В пятницу, 2 апреля, талибы осуществили нападение на патруль бундесвера в уезде Чахар-дара северной афганской провинции Кундуз. Бой длился несколько часов. По горячим следам сообщалось, что это боестолкновение стало едва ли не самым крупным за время пребывания немецкого контингента в Афганистане. Трое немецких солдат были убиты, еще восемь получили ранения. Число военнослужащих бундесвера, погибших в Афганистане, достигло, таким образом, 36 человек. О потерях со стороны "Талибана" ничего не сообщается. Между тем, солдаты бундесвера по ошибке уничтожили шестерых солдат афганской армии, спешивших им на помощь. Министр обороны ФРГ Карл-Теодор цу Гуттенберг нарушил негласное табу и впервые признал, что происходящее на Гиндукуше можно назвать войной. При этом он дал понять, что немецкие войска и дальше останутся в Афганистане.
Нападение произошло рядом с деревней Исакель (Isa Khel), расположенной в пяти километрах от военной базы ISAF в Кундузе. Сразу после инцидента поступала весьма противоречивая информация. Глава уезда Чахар-дара Абдулла Вахид Омархель (Abdul Wahid Omarchel) сообщил, что в деревне было разрушено множество домов, а над полем боя кружил вертолет. Губернатор провинции Кундуз Махаммед Омар (Mohammed Omar), со своей стороны, рассказал, что в нападении участвовали около 200 боевиков, которые атаковали сразу с нескольких сторон. О числе раненных немецких военнослужащих ничего точно не было известно, одни говорили о пяти, другие - о восьми пострадавших. Находившийся на месте корреспондент Spiegel сообщил, что раненые находятся в "исключительно критическом состоянии". Это заставило было предположить, что число погибших может возрасти, однако потом эта фраза пропала из онлайн-публикации.
Уже 4 апреля генерал-инспектор - высшее воинское звание в бундесвере - Фолькер Викер (Volker Wieker) выступил с официальным докладом, в деталях рассказав о случившемся. По его словам, патрулирование в уезде Чахар-дара осуществлялось силами одной из рот 373-го воздушно-десантного батальона, входящего в состав 31-ой воздушно-десантной бригады "Ольденбург" (Luftlandebrigade 31 "Oldenburg") из Зеедорфа (Seedorf) в Нижней Саксонии. Целью патрулирования был поиск и обезвреживание установленных боевиками дорожных мин, которые, как отметил Викерт, представляют особую опасность для мирного афганского населения. В 13:04 по местному времени на патруль напали от 30 до 40 талибов, открывших огонь из стрелкового оружия и РПГ. Трое солдат были ранены, двое из них тяжело. Командир патруля немедленно уведомил центральную базу ISAF в Кундузе, запросив помощь.
Для прояснения оперативной обстановки на место боя были направлены БПЛА KZO и LUNA. Была задействована авиаподдержка: самолеты НАТО несколько раз пролетели над боевиками в целях устрашения, однако не стали наносить авиаудар во избежание попадания по своим. Кроме того, боевики, по некоторым данным, прикрывались жителями деревни, и удар с воздуха мог повлечь потери среди мирного населения. Американцы направили в помощь немецким союзникам медицинский вертолет для эвакуации раненых, которая проходила под плотным огнем талибов. Спустя полтора часа после начала боя, в 14:50, патрульная бронемашина Dingo, уходя из-под огня, подорвалась на заложенной боевиками мине. Были ранены еще четверо солдат, машина получила серьезные повреждения и в итоге была уничтожена самими военнослужащими. Перестрелка продолжалась до 17 часов, за это время ранения получили еще четверо десантников.
Между тем, о чем не сообщалось ранее, в 15:35 талибы осуществили еще одно нападение на блок-пост бундесвера в Чахар-даре, который находился между основной базой и попавшим засаду патрулем. В атаке участвовали до 40 боевиков: возникла угроза, что осуществлявшая патрулирование рота будет полностью отрезана от главной базы и уничтожена. Атаку удалось отбить в 16:40. В 21:00, спустя восемь часов, к первой роте подошло подкрепление, а в 21:50 обе роты вернулись на базу в Кундуз. В общей сложности ранения получили 11 немецких военнослужащих, трое из них скончались. Из оставшихся восьми, четверо были ранены тяжело и еще четверо отделались легкими ранениями. Тяжелораненые были направлены на базу в Мазари-Шариф, а оттуда - в госпиталь в Германию, куда прибыли 3 апреля. На этом можно было бы и закончить, однако бой у Исакель оставляет много вопросов, касающихся общей ситуации в регионе.
Прежде всего, необходимо отметить, что обстрелы немецких патрулей в Кундузе уже не являются чем-то исключительным. Более того, тот, кто следит за сообщениями на сайте бундесвера, не мог не заметить, что конце марта - начале апреля сводки типа "Немецкий патруль в окрестностях Кундуза попал под обстрел" стали появляться едва ли не ежедневно. Тенденция выглядела угрожающе, оставалось лишь гадать: попадут в этот раз или не попадут. Вот, например, февральское видео с официального сайта бундесвера: на нем запечатлено, как патруль десантников, занимающийся поиском и обезвреживанием мин в уезде Чахар-дара, подвергается нападению боевиков. Тогда был легко ранен всего один солдат, но на основании этого видео можно представить, что и как происходило 2 апреля, когда талибы оказались сильнее, вероятно, учтя все прошлые неудачи.
Сама деревня Исакель находится всего в пяти километрах на запад от базы ISAF в Кундузе. Однако же эта территория, как вообще весь уезд Чахар-дара, фактически не контролируется ни войсками НАТО, ни афганскими силами безопасности. Чахар-дара считается самым опасным из всех шести уездов провинции Кундуз. Еще в августе 2009 года бундесвер вместе с афганской армией и полицией предпринял массированное наступление на талибов в Чахар-даре. В операции "Орел" немецкие военнослужащие впервые за всю афганскую миссию задействовали против боевиков бронетехнику: БМП "Мардер", которые были специально переброшены из Мазари-Шарифа. Талибы были выбиты из региона, однако в целом наступление не принесло ощутимых результатов, поскольку спустя некоторое время боевики вновь вернулись в уезд. Чтобы хоть как-то закрепиться в мятежном регионе, бундесвер оборудовал в Чахар-даре на территории бывшего полицейского управления передовой блок-пост, откуда собственно подразделения отправляются на патрулирование, спеша вернуться к ночи.
Есть еще несколько вопросов, касающихся уже непосредственно боя у деревни Исакель. Один из них: почему подкрепление к патрулю, попавшему в засаду в час дня, пришло только к девяти вечера? При том что обратный путь на главную базу в Кундузе подразделения проделали всего за 50 минут - с 21:00 до 21:50. Колонна подкрепления из нескольких БТР и БМП вышла из Кундуза только в 19:20. Да и то не обошлось без досадных происшествий. По дороге немцам повстречались два пикапа Ford Ranger с вооруженными людьми. По словам официального представителя бундесвера, машины не отреагировали на требование остановиться для досмотра. В итоге, приняв их за врага, экипаж БМП "Мардер" открыл прицельный огонь по одной из машин. Из находившихся в автомобиле шестерых человек никто не выжил. Как выяснилось позднее, погибшие оказались не талибами, а солдатами афганской армии, которые также спешили на помощь к попавшему в засаду патрулю.
Губернатор провинции Кундуз Махаммед Омар уже подверг критике немецких военнослужащих, заявив, что "трагической ошибки" можно было бы легко избежать. По словам Омара, машины афганской армии, направляющиеся в Чахар-дару, было просто опознать, а немцы, как утверждает губернатор, просто пальнули сгоряча, не сделав никакого предупреждения. Между тем, как отмечает Spiegel, немецкие солдаты, даже идентифицировав машины как фордовские пикапы, все равно могли принять их за врага: по некоторым данным, более десяти таких машин, переданных афганской армии американской стороной, каким-то образом оказались в руках талибов. Секретные службы не раз предупреждали, что боевики намерены использовать эти автомобили для совершения терактов. Кроме того, немецкие солдаты находились в напряженном состоянии, ожидали новых атак боевиков и, по всей видимости, не намеревались лишний раз рисковать.
Примечательно, что с нашумевшим сентябрьским авиаударом по двум бензовозам, угнанным талибами, в результате которого погибли десятки мирных граждан, сбежавшихся к машинам слить бензин, все обстояло схожим образом. Как заявил полковник Георг Кляйн, непосредственно отдавший приказ о нанесении авиаудара, атмосфера на базе в Кундузе тогда была очень напряженная, талибы днем ранее осуществили нападение на патруль, и поэтому было принято решение не рисковать, а разбомбить бензовозы, тем более, что их обнаружили всего в шести километрах от базы и существовала опасность, что боевики попытаются использовать их как бомбы на колесах. Все в целом лишь усиливает ощущение неразберихи: боевики орудуют под носом у ISAF, периодически постреливают, осуществляют дерзкие нападения на военнослужащих немецкого контингента, которые патрулируют совершенно неподконтрольную им территорию, выискивая мины на дорогах, а в ответ бундесвер бьет вслепую по афганским союзникам или мирным гражданам.
Талибы действуют куда более слаженно. Последняя, атака с нападением на патруль и на блок-пост была тщательно продумана. По оценкам немецкого командования, в ней участвовали в общей сложности от 70 до 80 боевиков. О потерях с их стороны ничего не известно, вполне вероятно, что их и не было. Сами талибы бравируют своими успехами: участники нападения заявили афганскому фоторепортеру Мартину Сафаразу (Martin Safaraz), снявшему их на фоне сгоревшей немецкой бронемашины Dingo, что немцы совсем не умеют воевать. Разумеется, что за этим провокативным заявлением кроется стремление психологически надавить на противника и унизить его.
Но дело в том, что немцы сами, кажется, не могут определиться: воюют они в Афганистане или нет. До недавних пор официальные лица ФРГ вообще, говоря об Афганистане, старательно избегали слова "война". И лишь после инцидента 2 апреля министр обороны Карл-Теодор цу Гуттенберг нарушил табу, впервые публично употребив это слово по отношению к боевым действиям международной коалиции против талибов. Во время выступления на пресс-конференции в Бонне, на которой была затронута тема реальной ситуации в регионе, министр заявил, что, "говоря простым языком, ее можно назвать войной". Но при этом юридически, как подчеркнул министр, происходящее войной не является. То есть опять: мы воюем и не воюем.
На практике это выглядит следующим образом: бундесвер в Афганистане занимается поддержанием порядка и стабильности, защитой мирных граждан и вступает в боевые действия, только когда подвергается нападению талибов. Это осторожная и взвешенная позиция, однако она ставит немецких военнослужащих в уязвимое положение, лишая их инициативы. Война на севере Афганистана идет как бы в одни ворота. И в этих очень непростых условиях бундесвер, вопреки громким заявлениям "Талибана", воюет весьма умело: попав в засаду, устроенную шестьюдесятью боевиками, немцы потеряли всего трех человек. При этом легко понять стремление немецких политиков во что бы то ни стало избежать даже упоминаний о войне, потому что любая активизация бундесвера в плане боевых действий неизбежно приведет к росту числа боестолкновений и жертв, в частности среди мирного населения, которое, как правило, оказывается между двух огней.
В принципе, перед силами ISAF вообще не стоит задача по уничтожению талибов, хотя в последние годы, особенно на юге Афганистана в зоне ответственности США и Великобритании, их все чаще посылают в боевые операции. Впрочем, тем же США для борьбы с "Талибаном" ISAF и не нужны: с 2005 года американский контингент в Афганистане разделен на две части - первая, задействованная для поддержания порядка и стабильности, находится в подчинении НАТО-ISAF, вторая подчиняется непосредственно Пентагону и занята контртеррористическими операциями. Немцы пойти на подобное разделение полномочий своего контингента не могут.
Тем не менее, тенденция использовать немецкий контингент ISAF в боевых операциях стала прослеживаться все четче. Начальник штаба ISAF в Кабуле генерал Бруно Касдорф (Bruno Kasdorf) заявил в середине марта, что в провинции Кундуз готовится масштабная операция против талибов, подобная той, которую американцы развернули на юге Афганистана. При этом командование намерено не просто очистить регион от талибов, но и "удержать" его, чтобы не повторить ошибок летнего наступления 2009 года. Когда точно начнется операция - неизвестно, сообщается лишь, что это произойдет уже в этом году. А значит, в зоне ответственности бундесвера, несмотря на все стремления немецкого руководства избежать войны, могут начаться активные боевые действия.
Алексей Демьянов