В расследовании дела об убийстве премьер-министра Ливана Рафика Харири появился новый непредвиденный поворот. Канадская телекомпания CBC получила доступ к документам, оставляющим мало сомнений в том, что за покушением стоит движение "Хизбалла". Однако наказания виновные, скорее всего, не понесут.
Покушение
Рафик Харири - миллиардер, сколотивший состояние на строительстве - к 2005 году стал одним из наиболее популярных руководителей Ливана. Его стараниями страна быстро восстанавливалась после многолетней гражданской войны, при этом двигалась по пути ускоренной вестернизации.
Связанным с соседней Сирией силам происходящее не очень нравилось. Дело даже не в том, что Бейрут превращался в подобие Парижа или Амстердама с соответствующими нравами и отношением к религии, а в том, что долгосрочные планы премьера не сулили ничего хорошего его оппонентам.
Харири не скрывал, что хочет добиться вывода из Ливана сирийского "ограниченного контингента", а также разоружения многочисленных полувоенных группировок - в первую очередь, шиитского движения "Хизбалла", создавшего себе фактически параллельную армию. Лидеры этого движения почти не скрывают своих тесных отношений с Дамаском и Тегераном.
Кроме того, Харири, по причине его финансовой состоятельности, было непросто подкупить, что для арабского Востока дело вообще неслыханное. В общем, человек этот наступил на хвост многим, причем прекрасно отдавал себе в этом отчет. Его охрана сама по себе была небольшой, но хорошо обученной боевой единицей, а кортежи премьера всегда отличались внушительными размерами.
Тем не менее, его это не спасло. 14 февраля 2005 года Харири взорвали - вместе с кортежем и двумя десятками других людей. Как оказалось, противопоставить что-либо тонне взрывчатки крайне непросто.
После этого в Ливане начались народные волнения, переросшие в "Кедровую революцию", на волне которой к власти пришли антисирийские силы, завоевавшие большинство мест в парламенте.
Упоминание Сирии в этом контексте объясняется достаточно просто: как местные, так и иностранные наблюдатели открыто заявляли, что Дамаск - первый в списке подозреваемых в организации убийства. Под давлением нового правительства и международного сообщества Сирия была даже вынуждена вывести свои войска из Ливана.
Ну а дальше началось расследование. Не вполне доверяя собственным следователям, среди которых было немало людей, сочувствующих "Хизбалле" и ее покровителям, Бейрут пригласил к себе иностранных следователей и экспертов, которых туда отрядила ООН.
Была создана Независимая международная следственная комиссия, которой и поручили выяснить, кто заказывал, планировал, готовил и осуществлял покушение. Работа началась и тут же забуксовала.
Проблема была вот в чем: в Ливане, похожем на этно-религиозное лоскутное одеяло, переплетено такое количество политических и геостратегических интересов различных государств, что разобраться, где "хорошие" парни, а где - "плохие", почти невозможно. Один и тот же человек может быть и тем, и другим, и еще кем-нибудь третьим.
Тем не менее, иностранцы кое-что выяснили. Уже в 2005 году глава комиссии немец Детлев Мехлис заявил следующее: "Решение устранить Харири не могло быть принято без одобрения руководства Сирии, а убийство не могло быть организовано без сговора с ливанскими спецслужбами".
Сирийцы стали бурно возмущаться и поначалу вообще отказались сотрудничать со следователями, обвинив их в политическом заказе. На этом дело "зависло". Кого-то арестовывали, кого-то отпускали, но никаких существенных новостей о расследовании долгое время не было.
Документы, полученные канадцами, проясняют ситуацию: преемник Мехлиса на посту главы комиссии, бельгиец Серж Браммерц вел следствие по пути наименьшего политического сопротивления, зря потратив таким образом кучу времени и ресурсов.
Телефонный герой
Особенно странно то, что бельгиец так и не разрешил проверить, кто с кем и когда говорил по телефону перед, во время и сразу после покушения. Какое-то продвижение в расследовании началось только перед его отставкой в начале 2008 года.
Оказалось, что ливанский полицейский среднего звена Висам Эйд, который сотрудничал с командой специалистов ООН, в начале 2006 года самостоятельно сделал то, на что не решились иностранные эксперты.
Он тщательно проверил, кто кому звонил по мобильным телефонам в день покушения в непосредственной близости от места взрыва. Отсеяв всех тех, кто не вызывал подозрений, Эйд составил схему из восьми номеров, позднее названную "красной группой".
По распечаткам и базовым станциям он проследил, что обладатели этих восьми номеров неотрывно следовали за Харири несколько недель до момента покушения. При этом практически все время эти люди перезванивались лишь между собой. Сразу после убийства телефоны этой группы замолкли навсегда.
Дальнейшее расследование установило наличие номеров-двойников. То есть еще восемь телефонов, которые всегда работали из тех районов, где в тот же момент находились люди из "красной группы". С этих номеров звонили не на восемь "внутренних" телефонов, а более широкому кругу абонентов, который, впрочем, тоже оставался "закрытым". На другие внешние номера звонков из него не было.
Эта группа, названная "синей", судя по всему, отслеживала перемещения премьера в течение года до покушения.
"Синие" допустили большой прокол. Все эти телефоны оказались в руках человека по имени Абулмаджид аль-Гамлуш, который должен был их уничтожить. Вместо этого он проверил телефоны, выяснил, что на некоторых счетах остались деньги, и стал использовать один из номеров, названивая своей девушке.
Висам Эйд моментально выяснил, что за человек звонит с телефона "синей" группы. Выяснилось, что это специалист по электронике, работающий на движение "Хизбалла". Продолжая проверять контакты жадного электронщика, полицейский вышел на двух человек по фамилии Хрейс - братьев Хусейна и Муина, которые состоят в боевых отрядах "Хизбаллы". Интересно, что один из них во время убийства Харири находился совсем рядом от места взрыва.
Закапываясь в телефонные отношения подозреваемых, ливанский полицейский вышел на еще одну закрытую группу номеров - "желтую". Обладатели этих телефонов, как выяснил Висам Эйд, занимались долгосрочным наблюдением и разведкой местности.
Но самое главное, что удалось обнаружить следователю - это центр, куда стекались все звонки. Как выяснилось, некоторые абоненты "разноцветных" сотовых номеров звонили на стационарные телефоны больницы великого пророка Мухаммада, расположенной на юге Бейрута - в районе, полностью контролируемом "Хизбаллой". Больница эта, как и многие другие, по совместительству является штабом экстремистов, прикрывающихся таким образом от ударов израильской авиации.
Подтверждение своих догадок Висам Эйд нашел самое непосредственное. Источники в "Хизбалле" ему прямо заявили, что номера стационарных телефонов, которые его интересуют, используются разведкой и контрразведкой движения, поэтому дальше ему со своим расследованием лучше не соваться.
Полицейский советом воспользовался, но номера переписал и выяснил, что выдавались они по указанию правительства, в котором на тот момент заседали министры от "Хизбаллы".
Считая свое дело сделанным, ливанец придал собранным данным удобоваримый вид и отправил их международной комиссии по расследованию убийства Харири. Иностранцы приобщили его отчет к делу и благополучно забыли о нем на полтора года.
По всей видимости, документ попал в руки не тех людей. 25 января 2008 года Висам Эйд погиб.
Новая метла
Убийство полицейского, который, похоже, сделал для расследования больше, чем все международные эксперты вместе взятые, произошло спустя четыре недели после смены руководства следственной комиссии ООН и спустя месяц после повторного обнаружения его отчета в недрах этой самой комиссии.
После отставки Сержа Браммерца - в начале января 2008 года - команду иностранных следователей возглавил канадец Дэниел Бельмар. Ознакомившись с результатом работы Висама Эйда, он направил на встречу с ливанцем лучших экспертов по работе с сотовыми сетями. Допросив полицейского, они пришли к выводу, что тот действительно сумел вскрыть сеть предполагаемых убийц.
Эйд произвел на них впечатление математически подкованного человека, который интуитивно понимал, в каком направлении выстраивать свою работу, и мог рассчитывать свои действия на несколько ходов вперед. Более того, он очень хотел помочь следствию и предлагал полное свое содействие.
Но эксперты смогли поговорить с ним лишь дважды. На следующий после второй встречи день автомобиль полицейского разорвало на части при взрыве другой машины, припаркованной по пути его следования.
Телетрансляцией похорон героя дело поправить было трудно. В наиболее неприятную ситуацию попала комиссия ООН. Все понимали, что ее специалисты не только полтора года игнорировали отчет Висама Эйда, но и допустили утечку информации, которая и привела к его гибели.
Попытка собрать и проанализировать информацию с места убийства полицейского ни к чему не привела. Террористы, наученные опытом его расследования, для координации действий использовали рации, которые не оставляют следов.
В то же время в комиссии ООН заинтересовались, откуда могла произойти утечка. И, как следует из документов, оказавшихся в распоряжении CBC, чем больше они об этом думали, тем яснее понимали, что все нити ведут к одному человеку: шефу ливанской разведки и контрразведки, тезке убитого полицейского - Висаму аль-Хасану.
Век учись - век живи
Этот человек безусловно владеет огромным объемом информации. В том числе - о том, что происходит в международной комиссии. Кроме того, у него очень большие возможности. Но наибольшие подозрения его фигура вызвала в связи с обстоятельствами убийства Харири.
В 2005 году аль-Хасан был руководителем протокола и начальником охраны убитого премьер-министра. В этом качестве он всегда сопровождал своего шефа. Однако в день покушения в кортеже Харири его не было.
Сам он объяснил это обстоятельство следующим образом. Незадолго до дня Х ему захотелось подучиться, и он записался на компьютерный курс "Общественно-гуманитарный менеджмент" (Management Social et Humaine), где иногда приходилось сдавать экзамены.
За день до покушения аль-Хасану позвонил преподаватель и предупредил, что 14 февраля ему предстоит очередное испытание. Почти сразу после этого раздался другой звонок: его шеф, Рафик Харири, вызвал его к себе. Начальник протокола (и охраны) моментально выехал к шефу. Тот ему сообщил о предстоящей завтра поездке, однако аль-Хасан отпросился на экзамен.
На следующее утро он выключил телефон и прилежно зубрил уроки. Потом собрался, приехал в университет и пошел сдавать экзамен. В это самое время террористы и подорвали его работодателя.
История более или менее правдоподобная. Если бы не два "но".
Первое: трудно представить, чтобы начальник охраны руководителя страны бросал дела ради того, чтобы успеть на экзамен в университет. Это, мягко говоря, несколько выходит за рамки местных традиций. Скорее бы уж преподаватель сам поспешил к такому студенту, чтобы получить честь лично поставить ему высшую оценку.
Ну и второе, более важное: из распечаток переговоров аль-Хасана выяснилось несколько несостыковок в его версии произошедшего. Во-первых, не преподаватель звонил ему, а он сам - преподавателю, во-вторых, звонок был сделан не до визита к Харири, а после. Ну и в-третьих, утром 14 февраля аль-Хасан не сидел за учебниками, а не отходил от телефона (вроде как выключенного), сделав за несколько часов 24 звонка.
Выглядит все так, будто начальник охраны, предвидя нехорошее, отбрехался от поездки с Харири, а чтобы обеспечить себе алиби, попросил преподавателя "вызвать" его на экзамен. Две дюжины утренних звонков с "выключенного" телефона на этом фоне выглядят тем более подозрительно.
Кстати, после гибели своего шефа аль-Хасан не только не был изгнан со всех постов, но и совершил головокружительную карьеру, став начальником единственной спецслужбы страны.
Дополнительное исследование телефонных переговоров бывшего начальника охраны Харири только добавило недоверия к его персоне. С конца 2004 года и до момента покушения он 279 раз говорил по телефону с человеком, который в теории являлся его злейшим врагом - первым помощником Хасана Насраллы по имени Хасан Халил.
Последний, в свою очередь, за это же время успел 602 раза связаться с Уафиком Сафой - начальником секретной службы "Хизбаллы". О чем шла речь во время столь интенсивных переговоров, остается загадкой.
Все это заставило иностранных следователей сделать такой вывод: если Висам аль-Хасан и не участвовал в подготовке покушения на своего шефа, то наверняка знал о нем. Однако все это не означает, что аль-Хасан скоро окажется на скамье подсудимых.
Даже допросить начальника ливанской спецслужбы не так-то просто. Во-первых, после смерти Рафика Харири он стал ближайшим соратником его сына - Саада, который занял место отца в кресле премьер-министра.
Более того, в Вашингтоне многие считают подозрения в адрес аль-Хасана полным бредом и доказательством некомпетентности следователей ООН. Дело в том, что начальник разведки пользуется репутацией заклятого врага "Хизбаллы".
Кроме того, поставив его под прямое подозрение, иностранные следователи рискуют оказаться полностью отрезанными от необходимой им информации - такой чиновник ведь и обидеться может. В общем, подступиться к нему не так-то просто. Как следует из информации CBC, никто этого и не пытался сделать.
В то же время на условиях анонимности в комиссии ООН говорят, что, возможно, аль-Хасан является засланным казачком "Хизбаллы", который намеренно тормозит расследование и мешает ему.
"Он врал о своем алиби. Он должен был умереть во время взрыва кортежа. В этом все дело", - цитирует телекомпания свой источник.
Никто не виноват
Самое неприятное во всей этой истории, это то, что привлечь кого-либо к ответственности за убийство Рафика Харири не представляется возможным. Дело в том, что у следователей есть лишь номера телефонов "разноцветной" сети, но нет конкретных имен.
Нельзя осудить и наказать каждого обладателя сотового телефона в южном Бейруте.
Комиссия ООН располагает лишь несколькими именами, которые, предположительно, входили в "красную" группу. Больше ничего. Конвертировать данные сотовых операторов в доказательства на процессе почти невозможно.
Западные разведки, к которым обратился новый глава комиссии, во-первых, не горят желанием делиться с ней информацией, а во-вторых, их сведения не могут быть законными доказательствами на процессах вроде этого.
Более того, в самом Ливане желание наказать виновных пошло на убыль. Даже Саад Харири, который, по идее, должен быть заинтересован в суде над убийцами своего отца, потребовал от комиссии проверить "израильскую" версию покушения (выдвинутую в свое время все тем же Хасаном Насраллой).
Харири-младший, несомненно, знает, что Израилем в этой истории и не пахнет, но ссориться с отчаянно наследившей там "Хизбаллой" по каким-то причинам не считает нужным. Возможно, его и так все устраивает - пост премьера и относительная стабильность в стране есть. Возможно, он боится разделить судьбу отца. А может быть, просто не хочет волнений, которые "Хизбалла" пообещала в случае обвинения ее активистов.
Примерно те же соображения наверняка примут в расчет и на Западе. Зачем, например, Бараку Обаме еще одна горячая точка на Ближнем Востоке, если и со старыми неясно что делать? Проще уж сделать вид, что ничего такого особенного не произошло.
Однако в такой позиции есть один минус. "Хизбалла", несомненно, воспримет подобную позицию своих оппонентов и мирового сообщества как проявление их слабости. После этого приход к власти шиитских радикалов, не стесняющихся в выборе средств, станет лишь вопросом времени.