Махать кадилом О «вульгарном примитивном понимании светскости»
На днях Владимир Путин выступил с очередной нетривиальной речью. Обращаясь к высшим чинам РПЦ накануне Архиерейского собора, президент заявил, что Русская православная церковь всегда скрепляла «нравственный каркас жизни людей» и российской государственности. «Сохраняя светский характер нашего государства, не допуская огосударствления церковной жизни, мы должны уйти от вульгарного примитивного понимания светскости», — добавил Путин. Практический смысл этого могучего речевого конструкта в том, что РПЦ и другие религии должны получить право больше участвовать в общественной жизни.
Однако понимать Путина становится все труднее. По крайней мере, картинка-то получается пугающая. Вот, допустим, «сохранять светский характер нашего государства» и повышать право РПЦ и других конфессий участвовать в общественной жизни — это ведь вещи, мягко говоря, входящие в прямое противоречие. Возможно, я обнаруживаю это противоречие в силу собственной вульгарности и примитивности. Какая-то важная диалектика жизни со всей неизбежностью ускользает от меня — ну, не понимаю я, как понятие светскости вдруг наполнилось мощью религиозного содержания. Духовный дальтонизм, сказал бы, наверное, по этому поводу наш новый Путин, отягощенный мистическим богопознанием.
Кстати, выяснилось, что послание Путина архиереям — это старая и к тому же чужая благая весть. Оказывается, примерно то же самое говорил глава кремлевской администрации Сергей Иванов — на Всемирном русском народном соборе четыре месяца назад. Целый кусок текста — один в один, как под копирку. В журналистике и прочей невысокой словесности этот прием называется копипастой — copy and paste, скопировал и вставил. Спичрайтер схалтурил. Тоже примета времени: трудно представить, что такое мог себе позволить, допустим, политобозреватель Александр Бовин, готовивший тексты для Леонида Брежнева. Сравнение, может, и спекулятивное слегка, простите, но не в пользу нынешних сотрудников Кремля. А ведь спичрайтеры — это те, кто входит в «окружение». Кому-то Путин вынужден доверять — хотя бы человеку, который ему тексты пишет.
Впрочем, про спичрайтера размышлять неинтересно — страна троечников, откуда бы в Кремле взялись другие. Это так, мелкая деталь к развернутому ответу на вопрос, насколько все плохо в России. Настолько: спичрайтер Путина ворует сам у себя.
Хуже то, что Путин с этим согласен. Ну, и еще он, оказывается, согласен — и не кривится — с теософскими штудиями на тему светскости. И роли РПЦ в жизни России. А вот это совсем уже швах. Потому что Владимир Путин размахивает кадилом посреди огромной страны, исповедующей одну-единственную религию, имя которой — язычество. Самое примитивное и вульгарное, кстати. Главный мистический текст этой религии пишется на наших глазах анонимными евангелистами из газеты «Оракул». Пророки ее пикируются в «Битве экстрасенсов». А прихожане стоят в очередях к православным магам.
Можно было бы предположить (не без некоторой надежды), что Путин, когда рассуждает о вульгарном понимании светскости и его преодолении, имеет в виду как раз борьбу с падением России в сладкий омут эзотерики. Что невыносимо президенту глядеть на дебилизацию — как говорят на федеральных каналах — населения страны; что христианское сердце его обливается кровью от того, что люди, словно котята несмышленые, плутают впотьмах. Но нет, это ведь про другое. Это либо про идеологию — не надо огосударствлять церковь, пусть лучше государство воцерковится. Либо про паблик рилейшнз — разыграем последнее неразменное: Сталинград, Гагарина, ну и Русь православную до кучи.
А по Руси православной мчит скорый фирменный поезд, а в том поезде — симпатичный мужичок лет пятидесяти, ныне — служащий управления жилищно-коммунального хозяйства города Кирова. На протяжении всего пути от Вятки до Москвы он рассказывает мне, что примета про черную кошку описана в Библии. И что после заката солнца мусор нельзя выносить — об этом тоже в Писании пара абзацев есть. Мужичок угощает меня вареными яйцами и приговаривает, что у него круглый год — Пасха.
И вокруг — такая потрясающая энергетика, что аж святые на микроиконах в автомобилях мироточат.