«Боялась осуждения врачей, меняла имя» Унижения, страх и жестокость: истории женщин, которые решились на аборт

Любая гражданка Белоруссии по закону имеет право прервать беременность на сроке до 12 недель без медицинских показаний. В среднем на 100 родов приходится 23 аборта, примерно 40 процентов женщин прерывают беременность по причинам экономического характера. Однако слово «аборт» для жительниц страны жестко табуировано. Почти никто не признается, что имеет такой опыт, а если и признается, то произносит страшное слово шепотом или заменяет его эвфемизмами.

На деле женщинам далеко не так просто воспользоваться правом на репродуктивную свободу. Каждый год в стране проходят недели без абортов. Недавно в закон о здравоохранении внесли поправки, по которым врач может отказаться прерывать беременность, если она не угрожает жизни и здоровью пациентки. Например, в городе Логойске от выполнения этой процедуры отказались все медработники. Но даже если врач соглашается сделать аборт без медицинских показаний, женщины сталкиваются с давлением и неприкрытым осуждением своего поступка.

Поэтому в Белоруссии на это решаются лишь в самых отчаянных случаях: насилие, страх перед прошлыми тяжелыми родами, измены мужа, домашняя тирания и материальные проблемы. Фотограф Татьяна Ткачева собрала в своем проекте 14 тяжелых историй женщин разных возрастов. Почти все героини не хотели показывать свое лицо. Но участие в проекте для них — возможность быть услышанными, поднять тему отношений женщины и мужчины и положения женщины в обществе.

Наталья, 62 года, замужем, один ребенок, один аборт

Фото: Татьяна Ткачева

Я забеременела в апреле 1986 года, почти в то же время, когда случился взрыв реактора на Чернобыльской АЭС. Врач-гинеколог посоветовал не рожать женщинам, у которых уже были беременности, но со мной это произошло впервые, мне был 31 год.
Тогда гинеколог сказал, чтобы я взяла срочную путевку и уехала на какое-то время из Чернобыльской зоны: никто не знал, какие могут быть последствия аварии. Всю беременность я молилась, чтобы у моего ребенка было все хорошо. Я не успокоилась, пока не родила и не увидела, что с ним все в порядке.
Больше рожать я не решилась. Страх последствий — самая главная причина, почему во второй раз я сделала аборт. Вторая причина — это страх, что не справлюсь с двумя маленькими детьми. Было больно и страшно на это решиться.

Александра, 35 лет, разведена, один ребенок, два аборта

Фото: Татьяна Ткачева

У меня две истории — и оба раза я с самого начала не хотела детей.
Первый раз я забеременела в 23 года от мужчины намного старше меня. Я жила одна в другой стране. Он был моим начальником и принуждал меня к сексуальным отношениям. Я позволяла себя использовать. Он не предохранялся: для него кончать в женщину —это был кайф. Помню, как он мерзко шутил, что у нас мог быть голубоглазый ребенок. Мне было гадко и унизительно, но я почувствовала облегчение, когда сделала аборт.
Вторая история связана с моим бывшим мужем, я была уже более зрелой женщиной, у нас уже был маленький ребенок — его я родила из-за страха остаться бесплодной. Новую беременность решила не сохранять: понимала, что больше не хочу детей от этого мужчины. Мне как кормящей нельзя было делать медикаментозный аборт, поэтому пришлось дождаться срока, чтобы сделать вакуум. И это был ужасный период: я доращивала ребенка, чтобы потом его убить.

Инна, 46 лет, замужем, четверо детей, один аборт

Фото: Татьяна Ткачева

Второй раз я забеременела, когда у нас с мужем уже был ребенок. Мы жили в квартире моей мамы, я училась, а муж почти все время проводил в командировках. Когда врач узнал, что у меня годовалый ребенок, он сказал, чтобы я пришла через неделю на УЗИ, и если беременность подтвердится — сразу на вакуум.
В тот момент я не понимала, что делаю. Муж сказал: «Сходи к врачу, в чем проблема?». Мне сделали вакуум. Не отпускало то, что я пошла на это и не чувствую себя из-за этого плохо. Но если бы я шла на этот шаг осознанно, было бы легче.
Помню, когда я в 1994 году рожала старшего сына, нас провожали через подвалы на концерт к Дню Матери. Мы с другими роженицами шли мимо холодильников, где было написано «абортивный материал», «плацента». На вопрос, что это, женщина, которая нас сопровождала, ответила: «Валюта». Они все собирали и продавали. Возможно, поэтому и со мной так поступили, отправив на аборт.

Валерия, 39 лет, замужем, один ребенок, четыре аборта

Фото: Татьяна Ткачева

Мне было 22 года. Я влюбилась в Олега. Он был наркоманом, и я тоже стала принимать наркотики, чтобы ему понравиться. Время от времени мы спали. Я забеременела. Мама отвезла меня в другой город, чтобы сделать аборт: она боялась, что узнают папа, соседи, друзья. Этот день буду помнить всю жизнь.
Я бросила наркотики, уехала к родителям, вышла замуж и забеременела. Сахарный диабет дал осложнения, отказала почка — врачи удивленно смотрели на меня, спрашивали, как я решилась рожать. Потом беременела еще три раза и делала аборты. После истории с наркотиками я искала спасение в семейной жизни, но спустя некоторое время поняла, что мы с мужем разные люди. Он пил, иногда поднимал на меня руку. Затем у него случился инсульт, и содержание семьи легло на меня. Моя заработная плата — около 280 евро, мечта моего сына — не нуждаться и чтобы в холодильнике всегда была еда.
Аборт — это физическая свобода, но при этом психологическая возобновляемая боль и память, несостоятельность и стыд.

Вера, 35 лет, не замужем, без детей, один аборт

Фото: Татьяна Ткачева

Мне было 26 лет. Я поехала на туристический слет с коллегами по работе и познакомилась там с парнем. Мы пошли на дискотеку и после продлили нашу встречу в палатке. Был случайный секс. На следующий день продолжать отношения мне не хотелось: чувствовала пустоту.
Спустя какое-то время началось кровотечение. Меня привезли на операцию. О беременности я узнала, когда забирала эпикриз: там было написано, что у меня третья или четвертая неделя. Еще из эпикриза я узнала, что у меня был полип в матке, поэтому случилась замершая беременность. Было ощущение, что это я убила своего ребенка — несмотря на то, что я не знала про беременность. Было трудно осознавать, что он мог быть живым, мог развиваться.

Виктория, 41 год, замужем, один ребенок, два аборта

Фото: Татьяна Ткачева

Я никогда не загонялась по поводу детей и замужества, мне было это не особенно нужно. Отчасти потому, что в детстве отец говорил, что когда я выйду замуж, буду делать то, что скажет муж, а пока я должна делать то, что скажет он.
Забеременела неожиданно. У меня был поликистоз яичников. Шансов на последующую беременность — минимум. Муж сказал, что я должна родить, если хочу быть с ним. Беременность проходила тяжело: поздний токсикоз, отслоение плаценты, начала рваться матка. Меня в срочном порядке прооперировали — тяжелое кесарево с большой кровопотерей. Потом мы с ребенком часто оказывались в больницах и пережили две реанимации. Муж помогал, но львиная доля заботы о малыше ложилась на меня. В больнице я постоянно рефреном слышала, что я плохая мама и плохо слежу за ребенком.
Позже я беременела еще два раза и оба раза прерывала беременность: моя нервная система была на грани. Понимала, что если сейчас рожу еще одного ребенка — в нормальную жизнь не вернусь.

Алина, 35 лет, разведена, один ребенок, три аборта

Фото: Татьяна Ткачева

Первый раз я забеременела, когда мы с будущим мужем только начали жить вместе. Я еще не представляла себя матерью, а он — отцом. Ответственность была на мне. Я была уверена, что поступаю правильно, но было чувство досады, потому что делать аборт не хотела.
Через несколько лет забеременела снова и отказалась рожать ребенка вне брака, поэтому мы поженились. Отношения наши ухудшались, но я все еще хотела родить ребенка от этого мужчины. В результате пять лет он насиловал меня несколько раз в месяц. Писать заявление в милицию боялась: было проще согласиться на секс и полежать бревном, чем противостоять. Он знал, что я боюсь забеременеть, но продолжал делать это против моей воли и говорил: «Лежи спокойно, а то кончу».
Я делала аборт еще два раза. Когда обращалась в медицинский центр, боялась осуждения врачей, поэтому меняла имя. Не понимаю, почему я не пила противозачаточные таблетки.

Мария, 26 лет, замужем, один аборт, детей нет

Фото: Татьяна Ткачева

Мне был 21 год, встречалась с парнем около двух месяцев. Мы были студентами. И вот я забеременела.
Всегда казалось, что если это случится, я никогда в жизни не сделаю аборт. Но тут начались слезы, сопли, передо мной стоял вопрос, что же делать. Я понимала, что мы с парнем не готовы иметь детей: весь этот груз лег бы на мои плечи. Уехала на сессию в другую страну и сделала медикаментозный аборт — не хотела, чтобы в медицинской карте в Беларуси у меня была запись, что я это делала.
Мне не было плохо. Я сделала такой выбор, потому что понимала, что связывать свою жизнь с этим человеком не хочу. Если бы тогда я забеременела от своего нынешнего мужа, то, возможно, аборт не делала бы. Тот момент из своей жизни я не вычеркну, иногда вспоминаю об этом, но не с дрожью в сердце. Я — юрист, для меня юридическая жизнь начинается с момента рождения, поэтому не считаю, что это убийство.

Ксения, 34 года, замужем, трое детей, один аборт

Фото: Татьяна Ткачева

Я была замужем четыре раза. Аборт я сделала от второго супруга — мы любили друг друга, но больше жить вместе не могли. Мне было 29 лет, когда я забеременела. Заметила на сроке примерно в десять недель. Чувствовала, что рожать не хочу, но и брать на себя ответственность за аборт тоже не хотела. Но выяснилось, что у меня была шеечная беременность (разновидность внематочной — прим. «Ленты.ру»), и прервали ее по медицинским показаниям.
Накрыло меня уже после. Я плакала и кричала. Набрала вес до 150 килограммов, живот был на вытянутую руку. Два года я вынашивала попытку пережить несостоявшуюся беременность, на фоне набора веса вступила в климакс.
Осталось много боли из-за отсутствия поддержки. В Беларуси врачи заметно разделяют прерывание беременности по медицинским показаниям и «абортниц». Каждый папа моих детей кричал, что ему очень нужен этот ребенок. В итоге дети со мной, и никто из отцов не в курсе, как они. Женщин вогнали в такие рамки, что хотя бы здесь они должны иметь право выбора.

Екатерина, 27 лет, не замужем, детей нет, один аборт

Фото: Татьяна Ткачева

Я сделала аборт, когда мне было 20 лет. Понадобилось много времени, чтобы принять это и согласиться: я росла в консервативной семье, у меня очень строгий папа. На тот момент постоянных отношений у меня не было — когда забеременела, поняла, что отцами ребенка могли быть два парня.
Меня поддержал один из них, второй постепенно исчез. Сначала у меня было состояние, когда я не могла принять решение, потом думала, что надо оставить беременность. В итоге поняла, что я не смогу и не хочу.
Про беременность узнала мама. Она не давила, но и поддержки я не ощущала. В поликлинике, где мне делали аборт, все девушки лежали в одной палате. Это был конвейер — их увозили и привозили. Меня увезли самую последнюю. Наркоз долго не действовал — помню, что все время плакала. Если бы мама была там со мной, то она увела бы меня оттуда. Мы до сих пор не разговаривали с ней об этом.

Вероника, 31 год, не замужем, без детей, один аборт

Фото: Татьяна Ткачева

Я забеременела в 19 лет, к тому времени мы с Пашей встречались несколько месяцев. Тогда я жила в Польше и на себе ощутила, что это такое — когда хочешь сделать аборт, но не можешь (в Польше запрещено прерывать беременность без медицинских показаний — прим. «Ленты.ру»). Родителям сказать боялась.
Приехала на новогодние каникулы в Беларусь и пошла к врачу. На консультации гинеколог уговаривала меня оставить ребенка. Мне дали направление на анализы, в предабортную консультацию: там мне рассказывали, что я больше не смогу родить, что я женщина и должна подумать. Но я не собиралась менять свое решение. Еще постоянно спрашивали, когда в следующий раз планирую заводить детей — я называла разные даты, чтобы они от меня отстали.
Врачи до последнего оттягивали момент, когда я смогу сделать аборт: забеременела в ноябре, а направление мне выписали на середину января. До этого времени пришлось ходить беременной с мыслями про аборт. Для Паши аборт тоже был облегчением, хотя мы с ним очень мало говорили про сложившуюся ситуацию. Даже если я не смогу иметь детей, я не сожалею о своем решении.

Татьяна, 49 лет, разведена, живет с мужем в одном доме, трое детей, три аборта

Фото: Татьяна Ткачева

Первый аборт я сделала через пять лет после замужества — мне 26 лет и двое маленьких детей, мы уехали в санаторий, а тут я узнаю, что муж изменяет мне с моей коллегой по работе, и одновременно понимаю, что беременна.
Я в шоковом состоянии. Идти на аборт было стыдно, ведь я замужем — что скажет свекровь? Знакомая сказала, что у нее есть специальный укол, который может спровоцировать выкидыш. Я ввела средство с лекарством. Стало очень плохо, думала, что умру. В итоге укол не подействовал. Пришлось делать аборт.
Через несколько лет я родила третьего ребенка. Муж продолжал изменять. Я сделала еще два аборта — нужно было вырастить тех детей, которые у меня уже были. Супруг тратил деньги на любовниц и машину, а я растила детей на бюджетную зарплату. От него постоянно слышала упреки, что у нас могла быть большая семья, что он хотел больше детей, а не троих. Я не уходила от него, потому что хотела сохранить семью.

Диана, 91 год, не замужем, детей нет, один аборт

Фото: Татьяна Ткачева

После войны, в 1945 году, я всего боялась. Мне ампутировали ногу, когда я была еще совсем молодая. Долго ходила на костылях, потом мне сделали протез — и ходить стало легче.
В 20 лет я забеременела. Мы с Иваном не были парой, просто встречались время от времени. Когда я рассказала ему, что жду ребенка, он молча посмотрел на меня и ушел. Его мама была против того, чтобы я рожала. Сказала, что дитя от невестки-калеки им не нужен, что я должна пойти на аборт.
Я расстроилась и сделала это. Подумала, что я и правда калека без ноги, и такая никому не нужна. Больше никогда никого к себе не подпускала, решила, что буду одна. Всю жизнь проработала швеей в маленьком городе на севере Беларуси. О том, что прервала беременность, не жалею: растить ребенка одна я не хотела.

Тамара, 42 года, замужем, один ребенок, один аборт

Фото: Татьяна Ткачева

Я врач. Когда оканчивала шестой курс, закрутила роман с парнем из Марокко. Продолжения быть не могло: в 90-е годы было стыдно встречаться с кем-то из другой страны.
О своей беременности узнала перед летними каникулами. Я представила, как приезжаю в свой маленький город, где все на виду: больше всего боялась родителей, особенно реакции папы. Страх осуждения и чувство вины преследовали меня. Понятно, что через это можно было пройти, но на тот момент я была достаточно инфантильна, чтобы за что-то бороться, и решила сделать аборт.
Деньги дала мама. Я сомневалась — беременность прервали на 12-й неделе, это уже достаточно большой срок, для меня это было убийство. Возможно, если бы мама поддержала меня, я бы родила.
После летних каникул, когда все приехали на учебу, мы встретились с этим парнем. Я ему все рассказала. Оказалось, до меня у него была девушка, которая тоже сделала аборт. Для него это было освобождение, что ли. Купил мне какой-то подарок.