Проклятая мнительность Иван Давыдов об эффективном менеджменте

Животные, учил нас Борхес, делятся на принадлежащих Императору, набальзамированных, прирученных, молочных поросят, сирен и так далее. В этом памятном тексте много пунктов.

Так вот, управленцев квалифицировать проще. Бывают, это всем известно, менеджеры эффективные, бывают неэффективные. И, с учетом русских традиций, еще неизвестно, что обиднее.

Но я о другом.

Может быть, читатель даже раньше времени догадается, кто он, этот другой.

Я в разных местах работал, разные люди мной руководили, самому мне тоже доводилось руководить разными людьми. И вот что я вам скажу: есть два типа менеджеров. Одни - чем бы они ни занимались - стремятся отстроить систему так, чтобы она могла работать без их вмешательства. И вмешиваются только в случаях экстренных.

Другие, наоборот, стремятся лично контролировать все и всегда. Влезать в каждую мелочь. Не доверяют подчиненным вообще ни в чем.

У каждой из стратегий есть свои плюсы. И минусы тоже есть. Менеджер первого типа честнее, что ли. Работодателю ведь не нужны незаменимые - так он из себя незаменимого и не корчит. Зато ушлый подчиненный может его с легкостью подсидеть. Ну и потом, если он при этом любит работу, то, систему отстроив, начинает скучать и бежит. А если не любит - впадает в лень, подменяя деятельность ее симуляцией.

Менеджер второго типа этих грехов лишен, но наделен другими. Он ведь человек, и чем сложнее дело, тем меньше у него шансов контролировать все в одиночку. А главное - он заинтересован в создании экстремальных ситуаций. Рано или поздно, если только не совсем уж умственно отсталые граждане у него под началом, система ведь сама собой выравнивается. То есть - о, ужас - все и без него начинает как-то работать.

И вот тут уже срывается он. Продвигаются по службе исключительно граждане скудоумные. Все талантливое, что есть в зоне досягаемости менеджера второго типа, вырубается под корень. Беды множатся, число проблем растет, а менеджер наш с проблемами разбирается, и чувствует себя на коне.

До тех пор, пока ситуацию в принципе можно контролировать. Как только сделан шаг за грань, беды начинаются уже не для управленца, а для тех, кто доверил ему его пост.

Впрочем, не знаю, кто лучше. Подчиненные любых начальников чаще ненавидят, чем любят. Так уж люди устроены.

Ну, вы, наверное, разобрались уже с незамысловатой аллегорией. У Путина В. В. - юбилей, 60 лет в строю, была такая книжка, мемуары белого генерала, перекинувшегося на сторону красных. А круглая дата - всегда повод подумать.

Путин - менеджер второго типа. Я не отношусь к оголтелым его хулителям, он вызывает у меня, скорее, интерес, чем ненависть. Я, страшно сказать, многие заслуги признаю за этим государственным мужем.

Но с самого начала он по-настоящему комфортно чувствовал себя только в ситуациях экстремальных. Ему надо сопереживать пострадавшим и карать виноватых. Спасать тех, кого можно спасти. Оплакивать остальных. Его стихия - стихийное бедствие.

От "Курска" до Крымска через Беслан. Как раб на галерах. На горелых. На горелых торфяниках в рынду бить. Уволить, поинтересоваться, где посадки.

Ему скучно, когда ничего не взрывается. Ему тогда заняться нечем. Гладить собачек, целовать детей, покровительствовать гимнасткам - это ведь тоже все утомительно. Тешит, как сказал поэт, до известного предела, и только.

И кажется, сейчас ресурс почти исчерпан. Нет, я, вопреки традициям, не стану шутить о возрасте. Судя по новостям, юбиляр в порядке. Но вокруг, вокруг. Кто там вокруг? Соратники кричат: "Курлы!", и сразу ясно - не орлы. Талантливые вымываются, недееспособные - награждаются. В Думу и вовсе таких набрали, что выть хочется. Как Путину некогда - по более серьезному, конечно, поводу.

И они копошатся, работают, как могут, и вся их работа направлена исключительно на то, чтобы у Путина много еще нашлось поводов кого-нибудь спасти.

Не от паводка, так от мирового заговора.

А я не хочу, чтобы меня спасали только ради того, чтобы менеджер где-то сверху ощущал собственную незаменимость. И тем более - чтоб остальных от меня спасали. Я-то знаю, что я безвредный, а при этом перспектива проснуться вдруг утром в собственной постели пусть не гигантским насекомым, но боливийским шпионом, она что ни день, то реалистичней.

Я вообще не уверен, что другие перспективы остались. Проклятая мнительность.