19 декабря 2010 года десятки тысяч белорусов вышли на улицы Минска, протестуя против фальсификаций на выборах президента страны и нечестной, по их мнению, победы Александра Лукашенко. С тех пор прошел ровно год. О том, почему провалилось то декабрьское выступление, и о том, что изменилось в стране за прошедшие двенадцать месяцев, "Лента.ру" спросила у непосредственных участников тех событий: у бывшего сотрудника МВД Белоруссии, лейтенанта запаса Александра Класковского, и главного редактора оппозиционного сайта "Хартия'97" Натальи Радиной.
Для начала стоит напомнить, как развивались события 19 декабря. Неожиданно внушительному числу недовольных итогами выборов дали спокойно собраться на Октябрьской площади в Минске, провести там "несогласованный" митинг и пройти по центральному проспекту Независимости до правительственного здания. Там, как позднее рассказывал "Ленте.ру" Владимир Некляев, один из соперников Александра Лукашенко , оппозиционеры планировали устроить "майдан": стоять несколько дней, все увеличивая и увеличивая свою численность. Однако планы противников белорусского президента провалились.
После того как несколько человек начали ломать двери здания правительства, на площадь вышел спецназ и в два приема жестко разогнал толпу. Были задержаны более шестисот человек, многие получили травмы. Власти назвали массовую демонстрацию попыткой свержения режима, а ее участники и организаторы получили реальные тюремные сроки.
Лейтенант запаса белорусской милиции Александр Класковский стал одним из символов несостоявшейся белорусской революции 2010 года. Кто-то считает его героем, а кто-то подстрекателем и одним из организаторов беспорядков.
"Я вообще был настроен миролюбиво. Никто же не ожидал, что людей сразу начнут молотить. Но когда я увидел, что никто не будет с нами разговаривать, ОМОН бьет людей, да и голову мне рассекли, то мне адреналина вбросило в вены, и я разозлился", - вспоминает Класковский.
Его популярности способствовала видеозапись с площади Независимости, на которой он с окровавленной головой подходит к спецназовцам в упор и кричит: "Вы что, идиоты?.. Ну, ударь лейтенанта! Я шесть лет до него шел, я армию прошел. Бей! Ну, серьезно, - я тебя бить не буду, бей меня!"
Именно Класковского впоследствии судили не только за участие в массовых беспорядках (так окрестили события 19 декабря власти), но и за оскорбление представителя власти и самовольное присвоение звания должностного лица. Дело в том, что надевать милицейскую форму лейтенант запаса права не имел.
"На допросах я шуточно отвечал, что в случае свержения власти кто-то же должен был на себя командование МВД брать. Когда в КГБ водили, то смотрели на меня и строго так говорили: 'Почему без парадного мундира?'"
Форма помогла Класковскому уйти с площади, преодолев кордоны спецназа. Его арестовали уже потом и попытались вменить организацию беспорядков уже непосредственно на площади (осужденные на серьезные сроки экс-кандидаты в президенты, по мнению следствия, готовили переворот заранее).
Класковский утверждает, что ничего не организовывал и никого на штурм не призывал, но признает, что появление спецназа на площади "слегонца взбодрило" его, после чего он и "оказался на пике событий". Это привело к тому, что его приговорили к 5 годам заключения. Класковский добавляет: "Там все сумбурно и быстро развивалось, может, что-то можно было и по-другому делать, но теперь уже не вернешь".
В сентябре Лукашенко, видимо, решил пойти навстречу Западу, и нескольких осужденных по делу 19 декабря неожиданно выпустили. Власти попытались представить дело так, что все они подали прошения о помиловании, однако Класковский уверяет, что ничего не подписывал.
"Сначала меня вообще не спрашивали, как и экс-кандидата Николая Статкевича. Мне даже обидно было, хоть бы поговорили. Так что я был уверен, что сижу дальше. К остальным, кого выпустили потом, приезжали "крутили и уговаривали то кнутом, то пряником" разные люди из Минска еще с начала августа".
О событиях, предшествовавших выходу из колонии, Класковский рассказывает неохотно, тщательно подбирая слова. "Сначала отвели к активу колонии, к пересиженным зекам, которые уже больше десятки сидят. До этого колонию три недели трясли проверками, чтобы сотрудников администрации колонии и зеков разозлить. Видимо, начальнику колонии, сказали: "Хозяин, ты или кто?" Да и зекам объяснили, что если меня не сломают, то они лишатся хлебных должностей вроде завхозов или завстоловыми. В общем прессовали с рукоприкладством", - рассказывает Класковский.
В итоге Класковский написал начальнику бумагу "типа военного рапорта, в котором попросил ходатайства перед вышестоящим командованием об освобождении меня от дальнейшего отбытия наказания". "Они сказали "не пойдет", продолжили вместе с зеками давать мне подзатыльники, хватать за горло, но в какой-то момент вдруг остановились", - неожиданно заканчивает он рассказ.
"Я сам не знаю, почему меня выпустили. Но я уже подал надзорную жалобу. И если бы я что-то написал, то, извините, какой мне смысл подавать жалобу?"
Класковский на свободе уже три месяца, но практически не работает. "В серьезную фирму приезжаешь, я раньше же работал юрисконсультом, но там не хотят связываться, говорят, хороший ты человек, но прокаженный", - смеется лейтенант запаса.
Отсидевший в тюрьме почти год Класковский, тем не менее, уверен, что акцию 19 декабря проводить было необходимо. "Не надо даже политологом быть, нужно просто с логикой дружить. Где 80 процентов, набранные Лукашенко? Если бы было так, то мы не должны были до площади дойти, нас бы его сторонники скручивали бы и избивали", - говорит Класковский (надо сказать, что с Некляевым так примерно и произошло).
О том, как он поведет себя в случае повторения массовых протестов (например, после предстоящих в 2012 году выборов в парламент Белоруссии), Класковский говорит очень осторожно. Это и понятно: Класковского хоть и выпустили, но просто так надолго уехать из Минска он не может, и любое административное правонарушение может вернуть его в колонию. "Недавно произнес речь на народном сходе, так меня с поезда сняли", - говорит бывший лейтенант.
"У меня же семья все-таки, три ребенка. Тут такое дело, что нужно головой думать, прежде чем в нашей стране заниматься чем-то. Когда разговариваю с людьми, то спиной ощущаю, что только рыпнись и..."
При этом Класковский настаивает, что он ни о чем не жалеет и совершенно не разочарован итогами протестов. "Я и в колонии говорил, что лучше два года отсижу, чтобы не было режима Лукашенко. Тем более я такую школу там прошел, больше нигде такой нет", - уверяет он.
Но он лукавит, неверие в смену режима или даже новое массовое выступление людей сквозит в каждой его фразе. "Пока в колонии сидел, я был более оптимистично настроен, а сейчас поездил в общественном транспорте, походил на почту, в организации, и люди наши оптимизма не внушают мне", - говорит бывший лейтенант милиции.
"Я реально смотрю на вещи. Революционной или предреволюционной ситуации в Белоруссии нет. Я приехал после колонии в самый большой в Минске гипермаркет, посмотрел на машины на парковке, на тележки с продуктами и понял, что эти люди на площадь не пойдут, им есть, что терять. Выйдет только интеллигенция, и ее опять разгонят".
Главный редактор самого известного оппозиционного сайта Белоруссии "Хартия'97" Наталья Радина с лейтенантом Класковским не согласна. "Протестовать готовы многие, начиная от молодежи и заканчивая средним классом и даже пенсионерами. Недовольство его властью есть у всех", - считает журналистка. Кто такой этот "он", ей пояснять не нужно.
Наталью Радину арестовали в ночь после протестных выступлений. Ее, как и нескольких кандидатов в президенты, обвинили в организации массовых беспорядков. Журналистку сорок дней продержали в СИЗО, а затем отпустили под подписку о невыезде. В конце марта, когда правоохранительные органы готовились предъявить ей окончательное обвинение, Радина бежала сначала в Россию, а затем перебралась в Вильнюс. Литовские власти называют себя "эпицентром поддержки демократизации Белоруссии". Теперь "Хартия'97", по выражению самой Радиной, работает в изгнании.
"Очевидно, что Лукашенко - узурпатор, удерживающий власть вооруженным путем. Он готов идти на любые репрессии, готов сажать людей в тюрьмы, убивать собственный народ. 19 декабря показало, что он неисправим", - говорит Радина. С другой стороны, считает она, в тот день народ сумел показать власти, что несмотря на постоянное запугивание, репрессии и убийства оппозиционеров, есть большое количество людей, готовых выйти на улицы и требовать свободных выборов.
"Я слышала, как люди звонили, приглашали своих знакомых выходить на площадь. Говорили: 'смотрите, здесь никого не бьют'. И могло случиться, как на Украине - люди бы прибывали, акция могла продолжаться несколько дней". Однако этого не произошло из-за "неадекватно жестокой реакции власти". "Город фактически был оккупирован силовиками, - вспоминает главред "Хартии'97". - Были стянуты все спецподразделения, армия". Массовые аресты после митинга "сильно испугали людей", и "майдана" не случилось.
Сейчас, считает Радина, Белоруссия "может вспыхнуть в любой момент", поскольку экономическая ситуация в стране близка к критической. "Инфляция, только по официальным данным - более 100 процентов. Лукашенко продает самые успешные предприятия, фактически распродает родину, чтобы поддерживать полунищенское существование народа и содержать репрессивный аппарат. Но это не может продолжаться бесконечно, - уверена Наталья Радина. - Времена диктаторов уходят. Чувствуется, что это витает в воздухе. Косит одного за другим. Разве можно было представить год назад, что будет с Каддафи?"
Сам Александр Лукашенко, тем не менее, в новые массовые выступления оппозиции не верит. В недавнем интервью Сергею Доренко он заявил, что в Белоруссии есть от силы 400 оппозиционеров. "Ну, многие СМИ сообщали, что Лукашенко болеет мозаичной психопатией. Вы еще хотите, чтобы он считать умел?" - отвечает на это журналистка.
В том же интервью Лукашенко упрекнул российского президента Дмитрия Медведева в том, что тот не вышел к своему народу во время митинга на Болотной площади. Белорусский президент, впрочем, оговорился, что выходить нужно только в том случае, если это необходимо. Сам Лукашенко, кстати, тоже не вышел к тысячам людей, который собрались 19 декабря в Минске. "Лукашенко не мог выйти. Он всегда боялся народа. Ожидать, что диктатор выйдет к народу, который он обманывает и который он душит 17 лет, это смешно", - считает Наталья Радина.
Вместо него с народом при помощи дубинок "общались" бойцы спецподразделений, некоторые из которых после митинга в социальных сетях хвастались, как "надрали задницу" оппозиционерам. По мнению главреда главного оппозиционного сайта, среди милиционеров есть и "нормальные люди": "Хотя трудно представить, какой нормальный человек пойдет работать в тот же ОМОН, который сегодня, в основном, используется для подавления акций несогласных и избивает своих же друзей, родственников, соседей. Но, уверена, когда кресло под Лукашенко сильно зашатается, даже они перейдут на сторону народа". Скорую отставку бессменного правителя Белоруссии она считает "абсолютной реальностью".
19 декабря в Минске пройдет акция, посвященная прошлогодним событиям. Активисты призывают в 19:00 зажечь свечи по всему проспекту Независимости. "19 декабря 2010 года в нашей стране погас свет", - говорится в заявлении "Молодого фронта", самой крупной молодежной оппозиционной организации Белоруссии. "Зажжем свет надежды!", - призывают они граждан Белоруссии.
Акция, хотя это и простой флешмоб, вполне может вызвать нездоровое внимание со стороны властей. "Как показал опыт молчаливых акций, возможна любая неадекватная реакция. "Если нельзя выходить на площадь молча хлопать в ладоши, то ставить свечи, - это действительно преступление", - иронизирует главред "Хартии'97".