Это, наверное, не относится даже к страшному письму Толоконниковой из колонии. Я вот что сообразил: кажется, среди людей, с которыми я так или иначе общаюсь, нет ни одного, кто одобрял бы приговор участницам группы Pussy Riot. К инциденту все относятся по-разному. Кто-то считает концерт в ХХС музыкальным шедевром, кто-то — смелым и бескомпромиссным актом современного искусства, кто-то — красивой акцией протеста, а кто-то — нелепой хулиганской выходкой, достойной штрафа в 500 рублей (напомню, постыдного закона о защите чувств верующих на момент совершения «преступления» еще не было). Однако все понимают: приговор нелеп и бесчеловечен, он сам по себе уже пытка, безотносительно того, что происходит в колонии.
Но есть другие люди. Люди, чувства которых были невыносимо оскорблены. Которые спать и есть не могли, вспоминая пляски на солее. Которые приветствовали приговор и которые теперь в письме Толоконниковой не видят ничего выдающегося. Я читал о них в «Комсомольской правде». Созерцал в программах Аркадия Мамонтова. Теперь еще — и в социальных сетях. Каковые сети, кажется, для того и созданы, чтобы дурость каждого видна была. По слову Петра Великого.
И нельзя не сокрушаться, конечно, эти отзывы читая. «Заслужила», «А чего она ждала», «Тюрьма не курорт». И не важно при этом, кто их пишет — менеджер среднего звена из заштатной компании, торгующий никому не нужными вещами, или протоиерей, вещающий от имени Русской православной церкви. И легко встать в позу — вот они мы, все в белом стоим красивые, обученные состраданию, а вот — остальные, с их звериной жестокостью, с их наукой ненависти. Провести еще одну границу, полюбоваться собой и успокоиться. В конце концов, это просто приятно.
Или не успокоиться. Уже вчера маститые публицисты исподволь объясняли читателям: вот он, смотрите, звериный оскал народа. Смотрите и не удивляйтесь тому, что у нас за активную гражданскую позицию и нарушение правил средневекового собора сажают на два года. А чего вы еще хотели, с таким-то народом? Смотрите и понимайте: с таким народом просто не может не быть пыток в тюрьмах. Не повезло нам с народом. Дрянь народ. И как только мы с вами, такие замечательные, до сих пор уцелели среди этих чудовищ?
Может быть, народ наш зол, а может, и нет. В любом случае, сто комментариев под статьей в газете, извините, «Известия» и даже тысяча записей в фейсбуке не дают репрезентативной картины. Мне почему-то кажется, что если устроить опрос на предмет допустимости издевательств и пыток в местах заключения, мало кто ответит — «да, одобряю». Да это и неважно. Важно вот что: не народ формировал систему правосудия, единственная функция которой — штамповать обвинительные приговоры, резонансные — по звонку, а остальные — просто так, чтобы, как говорят знатоки системы, «не обесценить работу следствия». Не народ реформировал эту систему годами, рапортуя в газетах об успехах. И судьям тоже не народ звонил, и обвинительные заключения, над которыми нельзя не смеяться, тоже писал не народ. Не народ гуманизировал исправительные учреждения, в которых сидят и подвергаются ежедневным пыткам Надежда Толоконникова, 800 женщин, вместе с ней заключенных в ИК-14, и еще 800 тысяч наших с вами сограждан. Без вины, как Толоконникова, или после совершения страшных преступлений. Какая разница?
Может быть, народ наш создал бы систему наказаний, по сравнению с которой нынешние фабрики по истреблению в людях человеческого показались бы приморскими санаториями. А может быть — сияющие дворцы правосудия создал бы наш народ. Народ никто и никогда об этом не спрашивал. Творцов системы мы знаем поименно. Поименно знаем судей, выносивших постыдные приговоры невиновным на основе неумело сфабрикованных уголовных дел. Знаем гуманизаторов пенитенциарных учреждений, регулярно отчитывающихся об успехах. Мы даже подполковников, превративших конкретную исправительную колонию №14 в каторгу, знаем. И без труда можем провести пусть извилистую, но понятную линию от этих двух провинциальных палачей к самому главному в стране подполковнику.
Так спрашивается, причем здесь народ? И нет ли во всех этих — вызывающих понятное сочувствие, это ведь, повторюсь, так приятно, осознавать, что ты лучше, выше, прекраснее прочего населения, — во всех этих рассуждениях о всенародной бесчеловечности, явленной нам через социальные сети, банального желания прикрыть всех этих подполковников? От зверья из колоний, получающего садистское удовольствие от издевательств над лишенными всех человеческих прав заключенными, и вплоть до холеных, интеллигентных, знающих иностранные языки людей в дорогих костюмах, которые говорят красивые речи — то о мире во всем мире, а то — о духовных скрепах и ценностях православия? По-моему, есть.
Нет, разумеется, любое мнение достойно того, чтобы быть высказанным, и пусть цветут сто цветов. Читайте маститых публицистов, испытывайте радость от того, что вы — много прекраснодушнее опустившихся сограждан. Но мой вам совет — если доведется с помянутыми публицистами играть в карты, попросите их руки держать на столе и закатать рукава.