Жестоко разгромив молодежный лагерь на площади Независимости в Киеве в ночь на субботу, украинские власти спровоцировали взрыв народного недовольства. Акции протеста ― уже не против отказа президента Виктора Януковича заключать договор об ассоциации с ЕС, а против его режима как такового ― развернулись с новой силой. В воскресенье на улицы Киева вышли больше 300 тысяч человек, радикалы штурмом взяли здание столичной администрации на Крещатике и Дом профсоюзов на площади Независимости, устроив в них «штаб революции». Атака националистов на администрацию президента была отбита спецназом, но нового штурма «евромайдана», огородившегося баррикадами, так и не последовало. За событиями следил корреспондент «Ленты.ру».
Ответственность за то, что студенческий майдан в поддержку евроинтеграции в Киеве перерос в массовую акцию протеста с захватом административных зданий, можно смело возложить на украинские власти. Вечером в пятницу, 29 ноября, участники «евромайдана» печально расходились по домам. Их расстроил не только отказ Виктора Януковича подписать соглашение об ассоциации с Евросоюзом, но и неспособность лидеров оппозиции дать президенту адекватный, а главное ― оперативный ответ. «Слили нашу революцию», — качали головой молодые люди. Они приехали из других областей страны не для того, чтобы слушать речи политиков о едином кандидате на выборах президента Украины, которые состоятся только в 2015 году.
Однако ранним утром в субботу на «евромайдан» на площади Независимости, где ночевали всего несколько сотен молодых людей, явился «Беркут» (местный ОМОН) и жестко разогнал оппозиционеров. Спецназ избивал людей дубинками и ногами, зачастую до крови, гонялся по всей площади за пытавшимися убежать (несколько десятков человек были задержаны, семеро позднее госпитализированы). Это не самое адекватное решение стало неожиданным подарком для оппозиции, которая мгновенно перевела аполитичный протест за евроинтеграцию в борьбу с президентом Януковичем, «поднявшим руку на наших детей».
У Михайловского монастыря
Несколько участников евромайдана, избитых «Беркутом», сумели укрыться в Михайловском монастыре; уже к полудню возле него начался новый стихийный митинг протеста. Люди выстроились с плакатами по обе стороны улицы, водители в ответ сигналили, и к ночи звук автомобильных гудков заполнил весь центр Киева. Около монастыря организовали пункт раздачи еды. Про Европу и интеграцию с ней со сцены, которой служил памятник княгине Ольге, рассуждать практически перестали — пришло время жестких политических требований. Зато поминали Россию — например, пересказывали новость (а точнее, байку) про российский спецназ «Витязь», якобы прилетевший в Киев на помощь «Беркуту». «Мы не допустим российской оккупации», — кричал кто-то со сцены.
— Только россияне могли так бить, — уверенно заметила женщина в элегантном пальто и шляпке.
— ****** Россия! — закричала ее дочка, державшая маму под руку.
Многие совершенно серьезно обсуждали и другую ничем не подтвержденную новость — о будто бы умершей в больнице девочке, одной из тех, кого избили ночью на майдане.
Лидеры парламентской оппозиции Виталий Кличко (партия «Удар»), Арсений Яценюк («Батькивщина») и Олег Тягнибок («Свобода»), приехавшие к людям после встречи с иностранными послами, заявили, что требуют отставки Януковича и правительства Николая Азарова, досрочных выборов президента и парламента, а также отставки и судебного преследования главы МВД Виталия Захарченко. Яценюк объявил собравшимся, что в воскресенье, несмотря на судебный запрет, состоится марш от парка имени Шевченко по Крещатику до площади Независимости ― на него, попросил он киевлян, должны выйти не меньше 200 тысяч человек. Новая акция получила название «всеукраинское мирное вече».
Толпа то и дело скандировала «Ре-во-лю-ция!», но этот призыв пока не находил отклика в речах политиков. Лидер «Свободы» Тягнибок отправился общаться с народом. Он терпеливо разъяснял, что «для революции нужно достаточное число не боящихся милиции людей, которых пока нет». «Нужен штурм, но для борьбы нужна армия, поэтому сначала нужно собрать десять тысяч боевиков, а не просто недовольных, понимаете?» — уговаривал он окруживших его людей.
«Боевики», впрочем, вскоре начали тренироваться прямо тут же, на площади у монастыря. Около пяти десятков националистов из так называемого «Правого фланга» с лицами, скрытыми под капюшонами и масками, отрабатывали приемы борьбы с «Беркутом». Взяв в руки палки, они по команде двигались строем вперед, перестраивались в круг или «свинью», отходили назад, дрались друг с другом. Их командир периодически кричал: «Пра-вый фланг!» или «Слава нации!» — и стоявшие в строе вскидывали кулак, некоторые отвечали фашистским приветствием.
Их попыталась остановить только одна девушка, которая почти кричала: «Вы что, хотите сказать, что это нормально? Вы хотите идти на "Беркут" с палками? Вы представляете угрозу!» Ее грубо отталкивали, пытаясь объяснить, что в сложившихся обстоятельствах иначе уже нельзя: «Девушка, что за байда? Вы видели, что вчера было на майдане?» Среди митингующих у Михайловского монастыря многие считали, что время для мирных акций подошло к концу и теперь оппозиции нужно действовать решительнее. «Праздник кончился, никто больше разговаривать не будет. Это народное восстание в Киеве, революция началась», — объясняли мне в толпе. Общее настроение было боевым.
— Бить надо по колену, — веско, как специалист, говорил высокий мужчина в черной куртке, стоявший в окружении еще шестерых приятелей.
— Лучше втроем налетать, валить на землю и *******, — отвечал другой.
— Или чтобы один флагом махал, отвлекал, а другой в это время ******.
— У меня, кстати, есть две ракеты [петарды].
— Надо в них запульнуть.
— Она если дернет, то дырку с кулак в бронежилете сделает.
— Да, лучше просто арматуру прихватить.
— И, как ниндзя, их лупить, — завершил диалог первый мужчина в черном.
Стихийный митинг на Михайловской площади — видимо, чтобы не подливать масла в огонь, — власти разгонять не стали, и люди спокойно простояли около монастыря до утра следующего дня.
На майдан
Воскресным утром площадь Независимости все еще была оцеплена милицией. На протяжении всего минувшего дня стоявших в оцеплении за заборчиком спецназовцев атаковали прохожие. «За девочку ответите», — говорил пожилой мужчина и грозил пальцем. «Как вы могли? Детям будет стыдно о себе рассказывать», — добавлял другой. Те, кто помоложе, просто материли спецназовцев, иногда кричали «Милиции ганьба!» (позор). «Беркутовцы» почти не реагировали. В лучших российских традициях (накануне митинга 6 мая 2012 года на Болотной площади там начались дорожные работы, в частности был вскрыт асфальт) рабочие начали перекладывать на площади плитку.
Бойцы «Беркута» в оцеплении. Киев, 1 декабря 2013 года
Фото: Василий Федосенко / Reuters
К полудню перед университетом имени Тараса Шевченко собралось не меньше сотни тысяч человек. Впервые за последние дни появились флаги политических партий. Возник и новый контингент: стяги «Батькивщины», например, в основном несли пожилые женщины (на Украине есть классический типаж старушки, обожающей Юлю Тимошенко). Впереди колонны шел ближайший сторонник сидящей в тюрьме бывшей главы правительства Александр Турчинов. За ним несли большой украинский флаг, который держали в том числе Кличко, Яценюк, Тягнибок и присоединившийся к ним бывший польский премьер Ярослав Качиньский. Пока колонна, скандировавшая «Киев, вставай!», «Зека геть!» и «Слава Украине — героям слава!», двигалась по бульвару Шевченко и Крещатику в сторону майдана, милиция бездействовала. Ее вообще не было видно.
Более того, спецназ покинул майдан, как только пришедшие туда люди начали разбирать ограждения. Кличко, Яценюк и Тягнибок, дойдя до майдана, поднялись на покинутую стелу, где их ждали освободившие площадь молодые парни в масках. «На кабмин», — недвусмысленно предлагали они лидерам план действий, но Яценюк в ответ лишь многозначительно заметил, что «майдан теперь принадлежит украинцам», и вместе с коллегами ушел обратно на Крещатик. Новой сценой майдана стала машина со звукоусиливающей аппаратурой, которую поставили среди толпы на проезжей части.
Люди тем временем украшали так и не достроенную властями искусственную елку ― после разгона студентов ее прозвали «кровавой». В верхушку воткнули флаги трех оппозиционных партий и национальный флаг Украины, чуть ниже прицепили венок с портретом Януковича и надписью «Здохни падло». Елка стала любимым объектом шуток местных хипстеров: например, по майдану ходил парень с плакатом, на котором были нарисованы елочки с надписью «они оху»; по Михайловской площади накануне бродила девочка с плакатом «Подавись своей елкой». Вообще же, лозунги на майдане, на который собралось по разным оценкам от 250 до 500 тысяч человек, были разные: от рассчитанного на западную аудиторию «Yanukovich we are fucking angry» («Янукович, мы ***** как злы») до максимально доходчивого «Янукович *****».
В толпе в ожидании выступлений лидеров обсуждали, что делать дальше.
— На Банковую (там расположено здание администрации президента Украины — прим. «Ленты.ру»)! — кричал плотный мужчина в шапочке.
— На Банковую идти ни к чему. Депутаты из Партии регионов начали переходить на сторону оппозиции (фракцию Партии регионов за выходные покинули не менее шести человек — прим. «Ленты.ру»), потом они примут закон об импичменте.
— Да это москали кричат, — пошутил кто-то.
— Кровь за кровь, зуб за зуб! — скандировали другие.
Выступавшие на митинге, как могли, пытались успокоить народ. «Зло можно победить только добром. Творите добро с божьей помощью. Слава Иисусу Христу», — рассуждал, например, предстоятель Украинской грекокатолической церкви кардинал Любомир Гузар. Впрочем, ограничиться призывами к мирным протестам удавалось не всем. Турчинов заводил толпу, вопрошая: «Готовы ли вы к бою? Готовы ли выиграть войну?»
Бывший глава МВД Юрий Луценко (один из лидеров оппозиции, который, в отличие от тройки Яценюк-Кличко-Тягнибок, в Верховной Раде не заседает) прямо сказал: «Это не акция, это — революция». Правда, тут же добавил, что она «может быть только мирной». По словам Луценко, с понедельника митингующие должны заблокировать квартал, где находятся парламент Украины, кабинет министров и дворец президента. «Мы объявляем пятидневную забастовку! Пять дней блокады — и власть будет наша. Завтра не надо идти на работу или в институт! Вся наука тут, на улицах», — сказал Луценко.
— У-и-и-и-и-и-и! — радостно отозвалась девушка в розовом пуховике.
Кличко назвал выход на майдан первой победой и, как обычно, упомянул про нового президента (он уже заявлял, что хочет баллотироваться в 2015 году), который выполнит волю народа, раз этого не делает нынешний. Яценюк обозвал украинскую раду «зрадой» («измена» по-украински), попросил всех быть решительными и не делать ни шага назад. Тягнибок в свою очередь заявил, что на Украине началась «революция украинской нации», и рассказал, что лидеры оппозиции решили никуда не уходить с майдана, открыв здесь центральный штаб общеукраинского протеста.
Штурм Киевской рады
Пока большая часть вышедших на майдан людей послушно внимала речам своих лидеров и собиралась обживаться на майдане, «Правый фланг» атаковал фактически брошенное противником на произвол судьбы здание столичной администрации на Крещатике, где заседает Киевская рада. Еще за час до начала митинга бойцы «Правого фланга» на Михайловской площади, отойдя в сторонку, готовились к битве. Прогуливавшийся промеж них с тяжелой палкой в руке лидер киевского Конгресса украинских националистов Николай Коханивский (он известен тем, что когда-то отбил нос у памятника Ленину на бульваре Шевченко) признался, что «все хотят драться». «Политики думают все перевести в формат выборов, но мы устали терпеть и хотим войны», — сказал мне Коханивский.
Очевидцы пересказывали мне, как проходило взятие горадминистрации: люди ринулись на штурм здания, быстро разбили окна первого этажа и выломали дверь. Внутри их ждали несколько милиционеров, которых быстро обратили в бегство. С завхозом Киевской рады удалось договориться, и он милостиво разрешил митингующим использовать для своих целей коридор первого этажа и колонный зал. Остальные помещения захватчики пообещали не трогать и для верности забаррикадировали их столами и другой мебелью.
Спецназ встал во внутреннем дворе Киевской рады, а власть в самом здании захватили представители «Свободы». Националисты с флагами наводнили роскошный колонный зал, где обычно проходят официальные церемонии. Все происходящее напоминало каноническую картинку захвата революционными солдатами и матросами Зимнего дворца из фильма Сергея Эйзенштейна «Октябрь». Активист «Свободы» Юрий Левченко объяснил мне, что захват здания никаким захватом он не считает, поскольку Киевская рада, как парламент, «принадлежит не власти, а народу». «Мы вообще здесь находимся для обеспечения бóльшей безопасности, будем кормить людей, они смогут тут греться», — добавил националист.
В оккупированное здание тем временем толпами хлынули зеваки, чтобы сделать историческую фотографию. «А что? Это экскурсия! Ведь обычно сюда никого не пускают», ― говорили люди, прогуливаясь по Колонному залу или разглядывая стеклянные витрины с «ценными подарками» столичному парламенту. Люди сидели на сцене или в зале, пили чай с сушками или оладьями, в углу кто-то пел под гитару. Периодически кто-то начинал играть национальный гимн Украины на стоявшем на сцене белом фортепьяно, и весь зал вставал и запевал хором. Студент Киево-Могилянской академии рассказал мне, что провел все дни на «евромайдане», так что взятие Киевской рады с разгоном сторонников евроинтеграции по накалу страстей не сравнится. «Рада ведь и так принадлежит народу, и мы просто в нее зашли посмотреть», ― сказал он.
К вечеру здание Киевской рады превратилось в «главный штаб революции», о чем уже гласило граффити на входе. Тут же стоял молодой человек в каске и в пятилитровую пластиковую бутылку собирал на эту революцию средства. В гардеробе раздавали еду и горячее питье. Ближе к ночи засевшие в штабе революционеры улеглись спать вповалку прямо на паркете колонного зала, хотя в Киевскую раду продолжали приезжать любопытствующие, среди них несколько католических священников и прибывший из Москвы арт-активист Петр Верзилов, муж участницы группы Pussy Riot Надежды Толоконниковой.
Осада здания администрации президента
Захват городского парламента лидеры оппозиции приветствовали и рассказывали о нем со сцены толпе, численность которой оценивали уже за 300 тысяч человек. А вот о попытке взять штурмом здание администрации президента этого не скажешь ― они считают ее провокацией власти.
Примерно в то же время, когда националисты брали штурмом здание Киевской рады, другая группа митингующих, проигнорировав призывы лидеров протестовать дальше мирно, отправилась на Банковую улицу, где расположена администрация президента. По дороге они нашли брошенный бежавшими с майдана рабочими бульдозер. По счастливой для митингующих случайности в замке зажигания торчал ключ (после этого пошли разговоры, что это могла быть намеренная провокация властей), оппозиционеры облепили его и отправились к колоннам спецназовцев уже на нем. Банковую улицу перекрывали автобусы «Беркута», перед которыми выстроились бойцы в полной экипировке. В «Беркут» сразу же полетели камни и бутылки, некоторые из нападавших были с дубинками, а у одного даже была цепь. Пробегали люди в масках, потрясая трофеем ― отобранным милицейским щитом. В какой-то момент на оцепление «Беркута» прямиком поехал бульдозер, но наступление противников президента Януковича захлебнулось.
Митингующие закидывают камнями и фаерами бойцов милицейского спецназа перед зданием президентской администрации в Киеве, 1 декабря 2013 года
Фото: Сергей Гриц / AP
И сторонние наблюдатели, и оппозиционеры сходятся на том, что националисты пошли в атаку на «Беркут», поддавшись призывам многочисленных провокаторов. Действовали ли они по сговору с властями или по собственному почину, не имеет принципиального значения ― бóльшую часть дравшихся с милицией составляли молодые люди вроде тех, что накануне тренировались на Михайловской площади. Об этом говорит и МВД, по информации которого к событиям у администрации президента причастны более 300 радикально настроенных членов организации «Братство» под руководством Дмитрия Корчинского. Сам он в своем фейсбуке признался, что принимал участие в атаке на администрацию президента, а оппозицию обвинил в бездействии.
В ответ на нападение «Беркут» применил слезоточивый газ. Закидав толпу националистов газовыми гранатами, спецназ побежал вперед. Тех, кто не успел убежать или спрятаться во дворах и закоулках, «Беркут» бил беспощадно. Отогнав националистов на Институтскую улицу, спецназ отошел на исходные позиции к зданию администрации.
Возвращавшиеся беркутовцы зло цедили сквозь зубы: «******* штопаные», «как ******* ********»; один саркастически бросил: «Тоже мне мирная акция». Кто-то из спецназовцев обратил внимание на разломанный шлагбаум, а вот лежавшего рядом мужчину с разбитой головой проигнорировал. Ему помогали медики-волонтеры в жилетках с красным крестом. Когда мужчину подняли и повели в сторону машины скорой помощи на Институтской улице, на земле осталась лужа крови. Пострадали и несколько десятков журналистов ― кого-то избили дубинкой, кому-то специально разбили камеру.
Когда передовой отряд «Беркута» встал на исходную позицию, оппозиционеры сменили тактику. Вместо того чтобы идти в лобовую атаку, они обрушили на спецназ град булыжников. Камней было много, и спецназ начал медленно отходить назад. Окрыленная успехом толпа, продолжая забрасывать «Беркут» камнями, ринулась вперед с криками «су-у-у-уки». На это спецназ ответил не только дубинками и свето-шумовыми гранатами, но и камнями. Как только возникла передышка, «Беркут» снова пошел вперед, окончательно рассеяв нападавших. С частью из них я укрылся в гостеприимном Доме писателей, где со стены на представителей обеих сторон немного с укором смотрел Тарас Шевченко.
Только в этот момент до Банковой добрались наконец лидеры оппозиции. Кличко обошел активистов с мегафоном в руках, потребовав прекратить нападения на милиционеров. Подчинялись ему далеко не все. Старик с украинским флагом вместо шарфа встал перед «Беркутом», который угрожающе стучал щитами, на колени: «Коли вы оккупанты, вам тут хана». «Иди отсюда, иначе трупы на вашей совести будут», ― кричали ему из толпы манифестантов. Какой-то парень с двумя пивными бутылками в руках закричал «Беркуту»: «Идите на **** отсюда», — а потом принялся спорить с кем-то, кто уговаривал его уйти. Довод в споре был все тот же: «Вы были на майдане, где они нас били?»
Протестующих уговаривали уйти с Банковой на майдан депутат Рады и бывший глава Минобороны Анатолий Гриценко и бывший глава МИД Петр Порошенко. Последний подходил к «Беркуту» и просил их отойти на десять шагов назад, затем вместе с Тягнибоком он начал переговоры с начальством спецназа. Вскоре сторонникам мирного протеста удалось выстроить цепочку из ветеранов Афганской войны в самом начале Банковой, через которую пускали только журналистов. Просьбы, мольбы и угрозы радикалов из молодняка пропустить к «Беркуту» на «афганцев» не действовали. Второй кордон из мирных протестующих встал в непосредственной близости от спецназа, который отошел ближе к зданию администрации и отгородился от протестующих не только щитами, но и металлическим сборным забором. «Мусора ― ********», ― периодически скандировала толпа, оставшаяся между двумя кордонами, прерываясь лишь на исполнение национального гимна.
***
Другой точкой, где столкнулись протестующие и спецназ, оказался пятачок перед памятником Владимиру Ленину на бульваре Шевченко. Монумент советскому вождю стал фактически вторым по важности объектом в центре Киева ― после администрации президента только к нему в воскресенье выдвигались «беркутовцы». Митингующие, нескончаемым потоком проходившие мимо по бульварам, кричали вставшей в каре милиции: «Детей бьют, а памятник охраняют!» Вечером же депутаты от партии «Свобода» вознамерились снести памятник, но успели только написать на нем «Слава нации» и приставить к нему стремянку, когда в дело вступил «Беркут». Впрочем, защитить Ленина спецназу не удалось, националисты закидали правоохранителей дымовыми шашками, вступили с ними в рукопашную, и спецназ счел за благо ретироваться в автобус, который едва не перевернули.
После установления на Банковой шаткого перемирия митингующие начали обустраивать майдан на площади Независимости для жизни и обороны. Периодически к ним выходили лидеры оппозиции и заклинали их никуда не уходить. «Мы должны остаться на майдане, мы должны выстоять несколько дней, и тогда мы победим», ― говорил Кличко. Тут же оперативно возводили новую стационарную сцену (к полуночи она была готова). Еще вечером митингующие захватили Дом профсоюзов, на котором размещен огромный информационный экран, где все дни евромайдана показывался ролик о достижениях главы киевской городской администрации Александра Попова. После захвата здания оппозицией на экран вывели флаг Евросоюза.
Все подходы к майдану были перекрыты баррикадами, для них использовали не только забор, которым милиция ранее обнесла майдан, но также брошенные там хвойные блоки для елки, скамейки и другие подходящие предметы. Ломать, кстати, практически ничего не стали (на майдане и Крещатике вообще не было вандализма и мародерства). Баррикады укреплялись автомобилями, которые подгоняли туда те, кому их не жалко ради революции. К вечеру на майдане начали устанавливать ставшие символом «Оранжевой революции» палатки. Раньше их не было из-за соответствующего запрета суда, однако после столкновений с милицией и захватом нескольких зданий терять оппозиционерам было уже нечего.
Оппозиционеры разбивают палаточный лагерь на площади Независимости, 1 декабря 2013 года
Фото: Илья Питалев / РИА Новости
Ночью на майдане осталось около пяти тысяч человек, которые, как и захватившие Киевскую раду националисты, до утра ждали от спецназа очередного штурма. Однако, так его и не дождавшись, в шесть часов они выступили в сторону здания кабинета министров. В понедельник на Украине должна начаться всеобщая политическая забастовка, протестующие намерены полностью заблокировать квартал, где находятся основные правительственные здания, а лидеры оппозиции продолжат борьбу с режимом Януковича в Верховной Раде.