В Гибралтар прибыл министр обороны Великобритании Джефф Хун. Визит приурочен к празднованию 300-летней годовщины завоевания этой территории английским флотом и перехода Гибралтара под полную юрисдикцию Великобритании. Испанское правительство выразило решительный протест по поводу этого события, объявило приезд Хуна "недружественным жестом" и выразило "обеспокоенность и чувство глубокого разочарования". Министр иностранных дел Испании Мигель Анхель Моратинос заявил, что такие акты Мадрид считает неуместными. Глава правительства Гибралтара Питер Каруана отверг протесты Испании, заявив, что это дело гибралтарцев - как именно им поддерживать свои тесные связи с Великобританией и чей суверенитет признавать.
Тогда министр Мигель Анхель Моратинос вызвал к себе посла Великобритании Стивена Райта, чтобы тот дал объяснения по поводу визита британского министра обороны. Моратинос не исключил, что испанская сторона предпримет ответные шаги. Официальный Мадрид настроен решительно и уже дал понять британской стороне, что расценивает визит Хуна как оскорбление, причем, с точки зрения испанцев, это уже третий подряд недружественный акт. До этого испанцы посчитали таковыми визит в Гибралтар принцессы Анны (июнь 2004 года) и заход в порт британской атомной подлодки "Тайрлесс" (июль 2004 года).
Принцесса Анна приехала в Гибралтар вопреки официальному протесту испанского МИДа. Пробыв в Гибралтаре три дня, она пообещала его жителям, что в будущем их посетит ее мать королева Елизавета. Такое сообщение вызвало чрезвычайно нервную реакцию Мадрида. Когда 9 июля в порт Гибралтара для проведения регламентных работ зашла британская атомная подводная лодка "Тайрлесс", то испанский МИД среагировал еще резче.
Министерство иностранных дел Испании официально обратилось к Лондону с просьбой отменить заход "Тайрлесса" в Гибралтар, мотивировав это тем, что заход субмарины в британскую колонию на испанской земле является не чем иным, как "провокацией". Но Британия отреагировала сухо. Из Лондона объяснили, что заход "Тайрлесса" был запланирован заранее и отвечает всем существующим правовым нормам. И поэтому, мол, просьбу Испании удовлетворить невозможно. Тем самым Великобритания дала понять, что не пойдет на уступки Мадриду и, соответственно, готова к возникновению напряженности в двусторонних отношениях по этому поводу.
Формальные основания для подобных просьб у испанцев, несомненно, имелись. Субмарина "Тайрлесс" является одной из самых проблемных с точки зрения аварийности в королевских ВМС. Испанцам, которые живут неподалеку от принадлежащего Великобритании порта, очень не понравилось такое, пусть и временное, соседство с английским ядерным реактором. Тем более что подлодка не в первый раз попадает в аварийные ситуации.
В мае 2000 года подлодка потерпела аварию в Средиземном море, находясь где-то между Сицилией и Северной Африкой. Когда команда доложила в штаб-квартиру королевских ВМС о том, что в результате образовавшейся трещины произошла разгерметизация системы охлаждения атомного реактора, стало ясно, что до родных берегов субмарина может и не дотянуть. Так аварийная АПЛ оказалась в акватории гибралтарской базы.
Больше года вся южная Испания не знала покоя: напуганные угрозой возможного радиоактивного заражения люди выходили на демонстрации, профсоюзы объявляли забастовки, а Гринпис высаживал на лодку свои десанты. И только жители Гибралтара в пику Испании относились к ситуации со спокойствием фаталистов. Хотя малейшая радиационная утечка с подлодки могла навсегда сделать непригодной для жизни всю территорию Гибралтара. Но его население предпочитало мириться с этой угрозой, чем в чем-то солидаризироваться с испанцами.
Когда в 2001 году "Тайрлесс" уходила из Гибралтара, британские власти заявляли о том, что больше она туда не вернется. Комментируя ту ситуацию, Моратинос был вынужден заявить, что Мадрид рассматривает позицию Великобритании как нежелание британского правительства развивать сотрудничество между Испанией и Великобританией в духе дружбы и добрососедства. Однако никаких решительных действий правительство Испании решило тогда не предпринимать.
Сегодня ситуация повторяется. Дело в том, что испанцы считают Гибралтар британской колонией на своей территории. Поэтому Мадрид возмущает именно тот факт, что высокопоставленный представитель правительства Великобритании приезжает в Гибралтар на празднование 300-летия Утрехтского мира, по которому Британия захватила эту часть испанской территории. Спор между Испанией и Великобританией по проблеме Гибралтара идет давно, но в этом году особенно обострился.
История Гибралтара - скалы, выдающейся в Гибралтарский пролив в его наиболее узком месте, насчитывает, по крайней мере, 3000 лет. Неприступная скала, возвышающаяся у одного из важнейших древних транспортных узлов - выхода из Средиземного моря, всегда привлекала к себе внимание моряков и военных. Название, связанное с этой местностью, - Геркулесовы столбы - встречается еще у Платона. Согласно преданиям, некогда на Гибралтарской скале и скале Абила (Джебель Муса), расположенной на противоположном берегу, в Марокко, были установлены две статуи на высоких колоннах, как бы образующие ворота в Атлантический океан. После разрушения колонн название перешло к скалам, на которых они были установлены. Как утверждают, обозначение доллара на деньгах США - это стилизованное изображение древнего магического символа - Геркулесовы столбы, обвитые мифическим змеем Пифоном.
На заре истории в Гибралтаре устраивали стоянки своих кораблей финикийцы и карфагеняне. Во времена Римской империи Скала находилась на ее территории и получила название Монс Кальп. В V веке н.э. с упадком Римской империи эта территория оказалась под властью вторгшихся на Иберийский полуостров германских племен - вандалов и готов. Затем, после смерти пророка Мухаммеда, началось объединение арабских государств под знаменем ислама. В 711 году полководец Тарик ибн-Зияд во главе огромной армии преодолел Гибралтарский пролив в районе Скалы. Согласно легенде, именно он "во славу Аллаха" поверг истуканов - разрушил Геркулесовы столбы. С Гибралтара Тарик начал завоевание Иберийского полуострова, так что Скала до середины XV века оставалась под властью арабов. Первые укрепления на Скале были построены также Тариком. Однако первый настоящий город на Скале был основан здесь лишь в 1160 году халифом Марокко. От искаженного арабского названия Джебель-ат-Тарик (гора Тарика) и произошло современное название Гибралтара.
В ходе Реконкисты, в 1462 году, Гибралтар был взят испанцами и некоторое время переходил от одного испанского графства к другому, попутно обрастая новыми фортификационными сооружениями и гражданскими постройками. В 1501 году Гибралтар вошел в состав Испанского королевства. Однако "испанский период" Гибралтара был недолгим, и война за Испанское наследство оборвала его. Великобритания проявляла интерес к Гибралтару еще во времена Оливера Кромвеля. В 1704 году на Гибралтар высадился англо-голландский экспедиционный корпус. Постепенно голландцы были вытеснены англичанами, и в 1713 году в соответствии с условиями Утрехтского мира Скала была передана Великобритании навечно.
В 1706 году Гибралтар был объявлен порто-франко - вольным городом с полагающимся ему по статусу правом беспошлинного ввоза и вывоза товаров. При первой переписи населения в 1721 году выяснилось, что среди гражданских лиц англичане составляют лишь 1/6, остальные были генуэзцы, испанцы, евреи, а также представители других национальностей, вынужденные по экономическим или религиозным мотивам перебраться туда. Испания долгое время не могла смириться с потерей Гибралтара и всячески пыталась вернуть его, правда, безрезультатно. Последняя осада Гибралтара в 1779 году длилась почти четыре года и привела к значительным разрушениям укреплений на Скале, но не приблизила Испанию к заветной цели. Укрепления позднее были восстановлены.
В XIX веке Гибралтар был укреплен так мощно и надежно, что возникло широко известное теперь выражение "неприступный, как скала" (as safe as the Rock). В 1830 году Гибралтар перестал быть военной базой и получил статус "заморского владения Короны". Население Гибралтара постоянно увеличивалось за счет коммерсантов. При этом роль гражданских лиц в жизни колонии все возрастала. В 1858 году в Гибралтаре был введен пост секретаря колонии, который считался "правой рукой" губернатора по гражданским делам и имел власть, сопоставимую с губернаторской.
В XX веке на Гибралтаре началась демилитаризация законодательной и исполнительной власти и вовлечение гражданского населения в процесс управления территорией. В 1921 году был создан первый выборный орган Гибралтара - Городской совет, члены которого избирались населением, а не назначались королевой. Еще через год при губернаторе возник совещательный орган - Исполнительный совет. Стали активно развиваться институты здравоохранения, образования, жилищного строительства и социального обеспечения.
Стратегическое военное значение Гибралтара сохранялось - во время Первой и Второй мировых войн он был центром борьбы с немецкими подводными лодками и базой для ремонта кораблей стран-членов антигерманской коалиции, а также пунктом сбора морских конвоев союзников. В начале Второй мировой войны здесь были построены аэродром и другие военные сооружения, а в толще Скалы - изощренная подземная система, в которой находились сотни помещений, десятки километров туннелей, собственная электро- и телефонная станции, склады с запасами продовольствия и воды, пекарни и госпитали.
После окончания Второй мировой войны самоуправление на Гибралтаре продолжало развиваться. Ассоциация борьбы за гражданские права, образовавшаяся во время войны, добилась в 1945 году восстановления Городского совета, а через пять лет с учреждением Законодательного собрания кончилась безраздельная власть губернатора. В 1963 году вопрос о принадлежности Гибралтара был поднят на заседании Комитета ООН по деколонизации, и Испания воспользовалась возможностью возобновить свои давние претензии, но проведенный среди гибралтарцев в 1967 году референдум перечеркнул все ее надежды: менее 0,5 процента жителей Гибралтара пожелали воссоединиться с ней.
В качестве благодарности за лояльность Великобритания позволила Гибралтару принять собственную конституцию, в соответствии с которой функции Законодательного собрания и Городского совета перешли к новому органу законодательной власти - Палате собраний. По конституции главой Гибралтара оставалась английская королева (Елизавета II). Губернатор - представитель королевы и одновременно является главнокомандующим вооруженными силами колонии, поэтому на этот пост обычно назначаются офицеры высшего командного состава британской армии. С февраля 1997 году губернатором Гибралтара является сэр Ричард Люк.
Испания отреагировала на подобную самостоятельность ужесточением пропускного режима на границе, которая была полностью закрыта в 1969 году. Единственным утешением для Испании остается Сеута - небольшая территория в Марокко, напротив Гибралтара , управляемая Испанией с начала века. При вступлении Великобритании в ЕС в 1973 году Гибралтар получил особый статус территории, "внешние сношения с которой регулируются государством-членом ЕС" (Великобританией). Гибралтар находится в ЕС на особом положении - он не входит в таможенный союз, полностью освобожден от единого аграрного регулирования и налога на добавленную стоимость. Гибралтар подпадает под действие правил свободного перемещения капитала, услуг и людей в границах ЕС.
В начале 1980-х годов Испания открыла границу с Гибралтаром, а в 1984 году подписала с Великобританией Декларацию о взаимопонимании, но так и не отказалась от своих претензий. Более того, ограничения на воздушное и морское сообщение с британской колонией действует до сих пор, а территориальные воды Гибралтара не признаются Испанией. В 1997 году министр иностранных дел Испании выступил с предложением перенять гонконгскую модель "одна страна, две системы" для постепенного возврата Гибралтара под крыло Испании. Со своей стороны Гибралтар пытается добиться от Великобритании нового статуса, по которому та будет обеспечивать лишь военную и, возможно, дипломатическую защиту территории, а остальные функции, особенно фискальные, отойдут к органам местного самоуправления Гибралтара.
Офшорный бизнес сейчас является главным источником дохода в Гибралтаре. На территории Скалы находятся не менее 20 филиалов пятнадцати крупных европейских банков и бесчисленное количество юридических и консалтинговых фирм, представляющих интересы тысяч компаний всего мира, в том числе сотен зарегистрированных в Гибралтаре "дочек" российских родителей. Эти "почтовые ящики" для гибралтарцев - все равно что манна небесная. В сочетании с более низким налогообложением средний доход обитателя Гибралтара в два раза выше, чем в соседней Андалузии. Именно через этот "налоговый рай" проходит значительная часть утекающих отовсюду миллиардов долларов. В той или иной мере в этом бизнесе отмывания денег участвует большая часть населения Гибралтара. И поэтому правительство и жители так отчаянно сопротивляются передаче британской территории Испании и клянутся в любви к старой доброй Англии.
Испания постоянно пытается политически и экономически давить на Скалу. В ответ правительство Гибралтара регулярно устраивает всенародные референдумы, на которых гибралтарцы практически единодушно голосуют за сохранение британского присутствия. На плебисците 2002 года лишь 2 процента опрошенных высказались за присоединение к Испании. И это при том, что чистокровных англичан в Гибралтаре, не считая 800 солдат английского гарнизона - не более 2 процентов. Основная часть населения - причудливая этническая смесь потомков испанцев, португальцев, генуэзцев и марокканцев. Последнее волеизъявление гибралтарцев Мадрид назвал "незаконным". В Лондоне его посчитали неофициальным, но тем не менее приписали территорию в качестве избирательного округа юго-западной Англии. Именно в таком качестве население Гибралтара участвовало в выборах в Европейский парламент, что вызвало откровенное раздражение Мадрида.
Британия оказалась заложницей лоялистского большинства населения своей колонии. Если бы не этот британский патриотизм гибралтарцев, Лондон, вероятно, и мог бы уступить постоянным требованиям своего союзника по НАТО. Главе британского МИДа на недавней встрече с испанским коллегой не оставалось ничего другого, как заявить: "Правительство Ее Величества не может игнорировать демократически выраженное требование народа Гибралтара, стремящегося сохранить связь с Великобританией".
С точки зрения испанского МИДа, гибралтарские власти потакают местным криминальным группировкам, превратившим офшорную зону в европейский центр по отмыванию денег и контрабанде наркотиков. На что глава гибралтарского правительства Питер Керуана не устает напоминать о вмешательстве Мадрида во внутренние дела колонии и призывает Европейскую комиссию дать отпор испанским притязаниям.
Что касается празднования в Гибралтаре 300-летней годовщины присоединения к Соединенному Королевству, то Мадрид называет "анахронизмом сам факт существования в XXI веке колонии на европейском континенте и празднование ее захвата". Испания лукавит, называя Гибралтар "колонией" - в юридическом смысле слова Гибралтар не является колонией, а является подмандатной территорией Великобритании (таковой была еще одна территория в Африке - бывшая Родезия, ныне Зимбабве). Как это обычно и бывает, при этом Испания предпочитает умалчивать о своих территориальных проблемах. Король Марокко Мохаммед IV не так давно заявил, что считает испанские анклавы в Северной Африке Сеуту и Мелилью, а также близлежащие острова, оккупированными Испанией территориями. Мароккано-испанский конфликт 2002 года показал, что проблема эта является далеко не такой заглохшей, как считает официальная Испания.
Когда с десяток марокканских граждан высадился на крохотном необитаемом островке Перрехиль, то каменистая территория размером со стадион (500 на 300 метров) неожиданно приобрела для Испании "исключительно важное" геополитическое значение. Испания отреагировала незамедлительно. На борьбу с захватчиками устремилась "непобедимая армада": четыре фрегата, четыре корвета, две подводные лодки, транспортное судно, батальон боевых вертолетов и с десяток самолетов. Конфликт приобрел международный характер. Действия Марокко осудил Европейский Союз. В свою очередь Арабская лига решительно поддержала Марокко.
Несмотря на постоянные обмены упреками, Испания и Великобритания все же пытаются найти компромисс. На уровне глав МИД проводятся регулярные консультации с целью выработать взаимоприемлемый статус Гибралтара. Нельзя сказать, что Англия отмахивается от испанских предложений. Британское правительство внимательно изучает испанский проект соглашения, включающий переходный период совместного управления колонией перед передачей ее Испании в качестве самоуправляющейся провинции. Только ответ дать не спешит. Проект предусматривает сохранение налоговых льгот, юридической системы и предоставление Гибралтару особого статуса в Евросоюзе. При этом желающие могут даже сохранить британское гражданство.
В 2002 году казалось, что в споре вокруг Гибралтара, наметился прогресс. Премьер Великобритании Тони Блэр предложил своему испанскому коллеге Хосе Мария Аснару компромиссное решение - совместное управление территорией. Испанцы согласились на переговоры, но встречу глав внешнеполитических ведомств двух стран в Барселоне бойкотировал премьер-министр правительства Гибралтара Питер Каруана. Он заявил, что сядет за стол переговоров лишь в случае, если Гибралтару предоставят такой же статус, каким обладают Великобритания и Испания. Испания обвинила Каруану в попытке сохранить офшорную зону Гибралтара, превратившуюся в "незаконный финансовый рай". Затем в английском правительстве обострились разногласия вокруг идеи Блэра. Основным вопросом было: что делать с военно-морской базой на Гибралтаре? В итоге переговоры между Блэром и Аснаром закончились безрезультатно.
Испания хочет получить единоличный контроль над полуостровом. Во-первых, это даст ей возможность контролировать пролив. Во-вторых, Мадрид стремится положить конец налоговому раю, раскинувшемуся под самым боком Испании. Есть и еще одна причина - внешнеполитическое реноме Испании сейчас низко как никогда. После решения Испании о выводе своего контингента из Ирака, принятого под давлением террористов, мнение об ней как об игроке на внешнеполитическом поле серьезно пошатнулось. Вот Испания и пытается его восстановить, избрав своей целью Гибралтар. Но удалить этот "гвоздь в подошве испанского ботинка", как называют анклав в Мадриде, будет сложно.
Лондон считает, что британская военно-морская база на Гибралтаре будет и далее играть важную роль в оборонной стратегии Лондона, и намеревается настаивать на такой позиции. До тех пор пока интересы Лондона будут определяться знаменитой фразой "У Британии нет друзей или врагов - у нее есть только постоянные интересы", Англия будет продолжать делать то, что считает нужным. Вплоть до решения предоставить Гибралтару независимость, о чем ходят упорные слухи. Если на политической карте Европы появится еще одного суверенное карликовое государство, то задача Испании вернуть полуостров под свой контроль окажется невыполнимой.
Сергей Карамаев