«Если бы подъезды умели петь, а кодовые замки — сочинять» Премьера мини-альбома украинской супергруппы «Вагоновожатые»
Фрагмент обложки EP «Без трамваев»
16 октября выходит второй миниальбом проекта «Вагоновожатые», который собран участниками двух украинских инди-групп, распавшихся в 2012 году, — вокалистом Антоном Слепаковым (Днепропетровск) из «И друг мой грузовик...» и гитаристом Валентином Панютой (Харьков) из «Lюка». Весной «Вагоновожатые» представили свою первую запись — сингл «Сгруппироваться». Второй EP музыканты создавали с помощью краудфандинга: «Это наша первая работа для наших слушателей-сапортеров, которые внесли финансовую помощь, так сказать, авансом. Пока это самый доверительно-ответственный способ общения с нашей аудиторией, — рассказал Слепаков. — Еще раз спасибо им за поддержку, а также всей команде, приложившей массу усилий для появления ЕР „Без трамваев“». «Лента.ру» расспросила вокалиста и автора текстов «Вагоновожатых» о новой записи.
«Лента.ру»: Как создавалась эта пластинка? Вы с Валентином по-прежнему переписываетесь по электронной почте и разговариваете по скайпу — или встречаетесь?
Антон Слепаков: Да, мы по-прежнему живем в разных городах и общаемся больше пересылкой файлов друг другу. Виделись за это время лишь однажды: в Харькове в июне мы провели нечто вроде репетиции, совмещенной с сессией звукозаписи. Так гораздо продуктивнее! Мы проработали некоторые спорные места и сходу придумали финальную тему. Она была только в задумках и набросках — и получилась за 10 минут! На следующий день мы уже записывали ее в студии. Никогда прежде мы не работали столь быстро.
Вы уже чувствуете «Вагоновожатых» состоявшейся группой или продолжаете нащупывать путь? Все-таки «Без трамваев» звучит более вызревшей записью, чем «Сгруппироваться» — не заявкой на освоение новой территории, а самим освоением.
Конечно, каждая новая запись — это некий опыт, прогресс, шаг вперед или в сторону. В «Сгруппироваться» мы только учились, пробовали и познавали. Это был крайне важный и полезный опыт.
В «Грузовиках» очень чувствовалось то, как вы выстраиваете партнерские отношения с музыкой — партнерские, словно перебрасываетесь мячом. Тут есть ощущение, что музыка, плотная и яркая, все равно лишь фон для вашей декламации. Тексты как будто стали насыщеннее, а завершается мини-альбом и вовсе стихотворением, построенном почти целиком на созвучиях [оно досталось тем, кто принял участие в краудфандинге]. Получается, что «Вагоновожатые» — это больше способ самовыразиться, полнее раскрыть себя? Вы стали чувствовать себя свободнее в сочинении текстов, чем раньше?
У «Грузовиков» и «Вагоновожатых» совершенно разные фактуры, но это не отменяет самодостаточности звучания нашего нынешнего коллектива. Очень много подобной музыки существует и в сугубо инструментальном варианте, эти группы имеют массу поклонников и почитателей. Я стараюсь дополнить своим голосом и текстом изначальный звуковой импульс, заданный Валентином. Чаще всего после записи вокала что-то меняется и трансформируется, порой до неузнаваемости. Кроме того, у нас с Валиком есть железная договоренность: если кого-то из нас что-то не устраивает, мы откладываем композицию в сторону и занимаемся новой. Минимализм, который мы исповедуем, вряд ли можно считать фоном: мне все кажется оптимальным и гармоничным. Что же до сочинения текстов, я не чувствую изменений. Некоторые из них я придумал еще несколько лет назад, а они продолжают быть уместными и актуальными.
На новой пластинке вы как будто все время жалеете ушедшее, устаревшее — трамваи, например, без которых знакомый город уже не тот. Вам кажется, можно оживить то, что отживает свой век? Вы вот музыку придумываете новую.
Нет, вряд ли искусственный «оживляж» поможет в таких вопросах. За старостью всегда очень грустно наблюдать, осознавая, что изменить, исправить, помочь ты уже не можешь. Но вот настроения, раздумья, мысли рвутся наружу. Только и остается, что структурировать и зафиксировать собственные теории — ну и немного досочинить или домыслить.
Кажется, что вы заново отрабатываете темы, которые уже затрагивали в «Грузовиках». Яркий пример — это футбол, про который вы пели неоднократно, в предпоследний раз — в «Кончиками пальцев», и вот в «Диспетчерах». Для вас эта тема значит что-то особенное? Футбол — важная жизненная метафора для вас?
Футбольные термины — это только изобразительные средства для разговора о внутренних или общечеловеческих переживаниях. Футбольные баталии и все, что происходит вокруг, очень точно проецируются на нашу действительность. Сам футбол крайне важен для меня, да и для Валика тоже! Такое духоподъемное явление! Эдакая «новая драма», но только не на театральных подмостках, а на зеленом газоне.
В песне «2*7055» вы поете так лирично, как редко раньше пели. Это из-за того, что за ней стоит личное переживание? Песня про человека, который приезжает в знакомые места, его вроде бы и ждут, и рады видеть, но как-то вернуться — войти в реку во второй раз — не получается.
В каждом треке есть личное переживание главного действующего лица, пропущенное через себя. «2*7055» в этом смысле не исключение. Вы очень четко передали этот посыл! Добавлю только, что эту историю я действительно придумал в подъезде, ожидая своих хороших и добрых друзей, которые, надеюсь, узнают шифр своего старого домофонного кода и улыбнутся. Думаю, стены подъезда и квартиры неохотно отпускают своих постояльцев — уж очень много прожито вместе под одной крышей. Если бы подъезды умели петь, а кодовые замки — сочинять, их репертуар был бы вот примерно таким...