглядит положение, при котором обитель, изначально построенная Россией, украшенная с помощью российских мастеров, восстанавливающаяся на российские деньги, является при этом оплотом антироссийской деятельности. Как это возможно? Этот вопрос мы неизменно адресуем абхазским властям», — говорит протоиерей Игорь Якимчук.

В абхазской самопровозглашенной митрополии, напротив, уверены, что сейчас российская церковь во главе с патриархом Кириллом действует в интересах Грузии. И все потому, что ГПЦ представляет интересы российских клириков на Украине.

Канонически непризнанная православная церковь Украины пытается добиться независимости с начала ХХ века, однако из-за жесткой позиции РПЦ в этом вопросе ей никак не удается наладить диалог с Константинополем. Таким образом, считают опальные клирики из Нового Афона, Абхазия вновь стала разменной монетой в геополитических войнах.

Тем временем, патриарх всея Грузии Илия II уверяет, что между Россией и Грузией «любовь будет вечно». В январе 2013 года он, по приглашению патриарха Кирилла, прибыл с визитом в Москву и встретился с президентом Владимиром Путиным. Встреча прошла за закрытыми дверями, но по ее итогам клирик выразил уверенность, что Россия и Грузия наладят отношения и снова станут «братскими народами».

Секретаря самопровозглашенной митрополии Абхазии Германа Маршана действия грузинского патриарха раздражают. «Грузинская церковь не только не поднялась над этим конфликтом, она проявила то, что мы называем национализмом. Когда грузины объясняли свой побег [из Абхазии во время войны], они говорили о том, что ушли вслед за своей паствой. При этом до войны, надо понимать, паствой ГПЦ были не только грузины, но и все остальные жители Абхазии», — поясняет Герман Маршан. По его словам, в политическом смысле абхазская церковь — это «крючок, которым Грузия продолжает удерживать Абхазию».

«Это круговая порука: разрешите отпустить абхазскую митрополию — мы признаем украинскую автокефалию. Абхазия стала заложником этой ситуации. Где-то очень высоко над нами решаются вопросы нашей же независимости», — жалуется секретарь митрополии. «Мы призываем свою паству не менять своего отношения к российским верующим и клирикам. Потому что патриархи приходят и уходят, а люди остаются», — подчеркивает секретарь совета Священной митрополии Абхазии.

Нынешняя ситуация, говорит он, очень схожа с той, что сложилась сразу после окончания войны в 1993 году. «После войны Борис Ельцин и [тогдашний президент Грузии] Эдуард Шеварднадзе договорились перекрыть границы, заблокировать Абхазию. Расчет был на то, что, нам будет некуда деваться и мы вернемся в состав Грузии. До прихода Путина мы находились в жесточайшей изоляции. Сюда даже продукты питания не доходили. Сейчас РПЦ применяет подобного же рода санкции. Только при [патриархе] Алексии было так, что церковь вела себя вразрез с государством и поддерживала верующих республики, при нынешнем же руководстве схема поменялась — церковь также вступила в противоречие с государством, но уже ополчившись на нас», — говорит Маршан.

В православном мире за разрешением конфликтов наподобие абхазского принято обращаться к Вселенскому патриархату в Стамбуле (Константинополе). Поэтому решение по автокефалии абхазской церкви должен будет принять Вселенский Патриарх Варфоломей I, возглавляющий все православные церкви. Последнее решение об автокефалии было принято относительно Чехословацкой православной церкви в начале 2000-х годов.

«Вселенский патриарх не имеет таких полномочий, как папа Римский, но своей равноудаленностью, как первый среди равных, он исполняет роль третейского судьи. Мы считаем, что личные интересы за десять тысяч километров он отстаивать не будет, так как просто их не имеет», — отмечает Маршан.

Вселенский патриархат пока никак не отреагировал на просьбы новоафонских монахов и свою позицию по изменению церковных канонических границ не озвучил. Между тем, в мае 2013 года грузинский патриарх Илия II съездил в Стамбул и поговорил с вселенским патриархом. По итогам встречи глава ГПЦ объявил о том, что Вселенский патриарх «несколько раз повторил, что Константинополь признает юрисдикцию Грузинской православной церкви в Абхазии».

Ремонт по расписанию

По словам секретаря самопровозглашенной митрополии Германа Маршана, формально все 144 храма, в разной степени сохранившихся на территории Абхазии, принадлежат государству. Он признает, что деньги, потраченные на реставрацию монастыря, выделялись еще при мэре Москвы Юрии Лужкове, в том числе из бюджета российской столицы. Средства предоставляла и Российская Федерация, а позже — правительство Абхазии, говорит представитель руководства монастыря.

«Я, честно говоря, не очень хорошо знаю, откуда именно изыскиваются средства на реставрацию. Занимается этим государство. Вопрос курирует лично президент. Я знаю, что каждый год в бюджет закладывается отдельная графа “реставрация храмов”. В этом году было выделено от 40 до 60 миллионов рублей, точную сумму я не назову», — говорит Герман Маршан. По его словам, монастырем заинтересовались в тот самый момент, как только завершилась блокада республики. Духовенство Абхазии не отрицает привлекательность Афона для иностранных церквей.

«Кто бы ни приехал, представители каких угодно церквей, все говорят: “Братцы, давайте с вами дружить, у вас прекрасный монастырь, давайте мы вас возьмем в свою юрисдикцию”. Только старообрядцев я, пожалуй, пока не встречал», — говорит секретарь совета Священной митрополии Абхазии. В последние годы во время престольных праздников монастырь принимает более 500 паломников. «Большая часть паломников, кстати, из Кубанской митрополии, где нас “раскольниками” называют», — хвастается Маршан.

Реставрационные работы в монастыре продолжаются — там уже поменяли купола, покрасили фасады, обновили покрытие вокруг сооружения. Сейчас рабочие реставрируют храм Симона Кананита, расположенный на территории монастыря. После того как будет доделана внешняя облицовка, в монастыре приступят к реставрации фресок — дорогой и долгой процедуре, финансированием которой, по словам представителей митрополии, займется правительство Абхазии.

Клерикализм как «-изм»

Иеромонах Андрей Ампар стал настоятелем Новоафонского монастыря в 1999 году, когда республика еще была изолирована от остального мира. С тех пор его намерения отделиться от грузинской церкви неоднократно подвергались критике Майкопской епархии, где отец Андрей был рукоположен.

26 мая 2011 года он, как и отец Дорофей, был запрещен в священнослужении сроком на три года. Формальной причиной послужил церковно-народный сход, на котором и было принято решение создать Священную митрополию Абхазии. В РПЦ говорят, что настоятель монастыря так и не раскаялся в содеянном, в связи с чем срок наказания был продлен.

К конфликту с РПЦ настоятель монастыря внешне относится довольно спокойно: позиция русских священнослужителей ему понятна, а это уже облегчает взаимодействие между церквями. «Три года назад вопрос церковный также не был разрешен, у каждого представителя абхазского духовенства было разное видение того, как должна функционировать церковь в республике. Когда была создана Священная митрополия Абхазии, появилась некоторая определенность, это нам помогает», — рассуждает настоятель.

«То, что нам предлагает РПЦ сейчас, мы ждали лет десять назад. Теперь мы хотим немного больше, поэтому Русская православная церковь должна успевать за ростом нашей церкви, крепнущей в головах у верующих», — отмечает отец Андрей.

Действия РПЦ в беседе со мной он осуждает сдержанно. Зато в своем фейсбуке публикует довольно эмоциональные записи: он называет происходящее в республике «театром», говорит о том, что устал от лукавства, и сообщает своим читателям, что готов уйти из церкви.

«Клерикализм стал невыносим, именно как “- изм”, полное отторжение от этих “священных” каст и сословий, с их длиннобородыми истинами, с их стилизованными архаичными платьями. С их вульгарной уверенностью в обладании истиной. Трагично, когда простота и естественность деградирует в какое-то театральное шоу, разыгрываемое в “церквях”, и навязывается как нечто должное и необходимое», — заключает настоятель Новоафонского монастыря.