Судя по тому, что я знаю о некоторых других государствах, Россия — государство не самое ужасное. Хотя довольно навязчивое, да, и взявшее, судя по всему, курс на наращивание это самой навязчивости. Проживая внутри него, игнорировать его не получается. Приходится как-то формулировать отношение. Хотя бы на уровне эмоции.
С одной стороны, это просто: не важно, сверху вниз или снизу вверх пытаться исследовать их пирамиду, именуемую отчего-то вертикалью. Сверху президент инициирует принятие зверского какого-нибудь закона и улыбается скользко, как трактирный половой в старинном кино — снизу участковый требует взятку. Улыбается при этом широко и открыто. Президент, возможно, выглядит даже погнусней, зато участковый ближе.
Все, что между президентом и участковым, тоже оптимизма не добавляет. Депутаты всех уровней, чиновники всех мастей, госпропагандисты, которые, как выясняется, агитку толковую — и ту состряпать неспособны. Все это вызывает брезгливое раздражение, а если подумать подольше, еще и страх. Даже не потому, что у государства, взявшего курс на навязчивость, в арсенале достаточно средств, чтобы со мной расправиться, не особо заботясь о поводе для расправы. Если вдруг понадобится. Скорее, потому, что если государственному человеку любого уровня будут нужны мой бизнес, моя квартира, моя одежда и мой мотоцикл, — он придет и возьмет, ни на какие законы не оглядываясь.
Даже хорошо, что у меня нет мотоцикла. Но одежда-то ведь есть.
Я живу с ними, отчетливо осознавая опасность, от них исходящую, равно как и собственную перед ними беззащитность в случае, если произойдет серьезная, настоящая неприятность. Собственно говоря, серьезные неприятности в сегодняшней России как раз и делятся на две категории: те, что связаны с действиями стихий (в широком смысле — от наводнения до рака), и те, что связаны с действиями государственных людей против граждан. То есть государственные люди — это тоже стихия, причем заведомо недобрая.
Отмечу, справедливости для: вероятность того, что государственные люди убьют, покалечат или ограбят меня по дороге от дома до офиса, невелика. Но и нулю, к сожалению, тоже не равняется.
Дальше можно, в зависимости от степени собственной экзальтированности, выстраивать отношение к государству. Можно, например, утверждать аккуратно, что не все с Россией в порядке — и назрели хоть какие-то перемены. А можно — что власть в ней захватила шайка гангстеров. Или, допустим, оккупантов, тоже известный вариант.
Зафиксируем факт: несмотря на разницу в оценках, ненормальность работы государства видна многим. Видна причем невооруженным глазом. На этот счет в обществе есть что-то вроде консенсуса, с этим и многие государственные мужи не спорят. Пусть даже из тактических соображений, когда нужно, например, подельника сдать. То есть, извините, наказать по справедливости какого-нибудь особо зарвавшегося коллегу.
Но при всем при этом, с навязчивым государством, о котором трудно думать что-нибудь хорошее, приходится сожительствовать. Делать вид, что оно нормальное. Симпатизировать отдельным его представителям (тут у каждого свой список: одним по нраву Капков, даровавший посетителям Парка культуры имени Горького вай-фай, другим — Шлегель, помогавший Крымску, и так далее, вплоть до Путина, которого до сих пор многие сограждане не могут разлюбить). Соблюдать законы. Платить, в конце концов, налоги. Мы ведь не хотим террора и разнообразных кровопролитий. Ну, чтобы «по-настоящему, с криками», как сказал по другому совершенно поводу герой киносаги о лихих, извините за выражение, девяностых.
Я вот, знаете, даже милицию однажды вызывал, когда неизвестный мне и сильно пьяный мужчина пытался проникнуть ко мне в квартиру через окно. И что вы думаете? Приехали и скрутили стражи порядка неизвестного мужчину. Сделали свое дело.
Государство одно, но их, в то же время, два. Одно — объективно, не только в социальных сетях и разоблачительных материалах оппозиционных журналистов существующее, — гнилое государство-монстр. Второе — чуть более навязчивое, чем хотелось бы, да, но в целом сносное, терпимое, позволяющее жить внутри себя, и часто даже не без комфорта. И тоже, как ни странно, существующее объективно. Чтобы убедиться в его реальности, достаточно просто посмотреть вокруг.
Я ношу эти два не конкурирующих даже, а взаимоисключающих образа одного и того же государства внутри собственной головы — и ношу не первый год. Но беда в том, что, как мне кажется, этот мой опыт не уникален. Иначе не стоило бы разговор затевать. Наоборот, число людей, проживающих в этих двух взаимоисключающих государствах одновременно, что ни день, растет.
Такую ситуацию не назовешь здоровой. Все это создает дополнительное напряжение. Повышает, в разных смыслах, внутричерепное давление. А давление постоянно расти не может. Должен найтись ему какой-то выход.
Касательно возможных вариантов выхода у меня есть гипотезы. И все они нерадужные.