В мае на шахте "Распадская" в Кемеровской области произошли два взрыва метана. Жертвами катастрофы стали 66 человек, еще более 20 числятся пропавшими без вести. В "Газпроме" уверены, что шахтный метан, который до сих пор лишь губил шахтеров, может стать ценным ресурсом для российской экономики. Эта идея не нова, но теперь она более актуальна, чем в 2007 году, когда концерн впервые предпринял серьезную попытку добиться от правительства льгот на добычу метана. Сейчас на руку "Газпрому" играет не сходящий с языка сланцевый газ.
Метан угольных пластов, как и нашумевший в последнее время сланцевый газ, относят к нетрадиционным источникам добычи природного газа (unconventional natural gas deposits), на которые сейчас возлагают все больше и больше надежд. Интерес к ним подстегнули, прежде всего, успехи США в добыче метана из сланцевых месторождений, которые вывели страну на первое место в мире по добыче газа в кризисном 2009 году. Если в начале 1990-х только 10 процентов газа добывалось в США из нетрадиционных источников, то сейчас этот показатель превышает 40 процентов. В перспективе страна, как ожидается, сможет полностью отказаться от импорта газа.
"Сланцевая революция" в США, как ее окрестили журналисты, уже меняет мировой рынок газа. Еще год назад Россия всерьез обсуждала возможность поставки в США сжиженного газа со Штокмановского месторождения. Сегодня такие планы, похоже, уже не рассматриваются, - "Газпром" отложил этот проект на несколько лет. В свою очередь, Катар перенаправил свои поставки на европейский рынок, оказав давление на формирование газовых цен на спотовых рынках ЕС.
В "Газпроме" долго настаивали, что сланцевый газ ничем России не грозит, указывая на ограничения, связанные с его добычей. Мол, газ с таких скважин можно использовать лишь там, где он производится, а сами скважины быстро теряют рентабельность. Все это верно, но в США недостатки компенсировали массовым бурением скважин, что позволяет переходить от одного проекта к другому, не снижая добычи.
В пользу сланцевого газа говорит и то, что интерес к новой старой технологии добычи топлива из сланцевых пластов (газ "выжимают" из сланца в горизонтальные шахты водой) проявили почти все крупнейшие нефтегазовые компании мира. Они бросились осваивать огромный, но плохо изученный и гораздо более зарегулированный (по сравнению с США) рынок в ЕС. Китай, потребности которого в энергоресурсах неуклонно растут, также проявляет интерес к сланцевому газу.
Сланцевый газ в Европе, то есть на основном экспортном рынке "Газпрома", начнут добывать еще нескоро, но он уже плотно засел в мозгах европейских политиков. Даже Александр Лукашенко, страна которого целиком зависит от российского газа, в патриотическом запале потребовал от правительства разыскать пресловутый сланцевый газ и, таким образом, обеспечить независимость Белоруссии от опостылевших российских субсидий.
Хотя министр энергетики России Сергей Шматко называл ситуацию вокруг сланцевого газа "необоснованно ажиотажной", источники журнала "Русский Newsweek" в Минэнерго утверждают, что сланцевая революция в США не является пузырем, который скоро сдуется.
В апреле министр природных ресурсов Юрий Трутнев признал, что рост добычи сланцевого газа представляет проблему – и для "Газпрома", и для России. Чиновник также отметил, что руководство "Газпрома" разделяет его озабоченность ситуацией на мировом газовом рынке.
Слова Трутнева позже подтвердил председатель правления "Газпрома" Алексей Миллер, отметивший 27 апреля интерес российского газового концерна к проектам добычи сланцевого газа. По словам Миллера, с началом добычи угольного газа на Кузбассе компания получила опыт разработки такого рода запасов. "У нас есть свои технологии, у нас есть свой опыт, поэтому я думаю, что мы сейчас, наверное, можем выдвинуть лозунг: если у вас есть сланцевый газ, то мы к вам идем!" – радовался глава "Газпрома".
20 мая "Газпром", вспомнив о собственных разработках нетрадиционного газа, предложил классифицировать метан угольных пластов в качестве нового вида полезных ископаемых, а также предоставить компании налоговые льготы по его добыче. По мнению концерна, это даст "новый толчок развитию добычи газа из угольных пластов в России и позволит не только существенно расширить сырьевую базу отечественной газовой промышленности, но и значительно повысить безопасность работ на угольных шахтах за счет снижения выбросов угольного метана".
Проект по добыче метана из угольных пластов в России стартовал более 10 лет назад и до сих пор продвигался чрезвычайно медленно. На сайте концерна указано, что технология по добыче угольного газа уже давно разработана, а с февраля 2010 года успешно применяется. Никаких конкретных объемов добычи метана в Кузбассе "Газпром", впрочем, не сообщает.
В апреле 1998 года администрация Кемеровской области и газовый концерн заключили соглашение о сотрудничестве, в рамках которого было создано СП для реализации проекта добычи газа из угольных пластов. Проект застрял на полпути, ограничившись экспериментальным бурением скважин на Талдинском угольном месторождении.
В июне 2007-го монополия решила сменить стратегию. Концерн приобрел контрольный пакет акций в ООО "Геологопромысловая компания Кузнецк", владевшем лицензией на добычу метана из угольных пластов на юге Кузбасса. Позже концерн выкупил все 100 процентов акций компании. Сейчас ООО “Газпром добыча Кузнецк” ведет пилотный проект по добыче метана из угольных пластов в Кузбассе.
На сайте "Газпрома" говорится, что прогнозные ресурсы метана в основных угольных бассейнах России составляют 83,7 триллиона кубометров, что соответствует примерно трети прогнозных ресурсов природного газа страны, а прогнозные ресурсы метана в Кузбассе оцениваются в 13,1 триллиона кубометров. Несмотря на колоссальные цифры, нельзя сказать, что с добычей шахтного газа монополия связывает хоть сколько-нибудь большие надежды. Концерн даже к 2020 году не сможет нарастить добычу метана из шахт до процента от всей своей добычи, признаются в компании.
Глава "Газпрома" Миллер в беседе с журналистами 27 апреля утверждал, что к 2020 году концерн выйдет "всего-навсего на объем добычи в 4 миллиарда кубических метров газа, чтобы Кузбасс мог обеспечивать себя газом". В первую очередь это, по словам Миллера, делается для того, чтобы "на 70-80 процентов снизить уровень угольного метана в угольных пластах и обеспечить их безаварийную разработку".
По словам Миллера, себестоимость добычи угольного метана "очень-очень большая", но "если потребитель сидит непосредственно на самом месторождении сланцев или угля", то она представляет интерес. И такой потребитель в Кемеровской области давным-давно есть. Это, как верно отметил Миллер, сама область.
В 2007 году в Кемеровской области произошли две крупные аварии на шахтах "Юбилейная" и "Ульяновская", в результате которых погибли в общей сложности 149 человек. Причина - та же, что и на "Распадской" – взрыв метана. В результате чиновники решили отправить "Газпром" утилизировать этот газ. Поддерживал проект по добыче метана из угольных пластов на юге Кузбасса и первый вице-премьер, председатель совета директоров концерна Дмитрий Медведев, который, став президентом, запустил "пробную эксплуатацию скважин" на Кузбассе в 2010 году.
"Газпром" изначально не строил планы относительно того газа, выбросы которого и приводят к катастрофам, подобным вышеупомянутым. Речь шла о метане, который содержится в угольных пластах в качестве химического соединения. Газа первого типа чрезвычайно мало, поэтому его откачивают, прежде всего, сами угольщики на свои нужды. Метан второго типа добывают через бурение скважин.
Между тем, стимулировать эту добычу можно. Еще в 2007 году губернатор Кемеровской области Аман Тулеев просил президента Владимира Путина предоставить "Газпрому" льготы на добычу метана. Обрисовав картину газового рая на Кузбассе, Тулеев немедленно попросил у Путина многочисленные налоговые льготы для "Газпрома". Речь шла об отмене для метана налога на добычу полезных ископаемых, налога на прибыль для самого концерна, а также налога на покупку оборудования.
Тулеев обещал, что 4 миллиарда кубических метров шахтного метана будет добываться уже к 2011 году (сравните со сроками, которые привел в апреле Миллер), а затем "Газпром" и вовсе сможет отправить это топливо на экспорт. Все это сейчас, кажется, мягко говоря, преувеличением, хотя на сайте "Газпрома" до сих пор указано, что наработки концерна позволят "приступить к созданию в России новой подотрасли ТЭК по добыче метана угольных пластов".
Никаких льгот "Газпром", который до сих пор является единственной компанией, разрабатывающей такой проект в России, в 2007 году не получил. Минприроды даже не удосужилось включить метан угольных пластов в общероссийский классификатор полезных ископаемых. Три года спустя концерн вновь попросил государство о льготах, сопроводив просьбу неясными отсылками к перспективам разработки сланцевого газа и упирая на будущее повышение "безопасности работ на угольных шахтах за счет снижения выбросов угольного метана".
Похоже, что никаких особенных наработок у "Газпрома" в сфере добычи угольного газа нет, либо без льгот российская технология настолько дорога, что ни о какой эффективной, а главное - масштабной добыче метана из угольных пластов речь вообще не идет. Правительство же с предоставлением таких льгот, как показала практика, не спешит, не поддаваясь даже на уверения в искоренении угрозы взрывов на угольных шахтах.
Короче говоря, метанная революция в России, похоже, захлебнется, не успев начаться. Вероятно, поэтому "Газпром" сейчас изучает возможность приобретения американской компании, добывающей сланцевый газ. Это, при всех оговорках, сегодня куда как более перспективный проект.