Протоиерей Всеволод Чаплин, замглавы Отдела внешних церковных связей РПЦ, произнес во вторник то, что более высокопоставленные чиновники произнести, видимо, стеснялись. Однако мысль, витающая в воздухе, не может не быть озвучена, и отец Всеволод за несколько минут обрисовал план переустройства российского правозащитного движения. Ведущие новостные агентства поспешили сообщить, что "представитель Русской православной церкви призвал правозащитников к сотрудничеству в социальной сфере", но такая формулировка не вполне верно передает содержание реплики отца Всеволода.
Священнослужитель сообщил, что современные российские правозащитники "пропитаны чужими ценностями" и предпочитают ходатайства в защиту "богатых, известных и влиятельных" заботе об "инвалидах, людях, находящихся в домах престарелых в чудовищных условиях". Посему задача церкви - взять под контроль эту малоуправляемую сферу общественной жизни. Впрочем, проблема шире, чем просто пренебрежение настоящими униженными и оскорбленными: заниматься делом мешает излишняя сосредоточенность на правах человека. Важность этого понятия необходимо пересмотреть. Предметы, защитой которых займутся под руководством РПЦ - "ценности Отечества, ценности нации и безопасность ближнего".
Точка зрения, высказанная отцом Всеволодом, вполне соответствовала времени и месту - его речь прозвучала на круглом столе "Религиозное возрождение в России, терроризм и права человека", где незадолго до этого замгенпрокурора РФ Владимир Колесников рассказал собравшимся, что "правоохранительная система возрождается". Вероятно, близкое звучание терминов и было той причиной, по которой представитель РПЦ упрекнул правозащитников в невыполнении правоохранительных функций: пресечь "произвол работодателей" или "деятельность сект и культов" они оказались неспособны.
Это неприятное обстоятельство успели заметить и другие: участники известного православного форума уже предлагали борцам за права предотвратить вырубку деревьев, от которой "страдают простые граждане", или "решительным заявлением" осудить вылазку террористов.
У конфликта правозащитников и Московской патриархии - долгая история, которая вряд ли могла бы закончиться компромиссом. Но до недавнего времени высказывания руководства РПЦ все-таки отличались от реплик "простых православных патриотов" вынужденной деликатностью. Хотя все претензии уже были сформулированы, их мишенью были абстрактные "некоторые силы". Именно они "пытались раскачать межрелигиозную ситуацию в стране" и "организовать волнения верующих". Причем разговоры о недопустимости экстремизма ничуть не мешали церковному начальству откровенно сочувствовать "волнениям", если они были направлены против "секулярных вольностей".
Самый известный случай - выставка "Осторожно, религия", организованная в Сахаровском центре группой художников и разгромленная "православными гражданами". События, однако, развивались так, что никакой терминологической путаницы не возникло: суд установил, что экстремисты - именно художники и примкнувшие к ним правозащитники.
Тогда же, когда прокуратура не могла помочь РПЦ с определением экстремизма, приходилось обходиться своими силами. Получалось вот что: "Сегодня Россия вынуждена проходить между Сциллой и Харибдой: между ужасом исламского терроризма и не менее страшной силой тех, кто пытается воплотить в жизнь тотальную американскую гегемонию", - так отозвался о событиях 11 сентября 2001 года Тихон Шевкунов, духовник нынешнего президента. После этого априорная вина правозащитных организаций, не живущих на средства российского бюджета, должна была стать понятна всем.
Проходя между Сциллой и Харибдой, удержать равновесие было трудно. Незадолго до начала войны в Ираке, по поводу которой мнения самих правозащитников разделились, РПЦ заняла четкую и недвусмысленную позицию. Делегация во главе с митрополитом Смоленским Кириллом посетила "с визитом солидарности" Ирак, где вручила послание патриарха президенту страны Саддаму Хусейну. Находясь там, митрополит призвал к "немедленному снятию санкций и экономической блокады". Позже, когда были опубликованы списки организаций, участвовавших в незаконной торговле нефтью с Ираком, протоиерей Всеволод Чаплин уточнил: "Солидарность нашей Церкви с народом Ирака, которая проявлялась в форме заявлений церковного священноначалия и визитов наших делегаций в эту страну, конечно, никак не связана с какими-либо меркантильными интересами".
В осуждении войны РПЦ была, возможно, даже выразительнее борющихся за права человека мирян. "Горят города, гибнут мирные жители, страдают невинные дети, женщины и старики. Лишены крова и нормальных бытовых условий миллионы людей. Потоки беженцев уже исчисляются тысячами. Ракетно-бомбовые удары затронули соседние с Ираком страны. Подвергаются опасности уничтожения многие исторические памятники. Для всего мира стало очевидным, что на Ближнем Востоке разрастается настоящая гуманитарная катастрофа и с каждым днем ее границы только расширяются" - писал патриарх Московский и всея Руси Алексий Второй генеральному секретарю ООН.
Впрочем, иногда война бывает оправдана: "Сбросив все маски, терроризм явил свое сатанинское лицо: поправ все святое, Бога не боясь и людей не стыдясь, так называемые "борцы за свободу" подняли свои обагренные невинной кровью руки на детей". Это тоже написано патриархом, но о Чечне. И в этом контексте напоминания общества "Мемориал" и "примкнувших" о мирных жителях, гибнущих во время военных действий, куда менее уместны.
Если же речь не шла о пролитии крови и порче икон, правозащитная деятельность представлялась РПЦ "сотрясанием воздуха" - по крайней мере, ее старались не замечать. Патриархия предпочитала оставаться в тени, когда обсуждалось "письмо пятисот" про "сионистский заговор", опубликованное в православной газете и подписанное православными священниками. Правда, на прямые обвинения в ксенофобии иногда все-таки реагировала.
"Основы православной культуры" авторства Аллы Бородиной, рекомендованные для использования в школах, стали поводом для обращения в суд движения "За права человека". Податели иска утверждали, что учебник, богатый сомнительными формулировками, далек от изложения фактов и проповедует нетерпимость к другим религиям. "Подросткам внушают такие не соответствующие евангельскому тексту представления, как то, что "иудеи распяли Христа", а также учат различать "сектантов", "сатанистов" и "еретиков" и сообщают, какие народы ведут себя более благородно на русской земле, а какие - менее" - говорилось в открытом письме. Книгой были недовольны и в РПЦ: по словам Чаплина, "такой общий курс может быть только минимумом". Иск, разумеется, отклонили.
Естественно предположить, что бывшие правозащитники, переключившиеся на улучшение условий в домах престарелых, были бы более приятны церкви. Но пока рассчитывать на диалог с ними (или хотя бы на вежливое молчание) не приходится, остается возлагать надежды на прокуратуру - самого эффективного арбитра в споре защитников веры с защитниками прав.
Борислав Козловский