Появившееся 21 апреля 2009 года сообщение Следственного комитета при прокуратуре РФ о приостановке расследования уголовного дела об убийстве журналиста и телеведущего Владислава Листьева не вызвало широкого общественного резонанса. То, что длившееся 14 лет следствие так и не смогло установить ни исполнителей, ни заказчиков одного из самых громких убийств середины 90-х годов, никого не удивило. Новость прошла практически не замеченной в основных печатных СМИ.
И дело не только в традиционном неверии в российские правоохранительные органы, все-таки некоторые громкие дела того времени были расследованы и спустя годы доведены до суда. Под ежегодные рапорты о том, что следствие продолжается и убийцы будут найдены, ушло время, героем которого стал Листьев, притупилось чувство чудовищной несправедливости и потери чего-то очень важного в душах миллионов людей, которые тогда, в тот вечер 1 марта 1995 года, глядя на сразу потускневший экран телевизора, выдохнули: "Не может быть!"
Сейчас уже трудно себе представить, что убийство журналиста и телеведущего могло вызвать искреннюю и непосредственную реакцию не только у миллионов телезрителей, но у всего медиасообщества и даже представителей власти. 2 марта все телеканалы отменили свои передачи, выходили только новости. На экранах целый день был портрет Владислава Листьева. Президент страны Борис Ельцин приехал в Останкино на встречу с журналистами и в прямом эфире признал, что в гибели телеведущего есть и его вина.
* * *
Уже в вечер убийства к дому Листьева на Новокузнецкой сотни людей принесли цветы, на его похоронах присутствовали тысячи, что можно было сравнить только с прощанием с Андреем Сахаровым в 1989 году. Все это показало, что Листьев был не просто популярен и не только любим миллионами, что само по себе уже немало. Образ Листьева стал воплощением представлений о современном успешном человеке, положительном герое, которого так ждали люди и которого не давали ни развалившееся и впавшее в "чернуху" кино, ни театр, ни сама пугающая, не устоявшаяся в юридических и моральных нормах действительность того времени.
Молодой, умный, интеллигентно-ироничный Листьев, начав в 1987 году с новаторского "Взгляда", чуть ли не каждый выпуск которого становился предметом споров и обсуждений, вдруг резко изменил жанр. Он ушел в развлекательное телевидение и стал ведущим созданной им передачи "Поле чудес". И получилось! Развлечение, интрига, но без пошлости и дешевых заигрываний. Передача быстро стала популярной, однако Листьев уже думал о другом. Следующими были общественно-политические ток-шоу "Тема" и "Час пик". И снова успех! Казалось, он может все.
Здесь проявился еще один феномен Листьева. Он был незаменим. Созданные им передачи вели другие ведущие, однако неповторимая "листьевская" атмосфера уходила из них навсегда. Леонид Якубович, ставший у колеса "Поля чудес" и ведущий передачу до сих пор, признавался позднее, что несколько раз даже пытался уйти из программы и Листьеву приходилось уговаривать его остаться. Так велико было поначалу неприятие зрительской аудиторией нового лица. Не то что смерть - она тогда казалась невозможной - но и простой уход Листьева из программы в новый проект оставлял впечатление потери и сожаления. Многим казалось, что именно Листьев олицетворяет собой будущее нашего телевидения, его эталон.
* * *
К моменту убийства Листьев успел стать не только известным и любимым телеведущим, но также успешным бизнесменом (он владел большим пакетом акций компании "ВИД", в которую входило и рекламное агентство "ИнтерВид") и генеральным директором только что созданного "Общественного российского телевидения" (ОРТ). Конечно, зрительское впечатление складывалось под влиянием экранного образа журналиста. Ни о следовавших чередой неудачах и трагедиях в личной жизни, ни о многомесячных запоях журналиста зрители не знали. Не знали они и о тех нравах, которые царили по ту сторону голубого экрана, и о развернувшейся борьбе за главный канал страны. Борьбе, которая, возможно, и привела к трагической развязке.
Ко временам всеобщего передела собственности и приватизации наследник Первой программы Центрального телевидения СССР, самый массовый телеканал страны, назывался "Останкино". Как и на многих недавно еще советских предприятиях в то время на нем процветала практика увода денежных потоков через множество фирм-посредников. Канал получал небольшую долю рекламных денег, основная часть которых оседала на счетах рекламных агентств. Процветали заказные материалы, "черный нал", за контроль над каналом боролись различные группировки, в том числе и криминальные.
В конце концов большую часть рекламного рынка "Останкино" захватила фирма Сергея Лисовского Premier SV. Некоторую конкуренцию ей пытались составить еще несколько компаний помельче, среди которых был и "ИнтерВид" Листьева. Изменить сложившееся на канале положение неоднократно пытались различные деятели телевидения и бизнеса, однако воплотить идею реформирования "Останкино" удалось только могущественному тогда олигарху Борису Березовскому.
Используя свое влияние в ближайшем окружении Бориса Ельцина, Березовский предложил акционировать канал и создать на его базе "Общественное российское телевидение". Конечно, слово "общественное" было только маскировкой. Никакого подобия британскому BBC создавать не планировалось. Наряду с государством, которому отошел 51 процент акций ОРТ, владельцами канала стали структуры олигархов. Крупный пакет достался самому Березовскому, который сумел убедить Ельцина в том, что перед предстоящими в 1996 году выборами необходимо консолидировать управление главным телеканалом страны. К тому же президента полностью устроила предложенная на пост генерального директора кандидатура Владислава Листьева.
Назначение состоялось в конце января 1995 года, в должности гендиректора ОРТ Листьев проработал чуть больше месяца. По мнению многих людей, причастных к созданию ОРТ, Березовский рассматривал фигуру Листьева как временную, очень удобную для акционирования и укрепления своего влияния на канале. Журналист же, по этой версии, воспринял свое назначение всерьез. Одним из первых решений, которое озвучил Листьев, стало объявление моратория на показ коммерческой рекламы сроком на 4 месяца. За это время планировалось разобраться с финансами и выстроить новую рекламную политику ОРТ.
Именно это решение многими рассматривается как ключевое во всем дальнейшем развитии событий. На кону стояли сотни миллионов долларов, без которых могли остаться заинтересованные структуры, в первую очередь рекламные. С другой стороны, в СМИ появлялась информация о том, что с помощью моратория Березовский планировал создать дефицит рекламы, который бы позволил значительно поднять расценки после окончания моратория и окупить убытки.
* * *
Выстрелы в доме на Новокузнецкой прозвучали 1 марта в 21:05. Листьеву оставалось дойти до своей квартиры на третьем этаже всего один пролет. Через несколько минут тело обнаружила подруга жены журналиста Альбины. Врачи и милиция прибыли практически одновременно в 21:18. Медикам осталось только констатировать смерть Владислава Листьева. Одна пуля попала ему в руку, вторая, ставшая причиной смерти, в голову. Версия ограбления отпала сразу: преступники не взяли ни редкий и дорогой в то время мобильный телефон, ни деньги. При себе у телеведущего было более 480 тысяч рублей и около шести тысяч долларов. Сразу стало ясно, что убийство было заказным.
Расследованием убийства сначала занялась московская прокуратура, однако через несколько дней дело передали в Генпрокуратуру. Бригаду возглавил следователь по особо важным делам Борис Уваров, в его подчинении находились 25 следователей и оперативники. Появились сообщения, что по составленным фотороботам задержаны подозреваемые, позже выяснилось, что это были ни в чем не повинные строители, которых сразу отпустили. Позже участники следствия признавали, что "резонансность" дела очень мешала расследованию. Начальство требовало быстрого результата для отчета на самом верху, следователей заставляли совершать непродуманные поступки, не соответствующие действительности заявления сыпались одно за другим.
Версий предлагалось много, включая самые необычные, такие как нападение агрессивно настроенных молодых коммунистов. Рассматривался вариант, при котором убийство известного тележурналиста могло резко обострить противостояние московских и федеральных властей (одним из косвенных подтверждений которого послужила немедленная отставка Борисом Ельциным прокурора Москвы Геннадия Пономарева и начальника московского ГУВД Владимира Панкратова). Интересовались следователи и семейной версией: ко времени убийства Листьев был уже состоятельным человеком, а в это время, как говорили, у него возник новый роман с молодой женщиной.
И все же главной оставалась версия, связанная с профессиональной деятельностью Листьева, в частности, с конфликтом вокруг рекламных денег ОРТ. Хотя и в ней не все так просто. Коллеги журналиста вспоминали, что решение о моратории принимал не он один. Вернее, у Листьева не было полномочий для принятия такого решения единолично. Да и занимался он больше сеткой вещания, чем финансами. Исполняющий обязанности генпрокурора Алексей Ильюшенко объявил, что уже "видит свет в конце тоннеля", после чего последовала смена руководителя следственной бригады, а потом арестовали самого Ильюшенко. Его место занял Олег Гайданов, который, по сведениям "Новой газеты", заявил, что подозреваемый в убийстве Листьева человек задержан и скоро даст показания. Информация не подтвердилась.
Очередной генпрокурор Юрий Скуратов, который также взял дело под личный контроль, заявил о наличии подозреваемых. Дальнейшего развития заявление не получило. В 1997 году снова сменили руководителя следствия. На этот раз им стал Петр Трибой, который работал в составе бригады с самого начала. Перед очередным докладом президенту, спустя три года после убийства, Скуратов заявил журналистам, что в разговоре о деле Листьева он намерен затронуть весьма важных персон. Кого именно и по какому поводу - осталось неизвестным.
В своих воспоминаниях участники следственной бригады не раз говорили, что одной из самых больших проблем стал доступ к высокопоставленным фигурантам дела. Больших трудов стоило взять показания у Березовского, были допрошены Лисовский и бизнесмены Сергей Михайлов, Бадри Патаркацишвили и многие другие небезызвестные в то время люди. Прорабатывались версии и причастности к убийству организованных преступных группировок. "Авторитет" Игорь Дашдамиров был задержан, но доказать снова ничего не удалось, профессиональный киллер Андрей Челышев даже сознался в убийстве, однако и это, по мнению следователей, оказалось неправдой.
Ушедшего со скандалом Скуратова сменил Владимир Устинов, который публично допустил, что некоторые уголовные дела могут остаться и не раскрытыми. Вскоре следствие возглавил новый "важняк", дело росло и достигло уже 200 томов, видимых результатов не было, постепенно о нем вовсе перестали упоминать. Юрий Скуратов после отставки написал книгу "Кто убил Влада?", в которой зашифровал имена некоторых персонажей. Впрочем, на самый главный вопрос в книге ответа нет: в одном из интервью Скуратов сослался на то, что еще не может написать всего, что знает.
Дело все же не закрыто, оно приостановлено. Такой статус предполагает, что если случайно, возможно при расследовании других уголовных дел, будут обнаружены важные свидетельства, то его возобновят. И может быть, даже доведут до конца.