Экономический кризис в Испании начинает постепенно перерастать в политический. С одной стороны, регионы со своими крайне слабыми банками нуждаются в помощи правительства страны. С другой, некоторые территории, в частности Каталония, считают, что без руководящей и направляющей руки Мадрида чувствовали бы себя намного лучше. Призывы к объявлению независимости в кризисной обстановке звучат все громче и воспринимаются все более болезненно.
Исторически так сложилось, что Испания не является централизованным государством, в отличие от, например, Англии, Франции или России. Если не считать длительной истории Реконкисты (изгнания арабов с Пиренейского полуострова), то можно сказать, что Испания была создана не путем завоевания и поглощения одних территорий другими, а объединена мирно - династическим браком правителей Кастилии и Арагона (в который входила, в свою очередь, Каталония). Долгое время даже особого титула "король Испании" не существовало - монарх был один, но он носил короны нескольких испанских государств отдельно друг от друга. В провинциях, между тем, существовали свои законы и обычаи, и налоги они платили по-разному.
Во времена подъема национализма и унификации все эти старые вольности были забыты, что привело к существенным трениям, проявившимся особенно остро в ходе гражданской войны 1930-х годов. Та же Каталония активно боролась против генерала Франсиско Франко, в том числе и за свою автономию, чего каудильо каталонцам не простил, крайне жестко подавляя любые проявления сепаратизма.
В демократическую эпоху ключевым оказался вопрос денег. Формально регионы стали автономными, но управление государственными финансами изменилось не очень принципиально: большую часть налогов по-прежнему забирает себе центр. После этого Мадрид уже распределяет средства по стране по своему усмотрению. Ряд регионов - прежде всего, Каталонию и Страну басков - такой расклад не устраивает категорически. Каталонцы, составляя менее 16 процентов населения, производят более 20 процентов ВВП страны и считают нынешнее распределение финансов несправедливым. В том числе и поэтому удивляться регулярным многотысячным маршам в поддержку независимости на улицах Барселоны не приходилось.
Но пока экономика Испании находилась в хорошей форме и демонстрировала исключительно быстрый, по европейским меркам, рост, на это можно было не обращать внимания. Большинство испанцев были при работе и не заботились о судьбе своих пенсий - в такой ситуации "раскачивающим лодку" ничего, кроме моральной поддержки, не светило. Теперь же ситуация повернулась на 180 градусов.
Безработица в стране уже достигла немыслимых 25 процентов (уровень американской Великой депрессии), причем без рабочих мест осталось более половины трудоспособной молодежи. Экономический рост прекратился и даже по оптимистичным прогнозам стране грозят полтора-два года рецессии. Пессимисты ожидают повторения греческого сценария, где о понятии "рост ВВП" давно уже забыли.
Мадрид остро нуждается в деньгах. Пока премьер-министр Испании Мариано Рахой отказывается от принятия 100-миллиардной программы помощи ЕС, но это больше выглядит как тактический маневр, чем как долговременная политическая цель. Банки страны находятся в плохом состоянии, и это ставит под угрозу всю финансовую систему, а самой Испании выдержать такое давление в течение продолжительного времени не удастся. Скорее, Рахой выжидает, пока с аналогичной просьбой к Брюсселю обратится соседняя Италия, рассчитывая при этом выторговать себе более мягкие условия.
В таких обстоятельствах Мадриду становится чрезвычайно тяжело уговаривать регионы вести себя прилично. Рычаг у него остался лишь один, а именно распределение общенациональной помощи. Однако число желающих ее получить растет. Сама Каталония еще летом просила большей автономии в фискальной политике. В частности, речь шла о том, чтобы не применять к области жесткие меры экономии, которые введены по всей стране в целях сокращения госдолга, к вящему удовлетворению наблюдателей из Брюсселя.
До этого Барселона заходила с другой стороны и просила Мадрид о прямом денежном трансферте или хотя бы кредите в 5 миллиардов евро. И речь шла не о капризе богатого региона, а о реальной нужде. Долг Каталонии составляет в общей сложности 40 миллиардов евро, из которых 13,5 миллиарда приходятся на краткосрочные займы, по которым нужно рассчитаться уже в текущем году. Барселона и так уже экономит на чем только можно - даже, в частности, прекратила финансирование некоторых больниц и домов престарелых.
Совсем недавно такой же счет выставила и самая бедная испанская область - Андалусия. Причем менее чем за месяц запросы южан увеличились впятеро (еще в начале сентября они готовы были довольствоваться миллиардом евро). Маленькая Мурсия требует от Мадрида 700 миллионов евро, а Валенсия - 3,5 миллиарда исключительно на "текущие нужды".
Мариано Рахой в августе анонсировал создание общенационального стабилизационного фонда, предназначенного для спасения областей от банкротства. На эти цели будет выделено 18 миллиардов евро. Но эта сумма уже с трудом покрывает имеющиеся заявки, а ведь количество регионов, желающих переложить свои трудности на Мадрид, будет неизбежно расти - о тяжелейшем финансовом положении, к примеру, Кастилии-Ла-Манчи, где дефицит бюджета составляет более 7 процентов, говорят уже целый год.
Между тем фискальная ситуация ухудшается и на общегосударственном уровне. Несмотря на то, что режим экономии уже включился, бюджетные итоги первого полугодия оказались не самыми воодушевляющими. Дефицит бюджета превысил 8,4 процента ВВП, притом что Рахой принял обязательства перед ЕС ограничиться уровнем в 6,3 процента за весь год. С учетом того, что экономика в ближайшие месяцы будет сокращаться, совсем непонятно, за счет чего это обещание может быть выполнено.
В Мадриде разгневанные испанцы, попавшие под сокращение, не прекращают акции протеста с требованиями вернуться к прежней социальной политике. В Барселоне к социально-экономическим претензиям добавляются и национально-политические. 25 сентября в городе прошел марш "суверенных каталонцев", на который вышли полтора миллиона человек, то есть каждый пятый житель региона. Население видит, что правительство не способно защитить их от крайне болезненного кризиса, и все охотнее встает под знамена сепаратистов.
Это уже вызвало довольно резкую реакцию со стороны властей и лоялистов единой Испании. Так, король Хуан Карлос призвал нацию сплотиться в трудное время, а автономиям посоветовал перестать тешиться мечтами об отделении. Вообще говоря, это первое прямое вмешательство короля в публичную политику за последние 30 с лишним лет - в 1981 году он лично воспрепятствовал попытке военного путча. Общественные организации позволяют себе куда более резкие выражения. Так, Ассоциация испанских военных рекомендовала властям отдавать под трибунал всех чиновников и политиков, открыто требующих независимости для той или иной области.
При всем при том стоит признать, что в сложившейся ситуации сепаратизм не способен вытащить испанцев из той экономической ямы, в которой они оказались. Скорее, он лишь добавит изрядную долю хаоса. Как бы неэффективно ни было центральное правительство, все же именно оно обеспечило спасение банковской системы Испании, поддержав слияние многочисленных региональных банков, так называемых "кахов". Кризис "кахов" мог привести к общенациональным финансовым потрясениям еще два года назад - и показал, что отдельные области Испании в экономическом плане так же больны, как и страна в целом. Поэтому очевидно, что за исключением отдельных политиков и экзальтированных идейных националистов, никто в Каталонии от размежевания с центром, если вдруг дело дойдет до этого, ничего не выиграет.