Свершилось: уже три больших московских собрания - музеи Кремля, Пушкинский и Третьяковку - теперь возглавляют дамы. Ирина Лебедева до формального и окончательного вступления в должность директора ГТГ успела провести на этом посту без малого два месяца. Ее первая пресс-конференция в новом качестве вызвала ожидаемое оживление, а три первых интервью дают некоторую пищу для размышлений, но не особенно питательную.
Предыдущий директор Третьяковки Валентин Родионов не был искусствоведом: он был опытным хозяйственником, буквально вырывавшим галерею из бесчисленных несчастий. Ему музей достался в жутком состоянии; на первые годы его руководства пришлись отключения электричества и забастовка охраны, хроническое безденежье и прочие прелести переходного периода. В конце концов, хозяйственные вопросы были более или менее решены, Третьяковка обзавелась новыми помещениями, стала устраивать большие проекты, включая собственное пышное 150-летие. Начиная с середины 2000-х имя Родионова начало упоминаться в связи с собственно художественными вопросами. В 2005-м он снял с выставки "Русский поп-арт" экспонат, который верующие посетители сочли оскорбительным, зато в 2007-м встал на защиту выставки "Соц-Арт. Политическое искусство в России" от критики министра культуры Александра Соколова.
Словом, о Валентине Родионове можно сказать, что ему принадлежит честь спасения Третьяковки от разрухи, но его крайняя, хотя и совершенно понятная, осторожность в вопросах отношений с церковью или политики в области современного искусства сослужили ему плохую службу. Его странное двухэтапное увольнение изрядно подпортило его преемнице радость от восшествия на исключительно значимый пост. Неудивительно, что в интервью "Газете" она сразу постулировала: "Многое будет определяться именно тем, что я по образованию искусствовед, а Валентин Алексеевич не искусствовед. На общеизвестные вещи мы с ним смотрим по-разному".
В беседе с обозревателем "Известий" Ирина Лебедева дала понять, что пока занята анализом состояния музея, его внутреннего управления: "Многие наши проблемы и проколы связаны с непроясненностью взаимоотношений различных структур… Надо уяснить, как работа одного подразделения Третьяковской галереи может сказаться на деятельности других отделов или музея в целом". Очень разумная идея, из которой вытекает вот что: "Многие сотрудники этого просто не осознают, так что выстроить процесс - дело руководства". То есть, в галерее грядут кадровые изменения: "Хотя у меня и было полтора месяца на то, чтобы проанализировать положение дел, я все же избегала принятия окончательных внутренних решений - следовало увидеть сначала, что произойдет с назначением на должность и со статусом. Теперь этот период переходит в активную фазу. В любом случае, важно не наломать дров".
В области кадров первое решение уже принято: Ирина Лебедева пригласила курировать одну из будущих выставок опытнейшего и именитого Виктора Мизиано, с Третьяковкой до сих пор никак не связанного. Сама Лебедева говорит об эксперименте крайне осторожно: "Виктор Мизиано был приглашен под конкретный проект. Нам надо посмотреть, как это будет, ведь такого опыта у нас очень мало". Зато у художественной общественности этот шаг вызывал явную радость. "То, что она пригласила Виктора Мизиано как куратора - сильный ход... Это много лучше чем пытаться что-то делать с сотрудниками Третьяковки", - отметил в своем блоге Марат Гельман.
Что касается хозяйства, то "хотелось бы для начала навести чистоту и порядок в прямом смысле этого слова… Если вы пройдете по Третьяковке, по ее залам, посмотрите, какой у нас вход, какие у нас кассы, какие магазины, то поймете, что нужно все это подправлять. То есть начать с элементарных хозяйственных вещей". Одновременно музей остро нуждается в инициативах иного рода: "Бороться за то, чтобы государство нам давало больше денег, я сейчас не вижу смысла… Вопрос в том, как зарабатывать больше денег своими силами". Как минимум, галерея собирается больше печатать собственных сувениров, книг, альбомов. Начинается и поиск идей для прибыльных выставок, но на эту тему Лебедева говорит пока так обтекаемо, что понять можно только одно: галерея собирается популяризовать собственную коллекцию, что в условиях кризиса и сокращения выставочных проектов естественно. (Вот только этой весной мы видели, как Третьяковка пробует это делать, показав весьма симпатичный проект "Цветы: остатки рая на земле".)
Ирина Лебедева - специалист по русскому авангарду, а этот период искусства уже полностью музеефицирован и востребован. И хотя она очень старается произвести впечатление человека, открытого для новейшего искусства, получается у нее не очень убедительно: "Третьяковская галерея всегда, при всех директорах выбирала путь движения дальше. Если мы не будем работать с материалом современного искусства - движения не будет". А ведь именно Лебедевой пришлось быть оппонентом бывшего главы отдела новейших течений ГТГ, "харизматичного", по определению Гельмана, Андрея Ерофеева. Когда его уволили из галереи из-за истории с выставкой "Запретное искусство 2006", она в интервью "Коммерсанту" объясняла: "Он не справился с базовой музейной работой, а сам представляет себя диссидентом. Мы не можем жертвовать хранением во имя выставок, пусть даже сделанных таким бесспорно талантливым куратором". Ерофеев впоследствии не поскупился на критику в адрес и Родионова, и Лебедевой: "Их силы истощены скандалами, которые они не в силах гасить, измотаны борьбой с искусством, которое они не любят, не понимают и никому не могут внятно объяснить".
Иногда складывается ощущение, что уход от прямых ответов - прямая обязанность всякого высокопоставленного россиянина. Вот корреспондент "РГ" спрашивает: "Вы как считаете: можно ли "отпускать" драгоценные иконы на моленье?" Ирина Лебедева реагирует характерным образом: "Ответить на этот вопрос несколькими фразами невозможно. Потому что интересы и Церкви, и светской части общества должны учитывать главное - сохранность сокровища. Именно в "Троице" это соединение ценностей (для искусства и для духовной жизни) произошло. Нет ответа "да" или "нет". Будет конструктивный диалог с Церковью". Говоря о будущих планах журналисту "Известий", она говорит о ГТГ и конкуренте - Русском музее: "У них выстроена концепция, которую наши петербуржские коллеги давно реализуют. И в этом качестве мы соревноваться не планируем. Но есть намерения несколько другого рода. Если получится, как задумано, о них скоро все узнают".
Такие уклончивые ответы не составляют интригу, от них только скулы сводит. Сразу хочется уверить себя, что Третьяковку все-таки очень трудно испортить, и что уж от Ирины Лебедевой этого ждать точно не следует. Просто не надо рассчитывать на новаторство. Все будет аккуратно, тихо, миролюбиво, без скандалов и откровений. Впрочем, возможно, прав Виктор Корб, один из собеседников Марата Гельмана: "Ирине надо просто привыкать к сверхвысокому общественному вниманию и совершенствовать навыки "публичных коммуникаций".