Живое и мертвое Что будет с остатками Аральского моря

В середине сентября Узбекистан представил в ООН «Программу мер по ликвидации последствий высыхания Арала и предотвращению катастрофы экосистем в Приаралье». Документ, уместность которого можно оспорить, сравнив с инструкцией поведения на воде, предложенной утопающему вместо спасательного круга, был поддержан международной организацией. Возможно, на этом Ташкент и успокоится, посчитав, что его миссия выполнена. В то же время в соседнем Казахстане, похоже, окончательно смирились с тем, что целиком море уже не вернется, и сосредоточились на возрождении озера Малый Арал и бассейна Сырдарьи.

В разработанной узбеками программе общие слова (а из них, собственно, и состоят предложения официального Ташкента) перемежаются с впечатляющими цифрами, демонстрирующими усилия стран Центральной Азии, направленные на ликвидацию последствий экологической катастрофы. Как говорится в документе, за последние пятнадцать лет были реализованы две «Программы по оказанию помощи странам бассейна Аральского моря». На последнюю из них (2003-2010 годы) государства, входящие в Международный фонд спасения Арала (МФСА, учрежден постсоветскими республиками Средней Азии и Казахстаном), потратили более двух миллиардов долларов, хотя понятно, что если вести речь о каком-либо спасении, то цифры должны исчисляться десятками и даже сотнями миллиардов.

В настоящий момент идет реализация третьей Программы, разработанной на период 2011-2015 годов исполкомом МФСА совместно с ООН, Всемирным банком, Азиатским банком развития, ЕС, а также правительствами ряда стран-доноров. На реализацию тех 300 проектов, которые включены в Программу, планируется потратить более 8,5 миллиарда долларов. За основу документа был взят план действий, принятый в 2008 году в Ташкенте. Он включает мероприятия по обеспечению водой жителей Приаралья, развитию коммунальной сферы в пострадавшем регионе, улучшению мелиоративного состояния земель, созданию рабочих мест, а также меры по борьбе с опустыниванием земель и внедрению альтернативных источников энергии.

Что касается нынешних предложений Ташкента, то они сфокусированы на четырех направлениях: создание условий для проживания, воспроизводства и сохранения генофонда в Приаралье (речь идет прежде всего о том, чтобы обеспечить людей питьевой водой и повысить уровень их жизни); совершенствование системы управления и экономного использования водных ресурсов, что подразумевает реконструкцию ирригационно-дренажных систем, оставшихся еще с советских времен; масштабные лесопосадки на дне моря, с тем чтобы предотвратить дальнейшее разрастание Аралкума (новой пустыни на месте Арала); сохранение и защита исчезающих видов флоры и фауны в зоне катастрофы. По сути, все эти направления деятельности были очерчены и в уже реализованных программах. Но отрадно сознавать, что в Узбекистане о них хотя бы не забывают.

Правда, на деле все обстоит иначе и узбекский сектор Арала остается наиболее бедственным. Объясняется это во многом тем, что республика продолжает наращивать объемы полива сельхозугодий — надо же как-то кормить растущее население, а на это уходит 92 процента от забора воды из Амударьи — одной из двух рек, питающих Арал. И хотя по итогам, например, 2012 года площадь, отведенная под посевы хлопка — влаголюбивого растения, ставшего едва ли не главным виновником гибели моря, — сократилась более чем на 20 тысяч гектаров, одновременно выросли посевные площади под другие сельхозкультуры — зерновые, овощи, картофель, корма. По сути, в этих условиях все предлагаемые Ташкентом меры сводятся именно к защите населения, проживающего в затронутых катастрофой районах, и о восстановлении моря речи уже не идет.

Возвращаясь к теме стока Амударьи, стоит упомянуть о точке зрения, которая изложена в статье «Кто украл Амударью?», опубликованной агентством «Фергана». Автор этого материала справедливо указывает на то, что вешать всех собак на Узбекистан в данном вопросе не стоит. Не следует забывать, что свою лепту в уничтожение Арала вольно или невольно внесла и Туркмения. По построенному во времена СССР Каракумскому каналу и водопроводу амударьинская вода доходит до города Туркменбаши, то есть до берега Каспия. В водных ресурсах Туркмении, говорится в статье, вода из Амударьи составляет 94 процента. В общем объеме это 22 кубических километра в год, то есть 27 процентов среднемноголетнего стока реки.

При этом, по данным Международной координационной водохозяйственной комиссии, на каждого гражданина Туркмении приходится по 4044 кубометра воды в год, что вдвое больше, чем в Казахстане и в Узбекистане. В статье также утверждается, что из общего водозабора республики, составляющего около 24 кубических километров в год, треть расходуется абсолютно бесцельно. Следовательно, умерив свои водные аппетиты, Ашхабад не только ничего не потеряет, но и выиграет, поскольку добавит стока Амударье. Вместо этого туркменские власти занимаются реализацией проекта «Алтын асыр» («Озеро золотого века») — он предполагает, что в центре Каракумов появится искусственное озеро, которое будет наполнено водой все из той же Амударьи (то есть из Каракумского канала) и сильно загрязненными стоками из Саракамышской впадины. Целесообразность этого грандиозного проекта уже неоднократно вызывала критику экологов.

Если вариант, при котором Узбекистан и Туркмения внезапно полностью перестанут забирать воду из Амударьи, возможен только при условии единовременного исчезновения всего населения этих стран, то у Казахстана в отношении Сырдарьи кое-какие перспективы прослеживаются. Но и они касаются не всего Арала, а лишь северной его части.

В прошлом году Всемирный фонд дикой природы включил Малое Аральское море, расположенное целиком на казахстанской территории, и дельту Сырдарьи общей площадью 330 тысяч гектаров в список водно-болотных угодий мирового значения, охраняемых международной Рамсарской конвенцией. Для того чтобы жизнь вернулась в эти места (а в малом Арале водится уже более 20 видов рыб), понадобились долгие годы, в течение которых внимание Астаны было приковано к остаткам моря. Возрождение указанной территории стало возможно во многом благодаря Кокаральской плотине, которая удерживает воду в Малом Арале и не дает ей утекать на юг, где находится Большой Арал — водоем, ставший из-за высокой концентрации соли и различных химикатов фактически мертвым.

23 сентября глава Кызылордынской области Казахстана Крымбек Кушербаев подвел итоги первого этапа национальной программы «Регулирование русла реки Сырдарьи и Северного Аральского моря» (РССАМ). Он заявил, что расстояние от моря до бывшего портового города Аральск сократилось с 74 до 17 километров. После завершения второго этапа программы, рассказал губернатор, море вернется к Аральску, а затем последует восстановление системы озер в русле Сырдарьи.

Как рассказал «Радио Азаттык» (местная служба «Радио Свобода») главный эксперт комитета по водным ресурсам министерства охраны окружающей среды Казахстана Муслим Жиенбаев, всего в Малом Арале на сегодняшний день 25 миллиардов кубических метров воды. Ранее планировалось, что необходимый уровень воды будет накоплен за семь-восемь лет, однако в итоге на это потребовалось всего два года. По оценкам чиновника, для наполнения озер в окрестностях Аральского моря и в устье Сырдарьи нужно еще около трех миллиардов кубометров воды. Пока же многочисленные русла реки (Большая Жанадария, Куандария) в большинстве своем уходят в песок.

В отношении Большого Арала Жиенбаев высказался скептически. «Река Амударья совсем не доходит до Аральского моря. Хотя воды в Амударье в два раза больше, чем в Сырдарье. Поэтому можно сказать, что возродить Аральское море невозможно», — считает чиновник. Недобрым словом помянул он и инициативу туркмен, которые «дренажным путем тянут к себе всю воду из Амударьи».

Несмотря на то что большинство экспертов ничего хорошего в будущем Большого Арала не видят, тем не менее надежда на возвращение сюда полноценной жизни еще теплится. Летом этого года заместитель директора Института океанологии РАН Петр Завьялов, ссылаясь на проведенные исследования, сообщил, что состояние моря стабилизировалось, то есть высыхание прекратилось. «Даже не очень значительные остаточные речные стоки, а также подземный сток позволяют балансировать море», — пояснил специалист. Он же рассказал и о сформировавшейся в Большом Арале экосистеме: ученые обнаружили здесь 40 видов фитопланктона и большую массу зоопланктона, представленного в основном единственным видом — рачком артемией. К слову, на днях появились сообщения, что в узбекском Муйнаке (бывший порт на южном берегу моря, где раньше находился крупный рыбоконсервный завод) построен завод по заготовке артемии производительностью 600 тонн в год (цисты (яйца) рачка считаются одним из лучших кормов для многих видов рыб и ракообразных).

Но даже с учетом того, что, как говорят ученые, Арал за свою историю пересыхал уже не единожды, надежда на возрождение моря крайне слаба. В конце концов, в прошлом уровень Арала регулировал лишь климат, теперь же у моря появился новый (и не сказать чтобы очень рачительный) хозяин — человек.