Британская общественность предвкушает осеннее оживление дискуссий о смысле и назначении искусства: группа "Stuckists" вновь атакует галерею Tate Modern и высокооплачиваемое поколение художников Young British Artists. Одержав летом 2006 года тактическую победу над оплотом концептуалистов, "стакисты" добиваются денежного эквивалента своим духовным поискам.
Название "Stuckism" возводят к возгласу раздраженной художницы Трейси Эмин, многолетней подруги Билли Чайлдиша, одного из будущих основателей группы: "Твоя живопись застряла, ты сам застрял! - Застрял, застрял, застрял!" (Stuck! Stuck! Stuck!) Так Эмин, одна из самых известных и высокооплачиваемых художниц последнего десятилетия, пыталась объяснить Чайлдишу отсталость его взглядов на современное искусство. В конце концов из-за идеологических разногласий пара рассталась, но Чайлдиш и его давний знакомец Чарльз Томсон воспользовались экспрессией Эмин и организовали новое движение - "Стакизм".
Чайлдиш, Томсон и еще дюжина человек, составивших ядро группы стакистов, были знакомы с конца 1970-х годов, со времен поэтического объединения "Medway Poets", практиковавшего живые чтения и панковский перформанс. В 1999 году "отцы-основатели" написали "Манифест стакизма", в котором провозгласили отказ от "поверхностного новаторства, нигилизма и иронии" концептуального искусства и постмодернизма. Взамен они предложили термин "ремодернизм". Под ним Чайлдиш и Томсон подразумевали "глубину и значение, завершающие эру научного материализма и духовного банкротства".
Вскоре за первым манифестом последовала серия новых. В одном из самых последовательных из них Чайлдиш и Томсон сформулировали понятие "анти-анти-искусства". Они вывели эту концепцию следующим образом: современное концептуальное искусство (и Brit Art как его британская версия) придуманы Марселем Дюшаном; он же свои произведения считал анти-искусством. Следовательно, пропагандируемое стакистами опровержение концептуализма и есть анти-анти-искусство.
От манифестов стакисты перешли к открытым письмам и художественным акциям. Для начала они направили послание директору галереи Tate Modern, покровительствующей радикальным художникам, сэру Николасу Сероте. В письме говорилось, что новое британское искусство менее "прилежно, вдумчиво и значимо, чем средняя любительская выставка". Стакисты пытались убедить Сероту, что живопись есть важнейшее из искусств и что она должна представлять внутренний человеческий опыт в виде "доступных и узнаваемых образов". Глава Tate Modern ответил новой группе одной строчкой, исключавшей дальнейшую дискуссию: "У меня нет комментариев".
Несостоявшуюся полемику стакисты заменили выставками, в частности, акцией "Настоящая Тернеровская премия". Ее они впервые вручили в 2000 году одновременно с известной наградой, которую курирует галерея Tate Modern. Отметим, что Tate Modern сравнительно мало интересуется живописью как таковой, уделяя больше внимания объектам и комбинациям изобразительных средств. Стакисты же принципиально ориентированы на живопись, которую полагают "важнейшим из искусств".
После первого опыта группа продолжила нападать на концептуалистов, организовав собственную галерею в лондонском районе Шордич. Одним из самых забавных эпизодов идейной борьбы оказалась выставка "Мертвая акула - не искусство", главным объектом на которой стало изображение чучела акулы. Два года спустя один из лидеров Brit Art Дэмиен Херст продал объект под названием "Физическая невозможность смерти в уме живущего" (шестиметровую акулу в аквариуме с формальдегидом) за 8 миллионов фунтов. Стакисты возмутились и заподозрили плагиат, но было поздно: крупнейшая сделка в мире современного искусства состоялась.
Херста, как и других представителей Brit Art, открыл и "раскрутил" один из крупнейших галеристов Великобритании Чарльз Саатчи. Стакисты попробовали атаковать и его, подав против него иск с обвинениями в монополизации рынка современного искусства. Суд не стал рассматривать дело за отсутствием состава преступления, а художественная общественность наконец-то заподозрила неладное: стакисты жаждут признания от арт-истэблишмента, а оно все не приходит.
В 2005 году группа попыталась подарить Tate Modern 175 лучших работ своих участников, но галерея отвергла это щедрое предложение. Тогда стакисты пустили в ход новое оружие: они инициировали проверку налоговыми органами некоторых недавних приобретений Tate Modern. Выяснилось, что музей действительно обходил закон, запрещающий покупку экспонатов у членов своего совета директоров или попечителей. В результате летом 2006 года в Британии вспыхнул громкий скандал в связи с аналогичными сделками в других государственных и частных собраниях, а стакисты получили отличную порцию publicity как свидетельство своей благонамеренности и активной гражданской позиции. Не прошло нескольких месяцев после скандала, как группе удалось выставиться в небольшой, но (наконец-то) коммерческой галерее в лондонском Вест-Энде.
Надо отдать должное англичанам: они придерживаются в основном парламентских методов в борьбе за место на рынке искусства, а риторика стакистов украшает художественную полемику (правда, заметно больше, чем живопись). Но приходится, хотя это и печально, соглашаться с комиссаром будущей Второй московской биеннале современного искусства Иосифом Бакштейном, сказавшим, что в современной ситуации искусство способно только оставлять заметки и примечания "на полях макроэкономических битв".
Юлия Штутина