Пакистан - ядерная держава, в которой проживает немало радикальных исламистов - оказался на пороге серьезных потрясений. Если называть вещи своими именами, то страна балансирует на грани очередного военного переворота с непредсказуемыми последствиями, вплоть до возможной войны всех против всех.
Человеку, желающему разобраться в политической жизни Пакистана, неизбежно придет на ум выражение "банка с пауками". Во-первых, гражданское руководство страны сильно и взаимно не доверяет могущественным спецслужбам и армии. Во-вторых, среди политиков грызня за посты и влияние тоже не прекращается. В-третьих, генералы - тоже не выступают единым фронтом, в Пакистане им есть что делить.
Но это еще не все. В силу неистребимой любви к откатам местные политики либо кормятся с рук влиятельных олигархов, либо сами таковыми являются. "Крышу" олигархам предоставляют военные и спецслужбисты, которые, в свою очередь, тоже обзаводятся кое-какой собственностью. Кроме того, в стране очень влиятельны исламисты, которым тайно (а иногда - не очень тайно) в своих целях помогают и политики, и олигархи, и военные с разведчиками. Неудивительно, что в этой ситуации все обвиняют друг друга в коррупции, поддержке террористов и других грехах. Причем основания для таких обвинений, похоже, имеются - почти вся правящая верхушка Пакистана в свое время либо сидела, либо (как минимум) находилась под следствием. Элита коррумпирована насквозь.
К общей картине стоит добавить, что часть страны оккупирована Индией, северо-западные границы фактически контролируют связанные с "Талибаном" племена, в городах не прекращаются теракты и заказные убийства, а значительная часть населения проживает в совершенно отчаянной нищете.
Борьба за власть в этих условиях не прекращается ни на минуту. Но с мая там начал набирать обороты настоящий политический кризис. Поводом к этому стала операция по уничтожению Осамы бин Ладена в городе Абботабад, проведенная американцами. Именно тогда весь мир узнал, что террорист номер один несколько лет жил в огромном поместье, расположенном едва ли не через дорогу от главной военной академии страны.
Армейские генералы и руководители Межведомственной разведывательной службы (МРС) пережили очень неприятный момент. Только очень наивный человек мог поверить в их версию, звучавшую примерно так: "Надо же, действительно бин Ладен... А мы и не знали!" Стало ясно, что военные и МРС ведут какую-то свою крупную игру, о которой известно лишь одно - важное место в ней отведено исламским радикалам. Эти подозрения позднее лишь усилились, когда председатель Объединенного комитета начальников штабов США адмирал Майк Маллен (тогда действующий, сейчас уже бывший), ссылаясь на "абсолютно надежные источники", во всеуслышание объявил, что пакистанские генералы вовсю помогают талибам.
Этим источником мог быть не кто иной, как президент Пакистана Асиф Али Зардари - политик, которого называют слабым, некомпетентным и алчным. В политику он попал лишь как муж своей жены - лидера оппозиции Беназир Бхутто, убитой в 2007 году. В простонародье за президентом закрепилось прозвище "Асиф 10 процентов" - намек на любовь к откатам.
Зардари не мог не понимать, что в замыслах генералов (какими бы он ни были) такая репутация если и обеспечит ему видное место, то лишь на скамье подсудимых. Туда же запросто мог отправиться и старый президентский друг - премьер-министр Юсуф Реза Гилани.
Нужно было действовать. И политическое руководство Пакистана решилось попросить помощи у США. Маллен признался, что в мае получил из Исламабада письмо, авторы которого от имени правительства Пакистана просили США предотвратить надвигающийся военный переворот, пообещав взамен дать американцам все, что они захотят. Председатель Объединенного комитета начальников штабов тогда не придал внимания письму, поскольку оно даже не было подписано.
Тут, кстати, можно поспекулировать насчет того, что доказательства сотрудничества МРС и военных с талибами были направлены в Вашингтон как раз в качестве доказательства серьезности первого письма. Во всяком случае, ЦРУ обвинило пакистанских коллег в помощи боевикам всего через месяц. Но прямых доказательств этому, надо сказать, все-таки нет.
Как бы то ни было, но послание "спасите нас от генералов" каким-то образом в октябре просочилось в прессу. Хотя подписи на нем не было, к ноябрю все поняли, кто был его автором. Во-первых, благодаря сайту Wikileaks стало известно, что Зардари еще в 2009 году жаловался Джо Байдену, что военные хотят его сместить. Во-вторых, оказалось, что Маллену письмо передал посол Пакистана в США Хусейн Хаккани - один из ближайших соратников президента.
Тут уже Зардари почувствовал себя неуютно. Мало того, что в глазах сограждан он выступил в роли предателя национальных интересов, так еще и момент для начала скандала выдался для него весьма неудачный. Операция по захвату бин Ладена, обвинения со стороны Маллена и Панетты и главное - натовский удар по лагерю пакистанской армии стали причиной взрыва антиамериканских настроений в стране. Любой уважающий себя политик в такой ситуации должен кричать на всех углах, как он ненавидит США, а тут - на тебе: "Продам Родину. Недорого. Американцам скидка. Спросить президента Пакистана".
В стране начался настоящий скандал. Зардари тут же занемог (многие считают, что фиктивно, но в такой ситуации и правда можно нервный срыв получить) и улетел на лечение в ОАЭ - страну, где многие пакистанские политики коротают время между пребыванием на высоких постах, отсидками и триумфальным возвращением во власть. Президентская челядь пояснила - у главы государства микроинфаркт.
Страна осталась без номинального руководителя. Пакистанские СМИ стали гадать: вернется ли? Аналитики начали спорить - произошел ли военный переворот или еще нет? Ситуация даже для Пакистана выглядела странной.
Тем временем бешеную активность развил премьер Гилани. С экранов телевизоров и страниц газет он бросился уверять сограждан в своей искренней ненависти к США, запретил транзит грузов для НАТО в Афганистан, выгнал американские беспилотники с пакистанской военной базы и одновременно стал отчаянно флиртовать с генералами, убеждая их в своей лояльности. При этом он старательно подчеркивал, что с Зардари они никакие не друзья, а о наделавшем шума письме ни он, ни его партия ничего не знали.
Военные на все это представление взирают очень мрачно. Для начала представители Генштаба обратились в Верховный суд с просьбой точно определить происхождение документа и лиц, причастных к его появлению. Одновременно с этим местная пресса написала, что директор МРС генерал Ахмад Шуджа Паша отправился в секретный тур по близким Пакистану арабским государствам, чтобы обсудить с их лидерами, как они смотрят на еще один военный переворот в его стране. Причем, согласно этой информации, генерал получил положительный ответ.
Такой поворот событий произвел удивительный терапевтический эффект. Едва не умиравший Зардари внезапно полностью выздоровел и немедленно вылетел на родину. Но, правда, не в столицу - Исламабад, а в крупнейший город - Карачи, где у него полно сторонников. Уже оттуда он сделал заявление, что остается у руля страны, но в столицу ехать пока просто не хочет. С военными он пока предпочитает общаться по телефону, да и то - через Гилани.
Один странноватый разговор уже состоялся. Строился он так: президент позвонил премьеру, который проводил в Исламабаде переговоры с главой Генштаба Ашфаком Первезом Каяни. Премьер передал телефон генералу - поговори, дескать, с Зардари. Начальник Генштаба взял трубку: "Ну, как здоровье?" Президент ответил: "Спасибо, уже лучше". На этом, согласно официальным данным, разговор закончился. Политические вопросы не обсуждались.
Учитывая, что в стране глубочайший кризис, можно лишь позавидовать хладнокровию абонентов. Однако их лаконичность может свидетельствовать и о том, что время для разговоров уже ушло - обоим и так все понятно.
Ситуация в Пакистане все больше принимает сюрреалистические черты - президент в стране вроде бы есть, но он сидит в провинции и ничем не управляет. Премьер, который вроде бы управляет всем, тоже есть, но он молит военных о ярлыке на княжение. Те, в свою очередь, спрашивают заграницу - пора уже свергать эту парочку или нет, но пока тоже ничего решить не могут. Народ все это достало, улицы бурлят сильнее и сильнее.
Неудивительно, что, глядя на происходящее, подал голос Первез Мушарраф - бывший генерал, свергший в 1999 году гражданское правительство, правивший Пакистаном девять лет, но затем изгнанный из страны и осевший в ОАЭ. По старой пакистанской традиции на родине на него заведено несколько уголовных дел. Но генерал, до сих пор остающийся для многих пакистанцев символом порядка, стабильности и жесткой власти, в январе собрался вернуться - уголовные дела его не пугают.
На что он рассчитывает, понять нетрудно: старые друзья из Генерального штаба и МРС наверняка не отдадут его в руки президента и премьера, под которыми вовсю шатаются кресла. Более того, он сам едва ли стал бы анонсировать на весь мир свое возвращение, если бы не располагал определенными гарантиями сохранения свободы. Сейчас такие гарантии может дать только армия.
Мушарраф наверняка надеется, что полная дискредитация действующих политиков, поддержка армии, спецслужб и значительной части соскучившегося по "сильной руке" населения сможет дать ему шанс на возвращение во власть. Но есть одна загвоздка: если он захочет соблюсти все процедуры и стать демократически избранным лидером, понадобятся досрочные выборы. А объявить их по закону может только президент.
Сейчас в Исламабаде военные, политики, судьи, прокуроры и их помощники не вылезают из переговорных комнат. Вся эта оживленная дискуссия идет за закрытыми дверями, о содержании бесед достоверной информации нет. Основываясь на косвенных признаках, можно лишь предположить, что идет грандиозный торг о будущем политической системы страны. Если он закончится провалом, военный переворот в Исламабаде будет почти неизбежен, причем Карачи и окрестности, поддерживающие президента, смену власти могут и не признать. При таком раскладе стране грозит очень долгий период нестабильности с непредсказуемыми итогами.
Исход диалога среди пакистанской элиты будет важен не только для граждан этой страны, но и для остального мира - все-таки никто не хочет, чтобы ядерное оружие попало в абы чьи руки.