15 марта 2007 года в Петербурге вынесен обвинительный приговор Николаю Завадскому, признавшемуся в хищении экспонатов из фонда "Русское искусство" Государственного Эрмитажа. Надо признать, что следствие не слишком далеко продвинулось за семь с половиной месяцев: никаких других задержанных по делу, кроме Завадского, не появилось. О новых версиях также ничего не слышно. Из 226 пропавших предметов удалось найти только 31, и то, в основном, благодаря антикварам, добровольно вернувшим их.
Ход делу о краже в Эрмитаже был дан 31 июля 2006 года, когда музей обнародовал плачевные итоги многомесячной проверки фонда "Русское искусство". Из хранилища пропал 221 предмет ювелирного искусства, в основном, церковная утварь, выполненная в технике перегородчатой эмали, и посуда из драгоценных металлов. Почти все предметы датировались XIX и началом XX веков. Эксперты обратили внимание, что воры вели себя как дилетанты: не разобравшись, они вынесли и несколько подделок под Фаберже, выполненных в 1980-х годах.
Уже 5 августа милиция задержала преподавателя истории петербургского Госуниверситета имени Лесгафта Николая Завадского. Его покойная жена Лариса работала хранителем ограбленного фонда в Эрмитаже. В квартире следователи нашли закладные квитанции из городских ломбардов и документы из антикварных магазинов. 7 августа Завадского арестовали, два дня спустя он написал явку с повинной.
Следствие по делу о хищении длилось до конца 2006 года, но все главные успехи были достигнуты в августе: возвращена часть экспонатов, задержаны еще три человека: Николай Завадский-младший, Иван Соболев и Максим Шепель. Первый - это сын хранительницы и ее мужа, второй - коллега Завадского-старшего по Университету Лесгафта, третий - петербургский антиквар, причастный к перепродаже одного из экспонатов. В последующие месяцы все трое были выпущены из тюрьмы "Кресты". Так, дело Соболева, против которого показал Завадский-старший, было прекращено за истечением срока давности преступления, вина Шепеля не была доказана, и антиквара, чье здоровье сильно пошатнулось за несколько недель заключения, переквалифицировали в свидетеля. Завадского-младшего отпустили домой под подписку о невыезде: он по-прежнему остается подозреваемым по делу о хищении.
Повторная ревизия в фонде "Русское искусство" обнаружила недостачу еще пяти предметов, один из которых - карманные часы Breguet - был доставлен неизвестным в офис Росохранкультуры в Москве в конце октября. Проверка зарубежных антикваров, инициированная Интерполом при поддержке Генпрокуратуры, не принесла вообще никаких результатов: следствие рассчитывало, что хотя бы часть эрмитажных драгоценностей обнаружится в Европе.
К началу суда над Завадским-старшим Генпрокуратура успела выделить его дело в отдельное производство и формально возбудить и закрыть дело против его покойной жены. За сотрудничество со следствием Завадскому пообещали статью 175 УК РФ - "приобретение или сбыт имущества, заведомо добытого преступным путем". Ему инкриминировали кражу 77 предметов, он настаивал только на 53 (столько закладных нашли у него дома). Когда Эрмитаж объявил сумму нанесенного ущерба - 14 миллионов 713 тысяч рублей, Завадский не согласился с ней. В итоге, переквалификации дела не произошло: гособвинение вернулось к первоначальной статье, которая грозила бывшему преподавателю с самого начала, - 158-ая ("хищение в особо крупных размерах"), часть 4, пункты "а" и "б", то есть преступление, совершенное в составе организованной группы. Группу составляли Завадский и его покойная жена. Но сумму ущерба суд снизил до 7,4 миллиона рублей.
Подсудимый показал, что организатором преступления была его "властная и жесткая жена", настаивал на том, что он только сбывал краденое, и просил об условном наказании. Суд же принял во внимание только сотрудничество Завадского со следствием и приговорил его к пяти годам колонии за вычетом 7,5 месяцев, проведенных в "Крестах". Гособвинение просило для Завадского шесть лет: отягчающим обстоятельством стала длительность совершения преступления. Будет ли Завадский подавать апелляцию, пока неизвестно.
Обнародованные результаты ревизии в Эрмитаже не могли не вызвать грандиозную шумиху в прессе. Музейщиков ругали и одновременно жалели за скудное содержание, которое провоцирует их на кражи, те, в свою очередь, защищались, как могли. На помощь им пришла тяжелая артиллерия в лице главы Роскультуры (Федерального агентства по культуре и кинематографии) Михаила Швыдкого. Тем временем Владимир Путин приказал собрать специальную комиссию из представителей силовых и контрольных ведомств по проверке культурных фондов страны, которая должна затронуть столичные и провинциальные собрания. Из музейного начальства никто не пострадал: директор Эрмитажа Михаил Пиотровский отделался выговором. В самом музее большие силы были брошены на улучшение систем охраны и контроля. Михаил Пиотровский, впрочем, не преминул отметить, что решающим фактором в краже был человеческий, и дальнейшая сохранность коллекции в первую очередь зависит от порядочности сотрудников музея, в которой до истории с хранилищем фонда "Русское искусство" сомневаться было не принято.
Репутация Эрмитажа серьезно пострадала, львиная доля пропавших экспонатов так и не найдена, и, что гораздо важнее, неизвестно, кто еще был причастен к краже. Так что эхо дела Завадского, без сомнения, будет долгим.
Юлия Штутина