Смерть Егора Гайдара вызвала бурные споры о том, какую роль этот человек занимал в новейшей истории России. Спустя какое-то время обсуждение в формате "убийца"/"спаситель" затихло, однако в канун сороковин смерти экономиста возникло вновь. Совершенно неожиданно свое резко негативное мнение о Егоре Гайдаре и его реформах высказали бывший и действующий мэры Москвы Гавриил Попов и Юрий Лужков. Породив тем самым новую волну обсуждения личности покойного.
Статья "Еще одно слово о Гайдаре", вышедшая в "Московском комсомольце" из-под пера Гавриила Попова и Юрия Лужкова, ни с какими текущими событиями связана не была. К 21 января - моменту ее публикации - Егора Гайдара уже давно похоронили, а газеты и журналы, в которых вышли сотни гайдаровских некрологов, прочитали и отложили.
Как поясняют сами авторы, они решили вновь поднять тему реформ Гайдара лишь потому, что "большинство публикаций прозвучали настоящими панегириками, хвалебными одами о Егоре Тимуровиче". "И мы бы приняли в данном случае такой подход к оценкам его роли, если бы не одно принципиальное, на наш взгляд, обстоятельство. Действительно, об ушедшем нужно говорить хорошо или ничего. Но об ушедшем нельзя врать".
Хорошо сказать не получилось. Вся статья пропитана такой ненавистью к усопшему, что невольно задаешься вопросом: чем так насолил Гайдар Лужкову и Попову, что они сочли возможным сводить с ним счеты на страницах федеральной прессы даже после его смерти.
Гайдар в изложении мэров предстает в образе очень жестокого человека, чуть ли не палача, который с легким сердцем обрекал своих сограждан на голодную смерть. Бесчеловечность Гайдара авторы демонстрируют на нескольких примерах, в том числе на непонятно чьем суждении начала 1990-х о том, что "России нужно всего 45 миллионов человек. Этого достаточно, чтобы качать нефть, остальное лишнее". Мэрам достаточно, что это слова "в поддержку гайдаровских реформ".
На все заявления о том, что Гайдар спас страну от голода, разрухи, гражданской войны, etс. (таких и правда появилось очень много) градоначальники отвечают безапелляционно: "Эти версии настолько далеки от действительности, что высказывающих их деятелей можно заподозрить в политическом шулерстве". Еще один убойный тезис статьи - о том, что Борису Ельцину Гайдара усиленно навязывали США, "суля России десятки миллиардов помощи".
Концовка статьи столь же дикая, как и весь материал: "Реформы Гайдара были худшим из всех возможных вариантов выхода. [...] Реформы Гайдара превратили Россию для всех последующих ее лидеров в настоящее минное поле. Это никто отвергнуть не может - именно это является правдой".
Заявив о своих монопольных правах на правду, мэры наверняка были готовы к той волне негатива, которая поднимается при обсуждении столь чувствительных вопросов, как недавняя история. И волна накрыла их с головой.
Спустя три дня после выхода статьи отношение к ней на своих сайтах высказали Борис Немцов и Анатолий Чубайс. "Ничего более гнусного и лживого я о Гайдаре давно не читал", "Удивительно, что они нам еще не поведали, что Гайдар пил кровь младенцев", "Чудовищная ложь и мракобесие всегда отличали авторов статьи", - написал про это Немцов. И пообещал, что за Гайдара, который уже не сможет ответить, "будем отвечать мы".
К этому "мы" присоединился Чубайс, который заявил, что "ни ложь, ни клевета не смогут умалить того, что совершил Егор Гайдар. Мы же, со своей стороны, сделаем все возможное, чтобы люди узнали правду о нем и его времени". Причем ответ Чубайса на "грязную, завистливую и злобную ложь" был адресован не Лужкову и не Попову, а главному редактору "МК" Павлу Гусеву.
Адресат, выбранный Чубайсом, выглядит тем более странным, что сама газета никакого отношения (в том числе положительного) к статье "Еще одно слово о Гайдаре" не высказывала, а лишь выступила средством для донесения информации мэров до народных масс.
Справедливости ради нельзя умолчать и о том, что спустя несколько дней "МК" для баланса мнений опубликовал интервью "Гайдар бессмертный" с бывшим министром экономики РФ Евгением Ясиным. После его прочтения не остается сомнений - для определенной части страны Гайдар был, есть и будет олицетворением позитивных изменений в стране, независимо от того, что по этому поводу говорят другие.
Обращение Чубайса Гусев, кстати, воспринял всерьез. В беседе с радиостанцией "Эхо Москвы" он заявил, что готов предоставить Анатолию Борисовичу площадку для дискуссии, если тому есть что сказать. А позже подтвердил свое предложение на страницах газеты. Ответной реакции Чубайса пока не последовало.
Зато последовала другая реакция - от "главного блогера начала десятых годов" Татьяны Борисовны Юмашевой, в прошлом известной как Татьяна Борисовна Дьяченко. Сразу после смерти Гайдара она уже писала у себя в ЖЖ о том, почему Ельцин в свое время для проведения реформ выбрал именно его, однако с появлением в печати поповско-лужковской статьи ей предоставился новый повод приоткрыть завесу тайны, скрывающую события девяностых.
В лучших традициях блога t-yumasheva читатели узнали не только мнение дочери первого президента России об этой статье ("гнусная"), но и историю о взаимоотношениях Лужкова и Ельцина. Которые, как оказалось, были совсем не простые ("Папа любил Москву", а "Александр Коржаков убеждал президента в том, что Лужков готовит заговор против главы государства"). Что не мешало Ельцину рассматривать Лужкова как потенциального премьера и - в будущем - президента.
Задавшись вопросом, что бы было, если бы Лужков возглавил страну, Юмашева отвечает сама себе: "Я всегда была уверена, что ничего хорошего. Прочитав эту подленькую статью, лишь утвердилась в своем ощущении более чем десятилетней давности".
Однако это всего лишь эмоции. Такие же, как в статье "Еще одно слово о Гайдаре", как и в ответе на нее Чубайса. Но эмоции в таком деликатном вопросе лукавы: объективной оценки не выйдет, как ни старайся. При этом любая личная оценка рискует выглядеть по-детски обидчивой - и неважно, защищаешь ты действия Гайдара или, наоборот, поносишь.
Публичное выступление Попова и Лужкова по поводу реформ Егора Гайдара выглядит весьма и весьма странно. Складывается впечатление, что для них осмысление исторической роли этого человека является первостепенной задачей, не терпящей отлагательств и банального уважения к родным покойного. А ведь еще каких-то 20 лет назад они были в одной команде, решали одни и те же вопросы и во многом помогали друг другу стать теми, кем они стали.
Перепалка, возникшая в медиапространстве, в считанные дни достигла такого накала, что недоуменные наблюдатели поневоле стали задумываться, не было ли у Лужкова с Поповым каких-то иных мотивов, помимо страсти к разысканию исторической истины. Известный теле- и радиоведущий Владимир Соловьев прямо предположил, что, почувствовав надвигающуюся смену политических элит, Лужков решил таким образом напомнить о том, что он еще действующий политик. Если это и так, то способ московский мэр выбрал, прямо скажем, не самый удачный.
Не хватало только, чтобы очередная версия о роли Гайдара в недавней российской истории прозвучала из-за стен Кремля. Или, например, из Белого дома.