Вскоре после того, как круизный лайнер "Коста Конкордиа" потерпел крушение у берегов острова Джильо, его капитана Франческо Скеттино арестовали. Его обвиняют в халатности, которая привела к гибели как минимум 11 человек, и в том, что он покинул тонущее судно раньше многих пассажиров. Суд вечером 17 января постановил отпустить Скеттино под домашний арест, но аудиозаписи разговоров капитана с начальником порта Ливорно Грегорио де Фалько, тогда же появившиеся в сети, настроили и СМИ, и публику против него.
В итальянской прессе и социальных сетях при обсуждении крушения "Коста Конкордиа" вечером 17 января осталось два главных действующих лица: суперзлодей Франческо Скеттино (Francesco Schettino) - капитан, покинувший тонущий лайнер раньше пассажиров, и супергерой Грегорио де Фалько (Gregorio de Falco) - начальник порта Ливорно, который призывал капитана вернуться на борт и выполнить свой профессиональный долг. О разговоре Скеттино и де Фалько стало известно после того, как аудиозапись опубликовала Corriere Fiorentino, региональное отделение газеты Corriere della Sera (с русским переводом расшифровки можно ознакомиться на сайте РИА Новости).
Де Фалько позвонил капитану Скеттино в 01:46 по местному времени (тогда как столкновение с рифом произошло в 21:42, а эвакуация началась в 22:58). Капитан вместе со своим старшим помощником Димитрисом Христидисом находился в спасательной шлюпке, и начальник порта отдал Скеттино приказ вернуться на судно и доложить, сколько человек (в особенности детей, женщин и инвалидов) осталось на борту и в чем они нуждаются. Капитан сначала пытался апеллировать к тому, что уже стемнело, на что де Фалько ответил ему: "И чего вы хотите, вернуться домой, Скеттино? Темно и вы хотите вернуться домой?"
Затем капитан поменял линию защиты. "Я хочу подняться на борт, но просто здесь есть другая шлюпка... другие спасатели, она остановилась и застряла тут, я сейчас позвал других спасателей", - Скеттино всячески пытался настоять на том, что на "Коста Конкордиа" он не может вернуться из-за "пробки" из шлюпок в море. Де Фалько повторил свой приказ еще раз, и первый разговор закончился.
Но начальник порта позвонил вновь, чтобы уточнить, выполнил ли Скеттино его приказ. Капитан ответил, что, как ему сказали, "там, кажется, около сотни человек", а сам он не может получить более точные данные, потому что находится в лодке со всем высшим офицерским составом судна. "Но тогда почему они не возвращаются на борт, чтобы посмотреть, какова там ситуация, и потом доложить нам о ней? Отправьте их обратно на борт. Отправьте одного человека на борт, чтобы он координировал действия", - сказал в ответ на это де Фалько.
Дальнейший диалог заслуживает дословного цитирования. "Но координацией сейчас занимаюсь я", - заявил Скеттино. "Я приказываю вам, капитан". - "Мы больше не можем взойти на борт. Мы покинули судно". - "Когда на борту 100 человек, вы покинули судно?" - "Но я не покидал никакого судна. Судно внезапно накренилось, и нас выбросило в воду".
В итоге Скеттино и де Фалько сошлись на том, что капитан из шлюпки, которая не будет удаляться от лайнера, будет докладывать начальнику порта о происходящем вокруг. Однако, как всем известно, вскоре Скеттино оказался на берегу, так что даже этого несложного условия он выполнить не смог.
Де Фалько, хотя и срывался на повышенные тона, был предельно вежлив с капитаном (насколько можно быть вежливым с подчиненным, который в условиях чрезвычайной ситуации не выполняет твои приказы и постоянно оправдывается) - ни разу не обратился к нему на "ты" и выругался всего два раза за оба звонка, да и то совсем не грубо. Вероятно, это добавило ему очарования в глазах публики.
Скеттино же стали обвинять во всех смертных грехах: явно не на пользу его репутации пошло заявление таксиста, подвозившего его утром после кораблекрушения из порта до отеля на Джильо (хотя расстояния на острове невелики, такси было необходимо, чтобы спасти капитана от журналистов). По словам таксиста, Скеттино был молчалив, но поинтересовался, где можно купить носки. Так самое обычное желание человека, пусть даже капитана, только что потерпевшего кораблекрушение, превратилось в признак бесчувственности.
Не добавляет популярности Скеттино и тот факт, что, как выяснила газета Il Fatto Quotidiano, в 21:49 и 00:32 капитану звонили из порта с вопросом о том, все ли в порядке и сколько человек на борту, - и Скеттино ответил, что да, проблем нет, на судне лишь небольшая техническая поломка, а пассажиров всего две-три сотни.
Впрочем, находятся у Скеттино и защитники: помимо родственников, таковыми оказались жители его родной деревни Мета ди Сорренто около Неаполя.
Доказательством того, что Скеттино лгал сразу после аварии - в какой-то момент он даже заявлял, что покинул судно в числе последних, - стали не только разговоры с де Фалько. 17 января в ходе допроса капитан был вынужден признаться в некоторых неприятных вещах.
Во-первых, Скеттино признался, что он солгал, заявив, что сразу после столкновения поставил судно на якорь. Здесь, как и в случае с оставлением тонущего лайнера, сказать правду капитана вынудило неоспоримое свидетельство: итальянские таможенники (Guardia di Finanza), прибывшие на место происшествия через десять минут после аварии, предоставили следствию 40-минутную видеозапись событий. На ней видно, что "Коста Конкордиа" встала на якорь сильно позже столкновения.
Во-вторых, Скеттино признал, что он совершил ошибку при маневре. "Не знаю, почему это случилось. Я пал жертвой своих мыслей", - незабываемо прокомментировал капитан кораблекрушение. По его словам, действительно, решение подойти близко к берегу было вызвано желанием отдать дань уважения его другу и коллеге с острова Джильо Марио Паломбо (Mario Palombo). При этом, как рассказал капитан, такой маршрут был запланирован с самого начала, и "Коста Конкордиа" выполняла его не в первый раз. Представитель Costa Crociere (судоходная компания, которой принадлежит "Коста Конкордиа") Пьер Луиджи Фоски (Pier Luigi Foschi) на пресс-конференции вовсю отрицал, что маневр Скеттино с близким подходом к берегу был одобрен компанией. Но вину на капитана он сваливать не стал: "Полноценные свидетельства показали бы, что капитан сделал все, что должен был". Более того, по мнению Фоски, "все члены команды вели себя как герои".
Так как капитан был уверен, что он хорошо знает глубину воды в этой местности, он шел "на глаз". Однако Скеттино не заметил рифа и слишком поздно решил повернуть, что и привело к аварии. Изначально капитан утверждал, что скалы не были обозначены на карте.
Слова капитана, в общем-то, подтверждаются рассказом моряка Джузеппе Ланцафаме (Giuseppe Lanzafame). В интервью итальянскому Canale 5 он сказал, что капитан заметил мелководье и тут же попытался повернуть лайнер. После столкновения, которое напомнило моряку землетрясение, Ланцафаме, по его словам, тотчас же позвонил своему другу в порту Мессины и попросил совета. Моряк пытался сохранить спокойствие и раздавать инструкции.
В-третьих, капитан продолжил настаивать на том, что судно он покинул не по своей вине и что вернуться на него он в принципе не мог. На допросе Скеттино, как и в разговоре с де Фалько, заявил, что в шлюпке он оказался случайно - споткнулся, помогая пассажирам эвакуироваться, и упал. Вероятно, по версии капитана, его помощники и все остальные члены команды, покинувшие судно раньше последнего пассажира, тоже случайно попадали в шлюпки. В том числе Димитрис Христидис и третий помощник Сильвия Короника (Silvia Coronica), которые находились в одной лодке с капитаном.
В-четвертых, следствие узнало о важном обстоятельстве дела, возможно, способном пролить свет на то, почему между столкновением и началом эвакуации прошло больше часа. За этот час Скеттино трижды поговорил по телефону с Роберто Феррарини (Roberto Ferrarini), который занимается в Costa Crociere морскими круизами. Содержание разговоров капитан вспомнить не смог (он даже не смог вспомнить, кто кому звонил), однако только ленивый не предположил, что компания пыталась как-то замять происшествие, пока не стали ясны его масштабы.
Следствие надеется, что память у Феррарини окажется лучше: его должны допросить в ближайшее время. Подвергнут допросу и Христидиса с Короникой, и других людей, причастных к происшествию. Самого Скеттино, помимо допроса, подвергли тесту на алкоголь и наркотики (впрочем, судя по разговорам с де Фалько, он кажется человеком вменяемым, учитывая обстоятельства). И конечно, расследованию дела должна помочь расшифровка черных ящиков, последний из которых уже поднят из воды.
После допроса судья решила отпустить Скеттино, содержавшегося под стражей, под домашний арест. Прокурор же настаивал - и продолжает настаивать - на заключении капитана, так как опасается его побега.