2 июля 2009 года исполнилось четыре года с тех пор, как историческое здание Большого театра закрылось на давно ожидавшийся капитальный ремонт. В 2005-м предполагалось, что за 30 месяцев удастся выполнить все работы и уже в январе 2008-го в ГАБТ вернутся зрители. Та дата, как и серия более поздних, давно уже стали историей, забылись и победные реляции об успехах стройки. Недавно даже появились слухи, что Большой сильно накренился и рискует рухнуть в славную провалами московскую землю.
Чтобы хотя бы примерно представить себе, что происходило с театром в течение четырех лет и почему Владимир Ресин в июне 2009 года произнес: "Я на 30 лет помолодел - давно такого бардака не видел!", нужно обратиться к газетам. Вот пространная цитата из интервью "Российской газеты" с Вячеславом Ильичевым, директором НИИ оснований и подземных сооружений имени Герсеванова (май 2005 года, то есть канун начала работ): "За многие годы основание театра сильно деформировалось, и самое неприятное - неравномерно. Кроме того, почти половина конструкций здания аварийны по прочности. Фактически его нельзя трогать, оно может в любой момент упасть даже без нашего вмешательства. Поэтому все традиционные способы укрепления фундамента здесь неприменимы. Ведь они работают на одном принципе: вначале в фундаменте надо что-то ослабить, чтобы потом его укрепить. А в Большом ничего нельзя ослаблять - уроним здание". По этим причинам авторы проекта реставрации решили "пересадить" театр на новое основание, вбив в грунт тысячи свай и соорудив "герметизированную, устойчивую, подземную коробку". То есть, старая надземная часть театра должна быть переставлена на новую подземную, а новая подземная укреплена на прочном материковом грунте.
Спустя год, летом 2006 года, обозреватели "Коммерсанта", побывавшие на стройплощадке, сообщили плохие новости: "От кровли до фундамента все несущие стены Большого театра (не только наружные, но и внутренние, опоясывающие зрительный зал) пронизывают пятнадцать так называемых силовых трещин, которые буквально разрывают здание. В результате... стены Большого фактически представляют собой несколько не связанных друг с другом столбов. Что грозит зданию театра катастрофой. Поэтому, пока не укреплены стены, строители прекратили все работы в подземной части здания". В "Российской газете" приводили оптимистичные сведения: "Силовые трещины обещают ликвидировать за 2-3 месяца", "восстановили белокаменный карниз, отреставрировали на 90 процентов лепной декор фасадов и интерьеров, демонтировали все детали старого интерьера, подготовив их к восстановлению или музейному хранению. Реставрировали кирпичную кладку 1780 года, 1825 и 1856 годов, причем удалось сохранить более 70 процентов исторической кладки". Следовательно, работы шли себе своим чередом. Правда, у Анатолия Иксанова, директора театра, промелькнула чуть смещенная дата открытия театра: март 2008-го.
К лету 2006-го Большой театр, точнее, ремонтирующие его организации лишились поддержки московского мэра, который внезапно вышел из попечительского совета ГАБТ со словами: "Я не согласен с реконструкцией Большого театра и поэтому вышел из попечительского совета… Когда было принято решение реконструировать театр, то он был в лучшем состоянии, чем сейчас находится здание консерватории, требующее скорейшего завершения реконструкции". В сентябре 2006-го Юрий Лужков энергично критиковал проект подземной части, напирал на сложную гидрогеологию и пугал потенциально аварийным итогом ремонта: "Будет ли пользоваться успехом у публики зал, безопасность которого никто не гарантирует?".
Прошел еще год, а оптимизма ни у кого не прибавилось. В августе 2007-го Анатолий Иксанов признал, что раньше осени 2009-го театру никак не открыться. Примерно в это же время в газеты перестали попадать удивительные инженерные трудности и победы, о которых так охотно рассказывали строители. Труппа Большого, по словам ее руководителей, смирилась с неудобствами второго здания, где расположена Новая сцена: все равно нет выбора.
Февраль 2008-го ознаменован внезапным оживлением в ставших привычно грустными заявлениях: "Несущие конструкции укреплены, историческая кладка приведена в порядок… Из двух с лишним тысяч свай задавлено пока 90 процентов (на каждую уходит по несколько дней) и окончательное создание фундаментной плиты пока еще впереди, однако строители указывают на самое существенное. По данным замеров, за последние десять недель ни малейшей деформации или осадки здания театра наконец-то не зафиксировано… Это дало возможность в полную силу начать подземные работы" ("Коммерсант"). Ах вот оно что, Большой, оказывается, проседал. К ноябрю 2009-го все будет закончено, объявили прессе. На Театральной площади тем временем видимых изменений не наблюдалось. Летом 2008-го Анатолий Иксанов, обреченный делать хорошую мину при плохой игре, в которую он даже не играет, сдался и перестал быть рупором оптимизма. На вопрос, когда все-таки откроется театр, он ответил мрачно: "Я не могу вам ответить на этот вопрос… Там все время возникают непредвиденные обстоятельства. Объем потерь, которые понесло здание за полтора столетия, качество этих потерь оказались гораздо серьезнее, чем предполагали самые опытные специалисты и показывали самые изощренные новейшие обследования".
Весной 2009-го повеяло чем-то новым, только сначала не было понятно, чем именно. Например, появилось заявление Алексея Клименко, члена градостроительного совета при правительстве Москвы: "Контроля со стороны профессиональной общественности за тем, что делается в этом главном памятнике страны, не велось и не ведется". Зазвучала и новая, совсем уж пессимистичная дата открытия театра: 2013-й год. Ее "Российской газете" назвал Никита Шангин, разработчик проекта реконструкции. Издание тут же привело и слова Якова Саркисова, директора ФГУ "Дирекция по строительству, реконструкции и реставрации", официального заказчика ремонта Большого театра: "В ближайшее время мы намерены восстановить нарушенные ранее контакты с правительством Москвы и урегулировать спорные вопросы".
К лету 2009-го ситуация прояснилась: курировать ремонт Большого театра будут московские власти во главе с Юрием Лужковым. Московский мэр не преминул рассказать об ужасах долго неподведомственного ему городка: он поведал о "громадном количестве нарушений" и "очень опасных моментах, связанных даже с устойчивостью самого здания Большого театра". Виноватых он тоже нашел: это уже несуществующее Федеральное агентство по культуре и кинематографии, которым руководил Михаил Швыдкой, упорнейший борец за гигантскую смету ремонта ГАБТ, впрочем, проигранную Герману Грефу еще на начальном этапе. Уже упоминавшийся Вячеслав Ильичев (НИИ оснований и подземных сооружений), согласно "Российской газете", списал все проблемы на "непрофессионалов": оказывается, к стройке привлекли компании, никогда ранее подземным строительством не занимавшиеся. "Здание все перекручено и практически разрушилось на блоки", - резюмировал Лужков, пригрозил сменить всех строителей, и на этой бодрой ноте начался новый этап театрального романа.
Между тем появление Юрия Лужкова на стройплощадке не могло не вызвать панику в рядах тех немногих людей, которые верят в сохранение Большого театра как памятника архитектуры. Агентство "Росбалт" созвало специальный круглый стол, на котором присутствовавшие эксперты признали, что под дланью московского градоначальника театр, конечно, достроят и вовремя, но констатировали, что это будет совсем новое, а не научно отреставрированное историческое здание. Один спикер, директор Государственного музея архитектуры Давид Саркисян, проявил завидный оптимизм: "Вряд ли здание должно обрушиться. У нас рушатся здания, когда их кто-то специально рушит. Все обрушения и пожары имеют криминальный характер. Сейчас ни у кого нет интереса взять и обрушить здание. Поэтому оно не обрушится". В то же время, "Большой театр, для нашей страны действительно символ и бренд, ждет судьба Царицыно": это слова Алексея Клименко, другого участника круглого стола. Остается только развести руками, привычно процитировать Виктора Черномырдина - про "лучше" и "всегда" - и дождаться открытия театра, пока назначенного на 2 октября 2011 года.