В феврале председатель правления Внешэкономбанка (ВЭБ) Владимир Дмитриев заявил, что топ-менеджеры госкорпорации получат за работу в 2010 году премии в размере годовой зарплаты. Бонусы получат все члены правления банка, включая самого Дмитриева. Глава ВЭБа, рассказывая о бонусах, также пожаловался, что в последние годы члены правления бонусов не получали, а их зарплата не индексировалась с 2006 года. Сумму, в которую обойдутся ВЭБу бонусы для руководства, Дмитриев не сообщил.
В кризис зарплаты и бонусы, которые получают сотрудники международных банков, были одним из основных объектов для критики. В Великобритании вознаграждения банкирам, к примеру урезали, где-то еще ограничили законодательно. Предполагалось, что ежегодные денежные премии поощряют неразумный риск со стороны высшего руководства банков, надеющихся заработать побольше.
Россию тема высоких бонусов также не обошла стороной, хотя у нас в стране ситуация сложилась особая. Бонусы в частных компаниях никого не волновали, а вот то, как распоряжаются деньгами госструктуры, интересовало всех. Тем более, когда выяснилось, что размеры зарплат в этих компаниях смутно представляют себе даже чиновники Министерства финансов.
В 2009 году Минфин, предложив понизить зарплаты в госкорпорациях, оказался не в состоянии толком оценить кусок, который сам же и предлагал отрезать от бонусов. Слишком уж непрозрачным образованием были эти монстры. Показателен, к примеру, скандал с Фондом реформирования ЖКХ, гендиректору которого пришлось вернуть вознаграждение за 2008 год в сумме 16,5 миллиона рублей, после того как Генпрокуратура сообщила о завышенных расходах на содержание топ-менеджеров Фонда. Еще шесть членов правления госкорпорации, средний бонус которых составил 6,47 миллиона рублей, вернули треть полученной суммы.
Госкорпорации не спешат раскрывать доходы своих топ-менеджеров, но примерно оценить их заработок все же можно. Весной 2010 года члены правления ВЭБа, к примеру, впервые опубликовали декларации о своих доходах и имуществе. Выяснилось, что председатель ВЭБа Владимир Дмитриев заработал в 2009 году 18,4 миллиона рублей. Годовой доход зампредседателя правления Сергея Лыкова, самого богатого члена правления ВЭБа, составил 36,9 миллиона рублей. Первый зампред Анатолий Тихонов заработал 12,6 миллиона рублей при полном отсутствии имущества, а сын бывшего премьера Михаила Фрадкова Петр, также зампред правления ВЭБа, - чуть меньше 11 миллионов рублей.
Раздражение по поводу столь высоких премий со стороны чиновников, которые никаких бонусов не получают, даже если заседают в советах директоров госкорпораций и госбанков, в принципе, понятно. Все, как известно, познается в сравнении. К примеру президент России Дмитрий Медведев в 2009 году заработал 3,3 миллиона рублей, а премьер-министр России Владимир Путин - 3,9 миллиона рублей. Министры зарабатывали в 2009 году и того меньше. Тогда же компания Ernst & Young сообщала, что среднемесячная зарплата руководства по всем госкорпорациям составляет более 552 тысяч рублей. Вот чиновники и потребовали обуздать коллег.
В 2009 году правительство России утвердило принципы оплаты труда для топ-менеджеров госкорпораций. Так, зарплата в госкорпорации должна быть разделена на три части: базовый оклад, соцпакет и премии. При этом премии было рекомендовано выплачивать не столько на регулярной основе, сколько за выполненные проекты. Сами госкорпорации также принялись разрабатывать показатели эффективности сотрудников, к которым намеревались привязать размер вознаграждения. Но все эти меры противников высоких бонусов не устраивают. В январе 2010 года председатель Счетной палаты Сергей Степашин предложил Госдуме создать реестр зарплат работников госкорпораций, прописав в них максимальный уровень вознаграждения для каждой должности. Зачем все это необходимо, не совсем понятно, ведь контроль за зарплатами в госкорпорациях существует с момента их создания: предельный размер выплат устанавливается наблюдательным советом, в который входят представители государства.
Сложность с зарплатами в госкорпорациях в том, что эти образования должны ориентироваться на рыночные цены, иначе все квалифицированные кадры будут уходить в частные компании. Кроме того, не исключено, что низкие зарплаты приведут к повальному воровству, а топ-менеджеры потеряют интерес к работе. Все это справедливо и для руководства российских госбанков, чьи зарплаты также оказываются в постоянном фокусе внимания со стороны СМИ.
К примеру, Сбербанк, крупнейшая финансовая организация в России, выплатила своим топ-менеджерам в 2010 году почти миллиард рублей. В расчете на одного члена правления выплаты за 2010 год выросли до 70,3 миллиона рублей. Рост выплат членам правления в Сбербанке объяснили увеличением чистой прибыли банка более чем в восемь раз. Кроме того, рост зарплат и бонусов в Сбербанке был связан в основном с тем, что доходы сотрудников не пересматривались с 2007 года, а в 2010 году менеджерам компенсировали трехлетнее отставание от рыночного уровня оплаты труда.
Гораздо скромнее оказался ВТБ, второй по величине госбанк в России, потративший на зарплаты топ-менеджерам 174,4 миллиона рублей, что на 15 процентов меньше, чем выплаты за 2009 год. Впрочем, в госбанке газете "Коммерсантъ" поясняли, что позднее эта сумма может и увеличиться.
В России, в отличие от Америки и Европы, нет политического давления, которое мешает щедро оплачивать труд банкиров и прочих сотрудников государственного сектора экономики. Но на самом деле зарплаты в этом секторе не так уж и велики, если сравнивать с выплатами в частных банках. Если бы российские госбанки пользовались методикой, которую избрал для выплаты бонусов американский банк J.P. Morgan (на вознаграждения направляется почти 10 процентов чистой прибыли), то, к примеру, Сбербанк должен был бы заплатить своим топ-менеджерам в 20 раз больше.
Большинство банкиров свои бонусы за минувший год получат лишь в первом полугодии 2011 года. Не исключено, что они будут велики: по данным ЦБ, в 2010 году банки получили 550 миллиардов рублей прибыли, что более чем в два раза превышает показатель 2009 года. При этом сейчас главным аргументом банкиров при выплате бонусов являются как раз хорошие финансовые результаты организации, в частности высокая чистая прибыль.
Кризис закончился, и в обозримой перспективе компенсации в госсекторе, скорее всего, снижаться не будут. Слишком высок спрос со стороны государства на услуги тех, кто может более или менее эффективно управлять госфинансами. Да и в целом ситуация на рынке труда выправляется. Так что инициативы Степашина вряд ли сейчас найдут широкую поддержку.