12 мая стало известно, что министерство обороны Германии наконец-то определилось с суммой компенсаций семьям погибших афганцев и всем пострадавшим при сентябрьском авиаударе НАТО по двум захваченным талибами бензовозам, который был осуществлен по приказу немецкого полковника Георга Кляйна. Тогда, по приблизительным оценкам, погибли 142 человека, в том числе десятки мирных граждан, оказавшихся рядом с угнанными машинами. Кроме того, компенсации будут выплачены семьям афганских военнослужащих, по ошибке застреленных солдатами бундесвера 2 апреля.
Как отмечается в официальном сообщении министерства обороны, компенсации будут выделяться индивидуально в соответствии с афганскими обычаями и могут быть выплачены как деньгами, так и вещами. Как со своей стороны сообщает Spiegel, в среднем за каждого погибшего родственники получат около 4000 евро, а также энное количество голов крупного рогатого скота. В целом, вопрос, разумеется, очень скользкий: во сколько оценить жизнь афганца? В несколько тысяч евро и корову? А если еще вспомнить, что по горячим следам министерство обороны готово было выделить пострадавшим чуть ли не три миллиона, тут найдется множество поводов для критики. Однако с критикой действий немецкой стороны лучше все же не спешить.
Прежде всего потому, что само кундузское дело крайне запутано и до сих пор не существует окончательной версии того, что там произошло, хотя фактов, казалось бы, набралось великое множество. Начать можно хотя бы с того, что официально с немецкой стороны виновных нет. Еще 20 апреля немецкая прокуратура заявила о том, что прекращает расследование в отношении полковника Георга Кляйна. В прокуратуре пришли к заключению, что приказ Кляйна о нанесении авиаудара по бензовозам не нарушал ни международно-правовые нормы, ни нормы немецкого уголовного права - соответственно, никакие обвинения против него выдвигаться не будут.
Сам Кляйн, надо отметить, не пытался увиливать: он сразу взял всю ответственность за произошедшее на себя и дал следственной комиссии бундестага исчерпывающие показания, ничего не умалчивая, чем произвел сильное впечатление на ее членов. По его собственным словам, он отдал приказ об авиаударе с тяжелым сердцем, будучи, однако, абсолютно уверенным, что гражданские лица не пострадают. Бомбардировка, как отметил полковник, была оправданна и необходима, потому что талибы могли использовать бензовозы как бомбы на колесах для нападения на расположенную неподалеку немецкую военную базу.
Разумеется, на апрельское решение прокуратуры определенное влияние могли оказать последние события в Афганистане, где 2 и 15 числа в боях с талибами погибли в общей сложности семь немецких военнослужащих. В этой ситуации обвинять полковника, который сделал все, чтобы предотвратить гибель своих подчиненных, было бы неуместно. Так или иначе, по заключению прокуратуры, отдавая приказ о нанесении авиаудара, ни Кляйн, ни дежурный офицер службы воздушного обнаружения (расследование в его отношении также прекращено) не могли предполагать, что в момент бомбардировки рядом с двумя бензовозами помимо талибов будут находиться мирные афганцы.
Раз нет виновных, то и выплаты компенсаций, каким бы бесчеловечным это ни казалось, не носят обязательного характера. В заявлении министерства обороны, между прочим, так и говорится, что выплаты семьям погибших производятся "не в силу признания налагаемых законом обязанностей". Кроме того, так до сих пор и неясно, что делали мирные жители ночью рядом с угнанными боевиками бензовозами. По одной из версий, талибы согнали их из окрестных деревень, чтобы помочь вытолкать увязшие в песке на бегу реки Кундуз машины. По другой версии, они сбежались к бензовозам, чтобы слить немного горючего. И продолжали сливать бензин, даже когда над машинами уже кружили самолеты НАТО. По словам того же Кляйна, он был полностью уверен, что все, кто мог находиться рядом с бензовозами, ушли, потому что самолеты летали над местом достаточно долго.
Сколько среди погибших было мирных афганцев, а сколько боевиков, также неизвестно. Никто их не считал. Командование бундесвера почему-то замешкалось и не послало на следующее утро на место авиаудара специальный отряд. А когда спохватились, было уже поздно: местные жители, следуя исламских законам, предписывающим, что тела должны быть преданы земле как можно скорее, уже унесли останки своих родственников для захоронения. Поэтому все данные о погибших, имеющиеся у министерства обороны, взяты из сторонних источников. В целом, речь может идти о нескольких десятках человек. Поэтому для выплат и распределения компенсаций была создана специальная комиссия.
В ближайшее время представители бундесвера, вместе с сотрудниками гуманитарной организации AIHRC и Международной организации по миграции (IOM) проведут встречу с афганскими старейшинами из уезда Чахар-дара. На встрече, как сообщает Spiegel, стороны постараются окончательно "идентифицировать" родственников погибших, а также всех пострадавших при авиаударе, после чего им будут выплачены компенсации. Опять же, по данным Spiegel, общая сумма выплат составит около 400 тысяч евро. В принципе, хорошо уже то, что в крайне запутанном вопросе о компенсациях была достигнута хоть какая-то определенность и что потерявшие родственников люди, живущие в условиях крайней бедности в разоренной войной стране, получат достаточно крупные по афганским меркам выплаты.
В этой связи стоит вспомнить, что сами переговоры по компенсациям длились на протяжении нескольких месяцев, были прерваны и закончились небольшим скандалом, который еще может дойти до суда. Изначально переговоры о выплатах от имени пострадавших вел немецкий адвокат афганского происхождения Карим Попаль (Karim Popal) и адвокат Бернард Доке (Bernhard Docke). По словам Попаля, он располагал 79 поручительствами и представлял интересы в общей сложности 137 человек. Однако манера Попаля и Доке вести переговоры вызвала нарекания даже со стороны коллег-адвокатов. В марте оба адвоката потребовали от министерства обороны ФРГ выплатить компенсации в размере семи миллионов евро. Кроме того, они настаивали, чтобы немецкая сторона уплатила им гонорар в размере 178 тысяч евро и возместила еще 25 тысяч евро в счет расходов на поездки.
Попаль и Доке утверждали, что семь миллионов пойдут не только на выплаты семьям погибших и пострадавших, но и будут потрачены на такие проекты по развитию региона, как строительство приюта для детей, молочного кооператива и фабрики по производству ковров. Неудивительно что с учетом весьма запутанных обстоятельств "кундузского дела" подобные требования показались министерству обороны завышенными, "несерьезными" и плохо согласующимися с реальным положением вещей. Коррупция и казнокрадство, пышным цветом расцветшие в Афганистане при Хамиде Карзае ("президенте-Гуччи" как его называют за страсть к нарядам), уже ни для кого не являются секретом. Всем известно, что миллионные ассигнования Запада на "проекты по развитию региона" уходят куда угодно, но только не по назначению.
Министерство обороны ФРГ пригрозило прекратить любые переговоры с адвокатом Каримом Попалем. А тут еще выяснилось, что он вроде бы и не представляет вообще ничьих интересов, кроме своих собственных. В конце марта 30 афганских семей обратились к немецкому правительству через представителей правозащитной организации AIHRC, работающей в Афганистане, и заявили, что не хотят никакого посредничества. Они отметили, что вообще не уполномочивали Попаля вести какие-либо переговоры от их имени. "Нам не нужен никакой представитель. Любая компенсация должна идти прямиком к пострадавшим", - заявил отец одного семейства, потерявший шестерых родственников. Поэтому в апреле министерство обороны ФРГ прекратило всякие переговоры с Попалем, заявив, что его полномочия остаются "не проясненными".
Сам адвокат заявил, что подаст на министерство обороны в суд. "На самом деле, министерство обороны не хочет оказывать никакой помощи и платить какие-либо компенсации", - отметил Попаль. Это, разумеется, не так. Несмотря на то, что формальных юридических обоснований для выплат компенсаций нет, власти Германии прекрасно понимают, что несут немалую долю ответственности за то, что произошло в Кундузе. В конце концов, десятки мирных афганцев были убиты по приказу немецкого полковника, хотел он этого или нет. Именно поэтому компенсации и выплачиваются, как и было обещано с самого начала.
Не в меньшей степени в Германии озабочены имиджем солдат бундесвера среди афганского населения. В начале афганской кампании отношение к немцам-"альмани" среди местного населения было, пожалуй, самым положительным, по сравнению с теми же американцами и британцами, - во многом, как ни парадоксально, благодаря воспоминаниям о временах Второй мировой, когда в немцах видели противников колониальных держав. За прошедшее время многое изменилось, на солдат западной коалиции афганцы давно уже смотрят по-другому и даже требуют их вывода. Однако Германия все так же старается сохранить за собой когда-то принадлежавшую ей репутацию дружественной страны. Насколько это вообще возможно.
Алексей Демьянов