Министр финансов Бразилии Гвидо Мантега на этой неделе выступил с громким заявлением, поведав о том, что мировая экономика сейчас находится в состоянии "войны валют". Ее суть состоит в том, что практически все крупные эмиссионные центры мира пытаются занизить курс собственной денежной единицы, чтобы получить преимущество для своих производителей. Последствия у этой гонки могут быть самыми неприятными, включая раскручивание инфляции или даже суверенные дефолты.
Производители и экспортеры любой страны в большинстве случаев выигрывают от падения курса национальной валюты, а это, в свою очередь, положительно сказывается, например, на состоянии рынка труда. Для многих ведущих развитых стран безработица и стагнация в промышленности сейчас являются наиболее актуальной проблемой. Поэтому попытки искусственно принизить собственный дензнак начались повсеместно.
Своеобразным лидером такой политики является Китай, который, по мнению большинства экспертов, занижает курс юаня в течение последних 20 лет. Это помогло КНР вывести свою промышленность в число сильнейших в мире и стать самым главным мировым экспортером. Для сравнения, в Индии, которая пыталась вести более сбалансированную валютную политику, успехи гораздо скромнее (хотя, конечно, валютный фактор - не единственный из определяющих разницу между странами, но достаточно значимый).
Япония тоже является страной, зависимой от собственных экспортеров. Для нее вопрос стабильного и по возможности достаточно низкого курса иены не менее важен, чем для Китая. Однако, в отличие от юаня, иена - валюта свободно конвертируемая, и ограничить ее подъем контрольными и административными мерами невозможно. В последние годы она сильно подорожала, ни разу с начала кризиса не опустившись ниже отметки в 100 иен за доллар, и местным властям пришлось принимать меры.
В сентябре 2010 года иена особенно сильно укрепилась, достигнув 15-летнего максимума. Это не оставило выбора Банку Японии, который вынужден был провести первую за последние четыре года валютную интервенцию. Потолок, при достижении которого предполагалось выбрасывать иены на рынок, составил 82 иены за доллар. На какое-то время ситуацию удалось стабилизировать, хотя положение для Токио остается тревожным. Соотношение иены к доллару 80:1 или выше грозит тяжелейшими потерями для японской промышленности и всей экономики страны, которая и так не знает настоящего роста в течение последних двадцати лет.
Подобными же методами в 2010 году неоднократно действовали и другие "азиатские тигры", в частности Южная Корея и Тайвань. Эти страны также являются экспортоориентированными, так что и у них существует объективная заинтересованность в занижении курса валюты.
В Европе ситуация значительно сложнее. С одной стороны, многие европейские страны, прежде всего Германия, объективно заинтересованы в слабом евро, который помогает их индустрии. В частности, во многом поэтому ЕС так быстро "вкатился" в кризис 2008 года - по сути еще до обвала на мировых фондовых рынках. Слишком дорогой евро, достигавший рекордной отметки в 1,6 доллара, сильно ударил по производителям.
С другой стороны, существует целая группа государств, не являющихся значимыми производителями и экспортерами. Для них удешевление европейской валюты никакой выгоды не несет. По отнюдь не случайному совпадению, эти страны - в частности, Греция, Ирландия, Португалия, являются еще и крупнейшими должниками. В случае падения евро ставки по их облигациям растут, что лишает их возможности рефинансировать свою огромную задолженность.
Европейский Центробанк, вынужденный уравновешивать интересы разных стран еврозоны, к снижению курса евро относится крайне отрицательно. Ведь если евро начнет быстрыми темпами дешеветь, та же Греция может стремительно скатиться к дефолту, что вызовет цепную реакцию по всему континенту. Кроме того, председатель ЕЦБ Жан-Клод Трише - известный враг инфляции, которую с высокой вероятностью вызовет удешевление евро. Именно поэтому он во время последнего кризиса всеми возможными средствами откладывал снижение ставки рефинансирования, в то время как в США к этому средству смягчения финансовой политики прибегали без проволочек.
Так или иначе, но ЕС достаточно сложно заподозрить в однозначной игре на понижение курса евро. Европа больше напоминает пассивного игрока, ждущего ходов от других участников.
Для США ситуация также выглядит двойственно. С одной стороны, ослабление доллара однозначно помогает американской промышленности, но страна уже который год имеет глубоко отрицательный торговый баланс. Дешевый доллар неизбежно приведет к подорожанию импорта, снижению потребления и, возможно, сползанию экономики в новую рецессию.
Но и дорогой доллар Штатам сейчас не очень-то нужен, так как он выводит средства с фондового рынка и принуждает инвесторов вкладываться в государственные долговые обязательства. Между тем, нехватка ликвидности на биржах может привести к обвалу рынков и новым проблемам у банков и многих крупных корпораций. Судя по всему, ФРС все-таки готова запустить печатный станок и скинуть с доллара 10-20 процентов "лишнего веса", хотя для мировой экономики польза такой меры неочевидна.
Большинство развивающихся стран, скорее всего, ответят тем же, так как совершенно не хотят потерь для своих экспортеров. В результате война "всех против всех", о которой говорит Гвидо Мантега, приобретет еще более ожесточенный характер.
Кто окажется в выигрыше по итогам этого конфликта? Едва ли какая-то отдельная страна, потому что такая гонка неизбежно приведет к инфляции, о которой развитый мир в последние 20 лет уже начал было забывать. При этом в наиболее тяжелом положении окажется ЕС, у которого в подобной ситуации просто не останется пространства для маневра.
В краткосрочной перспективе выиграют страны-экспортеры сырьевых ресурсов. Одновременная игра на понижение валют несколькими крупными игроками приведет к привычному уже страхованию рисков при помощи вложения в сырьевые активы, прежде всего, нефть. Ну и конечно, в плюсе останутся те, кто инвестировал в золото. Цена на драгоценный металл, бьющая в последние два-три года рекорды вне зависимости от экономической конъюнктуры, в таких условиях будет только расти. Когда нельзя доверять ни одной валюте, золото остается единственной традиционной мерой стоимости. Старый друг, как говорится, лучше двух десятков новых.