1. Каддафи слишком долгое время был раздражителем для Запада, причем в этом качестве он выступал, наверное, последние 40 лет. Учитывая то, что в самом начале своего прихода к власти в 1969 году он выступал под антизападными лозунгами и делал ставку на развитие отношений, в частности, с Советским Союзом, считалось, что Ливия - страна, которая ориентируется на поддержание тесных отношений с СССР. И несмотря на то, что, в принципе, ливийский режим не был ориентирован на социалистическое построение общественных отношений, тем не менее, он рассматривался как антизападный.

В апреле 1992 года Совет безопасности ООН по требованию США и Великобритании ввел международные санкции против Ливии. Основанием послужили обвинения в адрес Каддафи в проведении террористических актов. В частности, это известная авиакатастрофа над Локерби в Шотландии, когда 21 декабря 1988 года был взорван самолет Boeing-747 компании Pan American World Airways с помощью пластиковой взрывчатки семтекс. Тогда погибли 270 человек.

В адрес Ливии прозвучали прямые обвинения, в частности, говорилось о том, что взрыв был организован сотрудниками ливийской разведки. Затем с помощью взрыва в 1989 году в Нигере был уничтожен французский пассажирский самолет.

Находясь под санкциями, Каддафи приступил к разработке оружия массового поражения, в частности, химического. Но после силового свержения американцами Саддама Хусейна он понял, что может повторить его судьбу. Ливия прекратила все программы по ОМУ, допустила в страну западных наблюдателей и урегулировала все вопросы, связанные с выплатой финансовых компенсаций родственникам жертв авиакатастроф, в которых обвиняли ливийцев.

После этого санкции были отменены. Тем не менее, Каддафи все равно считался неудобной и одиозной фигурой для Запада. Поэтому, когда представилась первая возможность, учитывая волну нестабильности на арабском Востоке и в Северной Африке, западные спецслужбы (ЦРУ, МИ-6 и французская DGSE) подготовили и организовали выступления против Каддафи в Бенгази и других городах области Киренаика.

Таким образом, мы можем говорить, что истинная цель агрессии против Ливии – это, во-первых, устранение неугодного одиозного лидера, смена режима, существующего в Ливии, а во-вторых, разумеется, более удобный и простой доступ к национальным богатствам этой страны, основу которых составляет экспорт нефти.

2. Вполне возможно, что операция против Ирана рано или поздно будет проведена. И можно сказать, что это "репетиция". Что касается республик бывшего СССР – кроме Белоруссии, никто, в общем-то, не ведет себя независимо, все занимают соглашательскую позицию. Но, я думаю, Запад не рискнет начать прямую военную интервенцию против Белоруссии. Во-первых, белорусская армия эффективна, во-вторых, у нас все-таки союзное государство, и самое главное – российское общественное мнение однозначно не приемлет сценарий военного вторжения Запада в Белоруссию. В случае такого вторжения будут российские добровольцы, которые поедут туда воевать. И самое главное - в рамках союзного государства мы даем Белоруссии ядерные гарантии того, что она не подвергнется нападению.

У Ливии сегодня нет абсолютно никаких возможностей для создания коалиции. Мы видим, что даже Венесуэла, которая вначале проявляла некий интерес к тому, чтобы выдвигать какие-то инициативы, замолчала, сегодня Уго Чавеса не слышно и не видно - разумеется, Венесуэла не будет воевать за Ливию. Иран тоже занял выжидательную позицию. Поэтому судьбу Каддафи будут решать западные войска. Никто не окажет ему действенной военной помощи, он может опираться и рассчитывать только на себя.

1. Да, ее нет, есть картинки, сводки, потому что никому не выгодно давать четкую картину происходящего в Ливии. Каддафи и хотел бы, он звал международные комиссии, журналистов, но естественно, поскольку принято политическое решение о его устранении, картинку нам дают с экранов мониторов телевизионных камер и, соответственно, с экранов телевизоров.

2. Я все-таки полагаю, что дестабилизация обстановки на Большом Ближнем Востока не является истинной целью США и их партнеров по НАТО, потому что она и без них достаточно дестабилизирована, прежде всего, массовыми выступлениями недовольных слоев населения в целом ряде государств региона. Поэтому истинной целью Запада, надо все-таки признать, является использование силовой компоненты для поддержки мятежников, чтобы обеспечить их привод к власти и в дальнейшем развивать комплекс межгосударственных отношений уже с новыми властями, которые, как считается, будут более прозападно ориентированы. Таким образом, будет установлен геополитический контроль Североатлантического альянса в Северной Африке, где Ливия занимает ключевые позиции с точки зрения геополитического и географического положения.

3. Да, естественно, это все ангажированная подача сценария. Я не думаю, что в Йемене, в Тунисе и в Египте это были спланированные сценарии революции, что касается Ливии, то, на мой взгляд, здесь был иностранный след. Западные службы однозначно приложили руку, потому что повстанцы сами по себе не появились бы, были отпечатаны агитационные материалы антикаддафиевского содержания. Все это делается заблаговременно, за 2-3 месяца, и не происходит просто так. Поэтому в Ливии, полагаю, ситуация была искусственно срежиссирована, там была рука и США, и Великобритании.

4. Ливия находилась на 53 месте в мире по уровню доходов на душу населения. В принципе, это хороший показатель. Поэтому там все было нормально – бедных, нищих, безграмотных и умирающих с голоду не было.

1. Нет, не станет, у него нет для этого достаточных сил и средств.

2. Нет, никто из тех, кто симпатизирует Ливии, не хочет подставляться под бомбардировки. Все понимают, что после того, как Запад втянулся в военную операцию, судьба Каддафи в известном смысле предрешена, и противостоять мощной и хорошо отлаженной военной машине НАТО бессмысленно. Поэтому у Каддафи могут быть сочувствующие, но не военные союзники, готовые разделить судьбу Ливии.

3. Да, если понадобиться, они на это способны. Вопрос в том, захотят они это делать или нет. Вообще, Запад говорил о том, что постарается избежать такого сценария.

4. На момент, когда задавался этот вопрос, внутри альянса действительно, не было консенсуса, однако сегодня он достигнут, командование военной операцией против Ливии перешло в руки НАТО. Как известно, ряд стран высказывался категорически против своего вовлечения в эти события, однако США в ходе закрытых консультаций сумели выкрутить руки всем тем, кто не особо хотел присоединяться (прежде всего, речь идет о Германии). Поэтому мы можем говорить, что внешне альянс выглядит монолитно, все необходимые решения приняты. НАТО впервые в своей истории начал боевую операцию в Африке против независимого суверенного государства.

На мой взгляд, следствием такой политики является то, что в прошлом году на лиссабонском саммите НАТО были приняты новые концептуальные документы. Например, обсуждался вопрос, как альянсу реагировать на угрозы, связанные с возможностью перебоев в поставке энергоресурсов, в частности, углеводородов. И альянс заявил, что будет рассматривать это, как военную угрозу для себя. В данном случае мы видим, что дестабилизация ситуации в Ливии могла привести к тому, что в ходе гражданской войны был бы прекращен экспорт нефти, соответственно, могли бы пострадать энергетические интересы Запада. Поэтому альянс, в полном соответствии со своими основополагающими концептуальными документами, осуществляет сегодня военную операцию против Ливии, решая как экономические, так и геополитические задачи.

Разумеется, группа БРИК не выступала здесь в качестве объекта голосования, каждая из стран принимала решение суверенно. Очень показательно то, что Индия, Китай, Бразилия и Россия не стали голосовать за военную операцию по резолюции Совета безопасности номер 1973, Германия также не стала голосовать. Таким образом, мы можем говорить о том, что каждое из государств при принятии решения – голосовать за резолюцию или воздержаться – принимало решение самостоятельно. Я не исключаю, что, возможно, были определенные политические консультации между Россией и Китаем. Россия, разумеется, не могла не учитывать позицию, занятую КНР, при принятии окончательного решения.

Если бы Россия либо другие страны (в частности, речь идет, естественно, о Китае как постоянном члене СБ ООН) наложили вето или какие-то страны-члены Совета безопасности проголосовали бы против и консенсуса по данной резолюции не было, это было бы использовано для дискредитации России, которой однозначно попытались бы вменить особые связи с Каддафи. А поскольку Каддафи как лидер достаточно одиозен, то, наверное, это было бы не совсем хорошо для нас, учитывая "перезагрузку" отношений с США.

В любом случае военная операция НАТО против Ливии, как мне кажется, была бы проведена. Мы помним предыдущие операции, в частности, операцию в Ираке, которая была развязана в одностороннем режиме, без одобрения Совета безопасности ООН.

В общем-то, можно согласиться с таким подходом. Действительно, все понимают, что Россия могла полностью заблокировать резолюцию, а если она воздержалась, то это половинчатое решение. Поэтому можно считать, что это некая косвенная поддержка Кремлем тех действий, которые были предприняты Западом против Каддафи. Тем более, что накануне голосования Кремль уже сделал заявление устами анонимного источника, что Каддафи должен уйти, он был достаточно жестко охарактеризован как ненадежный и одиозный правитель. Поэтому Россия такой своей "половинчатой" позицией в известной степени поддержала США, Великобританию и Францию. Что касается тех, кто проголосовал "за" - здесь речь идет о позиции конкретных государств, тем не менее, никто из них не проголосовал против, и это показатель.

Что касается морально-этических принципов - в области международных отношений подобные критерии, конечно, могут ставиться, но, с практической точки зрения, все решают совершенно иные факторы.

2. Китай считает себя самостоятельным геополитическим игроком, в этих условиях, очевидно, конфронтация с Западом по вопросу Ливии была бы ему невыгодна, тем более что, по большому счету, никаких тесных связей между Пекином и Триполи не было. То есть Китай фактически ничего не потеряет при смене власти в Ливии. Поэтому КНР была выбрана такая достаточно прагматичная позиция. Цинична она или нет, сложно говорить, но, наверное, Пекин тоже руководствовался некими соображениями, чтобы прежде всего реализовать свои собственные национальные интересы.

В ближайшей перспективе глобальный конфликт между исламским миром и европейским миром невозможен. Мы видим, что даже среди арабов есть разные позиции: кто-то тесно сотрудничает с Западом, кто-то выступает с резкими антизападными заявлениями - то есть, мнение арабов не монолитно. И в этих условиях всегда есть возможность лавирования. "Крестовый поход" - это очень броский термин, его, в частности,употребил Владимир Путин, характеризуя ситуацию вокруг Ливии. Но я думаю, что лобового глобального конфликта между цивилизациями, во всяком случае, в ближайшие лет 30-40 не будет. Но надо внимательно следить за тенденциями.

Мы видим, что в Европе увеличивается количество выходцев из исламских государств. Сегодня это большая проблема, например, для Франции и Германии. И в перспективе может сложиться ситуация, когда национальные общины, исповедующие ислам, смогут составить в процентном отношении, скажем, 25 процентов либо одну треть всего населения указанных стран, то есть возникнет совершенно иная ситуация.

Тогда, конечно, возможны глобальные потрясения, но они будут носить внутриполитический характер для конкретных государств. А сценарий, предполагающий цивилизационный конфликт, особенно в военном аспекте, на мой взгляд, сегодня нереализуем.

2. Прогноз такой: будет уничтожена вся ливийская ПВО и все ливийские ВВС. Это уже произошло, у Каддафи больше нет ни ПВО, ни авиации. А дальше все будет зависеть от того, насколько мятежники будут готовы развивать наступление.

3. С большой долей вероятности можно говорить, что наземная операция готовится и, возможно, будет проведена. Вопрос, какими силами. Американцы все-таки на это не пойдут. Что касается Франции, то она может использовать, например, иностранный военный легион, который традиционно комплектуется выходцами со всего мира. Для Парижа пролить кровь этих людей не будет столь драматично, как, например, пролить кровь французов, что произошло бы, если бы они отправили в Ливию подразделения французских вооруженных сил.

Вопрос состава экспедиционного корпуса для наземной операции будет решаться по итогам того, как будет складываться заключительная фаза боев между повстанцами и правительственными войсками, в частности, смогут ли повстанцы самостоятельно войти в Триполи. Если они такую задачу решат и Каддафи падет - в этом случае, возможно, военное присутствие Запада сведется к чисто номинальным вещам (например, спецназ). В перспективе в Ливии могут появиться иностранные военные базы, но это возможно уже после того, как будет сформировано новое правительство Ливии.

4. Право вето не было использовано Россией, потому что Медведев принял решение его не использовать в силу целого ряда причин - как внутриполитических, так и внешнеполитических. Не будем забывать, что вице-президент США Байден в Москву приезжал не просто так. Очевидно, были определенные консультации, договоренности, в итоге Кремль занял такую позицию.

Мы видим явную ангажированность Франции в подходе к решению ливийских проблем. Это целиком и полностью инициатива Саркози, он занимает такую позицию. Дело в том, что со стороны Триполи в адрес президента Франции были обвинения в том, что в ходе своих предвыборных кампаний он тайно финансировался на ливийские деньги. Наверное, просто так такие заявления не делаются. Мы знаем, что многие высокопоставленные французские политики коррумпированы, и, например, нынешний судебный процесс по делу бывшего французского президента Жака Ширака показывает, что если есть возможность незаконно поживиться или использовать какие-то ресурсы незаконным образом в своих интересах, то, как правило, они на это идут.

Поэтому я не исключаю, что позиция Саркози продиктована стремлением, во-первых, отомстить за обвинения, которые были выдвинуты со стороны ливийского руководства, а во-вторых, замести следы, чтобы не всплыли какие-то бумаги, то есть в ходе войны уничтожить вещественные доказательства того, что он действительно финансировался на иностранные деньги.

Что касается положения дел во Франции, там действительно большая и достаточно агрессивная исламская диаспора (особенно молодежь) – это арабы, выходцы из бывших французских африканских колоний и просто люди, которые приехали во Францию из Африки и натурализовались тем или иным образом, получив либо гражданство, либо вид на жительство. Эта критическая масса может взорваться, но я не думаю, что она взорвется в связи с ливийскими событиями. Однако мы помним погромы и поджоги, которые происходили во Франции, протестный потенциал среди проживающих там арабов и африканцев накапливается, это такая граната, которая может взорваться в любой момент абсолютно вне связи с ливийскими событиями.

Учитывая, что сегодня введена военно-морская блокада ливийского побережья, я не думаю, что какие-то беженцы из Ливии могут свободно уплыть в Италию и высадиться там, хотя есть отдельные маленькие суденышки, которые каким-то образом туда попадают. Но эти люди действуют на свой страх и риск, и плывут они главным образом из Туниса. Сразу же после того, как в Ливии сменится власть и повстанцы станут легитимным правительством, они однозначно будут вынуждены идти навстречу Западу и вводить жесткий режим на путях возможной нелегальной миграции.

Это будет одним из условий их признания и сотрудничества с Западом.

Конечно, армии безработных и бездомных беженцев в Европе никому не нужны. Европейцы не знают, что делать даже с румынскими цыганами и с выходцами из маргинальных слоев населения от новых членов ЕС, поэтому африканские беженцы там абсолютно никому не нужны, их будут отсекать.

Вопрос так или иначе опять касается диаспор. Да, политики вынуждены быть политкорректными, в частности, в Германии, человек, который пытался поднять проблему того, что страна может быть растворена в потоке приезжающих все в большем и большем количестве выходцев из исламских государств (в частности, из Турции), был подвергнут моральному осуждению. Поэтому в Германии политики вынуждены быть политкорректными.

Но во Франции ряд политиков уже абсолютно неполиткорректен. В частности, это известный правый Ле Пен и его дочь, которая унаследовала его пост в партии "Национальный фронт". Поэтому чем больше будет столкновений между коренными жителями и выходцами из арабских стран, которые живут сегодня в Европе, чем больше будет погромов, поджогов машин и массовых беспорядков со стороны диаспор, тем большую и большую силу будут набирать правые и их лозунги – обеспечить приоритет коренной нации европейцев, для того чтобы они не пострадали в ходе этих миграционных процессов. Поэтому противостояние, конечно, будет усиливаться.

Не надо абсолютизировать высокоточное оружие, потому что в конечном итоге им управляют люди. Можно, конечно, разбомбить аэродромы, можно уничтожить авиацию, можно уничтожить системы ПВО. Но, во-первых, бронетехника маскируется. Во-вторых, в условиях городской застройки эту технику трудно идентифицировать. В-третьих, там, где идут бои, достаточно трудно понять, где повстанцы, а где правительственные войска. Помимо этого, тактика действий ливийской армии заключается в том, что она не передвигается массовыми колоннами, как это делал Саддам Хусейн и его армия, представлявшая собой легкую цель, в данном случае это максимум 2-3 танка, либо отдельное передвижение бронетехники, либо джипы с установленным на них вооружением.

Поэтому в этих условиях достаточно сложно в реальном времени обнаружить их, выдать целеуказание, когда техника находится в движении, для того чтобы авиация уничтожила подвижные бронированные цели. Тем не менее, Запад решает эту задачу. На кадрах видеохроники мы видим все большее количество разбитых танков. Военная машина НАТО будет перемалывать сухопутные войска Каддафи, выбивать всю ту технику, против которой повстанцы со своим слабым и легким вооружением пока что бессильны.

Вмешательство перешло в военную фазу, потому что Каддафи достаточно успешно начал наступление на мятежников. То есть сначала ждали, что он окажется слаб, что народные массы его сметут, что он повторит судьбу президента Египта Хосни Мубарака, но Каддафи вдруг продемонстрировал бойцовские качества. Это стало неожиданностью для Запада, потому что все думали, что он падет. А получилось так, что значительная часть ливийского населения его поддержала. И Запад пошел на быструю военную операцию, чтобы не дать возможности Каддафи быстро разгромить повстанцев.

Я думаю, Запад не ставит перед собой цели, которую он ставил в ходе операции против Югославии (то есть, дезинтеграция этой страны, в частности, выведение Косово из-под юрисдикции Белграда). Для Запада принципиально важно сохранить единую Ливию, но поменять режим военным путем. Потому что в условиях данного географического региона дезинтеграция Ливии привела бы к ослаблению контроля центрального правительства в Триполи, к хаотизации общественных и политических отношений. То есть в этом случае могла возникнуть такая же ситуация, как в Сомали, – полный хаос.

Для стран Северной Африки и Ближнего Востока чрезвычайно важно сохранить сильную централизованную власть. Запад это понимает, и ему невыгодно дробить Ливию на какие-то субгосударства, это опасно, этим могут воспользоваться исламисты. Никто не хочет повторения ситуации с Сомали, где нет ни власти, ни контроля, одни лишь сомалийские пираты, с которыми никак не могут справиться.

Мы видим, что Обама демонстративно говорит о том, что Америка не будет играть первую роль, что американские солдаты не будут участвовать в сухопутной операции, он хочет минимизировать американское участие как таковое, хотя, в принципе, все первоначальные массированные удары наносились американскими крылатыми ракетами "Томагавк".

А что касается общественного мнения политических оппонентов – победителей не судят. Если Каддафи будет свергнут, если власть перейдет в руки повстанцев, если при этом не будет нового Ирака или Афганистана и повстанцы смогут контролировать ситуацию - победителей не судят, Обаме и Саркози все пойдет в зачет.

Потому что это была реальная военная оппозиция, поэтому их и поддержали. Очевидно, что эти повстанцы не просто так возникли, а были простимулированы, профинансированы и поддержаны с помощью западных спецслужб - у них хорошие позиции в регионе. Традиционно англичане (МИ-6) всегда старались влиять на то, что там происходит. Каддафи был как кость в горле, поэтому все объединились, чтобы его убрать, и у Запада был полный консенсус, за исключением позиции Германии.

Естественно, повстанцы не "белые и пушистые", потому что это вооруженный мятеж, и Каддафи действует примерно так, как действовала Россия, когда наводила порядок в Чечне. Масштаб боевых действий в Чечне и в первую, и во вторую войну был гораздо более серьезный, чем тот, который мы сегодня видим в Ливии. Но мы ядерная держава, от нас Запад критически зависит, прежде всего, в плане поставок газа. Поэтому портить отношения с Россией, начиная какие-то военные действия, Запад просто не рискнул. Россия - ядерная держава. У нас совершенно разный весовой потенциал по сравнению с тем же Каддафи. Поэтому повстанцев будут защищать, будут пытаться привести их к власти и сделать легитимное правительство. Собственно, этот сценарий сегодня реализуется.

1. Дело в том, что Лига арабских государств действительно призывала установить бесполетную зону, чтобы ввести запрет на полеты правительственной авиации, которая могла бы легко атаковать повстанцев. И под этим понималось, что боевые действия западная коалиция начнет лишь в том случае, если с аэродрома взлетит самолет – тогда его сбивают. Не подразумевалось, что будет такой массированный удар. И на фоне того, что это происходит, Лига арабских государств меняет свою позицию. Они были согласны с бесполетной зоной, но не согласны с массовой военной операцией, которая сегодня разворачивается.

И потом, есть возмущение местных жителей, арабов, там никто не любит НАТО, и когда погибают мирные жителей, Лига арабских государств, отражая настроение широких слоев населения арабских стран, вынуждена корректировать свои первоначальные позиции.

2. Мы говорили выше, что ситуация развивается в динамике, сначала Каддафи проигрывал, теперь он наступает. Смотрите мои ответы выше.

1. Я бы не сказал, что Саддам Хусейн и иракский режим, режим Милошевича в Белграде и режим в Ливии находились в сфере влияния России. Просто в какой-то степени это были объективно наши союзники. Хотя у некоторых была и не очень хорошая репутация, в частности, у Ирака и у Ливии. Но эти страны хотели развивать с нами отношения. Разумеется, эти политические режимы были невыгодны для Запада, поэтому они попали под удар, под раздачу, в силу того, что с Западом у них были не очень хорошие отношения. Понятно, что если они были хорошие с нами, то с Западом - плохие. Но это отнюдь не вопрос, связанный с ограничением зоны влияния России.

У СССР были зоны влияния, у России зон влияния нет. Может быть только в СНГ, но не более того. Мы теряем наши зоны влияния, и зон влияния на Ближнем Востоке, которые были у Советского Союза, у нас нет.

2. Америка подчеркнуто старается дистанцироваться от боевых действий в Ливии, и передача управления военной операцией в руки НАТО – свидетельство того, что США не хотят ввязываться еще в один конфликт. Для них самое главное, чтобы общественное мнение в мусульманском мире не рассматривало США как агрессора, который теперь уже пришел на Ближний Восток. Поэтому американцы проводят такую политику вполне сознательно, чтобы дистанцироваться от операции, но при этом закулисно поддерживать ее всеми своими имеющимися ресурсами, военным прежде всего.

Что касается активизации террористической деятельности – мне кажется, что в конечном итоге плодами воспользуется, в частности, "Аль-Каеда", которая может, обращаясь к мусульманам, сказать: "В очередной раз происходит военная интервенция, давайте мстить Западу". Поэтому теракты неизбежны, посмотрим, насколько они будут масштабны. Но в США после 11 сентября 2001 года не было ни одного крупномасштабного теракта. Американские спецслужбы, ФБР, Министерство внутренней безопасности и ЦРУ работают достаточно эффективно и справляются со своей задачей. Если мы посмотрим на то, что происходит в России, и сравним это с США, станет очевидно, что между нами большая разница в плане борьбы с террором, США более эффективны.

Никакой военной конфронтации с Западом в случае его агрессии против Венесуэлы и Ирана со стороны России не будет. Мне кажется, с Ираном ситуация ясна, он может выжить лишь за счет собственных возможностей, Россия не будет заступаться за Иран. Максимум – могут быть какие-то осторожные заявления, что должно быть решение Совета безопасности ООН, но как поведет себя Россия - мне кажется, она будет встраиваться в ту политику, которую будет проводить Запад.

Ну а агрессия против Венесуэлы маловероятна, хотя, в принципе, на определенном этапе это может произойти, не зря Уго Чавес стремится как можно скорее вооружиться российским оружием, чтобы не оказаться в ситуации Каддафи, когда ему фактически нечем воевать – у него находится советское старье. А Венесуэла закупает новые системы вооружений, чтобы не быть беззащитной. В частности, Венесуэла купила большую партию истребителей Су-30, и заказала системы ПВО С-300В. Кроме того, Венесуэла покупает береговые ракетные комплексы, для того чтобы поражать корабли США, если будет какая-то десантная операция. То есть Чавес готовится, а Каддафи, к сожалению, эту ситуацию пропустил.

Сейчас мы можем говорить, что юридически граница дозволенного применения властями силы в решении внутренних вопросов зависит от того, насколько прочен конкретный режим и насколько он обладает потенциалом отпора, если кто-то попытается его "построить".

Понятно, что пока Россия – ядерная держава, поэтому применение нами силы в решении внутренних вооруженных конфликтов может быть любым. Пропорциональным или нет – это второй вопрос. И мы видим, что в ходе первой и второй чеченской войны у нас шли настоящие, реальные масштабные боевые действия и не было никаких "гуманитарных бомбардировок" со стороны Запада (как они это проделали с Югославией), потому что в ответ те, кто их посмел бы начать, могли бы получить ядерный заряд в 150 килотонн в тротиловом эквиваленте.

Поэтому если государство сильное, то западного вмешательства не будет. Например, Индия – ядерная держава, естественно, она может делать у себя все что угодно, и никто не будет с ней воевать. И с Пакистаном, наверное, тоже никто не будет воевать. А что касается других режимов – если они антизападные, но при этом происходит какая-то дестабилизация, против них могут быть использованы военные меры для смены правительства и президента.

2. Станет тот, кого назначит Вашингтон. Что касается управления государством и наличия квалифицированных кадров – в этом Запад окажет помощь. В любом случае, мы видим, что появляется западная администрация, в том числе и в оккупированных странах, идет подготовка местных кадров, а потом им передаются властные полномочия. Самое главное – политическая ориентация нового режима, которая однозначно будет прозападной.

3. Дело в том, что Ливия обладает большими запасами нефти, кроме того, арестованы счета ливийского правительства и Каддафи за рубежом (это десятки миллиардов долларов). Все эти деньги поступят в распоряжение нового правительства Ливии, и повстанцы смогут обеспечивать основные социальные программы населения с помощью тех золотовалютных ресурсов, которые сегодня заморожены. Помощь Европы и Америки не понадобится, Ливия богатая страна, нефть позволит ей залатать любые дырки в бюджете.

Кстати, через Катар мятежники уже начали отгрузку нефтяных танкеров, вот денежки и потекут к ним в руки.

Да, слабость и нечеткость формулировок дает возможность для любых односторонних военных акций Запада, включая уничтожение Каддафи как политического лидера во имя прекращения так называемого кровопролития в Ливии. Сейчас даже ввод иностранных сухопутных войск на территорию Ливии будет объясняться расширенным толкованием резолюции Совета безопасности ООН. Более того, даже возможную поставку вооружения повстанцам Запад объясняет тем, что это позволяет делать Совет безопасности ООН. При помощи расширенного толкования резолюции Запад может обосновать любые свои шаги и сказать, что все делается правильно и в соответствии с решением СБ ООН.

1. Юридические обоснования могут быть любыми. Если НАТО и США принимают для себя решение, что возможна гуманитарная интервенция для смены какого-либо режима, это будет реализовано. Каких-то юридических критериев в этом плане не существует. Есть практика, которая была отработана в Югославии, в Ираке, а теперь в Ливии. Возможно, следующей будет Сирия. Может быть, Иран.

2. Все-таки это было в 1920-е годы, и тогда никто не пошел на гуманитарную интервенцию, потому что такого понятия просто не существовало. Опыт последних десятилетий свидетельствует о том, что, наводя конституционный порядок на Северном Кавказе, ведя масштабные боевые действия, Россия, тем не менее, избежала гуманитарной интервенции в силу причин, о которых мы говорили выше: ядерное оружие, относительно сильная армия и нежелание Запада портить отношения с Москвой.

2. Во-первых, не факт, что они будут возникать регулярно, на данный момент это следствие волны дестабилизации на арабском Востоке и в Северной Африке. Естественно, никаких теоретических наработок нет, потому что в силу особенностей происходящего каждый конфликт уникален. Мы видим, как события в Египте отличаются от событий в Йемене, а события в Йемене отличаются от событий в Ливии.

В Ливии не гражданская война. То, что происходит в Ливии, называется вооруженным мятежом против законной власти. Поэтому общество не расколото, просто есть поддержка со стороны Запада одной из сторон конфликта, в данном случае повстанцев, для того чтобы свергнуть Каддафи.

1. Пока Каддафи выступает против "Аль-Каеды". В предшествующие годы он сделал очень много для того, чтобы исламисты не получили поддержки на территории Ливии, поэтому я не думаю, что будет единый фронт Каддафи и "Аль-Каеды", это невозможно.

2. Я считаю, что нет. Даже несмотря на то, что границы не контролируются должным образом, мы не видим такого притока сторонников, как это было, например, в Афганистане. В Афганистане этот процесс подогревался Пакистаном и США. А здесь речь идет о людях, которые просто хотят воевать на стороне Каддафи, я думаю, что таких людей мало, и Каддафи в большей степени рассчитывает на собственные войска.

3. Я уже говорил, что Ливия будет единым государством, вне зависимости от того, кто одержит победу – Каддафи или повстанцы.

4. Они активно ведут операции вдоль побережья, потому что это единственная форма боевых действий, которая возможна в условиях Ливии.

5. Ливийская армия в сопоставлении с силами повстанцев выглядит гораздо более организованной и обученной. Что касается тактики действий правительственных войск, то она определяется конкретной ситуацией, складывающейся в ходе боевых действий.

1. Думаю, пока жив Каддафи, он будет являться символом сопротивления, и верные ему подразделения армии будут сражаться до конца.

2. С помощью авиации и высокоточного оружия идет перемалывание сухопутных группировок правительственных войск, и даже без сухопутной операции чаша весов сегодня все-таки на стороне коалиции. Другое вопрос, что будет в случае свержения режима. Мы видим, что в Ираке тоже свергли режим Саддама Хусейна, быстро разгромили его войска, но сегодня там хаос. Возможно, то же самое будет и в Ливии.

3. Я лично негативно отношусь к деятельности так называемых повстанцев, потому что это мятеж против законного правительства в Триполи. Что касается тренировочных лагерей, военных инструкторов, то все это Запад уже делает. В частности, были сообщения, что Великобритания активно занимается этим вопросом, британский спецназ в качестве военных инструкторов учит повстанцев обеспечивать целеуказание на поле боя для уничтожения сил Каддафи. Разумеется, к этому вопросу могут быть подключены и другие западные государства, в частности, Франция.

Запад старается, чтобы в глазах ливийского населения основную тяжесть войны против Каддафи несли повстанцы. И здесь ключевым моментом является способность новых властей договориться со всеми племенами о некоем консенсусе, о разделе доходов от "нефтяного пирога", потому что обиженные прибегнут к партизанской войне. И мне кажется, что любые формы сопротивления в Ливии в случае свержения Каддафи будут в своей основе иметь экономические, а не политические причины. Поэтому если мятежники в Бенгази договорятся, чтобы в посткаддафиевской Ливии все были довольны, то партизанской войны, наверное, можно будет избежать, по крайней мере, масштабной партизанской войны. Но сначала повстанцам надо победить, а они пока, похоже, отступают.

Если в Ливию придут эмиссары "Аль-Каеды" и будут там активно работать, мы можем получить в Северной Африке второй Ирак.

Я думаю, что в современных условиях Каддафи не сможет осуществлять масштабные теракты против агрессоров, потому что у него нет необходимой инфраструктуры, и самое главное - у него нет ливийского генерала типа Павла Судоплатова и структуры, аналогичной 4-му управлению НКВД. Теракты или диверсионные акции осуществляют профессионалы. Это люди, которые прицельно к этому готовятся, есть подпольная инфраструктура, есть сеть конспиративных квартир, есть опорные точки, есть финансы, все это заранее готовится. Разумеется, Ливия не ожидала, что она попадет под военную операцию, поэтому Каддафи не планировал террористическую войну.

1. У Ливии на вооружении находилась исключительно старая советская техника третьего поколения. Она не способна эффективно противодействовать современным средствам ведения вооруженной борьбы, в частности, современным истребителям поколения "4++" и высокоточному оружию. Кроме того, ливийские расчеты были слабо обучены, они не способны эффективно эксплуатировать технику ПВО. А сама эта техника последние 20 лет не обслуживалась, не было поставок запчастей, она разукомплектована. Поэтому говорить о ливийской ПВО как об организованной силе просто не приходится. Каддафи планировал закупить системы С-300ПМУ-2 и комплексы ПВО ближнего радиуса действия "Тор-М1". Но он упустил время. Слишком долго торговался, после снятия санкции он параллельно вел переговоры о закупке военной техники с Италией, Испанией, Францией, Великобританией. Имея на руках золотовалютные ресурсы для оплаты этой техники, он просто упустил время. А сейчас он не может ничем прикрыться, у него нет системы ПВО.

2. Пока ситуация выглядит так, что войска Каддафи сохранили боеспособность и активно ведут боевые действия. Но я сильно сомневаюсь, что НАТО даст ему возможность взять Бенгази.

3. Скорее всего, введет свои сухопутные войска. Если Каддафи вдруг удержится, это будет оглушительная пощечина для НАТО. Едва ли они согласятся на такой вариант.

Во-первых, на полигоне мы стреляем нашими новыми средствами, системами ПВО. А в Югославии, Ираке, в Сирии была советская техника, она устарела и не может на равных противостоять современным боевым самолетам. Эта техника хорошо воевала против западной техники 20-30-летней давности. Чтобы Югославия, Ирак и Сирия могли оказать адекватное военное сопротивление, им необходимо было бы вооружиться нашими новейшими системами: С-300ПМУ-2, С-400, "Буки" и "Торы" последних модификаций. Если бы у них была эта техника, потери агрессоров исчислялись бы десятками самолетов.

1. Принципы радиолокации не устарели, но есть новые системы радиоэлектронной борьбы, есть новые средства высокоточного нападения, крылатые ракеты и так далее – все, что появилось за последние 10-15 лет. Старая техника ПВО в принципе не может бороться против современных систем. Надо перевооружаться. Поэтому любой иностранный лидер, не входящий в западный блок, если он не хочет стать жертвой, как Каддафи, как Саддам Хусейн, должен создавать комплексную систему эшелонированной ПВО. Этим, кстати, сегодня занимаются Вьетнам и Китай. Они покупают в России современные системы ПВО, чтобы прикрыться от любых форм воздушного нападения.

2. Саддам Хусейн наносил удары по своим противникам с помощью ракет "Скад", другое дело, что эти ракеты неэффективны, потому что это оружие 1960-х годов, но Саддам Хусейн пытался нанести удар. У Каддафи нет ракет, которыми он мог бы атаковать своих противников - до Италии, до Европы ему не добить.

1. Во-первых, если нас начнут бомбить, согласно Военной доктрине Российской Федерации, мы можем применить ядерное оружие. А получить ядерный удар, скажем, по Америке или по Европе никто там не захочет. Поэтому, пока мы ядерная держава, нас бомбить не будут.

2. Нет, Рособоронэкспорт поставляет на экспорт современные системы ПВО. Вьетнам, Китай и целый ряд других стран закупает наше оружие, наши разработки в области ПВО, которые делает концерн ПВО "Алмаз-Антей". Российские системы ПВО вполне конкурентоспособны и по своим тактико-техническим характеристикам сопоставимы с лучшими западными образцами, в частности, с американским комплексом Patriot.

3. Сейчас на вооружение поступают системы С-400, комплексы "Панцирь-С1". Разумеется, эта техника стреляет на полигоне Капустин Яр, потому что надо осуществить ее боевое применение, отработать методику уничтожения различных целей, обучить личный состав. Это надежная, хорошая, современная техника. Мы являемся одним из мировых лидеров в области производства и разработки систем ПВО.

1. Вероятный исход ливийской кампании – свержение Каддафи, установление прозападного режима. Каддафи может стать либо мучеником, либо изгоем. Очевидно, что конкретный вариант будет определен в течение ближайших недель.

Каддафи, если он проиграет и его возьмут живым, ждет Гаагский трибунал. Будут судить как военного преступника, хотя он действует вполне легитимно, подавляя вооруженный мятеж.

В новом правительстве будут функционеры из Национального фронта спасения Ливии, эта организация была создана на территории США и патронируется ЦРУ. А место Каддафи, если его свергнут, займет Ибрагим Сахад – руководитель НФСЛ.

Ливия нефтяная страна. Все расходы Запада будут оплачены новыми щедрыми контрактами новых ливийских властей со странами ЕС и США. Все расчеты будут произведены на взаимовыгодной основе.

1. Эту позицию высказал президент России Дмитрий Медведев, когда сказал, что режим Каддафи одиозен и что для предотвращения гражданской войны мы не заблокировали резолюцию 1973, которая принималась в ООН. Конечно, есть определенные политические партии (в частности, КПРФ и ЛДПР), которые выступают с осуждением действий Запада, но в целом позиция Кремля достаточно четко сформулирована, и здесь "обмен любезностями" между Путиным и Медведевым не показателен. Потому что международную политику России определяет президент, и Медведев ее определил так, как он понимает национальные интересы Российской Федерации.

2. Я так понимаю, что в этой ситуации Россия как раз старается сохранить отношения как с Западом и США, так и с арабским миром, именно поэтому мы заняли такую нейтральную позицию, не поддерживая, но и не блокируя действия США и НАТО против Ливии.

1. При нашей с вами жизни визы для граждан России будут существовать и для въезда в страны ЕС, и для въезда в США. Нас туда никто не пустит без виз, они там сейчас боятся румынских цыган, а что же будет, когда огромное количество обездоленных из России хлынет искать счастья на Западе? Это будет хаос. Что касается поддержки Западом Японии в конфликте по Курилам – какую бы позицию мы ни занимали, Запад в этом вопросе будет поддерживать Токио, особенно это касается США.

2. Сейчас именно Дмитрий Медведев определяет международную политику и внешнеполитический курс страны. Владимир Путин будет решать эти вопросы, если переизберется на новый президентский срок в 2012 году, а на данный момент их решает действующий президент РФ.

2. Нет, это абсолютно исключено. Мы при любом варианте развития ситуации не будем никоим образом участвовать в операции "Одиссея. Рассвет".

4. Мы полностью потеряли ливийский рынок оружия, и я считаю, что мы уже туда не вернемся. Новые власти Ливии будут, прежде всего, делать ставку на развитие отношений с Западом. Что касается нашего участия в каких-то ливийских гражданских проектах, то РЖД, я думаю, тоже потеряли контракт, потому что в Ливию придут западные компании, занимающиеся строительством железных дорог. И к "нефтяному пирогу" в Ливии нас, скорее всего, не подпустят.

Мы не знаем, как повел бы себя Путин, если бы он сейчас был президентом. Медведев и Путин по основным проблемам выступают с аналогичных позиций, и говорить, что между ними есть какой-то клин, не приходится. Мне кажется, это просто разное понимание роли и места России. В данном случае после того, как Путин сделал свое заявление о "крестовом походе", последовало заявление его пресс-секретаря о том, что именно президент определяет международную политику, а прозвучавшие слова Путина – это частное мнение премьер-министра.

На самом деле, мы можем рассматривать этот "обмен любезностями" следующим образом: Путин был в ситуации Каддафи, он наводил порядок на Северном Кавказе в ходе второй чеченской войны. И действовал гораздо более масштабно, чем действует Каддафи. Российская армия вошла на Северный Кавказ и осуществила войсковую операцию по разгрому вооруженных ичкерийских сепаратистов. Возможно, именно поэтому Путин так и отреагировал. Он прекрасно понимает: то, что из Каддафи делают демона, – искусственно.

С другой стороны, может быть, это заявление премьера связано с тем, что близятся выборы, общественное мнение России однозначно осуждает бомбардировки в Ливии, и Путин как опытный политик попытался набрать себе дополнительных очков, заявляя то, что думают обычные граждане. Возможно, это некий предвыборный ход.

Но еще раз говорю, Медведев и Путин не антагонисты, их команды готовы конкурировать и "воевать" друг с другом, но сами Путин и Медведев, как мне кажется, пока не находятся в ситуации жесткой политической конфронтации. Во всяком случае, они постараются цивилизованно договориться, определить какие-то общие правила игры, чтобы не ввергнуть Россию в ситуацию политической нестабильности, истоки которой будут в противостоянии между Кремлем и Белым домом.

Центр анализа мировой торговли оружием уже делал заявление, мы оцениваем наши потери в 4,5 миллиарда долларов. Сергей Чемезов, глава Ростехнологий, курирующий Рособоронэкспорт, оценил эти потери в 4 миллиарда. То есть мы в целом можем сказать, что прямые потери составят от 4 до 4,5 миллиардов долларов, поскольку нас на этот рынок больше не пустят. Например, Ирак практически стопроцентно был вооружен советским оружием. И все мы думали, что после того, как сменится власть, новые иракские власти все равно будут закупать все у нас, потому что им надо модернизировать наши танки Т-72, надо покупать автоматы Калашникова, надо покупать новую технику, и именно российскую, потому что все иракские солдаты обучены работать с российской военной техникой. Но сегодня туда идут американские танки Abrams, западное оружие. И даже советские системы, если они закупаются, идут из стран бывшего Варшавского договора. Естественно, нас выкинут и с ливийского рынка. Не надо никаких иллюзий, ливийский рынок для нас потерян.

1. Сейчас принята новая Государственная программа вооружений, на которую выделено 20 триллионов рублей, эти деньги пойдут на перевооружение российской армии. Сейчас доля новых образцов составляет от 10 до 15 процентов. Через 10 лет планируется увеличить эту долю до 70 процентов. Сравнивать потенциалы России и Ливии некорректно. Но если бы операция "Одиссея. Рассвет" была направлена против России, я думаю, мы должны были бы в первую очередь применить тактическое ядерное оружие.

На мой взгляд, командующие Объединенными стратегическими командованиями (в российской армии их четыре) должны получить право на самостоятельное применение в зоне своей ответственности тактического ядерного оружия в условиях военной агрессии против России. Это должно быть объявлено доктринально, гласно. Таким образом, любой, кто может планировать сценарий воздушной либо какой-то другой наступательной операции с использованием обычных вооружений, должен понимать, что в ответ он получит ядерный удар. В НАТО должны четко понимать, что не надо играть такими вещами.

Повторю, что на данный момент такой сценарий исключен. Но в будущем, учитывая все увеличивающийся военно-технических отрыв Запада от России, США и НАТО могут внезапно повторить 22 июня – но уже, скажем, в 2030 году, когда одномоментным ударом 10 тысяч крылатых ракет будет уничтожена значительная часть российского военного потенциала. Причем это будет не ядерное нападение, а нападение с помощью высокоточного оружия. Современные ракеты "Томагавк" настолько точны, что могут попасть в окно конкретного здания, это сумасшедшая точность, которая достигается с помощью ориентации по системе GPS. Мы с ГЛОНАСС все еще мучаемся, а у них с GPS уже все отлажено.

Итак, представим, одномоментно по нам будет запущено 10 тысяч крылатых ракет, и они, прорвав ПВО, одновременно поразят назначенные цели, плюс добавим сюда несколько тысяч американских беспилотников, оснащенных ударным оружием. В России будет полный хаос, возможно, мы даже не сможем использовать свое ядерное оружие. Такая опасность реально существует, и ее надо учитывать, потому что через 20 лет это все может стать реальностью.

Запад уходит в необратимый военно-технический отрыв от нас, и мы окажемся в ситуации индейцев, к которым приплыли испанские колонизаторы с пушками и ружьями. Поэтому, пока ты будешь "натягивать лук", тебя уже десять раз убьют "выстрелами из огнестрельного оружия". Разница поколений вооружений может привести именно к такой ситуации, когда мы будет этими "индейцами". Но "индейцами" с ядерным оружием, которое нам просто не дадут применить, потому что первый удар обычными вооружениями полностью ослепит и обескровит Россию. Например, достаточно "Томагавком" попасть в крышу шахты, где находится межконтинентальная баллистическая ракета – и мы уже не сможем использовать эту ракету.

Кроме того, надо учитывать, что новые американские крылатые ракеты типа Tomahawk Block IV устроены таким образом, что, если планируется массированный удар, ракеты программируются так, что поражение целей произойдет одномоментно, даже если есть разница в досягаемости объектов.

То есть можно рассчитать цели так, что, условно говоря, 22 июня 2030 года ровно в 4 часа будет удар по всем ключевым объектам военной инфраструктуры России. Мы просто не успеем применить ядерное оружие.

Что касается того, как поведет себя российская элита – учитывая то, что наша элита в основном хранит свои деньги на Западе, я думаю, она поведет себя предательски. По крайней мере, большая часть элиты просто предаст свой собственный народ. Не должно быть никаких иллюзий: люди, которые жен, любовниц и детей отправляют на Запад, хранят деньги на Западе, считают себя гражданами мира, у которых есть яхты и личные самолеты, естественно, будут думать не о российском народе, не о стране, а о том, как спасти себя, свои капиталы, своих близких.

3. Да, задуматься есть над чем. Мы видим, что, если мы будем слабыми, с нами поступят так же. Поэтому надо развивать экономику, и на основе этой экономики обеспечивать социальную стабильность. Успешная экономика даст нам средства на перевооружение. Естественно, надо искать союзников. В частности, Белоруссия – наш ближайший союзник, и надо сделать все, чтобы мы действительно были в одной связке, невзирая на то, что у нас есть претензии к Лукашенко, а у Лукашенко есть претензии к нам. Это наш союзник, и мы должны учитывать эти отношения в будущих раскладах.

В 1993 году, когда Ельцин отдал приказ расстрелять парламент, он действовал гораздо более жестоко, чем Каддафи сегодня. Однако Ельцин был объявлен демократом, а законный парламент – путчистами. Таким образом, политика двойных стандартов будет определять логику поведения Запада в отношении конкретных событий в России.

Я считаю, что у нас массовые выступления оппозиции невозможны, потому что у нас как таковой оппозиции нет, есть парламентские партии, которые достаточно условно можно назвать оппозиционными, то есть все играют по определенным правилам игры, а внесистемной оппозиции не дают возможность проявить себя - вспомним, например, разгоны митингов "несогласных". А наиболее опасные элементы внесистемной оппозиции – это националисты, различные молодежные боевые группировки, все их лидеры сейчас в тюрьмах, идут судебные процессы. Поэтому, полагаю, такой сценарий, как в Ливии, у нас невозможен.

А вот сценарий нового вооруженного мятежа на Северном Кавказе в перспективе весьма вероятен. И не надо успокаиваться от заявлений северокавказских лидеров об их лояльности. Северный Кавказ нестабилен, и в перспективе там могут быть любые неприятности. Поэтому нам чрезвычайно важно держать на Северном Кавказе мощный дееспособный агентурный аппарат спецслужб, прежде всего, ФСБ, и мощные группировки силовых компонентов со стороны внутренних войск и ВДВ.

Я лично считаю ошибкой ликвидацию спецбатальонов "Восток" и "Запад", которые курировало Главное разведывательное управление Генерального штаба. Мы отказались от этих боевых формирований, чтобы не раздражать Рамзана Кадырова, а зря!

Об этих вопросах мы можем рассуждать в большей степени теоретически, потому что позиции разведки в конкретном регионе определяют, по большому счету, два фактора: первый – наличие в данном регионе резидентур, дипломатических или нелегальных. У нас агентурной разведкой занимаются две спецслужбы: это Служба внешней разведки и Главное разведывательное управление. То есть наличие в ближневосточном регионе резидентур этих спецслужб и их укомплектованность квалифицированными офицерами разведки – это один фактор. Второй фактор – наличие дееспособной агентуры, которая состоит на связи у наших резидентур. Наличие, в том числе, агентуры влияния среди местных элит – вот что определяет уровень и возможности спецслужб.

И, конечно, финансирование. Мы помним, как действовало ЦРУ, когда им надо было купить лояльность афганских вождей в период проведения операции против "Талибана". Бывший директор ЦРУ достаточно четко описывает в своих мемуарах, что были кейсы с миллионом долларов в каждом, оперативники ЦРУ приходили к вождю племени, открывали этот кейс и покупали его лояльность. То есть финансовые ресурсы исключительно важны.

Я считаю, что позиции нашей разведки в ближневосточном регионе слабее, чем позиции того же ЦРУ, которое действует глобально, масштабно и имеет полную свободу рук, в том числе, и в финансовом плане. Но мы должны иметь каналы и позиции влияния. Поэтому надо ставить конкретные цели перед руководителями соответствующих региональных управлений, которые занимаются Ближним Востоком и Северной Африкой, со стороны директора СВР и начальника ГРУ. Наверное, такие задачи сегодня ставятся Фрадковым и Шляхтуровым перед их подчиненными в плане получения достоверной информации.

Что сейчас происходит в ГРУ? ГРУ сейчас находится на этапе приведения к новому облику, так же, как и все вооруженные силы. Более детально, в силу разных обстоятельств, в том числе, и из соображений секретности, я не хотел бы комментировать этот вопрос.

Что касается причин увольнения Корабельникова – говорят, он не хотел реформироваться, поэтому был вынужден покинуть стены ГРУ. Я считаю, что это был хороший руководитель, эффективный, жесткий, собранный. Человек закончил две военных академии с золотой медалью, в том числе, академию Генерального штаба. По отзывам людей, которые хорошо знают Корабельникова по работе, которые с ним учились, он мог бы стать идеальным начальником Генерального штаба Вооруженных сил России. Но это точка зрения разошлась с точкой зрения Кремля по поводу того, кто будет возглавлять Генштаб.

Конечно, то, что такой человек, как Корабельников, остался сейчас вне армии, это большая потеря. В целом это был высокоэффективный и профессиональный руководитель военной разведки, достойная фигура, сильная, жаль, что его судьба так сложилась. Что касается эффективности его преемника, то нынешний руководитель ГРУ - выходец из системы стратегической агентурной разведки, но, к сожалению, он уже в возрасте.

На мой взгляд, в нынешних условиях целесообразно назначение на должность начальника ГРУ выходца из ФСБ, конкретно - из системы военной контрразведки. Такие прецеденты ранее уже были, в частности, Петр Ивашутин пришел в ГРУ с Лубянки, и именно при Ивашутине ГРУ превратилось в мощнейшую спецслужбу, которая вполне конкурировала с разведкой КГБ, и ГРУ боялись во всем мире как сильную, эффективную спецслужбу. В системе военной контрразведки ФСБ есть сильные фигуры, которые могли бы достойно работать на посту начальника ГРУ и тем самым сохранить Главное разведуправление от каких-то более глубоких трансформаций в процессе реформирования.

В целом военная разведка нужна России, она должна быть обязательно, это традиционно для нашей страны, и ГРУ – это элемент реализации российских интересов за рубежом, это фактически глаза и уши Генерального штаба. Поэтому ГРУ должно при любых трансформациях остаться дееспособной и мощной спецслужбой.

При Каддафи Ливия и ливийцы действительно чувствовали себя очень неплохо, потому что нефтяные доходы, в общем-то, шли на пользу всему обществу, и, кстати говоря, там не было частных компаний. В Ливии добычу и экспорт нефти осуществляли исключительно государственные компании. Поэтому каждый гражданин Ливии получал свой маленький кусочек нефтяного "пирога", все были довольны. Те, кто подняли мятеж, захотели не кусок "пирога", а весь ливийский нефтяной "пирог". Поэтому основные причины недовольства - собственно экономические.

1. Состав достаточно пестрый. Это Национальный фронт спасения Ливии, Ливийская национальная армия, Ливийская исламская боевая группа и другие более мелкие группировки и ячейки.

2. Таких данных нет, сначала говорили, что убито 6 тысяч повстанцев, потом - 10 тысяч, трупы не показывают, жертв и разрушения не показывают, есть чисто пропагандистские постановочные кадры. Показывали такие жирные дымы на горизонте, говорили, что это в пригороде Бенгази идут бои, но журналисты "Комсомольской правды" сумели проехать туда, и оказалось, что на крупной мусорной свалке под Бенгази жгут автомобильные шины и пластик, вот и образуются такие дымы. Все это - информационная война против Каддафи.

Дать подробный детализированный ответ на Ваши вопросы мог бы уволенный посол России в Ливии Владимир Чамов, или же резиденты ГРУ и СВР в Триполи (шутка!).

Могу сказать, что в Ливии всегда были сильные сепаратистские тенденции, поскольку страна строилась на консенсусе племен и их интересов, поэтому одно из этих племен подняло восстание в области, которая традиционно отличалась сильными сепаратистскими настроениями.

На централизованную власть в стране сегодня реально может претендовать Национальный переходный совет, который находится в Бенгази. Он будет приведен к власти и легитимизован в качестве законного правительства в случае, если Каддафи потерпит поражение. Очевидно, будут проведены выборы, победят нужные кандидаты, так же, как в Афганистане, где выборы проходят под контролем американцев.

5. Часть отгрузочных терминалов сегодня уже контролируют повстанцы, и первые танкеры, отправленные в Катар, и полученные в ответ деньги – это форма завуалированного финансирования политических и военных оппонентов Каддафи монархическими режимами зоны Персидского залива.

7. Экономика Ливии как таковая отсутствует, это в основном экспорт нефти. В Ливии также отсутствовала такая сфера экономики, как туризм. Поэтому Египет и Тунис как признанные центры туризма были более конкурентоспособны, по крайней мере, в этой сфере экономики. Ну, а в плане нефти, естественно, Ливия выигрывает у Египта и Туниса.

Точной информации как таковой нет, это совершенно случайный набор людей, нет даже признанного лидера, за исключением одного бывшего министра, но это подставная разменная фигура. Я думаю, что структура оппозиции и ее интересы будут согласованы уже сейчас, в ходе работы западных дипломатов и спецслужб, которые уже присутствуют в Бенгази и ведут необходимую работу, для того чтобы сделать из этих повстанцев более или менее организованную силу и выделить лидеров, с которыми в перспективе можно будет работать и системно отстраивать будущее ливийское государство.

1. Сложный вопрос, потому что никто не знает, как бы развивались события, но Каддафи не ушел, поэтому мы имеем то, что имеем. Каддафи показал себя бойцом, он, очевидно, намерен идти до конца и повторить судьбу Саддама Хусейна: либо его повесят по приговору новых революционных властей, либо он будет уничтожен в ходе ракетного удара, либо уйдет в подполье, но потом его поймают и, естественно, будут судить.

2. Он был обречен уже по факту того, что начались массовые беспорядки в Бенгази. Были приняты решения в западных столицах о его свержении военным путем, поэтому, независимо от его действий, он был обречен. Его судьба была предрешена заранее, и она определялась тем, что Ливия – это богатое нефтяное государство. Поэтому во главе этого государства нужна другая фигура, которая будет более покладистой и более удобной для взаимоотношений с Западом.

1. У меня складывается впечатление, что Каддафи достаточно избирательно подходил к применению военной силы. Известно, что после первых волнений в Бенгази туда была послана большая комиссия, которая была наделена правом раздачи талонов на различные социальные блага: автомобили, квартиры, просто денежные средства. Но ситуация подогревалась, поэтому мятежники комиссию обратили в бегство. Кроме того, надо учитывать, что у Каддафи не было хорошей боевой армии как таковой, потому что он боялся переворота, как мы говорили ранее, и в основном делал ставку на вооружение народа в случае военной агрессии. Поэтому и произошло так, что он не смог быстро достичь победы.

2. Во-первых, мятежники захватили в Бенгази всего лишь несколько складов, где было легкое стрелковое вооружение. Дудаев, когда пришел к власти, сумел захватить огромное количество оружия. Это первое и главное отличие: Чечня получила огромное количество оружия со складов советской армии, которая их там бросила. Во-вторых, Дудаев был безусловный лидер, причем харизматический лидер, у него были политические амбиции, и он персонифицировано возглавил так называемую Ичкерию. У ливийских повстанцев такого яркого лидера нет, а есть разный сброд, включая американскую профессуру ливийского происхождения. В-третьих, у Дудаева был боевой и военный опыт. Он был генерал, командир авиадивизии и летчик стратегической авиации, у него было системное военное образование. Ливийские повстанцы и их руководство не имеют реального военного опыта. В-четвертых, все-таки надо понимать разницу между чеченцами и ливийцами, потому что чеченцы – это прирожденные воины, они хорошо знают горы и хорошо воюют, им надо отдать должное. Ливийские повстанцы воюют плохо. И разница в ситуации все-таки есть. Разный театр военных действий, в ситуации войны в Чечне мы могли исключать военное вмешательство Запада, а в Ливии оно произошло.

В целом неправомерно сравнивать эти два вооруженных конфликта, чеченский и ливийский. Масштаб военных действий в Чечне был гораздо более кровопролитным, сильным по накалу и масштабным по людским потерям, чем то, что сегодня происходит в Ливии. Наш российский Северный Кавказ - это одни условия, а Ливия – это другие условия. А общие черты заключаются в том, что в обоих случаях был вооруженный мятеж. Но, правда, Дудаев не ставил своей целью дойти до Москвы и стать президентом России, сместив Бориса Ельцина. Он ограничивался тем, что хотел стать президентом Ичкерии, ему этого было вполне достаточно. Дальше он хотел, чтобы его оставили в покое, вступили с ним в переговоры и так далее. А повстанцы в Ливии претендуют именно на смену режима вооруженным путем и захват Триполи. Повстанцы планируют занять место Каддафи, и не в качестве неформальных лидеров, а в качестве централизованной верховной власти.

1. В общем-то, да, я считаю, что он был более прогрессивен, потому что была все-таки своеобразная форма народовластия, Джамахирия, народное государство. В Саудовской Аравии королевский режим, достаточно одиозный и ведущий себя жестко по отношению к подданным. Поэтому, я считаю, режим Каддафи был более прогрессивен, чем режим в Саудовской Аравии.

2. Мы выразили свое негативное отношение к непропорциональному применению силы со стороны Запада, то есть в этом плане наша позиция и позиция Китая в ходе развития конфликта, я считаю, вполне нормальная. Мы осуждаем факт масштабного применения войск западной коалиции против Ливии, осуждаем именно характер боевых действий, их масштабность и непропорциональность.

Ситуация все-таки немного разная. Мы видим, что в Египте армия заняла выжидательную позицию и устранилась от участия в беспорядках, армия в Йемене фактически раскололась: часть генералитета поддерживает нынешнего президента, часть выступает на стороне масс. В Ливии, мы видим, армия ведет боевые действия против мятежников.

1. В большинстве арабских стран с такими лидерами, как Хусейн, Каддафи, Мубарак, первые лица государства сами были военными, они пришли к власти в результате государственного переворота и уже затем стали политическими деятелями. Но после того, как они путем военного переворота приходили к власти, становились президентами и лидерами страны, они, естественно, испытывали подозрения, что очередной сильный армейский офицер, генерал может использовать этот же сценарий и сместить уже их. Поэтому возникало определенное недоверие между лидером государства и армейской верхушкой. Это арабский мир, где нет демократии, есть ситуация, когда лидер страны, будучи даже офицером из армейских структур, придя к власти, в большей степени теперь уже опирается на аппарат спецслужб (разведки, контрразведки, системы внутренней безопасности), чем на армию как таковую, а вооруженным силам отводится лишь роль отражения внешней агрессии. Поэтому отношения сложные.

2. Общее недовольство ситуацией, понимание того, что если человек 40 лет сидит у власти, то это ненормально, осознание того, что ты родился при этом диктаторе и умрешь при нем же, общее недовольство военных существующей системой власти и понимание необходимости перемен.

1. Бахрейн – союзник США и Запада, Ливия – противник. Географические размеры абсолютно разные. Поэтому одним можно проливать кровь собственных граждан, а другим нельзя. Вот, собственно, и все.