«Оружие дает чувство ответственности» Олимпийский чемпион Михаил Неструев — о том, почему стоит стрелять

В программу Олимпийских игр входит полтора десятка видов спортивной стрельбы, причем первые олимпийские медали по этому виду спорта были разыграны еще на самых первых современных Играх в 1896 году, в Афинах. В преддверии Олимпиады в Рио «Лента.ру» встретилась и побеседовала с известным российским стрелком из пистолета, олимпийским чемпионом Афин-2004, пятикратным чемпионом мира Михаилом Неструевым.

«Лента.ру»: Михаил, как вы пришли в стрелковый спорт?

Михаил Неструев: Я родился и вырос на окраине Москвы. Места красивые, но в годы моей юности были хулиганскими. Рабочие районы, сила на первом месте у пацанов, постоянные игры в войнушки. Для игры мы делали различные «стрелялки». Стреляли пулями из пластилина, водой, проволокой, шариками и тому подобным. Я пытался тихо хулиганить из окна отцовской пневматической винтовкой, а когда он ее куда-то спрятал, то решил познакомиться с оружием, стреляющим настоящими пулями, и пришел в спортивную секцию стрельбы из винтовки МГС ДСО «Спартак». Было это в 1982 году. В тире занималась разновозрастная группа, со мной, 13-летним пацаном, на огневом рубеже стояли мужчины и женщины за 20-30 лет. Приходили пострелять и те, кому за 70. Овладев винтовкой на уровне первого разряда, перешел на пистолет. Параллельно занимался в секции спортивных лыж, мне предлагали перейти в биатлон, но я из-за травмы ноги отказался.

Самая первая моя медаль — спартаковская. Через полгода занятий я ее завоевал. Помню, она была огромная, 100 миллиметров, с цифрой «1» посередине и эмблемой «Спартака». Придя в школу, я всем с гордостью ее демонстрировал: «Это моя медаль! Это я победил!»

В процессе развития навыков возникло осознанное желание участвовать в соревнованиях и выигрывать, желание, которое подстегивал весь наш спартаковский коллектив и, самое главное, тренер. Очень многое зависит от коллектива, его поддержки, помощи, желании научить, гордости за спортивные заслуги любого в команде. Когда вокруг тебя говорят о достижениях, медалях, наградах как о своей жизненной цели, понимаешь, что это становится также твоей целью — твое участие в команде и победа!

Во времена моего детства тиров было много — во всех школах, во всех спортивных организациях, в кинотеатрах, парках. В стрелковых соревнованиях участвовали многие, причем были отдельно соревнования таксистов, работников общепита, представителей торговли… Тогда каждый школьник был обязан сдать норму ГТО по стрельбе, а на уроках НВП учили бережно обращаться с оружием, собирать-разбирать автомат и так далее. И мальчики, и девочки наравне. Это была государственная мобилизационная программа. Правильная, надо заметить. Обращение с оружием дает чувство ответственности за свои действия, осторожности, а благодаря команде и наставникам ты не чувствуешь себя одиноким в этом мире. Затем рождается интерес к спорту.

Что для вас означала первая медаль?

Первая медаль — исполнение мечты. Вторая и последующие — результат своей работы. На вторую медаль я уже шел сознательно. Перед соревнованиями обычно выставлялись на всеобщее обозрение медали, кубки, чтобы была мотивация, чтобы люди видели, за что сражаются. Помню, на одном из первых выездов в Европу, в 1984 году, главным призом на соревнованиях был мотороллер. Так я тогда выиграл все упражнения, все с рекордами. Правда, мотороллер мне потом не дали забрать домой, были сложности с провозом через границу, но сам факт!

Именно в 1984 году в программу Олимпийских игр ввели стрельбу из пневматических пистолетов и винтовок. И я поставил себе цель выигрывать и этим зарабатывать, стать олимпийским чемпионом, иметь все титулы и регалии в этом виде спорта. И добился этого. Не с первой попытки, даже с многолетним перерывом на службу в армии. Сейчас я многократный чемпион, олимпийский чемпион, а для этого нужно постоянно выигрывать — и не одно, а серию соревнований. Я выигрываю, потому что знаю, как это делать.

В одном из интервью вы говорили, что пистолет выбрали под влиянием фильмов тех лет и антуража — это оружие можно эффектно крутить на пальце, выхватывать из кобуры. Да еще если в кожанке...

Да, помните фильм «Достояние республики»? Кожаная солидная куртка была серьезным аргументом. Но не только это. Мой наставник Владлен Исаакович Абрамович, который потом тренировал меня долгие годы, вплоть до своей смерти, тогда рассмотрел со мной все варианты, мы советовались. И он предложил попробовать что-то новее и более интересное, чем винтовка. Мы попробовали и не прогадали.

Помимо наставника, кто еще нужен спортсмену-стрелку? Кто его поддерживает, кто ему помогает?

На каком-то уровне уже никто. Спортсмены — эгоисты, желающие успеха для самих себя. Конечно, в стрелковом спорте не обойтись без оружия, значит, важны его производители, оружейные мастера, которые обеспечивают адаптацию оружия под конкретного стрелка. Но я могу сделать это сам. Я понимаю, что мне нужно, и могу в оружии что-то изменить, чтобы достичь более полного контакта с ним. Владелец тира создает комфортные условия для тренировок. Судьи на соревнованиях тоже люди, устают, ошибаются — вот сейчас вводят электронные мишени, чтобы было четче все, чтобы вести механический контроль и подсчет. Семья создает эмоциональный фон, это важно, но не необходимо.

Раньше производство оружия было привязано к государству, это стимулировало промышленность. Конструкторы старались, изобретали, испытывали новые виды оружия вместе со спортсменами. Все было направлено на всеобщую гордость и за оружие страны и за рекорды страны. А сейчас первый вопрос: «Кому? Кому делаем?» Разовые заказы невыгодны предприятиям, ориентированы они на большую серию и военные заказы. Я знаю, потому что пробовал это делать, частное производство, — возглавлял завод «Атаман».

Как вы считаете, почему стрелковый спорт перестал быть массовым?

Больной вопрос. Во-первых, российское законодательство. Закон об оружии не стимулирует идти в спорт. Спортивные программы сильно сокращены. Число тиров уменьшилось в разы, причем под уличные тиры переделывают даже списанные троллейбусы. По данным МВД, настоящих полноценных тиров и стрельбищ в России всего около 180. Лицензии на оружие выдают в основном охотникам. Это отдельная тема для разговора.

Потом, например, в силовых структурах обучают владению оружием в условиях поставленных задач и все. Но даже тут сокращено количество тиров для тренировок и часов обучения. До 2000 года мы проводили совместные чемпионаты страны из табельного оружия, а потом «силовой блок» сильно разделился. В Солнечногорске создали школу снайперов, у них свои соревнования, сейчас они уехали на чемпионат в Краснодар. МВД, ФСБ, ФСО и другие — но иногда, когда требуется высокий результат, призовое место команды, — меня и моих коллег «классиков» приглашают.

Вы сейчас тренируете молодежь, ведете детскую секцию? Все-таки возможно возрождение стрелкового спорта в России?

У меня и вокруг подрастают дети, я вижу, что они социализируются, хотят что-то делать, общаться… А им предлагают компьютерные игры и мультфильмы. В какой-то момент ребенок начинает думать, что он один. А если человек один — он выстраивает придуманную модель самого себя, основываясь на том, что видит и слышит вокруг, на книгах, фильмах. И ребенку обязательно нужен кто-то, он ищет того, кто бы дал ему понять, что интересов может быть много, что он не один, что есть совместные дела, что есть те, кто может научить его удовлетворять свои интересы.

Получение навыков стрельбы с детства — это не только образование, это воспитание, спортивно-оздоровительный процесс, военно-патриотическое воспитание, наконец.

А как обстоят дела на международной арене с оружием?

По-разному. Зависит от закона об оружии в каждой конкретной стране. В Европе количество выписываемых лицензий на оружие зависит от наличия и площади охотничьих угодий в конкретном регионе, зависит от охотничьего общества. Приходит человек в полицию, говорит, зачем ему нужно оружие, там смотрят резерв, и если он есть, то от человека нужны только письмо-подтверждение общества и деньги на покупку и содержание оружия. То же самое со спортом — есть ли спортивные объекты, позволяющие вести тренировки, есть ли там места и условия и прочее. С коллекционированием оружия еще проще, там — условия хранения и лицензия с правом демонстрации стрельбы.

Люди объединяются в сообщества. Коллекционеры, помимо самих коллекций, наращивают научный потенциал — идеи, знания, разработки, историю развития отдельных оружейных фирм, проводят совместные выставки, аукционы. Помимо охоты, спорта и коллекционирования, есть еще сообщества бывших военных, которые хотят периодически тренироваться, не терять навыки. Сообщества сами ищут себе оборудованные площадки или создают их, опираясь на свои ресурсы, достигают консенсуса с государством, руководствуясь законодательством об оружии, о безопасности и невмешательстве в частную жизнь граждан (например, стрельба из такого-то калибра может мешать громким звуком гражданам). Государство выдает лицензии, строго контролируя количество и качество тиров и стрельбищ, численность владельцев оружия, и их качество — это такой регулятор от государства.

В России пока анархия и перекосы, нет правильного государственного регулирования. Тезис о том, что малое число зарегистрированных владельцев оружия — это хорошо, ошибочен. А сколько его ходит в криминальных кругах незарегистрированного?

Что такое, по вашему, стрелковый спорт?

Спорт — это удовлетворение своих амбиций и интересов, совместное времяпрепровождение, демонстрация навыков, определение лучшего (чемпиона), на основе правил. Стрелковый спорт — это серьезно, это сложно, это требует от человека изменения характера. При постоянных занятиях спортом человек перерождается. Перерождается в ответственного гражданина своей Родины. Он становится лояльным к правилам и от других требует их исполнения. Если грамотно прописать регламент стрелкового спорта, то это позволит заниматься любым возрастным группам, без гендерного разделения. Стрелковый спорт не зависит от возраста участников. Спорт — это добровольно, это мой интерес. Стрелковый навык у граждан для государства — это важный мобилизационный ресурс.

Стрелковый спорт требует вложения денег, значит, он все-таки не может быть массовым?

Оружие и стрелковый спорт никогда не будут доступны всем, но это доступно каждому, кто ощутит интерес, потребность, решит и сделает так, чтобы свой интерес реализовать. И так было всегда.

Массовым стрелковый спорт можно сделать, вернув обратно тиры в парки — обычные с легкой пневматикой или электронным оружием, сейчас такого много. Нужен регламент выполнения спортивной нормы, сертифицированная «зачетная» мишень или ПО, при выполнении — вручать сертификат, значок, бонус. Можно в режиме on-line в установленный срок провести «Общий чемпионат России по стрельбе», на основании сканированных мишеней или файлов с результатами определить победителей в различных возрастных группах и так далее.

Нужно менять отношение к оружию как к фактору риска. Тот же автомобиль — транспортное средство с большим, чем у оружия, риском для себя, окружающих, экологии. Человек, владеющий стрелковым навыком, очень осмотрителен в применении этого навыка.