Министр образования России Андрей Фурсенко за последние полтора года пересмотрел свое отношение к бюджетным местам в вузах. Причем не просто пересмотрел, а отказался от данного в ноябре 2004 года обещания. Тогда, на Всероссийском социальном форуме в Перми, он прямо заявил, что грядущая реформа системы образования не вызовет уменьшения количества бесплатных мест. Теперь же Фурсенко предупредил: готовьтесь, сокращение грядет.
Впрочем, сам министр о былых обещаниях не вспоминал. Он лишь привел аргументы, которые, по его мнению, обосновывают необходимость сокращения бюджетных мест. Во-первых, сказал Фурсенко, полагается, что бесплатно должны учиться не менее 170 студентов на 10 тысяч населения. У нас же сейчас их число значительно выше, доходит аж до 209. Таким образом, урезать расходы на высшее образование можно без всякого нарушения государством своих обязательств.
Говоря о норме в 170 студентов, министр имел в виду федеральный закон о высшем и послевузовском профессиональном образовании, принятый почти десять лет назад, в июле 1996 года. Он, правда, не объяснил почему следует руководствоваться этой цифрой и почему правительство должно стремиться не к работе в объеме, превышающем свои минимальные обязательства, а к черте, ниже которой опускаться нельзя.
Впрочем, еще в феврале министерство без особого шума и без соответствующих заявлений Фурсенко определило количество бюджетных мест в российских вузах, на которые могут претендовать абитуриенты в 2006 году, в 530 тысяч человек. Это на 10 процентов меньше, чем в 2005 году. Директор департамента экономики и финансов Минобразования Александр Петров тогда сослался на демографическую ситуацию в стране. Меньше детей, меньше абитуриентов, меньше мест в вузах - такую логическую цепочку привел чиновник.
У Фурсенко, впрочем, был еще один аргумент для сокращения количества бюджетников. По ряду специальностей, как сообщил министр, производятся излишние кадры, которые не нужны рынку труда в таких количествах. В первую очередь, по его словам, будут сокращать бюджетные места именно по таким специальностям. Незадолго до Фурсенко, 12 мая, председатель Российского союза промышленников и предпринимателей (РСПП) Александр Шохин заявил от лица крупного бизнеса, что половина подготавливаемых в стране специалистов не соответствует требованиям, предъявляемым работодателями. Он также сообщил о создании Национального агентства профессиональных квалификаций. Оно будет финансироваться за счет внебюджетных средств, а главной целью его работы, в которой примет участие бизнес, станет создание единой системы стандартов в высшем образовании.
Более того, Шохин прямо подчеркнул, что считает необходимым для делового сообщества иметь возможность навязать свое мнение по поводу необходимости подготовки тех или иных специалистов Министерству образования. Ну а Владимир Путин инициативу крупного бизнеса поддержал. Таким образом, Фурсенко, заявив о сокращении невостребованных специальностей, лишь последовал вслед за "генеральной линией". Хотя все в том же ноябре 2004 года он высказывался именно по поводу требуемых бизнесом изменений в образовании: "Внешний заказ... со стороны ведомств либо бизнес-структур не скажется на количестве бюджетных мест".
При этом сокращение бесплатного сектора высшего образования никак не вытекает из необходимости привести его в соответствие с требованиями рынка труда. Точно так же, впрочем, как не вытекает она и из имеющегося превышения минимально допустимой нормы бюджетников. Скорее, наоборот, было бы логично увеличить количество бюджетных мест или хотя бы перераспределить уже имеющиеся таким образом, чтобы стимулировать увеличение обучающихся по востребованным специальностям. Однако, похоже, такой путь слишком сложен, и на нем Министерство образования подстерегает проблема научного определения "востребованности".
Если оценивать нужность специальности по тому, какая доля выпускников идет работать по ней, то одними из самых ненужных окажутся, например, педагогические вузы. Кадры детских садов и школ пополняют считанные единицы новоиспеченных педагогов, причем значительная часть тех, кто все же устроился по специальности, делает это лишь потому, что "ничего более подходящего пока не подвернулось". Естественно, такие люди обычно долго на рабочем месте не задерживаются.
Судить по этому параметру о невостребованности педагогического образования, понятное дело, нельзя. Точно так же по нему невозможно оценивать необходимость других профессий, которые вроде бы и нужны обществу, но популярностью, как низкооплачиваемые, не пользуются. Кстати, бизнесу в кратко- и даже среднесрочной перспективе подготовка таких специалистов вряд ли особо интересна.
Впрочем, размышления Фурсенко справедливы в той части, в которой речь идет о переизбытке специальностей, одновременно и востребованных, и высокооплачиваемых. Однако, в силу столь удачного сочетания, уже заполненных и не способных в ближайшем будущем предоставить значительное количество новых рабочих мест для выпускников. Речь идет о ряде экономических или юридических специальностей, которые зачастую открываются даже в непрофильных вузах. Подготовку по ним действительно можно подсократить без вреда и даже с пользой.
Возникает, однако, следующая загвоздка. Количество бюджетных мест по таким специальностям и так ограничено, подавляющее их большинство, в силу популярности - коммерческие. Когда-то, впрочем, существовала норма, согласно которой государственный вуз, открывающий прием по специальностям "юриспруденция", "экономика", "менеджмент" и "государственное и муниципальное управление" был обязан не менее половины мест по ним сделать бесплатными. Однако в июле 2004 года указом Владимира Путина это ограничение было снято.
Многие вузы тут же использовали указ для того, чтобы перераспределить специальности, уменьшив количество бюджетных мест до минимума на престижных направлениях. Сокращать здесь что-либо дальше - значит, по сути, вообще отказаться от предоставления бесплатного высшего образования на экономических и юридических факультетах. Фурсенко, правда, говорил и о том, что бюджетные места сократят на "непрофильных факультетах". Например, в случае, если сельскохозяйственный институт начинает готовить юристов. Однако, опять же, такого рода факультеты почти всегда открываются специально для того, чтобы вуз мог заработать. Бюджетные места на них особо не посокращаешь.
Известным противником ползучего перехода российского высшего образования на платную основу является председатель комиссии Московской городской думы по науке и образованию Евгений Бунимович, который уже прокомментировал последнее заявление Фурсенко "Новым известиям". По мнению Бунимовича, предложение министра в корне неверно. "У нас уже создано какое-то количество бесплатных мест, зачем их сокращать?" - заявил депутат. Он указал, что сокращение количества абитуриентов из-за демографического кризиса вовсе не требует урезать бюджетные места, а, напротив, позволяет увеличить долю студентов, обучающихся бесплатно, и сделать высшее образование более доступным.
Один из наиболее активных критиков снижения доли бюджетных мест в вузах, Олег Смолин, первый заместитель комитета Госдумы по образованию и науке, регулярно приводит следующий довод: пока в России доля бюджетных студентов сокращается, достигнув к настоящему времени лишь половины из их числа, в Западной Европе она растет. Так, во Франции и Германии 85-90 процентов обучаются в вузах за счет государственного бюджета.
При этом, указывает Смолин, Запад стремится к демократизации вузов не из-за усиления социал-демократических настроений, а исключительно из соображений прагматизма. Доступное максимальному количеству людей высшее образование необходимо для построения эффективного информационного общества, в котором не менее 60 процентов работающего населения должны иметь диплом.
В прошлом году, на празднике 250-летия МГУ, его ректор, Виктор Садовничий, заявил, что "в мире стала проявляться тенденция рассматривать науку, а вместе с ней и образование преимущественно в плане краткосрочной экономической целесообразности". В итоге, по мнению ректора, "стремление к получению быстрой финансовой отдачи становится препятствием к развитию фундаментальных научных исследований".
Сокращение бюджетных мест в государственных вузах вроде бы финансовой отдачи не даст, поскольку государство вроде как собирается не снижать, а, напротив, увеличивать вливания в систему образования. В итоге резко возрастут затраты на каждого из оставшихся "бесплатных" студентов. Специалисты будут получаться более ценными в буквальном смысле слова. А станут ли они более ценными не в денежном, а в профессиональном плане? Вопрос пока остается без ответа.
Алексей Напылов