Современная история арктических исследований отличается от того, чем занимались Пири, Амундсен и Седов. Однако в первую очередь отличия эти лежат не в области техники и оборудования, а в обалсти мотивации и целей исследований. Если раньше полярников подвигали на организацию смелых экспедиций жажда приключений и желание открыть неведомые земли, то теперь во главу угла ставится экономика. Исследователи перестали быть романтиками-альтруистами, теперь в Арктику отправляются хищные охотники за сокровищами - природными ресурсами, скрытыми под толщей льда и водами Северного ледовитого океана.
По некоторым данным, полученным в результате многолетних исследований учеными разных стран, только в недрах арктического шельфа сосредоточено как минимум 113 миллиардов тонн углеводородного топлива - нефти и природного газа. Для сравнения: одна из самых богатых ресурсами стран - Саудовская Аравия обладает примерно 43 миллиардами тонн такого сырья, Россия - 51 миллиардом (в основном, за счет газа), Иран - 33 миллиардами тонн. Всего в недрах ведущих государств, владеющих запасами углеводородного сырья, его находится не более 160 миллиардов тонн. Поэтому важность арктических запасов переоценить сложно.
Согласно докладу, опубликованному британской нефтяной компанией British Petroleum, мировых запасов нефти хватит еще на 40 лет. Остальные прогнозы колеблются в пределах десятилетия. Что будет потом - никто пока не знает. Между тем, 40 лет для научно-технического прогресса не такой уж большой срок, учитывая, что надо найти альтернативу топливу, которое используется в качестве основного практически в каждой отрасли хозяйства.
В мире разрабатываются новые технологии, которые предусматривают, в частности, использование водородного топлива, но пока исследования в этой области встречаются с огромным количеством неразрешимых проблем. Не исключено, что ученые не успеют подготовиться к мировому энергетическому кризису, и тогда арктические запасы нефти и газа сыграют решающую роль.
Однако радоваться рано - чтобы добраться до этих запасов, необходимо не только создать соответствующее геолого-разведывательное оборудование, буровые платформы, которые будут способны добраться до дна Северного ледовитого океана сквозь полярный лед, но и выполнить соответствующие юридические формальности. Причем, бюрократические препоны могут помешать этому процессу гораздо серьезнее технических.
Дело в том, что правовой режим Арктического шельфа и его границы регулируются Конвенцией ООН по морскому праву 1982 года. Согласно этому документу, границы экономической зоны прибрежных государств были установлены на расстоянии двухсот морских миль (370 километров) от берегов материка и островов.
До подписания Конвенции Арктика была разделена на пять секторов, основанием которых служили северные границы СССР, США, Канады, Дании и Норвегии, боковыми гранями - меридианы, а вершиной - Северный полюс. При этом территорией государства признавались все земли и острова, расположенные в пределах каждого сектора. Соответственно, принадлежность вод и дна также определялась законами, действующими в отношении других территорий мирового океана.
Cистема секторов сложилась на основе длительного фактического разграничения прав и интересов соответствующих государств, признания за ними приоритета в исследовании и освоении различных районов Арктики. Это разграничение к началу ХХ века получило всеобщее международное признание и закрепление в международном праве.
При этом, если с территориями СССР, США и Канады все было более-менее ясно, то вопрос о полярном секторе Дании был окончательно разрешен лишь в 1933 году, когда Постоянная палата международного правосудия решила в пользу этой страны спор с Норвегией о принадлежности Гренландии. Это решение не только расширило границы страны в контексте полярного сектора, но и позволило Дании претендовать на Северный полюс, который до сих пор считался ничьим.
Дело в том, что в тексте Конвенции было изначально заложено некоторое противоречие. Кроме 200-мильной зоны экономических интересов, она устанавливала особенный статус для континентального шельфа, который в мировом океане обычно не располагается за пределами этой зоны. Однако в мелководной Арктике он очень часто заходит далеко за нее. Конвенция разрешает государствам осуществлять суверенные права над шельфом в целях разведки и разработки его естественных ресурсов. При этом документ предусматривает возможность расширения границы экономической зоны, если страна докажет, что шельф простирается за пределы 200-мильной зоны.
Датское правительство решило воспользоваться этим "окном", и заявило, что арктическая территория, начиная от берегов страны и заканчивая Северным полюсом, принадлежит ей. Об этом говорится в заявлении Министерства науки страны. По словам чиновников, правительство готовит экспедицию, которой предстоит собрать доказательства того, что подводный хребет Ломоносова является продолжением Гренландии и связывает ее с полюсом. На поверхности остров отстоит от полюса на 1,24 тысячи километра.
Гигантская Гренландия, будучи полуавтономной территорией небольшого королевства, может превратить его во второй Бахрейн, причем, учитывая количество нефти и газа, которые содержатся в недрах шельфа, датчане даже смогут "подогнать" свой и гренландский климат под ближневосточные стандарты. Стоимость экспедиции оценивается в 25 миллионов долларов, но дивиденды от добычи газа и нефти, как справедливо полагают датчане, покроют любые издержки.
Однако на триумфальном пути Дании к богатству и процветанию есть и преграды. Одна из них -время. Дело в том, что в конце 50-х права на Северный полюс предъявила Канада. Тогда международный суд постановил, что территория может отойти к этой стране, если в течение 100 лет никто аргументировано не докажет, что дно Северного ледовитого океана принадлежит ему. Впрочем, до окончания столетнего срока у датчан есть достаточно времени для сбора геологических данных.
Свои претензии на Арктический шельф имеет и Россия. В 2002 году российские пограничники даже установили на Северном полюсе пограничный столб. Однако это, разумеется, не может быть аргументом для ООН - нужны более веские доказательства. Кроме того, амбиции Москвы не простираются настолько же далеко - ей нужен лишь шельф, который, как полагают российские ученые, простирается далеко за пределы отпущенной Конвенцией зоны. В течение последних нескольких лет в нашей стране были организованы несколько экспедиций, целью которых было установить истинные границы российского арктического шельфа.
В настоящее время согласно Конвенции 1982 года, к побережью России прилегает примерно четыре миллиона квадратных километров Северного ледовитого океана. В случае, если претензии Москвы на арктическое дно удастся обосновать научно, то эта площадь увеличится еще более чем на четверть.
Насколько известно, Москва пока что не выступала с официальным требованием о признании новых границ своих арктических владений. Однако работы в этом направлении ведутся - не исключено, что, когда Дания, наконец, соберет доказательства того, что Северный полюс принадлежит ей, Россия предъявит убедительные доводы того, что значительная часть Арктического шельфа принадлежит нашей стране.
Для Москвы и это может в далеком будущем стать палочкой-выручалочкой в энергетическом кризисе - по предварительным подсчетам, потенциал Арктического шельфа во всем российском секторе составляет примерно 90 миллиардов тонн углеводородного топлива. То есть, большинство отечественных ресурсов расположено именно в этом секторе. Именно поэтому наша страна в настоящее время активно готовит доказательства своих претензий на часть Арктики.
Павел Аксенов