С вечера 11 февраля миллионы демонстрантов на улицах Египта праздновали начало новой эры. Президент Хосни Мубарак, правивший страной почти 30 лет, под давлением протестующих ушел в отставку. Власть в Египте под всеобщее ликование взяли военные. В понедельник страна возвращается к нормальной жизни, и, несмотря на охватившую население эйфорию, мало кто может предугадать, какой эта жизнь окажется.
Не будет преувеличением сказать, что в последние три недели Египет стал свидетелем событий исторического масштаба. Народные выступления, начавшиеся 25 января и получившие название "Египетской революции", привели к свержению режима Хосни Мубарака. 18 дней массовых протестов подвели черту под 30-летним пребыванием у власти президента-диктатора.
Победа досталась противникам Мубарака нелегко. В ходе столкновений со сторонниками режима за дни революции погибли почти 300 человек, счет пострадавшим идет на тысячи. В результате последовавших за беспорядками вспышек мародерства Каирский музей не досчитался нескольких ценных экспонатов, а многие здания в столице - витрин и оконных стекол. Особенно досталось расположенной рядом с музеем штаб-квартире правящей Национальной демократической партии, которую демонстранты разгромили и подожгли.
И все же вечером 11 февраля, когда Хосни Мубарак объявил об уходе с должности, миллионы людей, дежуривших на площади Тахрир в Каире, а также на улицах других городов, наконец уверились, что жертвы были не напрасными. Люди плакали, смеялись и обнимались с солдатами, которые дежурили на площадях вместе с демонстрантами и приложили немало усилий для того, чтобы последние дни манифестаций обошлись без кровопролития.
Вообще, фраза "Народ и армия - едины" стала вторым по популярности лозунгом египетской революции, уступив только одному: "Мубарак, вон!" Военных, которые занимались охраной порядка практически с первых дней демонстраций, оппозиционеры считали чем-то вроде стражей революции, гарантом того, что к требованиям народа прислушаются. Командование довольно быстро объявило, что не будет применять силу против демонстрантов. А после первых столкновений со сторонниками Мубарака солдаты принялись старательно оттеснять лоялистов и провокаторов от мест, где скапливались оппозиционеры.
Поэтому когда ближе к финалу стало очевидно, что власть в стране в случае отставки Хосни Мубарака перейдет к военным, подавляющее большинство демонстрантов отнеслись к этому с пониманием и даже облегчением. Между тем, армейское командование, хотя и издавало периодически заявления с обещанием содействовать демократизации общества, никогда не говорило прямо, что разделяет взгляды оппозиционеров. А за несколько часов до того, как президент объявил о своем уходе, Высший совет вооруженных сил Египта ясно дал понять, что первейшей своей целью считает наведение порядка на улицах городов.
Празднования по случаю победы революции продолжались все выходные, однако когда-то они должны были закончиться. С понедельника Египет под руководством Высшего совета вооруженных сил возвращается к нормальной жизни. Пока что военные не спешат с демократизацией и реформами. Судя по первым декретам, в ближайшие полгода никаких радикальных изменений в жизни Египта не произойдет.
Фактическим правителем Египта после отставки Мубарака стал глава Высшего совета вооруженных сил - министр обороны фельдмаршал Мохамед Хусейн Тантави. 12 февраля стало известно, что руководить страной он будет минимум шесть месяцев: до выборов, сроки проведения которых пока не называются (до отставки президента голосование планировалось провести в сентябре 2011 года, однако что будет теперь - непонятно).
Тогда же было объявлено, что временное военное правительство намеревается поддержать все международные обязательства режима Мубарака, включая мирный договор 1979 года с Израилем. Кроме того, свои полномочия сохранит кабинет министров, назначенный Мубараком 31 января.
На следующий день военные объявили о роспуске парламента и отмене конституции. В отсутствие парламента силу законов будут иметь декреты Высшего совета вооруженных сил. Законопроекты, предлагаемые кабинетом министров, также будут утверждаться военными.
Разработка новой конституции поручена специальной комиссии, а когда она завершит работу, текст нового основного закона будет вынесен на референдум. Парламентские и президентские выборы будут организованы в течение шести месяцев или позже. Скорее позже, потому что без конституции проведение выборов невозможно, а старая, отмененная, не предполагала наличия большого числа политических партий.
Правда, новый основной закон военные обещают написать за десять дней, а референдум провести через два месяца. Но вопрос, удастся ли эти обещания выполнить, пока остается открытым.
Единственным подлинно демократическим декретом, таким образом, пока стало сокращение комендантского часа. Однако в ближайшее время, по слухам, Совет издаст распоряжение, запрещающее забастовки и демонстрации.
Действия военного руководства Египта вполне понятны - очевидно, что после почти трех недель народных выступлений и беспорядков возвращение страны к нормальной жизни должно стать для властей приоритетом. Однако ясно также, что действия военных не отвечают чаяниям значительной части революционеров. Несмотря на то, что к вечеру воскресенья подавляющее большинство демонстрантов покинули площадь Тахрир и разошлись по домам, на улицах Каира по-прежнему остаются люди, и раздаются призывы продолжить протест.
Радость от отставки Хосни Мубарака, таким образом, оказалась слегка омрачена отсутствием быстрых преобразований. Более того, надежда на то, что военное руководство решительно отречется от старого мира, сменилась подозрительностью. В конце концов, с 1950-х годов все руководители Египта, не исключая Мубарака, были выходцами из военной среды. Появились сомнения, смогут ли представители военной элиты расправиться с коррумпированными представителями прежней власти, да и захотят ли.
Многие лидеры оппозиции, включая нобелевского лауреата Мохамеда эль-Барадея, уже успели выразить недовольство действиями Высшего совета вооруженных сил и призвали подключить к управлению страной гражданские силы.
Правда, другие (среди них - один из координаторов массовых выступлений Ваэль Гоним) утверждают, что позиция военного руководства кажется им "обнадеживающей". Однако все понимают, что одного публичного снятия портретов Мубарака мало. На третий день после победы эйфория спала, и участникам событий остается лишь настороженно ожидать, что будет дальше.