В прокате — великий афроамериканский налет на эпопею Рокки Бальбоа, уже принесший оскаровскую номинацию Сильвестру Сталлоне. Кроме того, выходят неприлично смешная комедия с Тиной Фей, правильный французский триллер о ПТСР и режиссерский дебют главного кинокритика России. Все самое важное — в обзоре «Ленты.ру».
«Крид: Наследие Рокки» (Creed)
Режиссер — Райан Куглер
Наконец-то — возвращение славной кинофраншизы, которое не только красиво признается ей в любви, но и не гнется от чрезмерного фанатского пиетета перед классикой. Сильвестр Сталлоне доверил «Рокки», свою главную, лучше всего сохранившуюся ценность, вчерашнему дебютанту Райану Куглеру (правда, его дебют «Станция Фрутвейл» стоит иных режиссерских карьер) — и тот не побоялся отодвинуть самого Рокки на второй план. На первом — внебрачный сын бывшего друга-соперника «итальянского жеребца», Аполло Крида, когда-то забитого до смерти незабвенным Иваном Драго. Впрочем, отцовской славы Адонис (Майкл Б. Джордан), никогда не знавший родителя, болезненно стесняется — вплоть до того, что бьется в Тихуане под фамилией Джонсон. Чтобы выйти на новый уровень, парню, в которого, естественно, никто не верит, придется переехать в Филадельфию. И заслужить доверие одной легендарной, доживающей свой век ворчливой развалины.
Куглер, если присмотреться, делает возмутительную — и прекрасную — вещь. Первый «Рокки» в свое время задал канон, почти в одиночку сформировал законы и шаблон жанра спортивной драмы. За прошедшие 40 без малого лет этот шаблон заезжен уже до неприличия — пафос современных, на голубом глазу снятых историй о преодолении обстоятельств и себя почти никогда не действует, отдает фальшивкой и эскапизмом. Но в «Криде» потрепанный спортивный жанр получает прививку болью и проблемами темнокожего человека — и оживает. Куглер не стесняется надолго оставлять Рокки на периферии собственного фильма — и всматривается в парадоксы, неизбывные травмы, противоречия афроамериканской жизни. Часто он делает это, отправляя своего юного героя драться — в отдающих «Повелителем мух» коридорах детских колоний или на боксерском ринге, в сценах, снятых с явным знанием боксерских трансляций HBO и симулятора Fight Night.
Большие голливудские франшизы до сих пор остаются средством поддержки статус-кво — политического, классового, культурного. Но хорошее кино не может быть консервативным, оно обязано подрывать устои, тематические, стилистические, эмоциональные. Куглер, Майкл Б. Джордан, их «Крид», в сущности, апроприируют орудие угнетения (и какое — Рокки, главную из больших белых надежд бокса) и вербуют его на пользу истории об освобождении своей собственной культуры, мира, образа жизни. Правда в том, что самому Сталлоне и его престарелому персонажу от этого только лучше — рядом с правдивым темнокожим героем герой белый вдруг тоже наполняется понятной, честной болью. «Оскар» Слая был бы заслуженным — но, честно говоря, его режиссер и партнер по кадру достойны не меньших почестей.
«Сестры» (Sisters)
Режиссер — Джейсон Мур
Сестры Эллис, прямо скажем, не могут похвастать успехом во взрослой жизни. Обеим уже ближе к сорока, Мора (Эми Полер) после двух лет в разводе и воздержании тратит энергию на помощь всем вокруг, а Кэти (Тина Фей) и вовсе стремительно катится по наклонной: с работы уволили, жить негде, дочь-подросток пропадает у друзей. Так что когда родители решают выставить на продажу их фамильное гнездо, сестрички едут во Флориду защищать последнее, что у них осталось, — память о детстве. Обернется порыв вечеринкой века — с реюнионом школьных друзей, а также наркотиками, публичным позором и буквальной экранизацией выражения «земля уходит из-под ног».
От «Сестер», понятно, вряд ли кто-то ждал прорыва — тем более что актрисам уровня Фей и Полер всегда лучше удается неполиткорректно и безотказно шутить на ТВ, чем в кино. Тем не менее эта показательно бесцеремонная, безудержная комедия — подлинное достижение, редкий и дорогой гость. Мало того, что «Сестры» беспощадны — и жестко, лихо, с впечатляющей частотой обрушиваются на инфантильных детей и усталых родителей, на ханжей и распутниц, на лицемерие классовое и расовое. Главное, что как любая хорошая современная комедия, они еще и скрывают за показной, с матерком озвученной бравадой искреннюю горечь и боль. Как бы героини «Сестер» ни затмевали своей дерзостью персонажей подростковых комедий, им не скрыться от того факта, что утром, кроме адского похмелья, их ждет еще и несколько более печальная, чем 20 лет назад, картина в зеркале напротив.
«Холодный фронт»
Режиссер — Роман Волобуев
Саша (Даша Чаруша) и Илюша (Александр Молочников) — красивые, хорошо одетые, еще молодые — так друг от друга устали, что даже взаимные унижения и обиды им даются с большим трудом. Вокруг — пустынная, шелестящая каждым колоском и каждой волной прибоя Нормандия, внутри — оглушительно пусто. Вот-вот местные вытащат на берег причудливую тушку какого-то лохматого зверя, а в условно отпускной быт пары беглецов из Москвы ворвется еще одна русская гостья — причудливая, лохматая, в общем, интересная (Светлана Устинова). Вот-вот наступит Новый год.
Роман Волобуев почти десятилетие оставался самым острым на язык, самым афористичным из русских кинокритиков, писавшим в «Афишу» с нездешней лихостью, более того — лихостью, какой предметы интереса «Афиши» мало когда заслуживали. Тем неожиданнее — особенно с учетом подчеркнуто кинематографичного, опять же нездешнего кадра и места действия — признать, что режиссер из него пока получается очень и очень здешний. То есть — растерянный, отчаянно боящийся дать слабину или рискнуть хотя бы о чем-то высказаться. «Холодный фронт» полон намеков на разнообразные модные жанры — от фрустрированного еврохоррора до новогодней комедии с человеческим лицом — но все они так и болтаются бесцельно на нормандском ветру.
Это нестрашно само по себе — хорошую драму про отношения полов, даже склонную к застенчивому бубнежу, еще поискать. На умении критично рассказывать такие простые сюжеты в Америке поднялось целое поколение новых независимых авторов (Сванберг, Бюжальски, братья Дюпласс). Но для честной драмы про отношения полов режиссеру, его истории и персонажам тоже нужно раскрываться. Каждый же раз, как «Холодный фронт» вдруг берется за что-то живое (как проблемы героев с деньгами или сексуальной совместимостью), он предпочитает его развитию чистое кокетство, манерную, порой даже обаятельную, но все равно деланную позу. Конечно же, фильму, который вообще-то совсем нескучно смотреть, эта авторская робость не идет на пользу. Пока Волобуев хвастается перед зрителем умением красиво отшутиться и многозначительно помолчать, мораль, и это свойство любого кино, вынужденно складывается сама. И получается несколько менее обаятельной, чем кажется режиссеру.
Выясняется, например, что пределы интереса влиятельного, умного критика, источавшего свободу мысли даже на уровне подбора слов, не простираются дальше затуманенного сигаретным дымом женского лика — и печальных открытий, которых ждут, когда завеса очарования развеется. «Оказалась овцой», — из газет узнают Саша с Илюшей о природе пресловутого диковинного зверя, с которым рифмуется здесь более-менее каждый герой. Наверное, предмет для расстройства. Вот только восприниматься серьезным, заслуживающим таких перепадов жанрового настроения и такого глянцевого зашквара кадра, это нехитрое откровение может только идеальным, сбежавшим от Москвы, дедлайнов и бедности, позволяющим себе заскучать и разлюбить мещанином. Мещанином мечты, не обеспокоенным ничем, кроме качества досуга и сердечного непостоянства, — присутствие такого еще недавно, похоже, воображал себе в современной России как раз журнал «Афиша».
«Телохранитель» (Maryland)
Режиссер — Алис Винокур
Винсент (Маттиас Шонартс) давно на гражданке, но все еще бредит войной — маршами по афганским пустошам, нервной истерикой боя, адреналином дружбы со смертью. Не пропали с возвращением на юг Франции и другие спутники солдата: паранойя, бессонница, тремор. С диагнозом «посттравматическое стрессовое расстройство» путь обратно в Афган закрыт — и Винсент подвизается охранником, где придется. Например — на вечеринке, устроенной мутным ливанским оружейным бароном на своей каннской вилле «Мэриленд», где ветеран вдруг почувствует в воздухе знакомый привкус опасности. Кажется, именно из-за него после приема Винсент согласится задержаться здесь сверхурочно — чтобы пару дней последить за безопасностью супруги (Диана Крюгер) и сына дельца. Его профессиональные навыки будут востребованы.
Обманчиво простое кино с обманчиво невзрачным названием, «Телохранитель», тем не менее, быстро подчиняет своему нервному, беспокойному магнетизму. Винокур воссоздает неуравновешенное, травмированное мировосприятие ветерана горячей точки с помощью холодного, все более ледяного техно за кадром — и отстраненного, с увеличением эмоциональной дистанции снятого превращения драмы в триллер. Трюк получается убедительным — и не так важно, говорит ли Винокур что-то новое о ПТСР. «Телохранитель» берет не новизной, а авторской уверенностью в своем методе, убежденностью, что за каждой трофейной женой и каждой наградной виллой, если поскрести, обнаружится неизжитая травма — был бы только рядом другой больной, чтобы ее разглядеть.