«Нас втягивают в войну» Интервью с кандидатом в президенты Украины Олегом Царевым

Депутат Верховной Рады Олег Царев считается одним из самых пророссийских украинских политиков. В качестве кандидата в президенты он участвует в выборах главы государства, которые намечены на 25 мая. Ранее Царев состоял в Партии регионов, однако после того, как последняя выдвинула на выборы Михаила Добкина, покинул ее ряды. За высказывание взглядов, расходящихся с точкой зрения «евромайдановцев», он не раз подвергался нападениям: после одного из интервью радикалы избили политика и повредили его автомобиль. В интервью «Ленте.ру» Олег Царев рассказал о том, чьим должен быть Крым, почему Партия регионов сделала ставку на Михаила Добкина и какие меры необходимо принять, чтобы сохранить единую Украину.

Как вы оцениваете события на юго-востоке Украины, а конкретно в Донецкой области? С вашей точки зрения, они действительно инициированы извне, как это утверждают в Киеве?

На протяжении двадцати лет украинские власти не уделяли этому региону должного внимания, так и не попытавшись понять менталитет местных жителей. Президенты избирались, оседали в Киеве и забывали все свои президентские обещания. Так было и с Кучмой, так было и с Януковичем. Поэтому там и сложилась та ситуация, которую мы имеем сегодня. И я был и в Донецке, и в Луганске и не видел там никаких российских спецназовцев.

Ваш целевой электорат сосредоточен в юго-восточных областях, но там сейчас звучат призывы к отделению от Украины. Даже если до этого не дойдет, голосование в регионе может быть сорвано. Как вы в этой ситуации оцениваете свои перспективы?

Я надеюсь, что этого не произойдет и власти прислушаются к своему народу. Украину можно разделить только большой кровью. Именно поэтому я считаю, что армию нужно отозвать с юго-востока в места постоянного базирования. Солдат нужно вернуть в казармы.

Мир на Донбассе, по вашему мнению, будет означать мир и во всей Украине, ведь протестные настроения в том же Киеве имеют абсолютно противоположную подоплеку?

Знаете, я думаю, что два государственных языка — русский и украинский — выгодны не только Донбассу, но и всей стране. В свою очередь, дальнейшая централизация власти означает и усиление авторитаризма, а децентрализация — это всегда движение в сторону демократии. Поэтому федерализация Украины — это не разделение страны, как говорят некоторые, а именно дорога к объединению. И повышение самостоятельности регионов пойдет на пользу всем областям — и на востоке, и на западе, и в центре. И весь юго-восток уверен, что удовлетворение этих требований способно остановить протестные движения.

Что же касается «Правого сектора» и всех этих формирований, которые сейчас действуют в центре и на западе и которые организовываются на востоке, то очевидно, что их нужно распускать. Порядок должны наводить милиционеры, государственные служащие, которые должны действовать по закону, а не революционными методами.

Вы давно выступали за интеграцию Украины в ТС и сближение с Россией. Представим, что вы стали президентом. Как вы будете выстраивать отношения с Кремлем, попытаетесь ли вернуть Крым, например?

Украина может вернуться в Крым только вместе с Россией. Чем больше будет конфронтации между Москвой и Киевом, тем дальше будет от Украины Крым. Поэтому нам нужно восстанавливать дружеские отношения. Надо уходить от противостояния и усиливать взаимную интеграцию, и тогда Крым будет так же доступен для украинцев, как и для россиян.

Конкретизируем вопрос: кому должен принадлежать Крым?

Крым должен принадлежать в первую очередь тем людям, которые там проживают. И Крым должен быть открытым как для украинцев, так и для россиян.

Как вы считаете, почему Партия регионов выдвинула кандидатом в президенты именно Михаила Добкина?

Миша — яркий политик. Партия сделал на него ставку, наверное, потому что он занимает более сдержанную и взвешенную позицию, чем я. Партия регионов выступает за унитарное государство. Партия регионов говорит о том, что протестующие на юго-востоке должны немедленно освободить захваченные административные здания и прекратить протесты.

У меня же другая позиция. Я считаю, что Украина должна быть федеративной и что здания государственных органов власти должны освобождаться в том порядке, в котором они захватывались. То есть сначала в Киеве, а потом уже в Донецке или Луганске. И оружие должно сдаваться в том порядке, в котором оно захватывалось. А это оружие захватывал в первую очередь «Правый сектор» и только потом уже — юго-восток. Точно так же должно происходить и разоружение.

Как вы относитесь к тому, что рейтинг кандидатов в президенты с большим отрывом возглавляет Петр Порошенко, можно сказать, человек, поддержанный Майданом? Конкуренцию ему может составить разве что Юлия Тимошенко, идеи которой вы тоже вряд ли разделяете.

Для меня главная задача — остановить войну. Мне кажется, что важнее этого ничего нет. Что это будут за выборы, если они будут проходить на фоне военных действий и никакого мира не принесут? Нам нужно срочно определить главные проблемы сегодняшней Украины, из которых, на мой взгляд, главная — в том, что действующая власть втягивает страну в войну. И сейчас основное время я уделяю не столько избирательной кампании, сколько тому, что мы пытаемся заставить правительство наладить диалог с гражданами вместо того, чтобы посылать в проблемные регионы военных.

Рейтинги же говорят, что народ страны поддерживает ваших прямых противников.

Откуда у вас такие данные? Просто у вас сложилась такая точка зрения, а я вам скажу, что происходит на самом деле — мы проводили соцопрос. Просто Западная Украина мотивирована на выборы. При рейтинге Петра Порошенко в 20 процентов и той высокой явке, которую дают западные области, он получает 40 процентов, так как юго-восток не намерен принимать участия в выборах. Вот откуда берутся эти большие цифры.

Что за история приключилась в Одессе, когда журналисты и даже ваши сторонники потеряли вас, поскольку не могли связаться?

Тогда у меня сел телефон. Он теперь постоянно разряжается. Я думаю, что это как-то связано с прослушкой.

А кто может вас прослушивать?

Думаю, это очевидно. Я один из самых неприятных для действующей власти политиков.

Вы не думали снять свою кандидатуру с выборов, после того как вас забросали яйцами, облили зеленкой, отобрали охрану? Не страшно?

Да, это, действительно, может быть опасно. Но политик не должен думать о собственной безопасности, когда страна находится в той ситуации, в которой сейчас оказалась Украина, когда убивают его сограждан.

После того как бойцов «Беркута» обвинили в массовых убийствах в центре Киева, вы встали на их защиту. При этом на защиту милиции в том же Донецке вы вставать не торопитесь. С чем это связано?

Я даже в садике, когда был еще маленьким, отличался тем, что был достаточно хорошо физически развит. Всегда вставал на защиту тех, кто меньше, кого обижают. Ну вот сейчас, в тот момент времени, в меньшинстве были сотрудники «Беркута». Понимаете, все, что они делали — все было правильно. Там было много злоупотреблений своим положением, много было нарушений инструкций, но, по большому счету, ребята выполняли приказ. Офицеры, несмотря на то что им предлагали деньги, угрожали их родным, они не сдали своих товарищей своим поведением. Кто-то же должен был не отступить, страна-то большая, политиков много.

Получается, вы поддерживаете силовые действия власти при разгоне митингов, тем более применение оружия?

Была война. Одни стреляли в других, те стреляли в ответ. Но одни действовали согласно приказу, и у них не было выбора. У них была зона, которую они должны были охранять, а у других был выбор. И в результате действий тех, кто победил на Майдане, мы сейчас потеряли Крым, а страна оказалась на грани разрухи. У нас сейчас возможна гражданская война, и я не считаю, что так должно быть.

Вернемся к ситуации на юго-востоке. Вы неоднократно утверждали, что готовы наладить диалог власти с народом. Каким образом вы собираетесь это делать?

Это сделать довольно легко. Мы создали координационный совет движения «Юго-Восток», мы контактируем практически со всеми лидерами протестных акций в регионе. А в них принимает участие большое количество различных организаций. И я являюсь, наверное, единственным политиком, который может посетить любое захваченное здание, поговорить с бойцами на любом блокпосту, и в Службе безопасности в Луганске, и в Донецкой администрации — меня везде принимают хорошо. В отличие от представителей действующей власти. Поэтому я готов был конвертировать это отношение протестующих на юго-востоке в пользу Украины и договориться, каким образом мы будем выходить из кризиса. Предварительные требования протестующих мы уже сформировали. Это, в частности, освобождение политзаключенных, прекращение преследования активистов, закрытие уголовных дел против них, прекращение антитеррористической операции, отмена мобилизации, восстановление трансляции российских каналов, закрепление на законодательном уровне за русским языком статуса второго государственного. Помимо этого речь идет о проведении конституционной реформы, направленной на переход к федеративному государственному устройству Украины, а также о проведение выборов президента страны, народных депутатов, депутатов местных советов, сельских, поселковых и городских голов, о роспуске незаконных вооруженных формирований и запрете деятельности неонацистских партий.

Каким вы видите будущее Партии регионов после выхода из нее целого ряда рейтинговых политиков?

Я считаю, что будущее есть у тех политических сил, которые защищают какую-то часть своих избирателей, отражают чью-то позицию. Вот если Партия регионов, избранная на юго-востоке, начнет защищать избирателей юго-востока, тогда у нее будет политическое будущее. Еще рано списывать кого-то в утиль.

Как вы относитесь к тому, что сопредседатель президиума «Донецкой народной республики» Денис Пушилин заявил, что вы не можете представлять интересы Донетчины?

У меня нет желания представлять интересы Донетчины. В наш координационный совет входят члены донецкого правительства, входит общественная организация «Донецк», но у нас нет задачи представлять чьи-то интересы. У нас есть задача координировать и помогать, чем мы сейчас и занимаемся.