Новый закон о главном Поправку Джексона - Вэника сменит закон Магнитского
В ближайшие дни нижняя палата американского Конгресса может наконец-то одобрить отмену так называемой поправки Джексона - Вэника, введенной в 1970-е годы для защиты права советских евреев на эмиграцию. Но отменять рудимент "холодной войны", который на практике не применяется уже долгие годы, будут вместе с введением в отношении Москвы новых санкций, куда больше отвечающих современным реалиям: речь идет о так называемом "законе Магнитского".
О том, что отмену поправки Джексона - Вэника необходимо увязать с принятием закона, карающего российских чиновников, уличенных в ущемлении прав человека, американские парламентарии говорят уже давно. Во вторник, 13 ноября, комитет Палаты представителей по регламенту дал добро на объединение двух законодательных инициатив. Ожидается, что уже в четверг аналогичное решение будет принято всей Палатой и в пятницу единый законопроект будет поставлен на голосование.
Пресловутая поправка к федеральному закону о торговле носит имена двух политиков-демократов и убежденных борцов с коммунизмом - сенатора Генри Джексона и конгрессмена Чарльза Вэника. Именно они в 1974 году выступили инициаторами ограничения на торговлю со странами, мешающими своим гражданам уезжать за границу. Хотя санкции коснулись разных социалистических держав (к примеру, Китая), основной мишенью был, конечно же, Советский Союз.
К началу 1970-х советское государство в значительной степени лишилось своего революционного стержня, прежде составлявшего весь смысл его существования, и стало костенеть в брежневском застое. Ни насаждение пышных ритуалов вроде парадов на Красной площади, ни наивная борьба с империализмом, ради которой накачивали деньгами и оружием "прогрессивные" режимы и движения, заполнить возникший смысловой вакуум не могли.
Между тем сравнительно молодое государство Израиль набирало мощь, превращалось в центр силы на Ближнем Востоке и успешно противостояло превосходящим силам арабов. Понятно, что среди советских евреев находилось немало желающих отправиться в землю обетованную. Многих, впрочем, больше манил Запад, представлявшийся из-за "железного занавеса" сказочным пространством свободы и открытых возможностей.
Среди потенциальных эмигрантов оказались в немалом количестве ценные кадры, с которыми Советский Союз расставаться не хотел. В 1972 году в надежде остановить "утечку мозгов" советские власти обязали лиц с высшим образованием, отправляющихся на постоянное место жительства за рубеж, возместить государству средства, потраченные на их обучение. Именно эта мера и послужила поводом для инициативы сенатора Джексона.
В соответствии с поправкой Джексона - Вэника, любое государство с нерыночной экономикой, которое лишает граждан права на эмиграцию или облагает эмиграционные процедуры какими-либо неоправданными пошлинами, лишается права на нормальные торговые отношения с США. В Америке, где существовала давняя традиция внешнеполитического изоляционизма, законопроект вызвал серьезные споры, зато советские диссиденты восприняли его как драгоценный жест поддержки. В частности, за принятие поправки выступил такой видный борец за права человека, как Андрей Сахаров.
Трудно оценить масштабы собственно экономического вреда, который нанесла поправка Джексона - Вэника Советском Союзу, но идеологическое воздействие ее оказалось огромно. Заступничество Вашингтона вдохновило и консолидировало антисоветские силы, и по примеру евреев об ущемлении своих прав стали громче заявлять другие этнические и религиозные группы. Неудивительно, что свобода эмиграции стала одним из первых установлений начавшейся при Михаиле Горбачеве "перестройки".
Поскольку с середины 1980-х формального повода для применения поправки к СССР не оставалось, ее использование заморозили: санкции перестали действовать на Советский Союз, а после окончания "холодной войны" - на государства СНГ. Сначала продление моратория согласовывали ежегодно, но с середины 1990-х это стало делаться автоматически. Со временем, наблюдая за развитием демократических тенденций и руководствуясь различными геополитическими соображениями, для некоторых республик - Киргизии, Грузии, Армении, Украины - поправку отменили окончательно.
Примечательно, что в случае с Украиной к отмене поправки американские правозащитники отнеслись скептически, причем необходимость сохранения санкций объясняли не ограничениями свободы передвижения, как это прописано в изначальном документе, а более глобальными соображениями. В частности, влиятельная Антидиффамационная лига заявляла, что на Украине евреи подвергаются нападкам, немыслимым в демократическом обществе, а власти предпринимают недостаточно усилий для искоренения антисемитизма.
На этом примере видно, что в 2000-х поправка Джексона - Вэника рассматривалась не как "узкопрофильное" средство защиты эмигрантов, а как универсальный символический инструмент воздействия на государства, не следующие западным стандартам гражданских прав и свобод. Разумеется, под этим углом зрения особую значимость поправка имела в случае с Россией, власти которой американские критики обвиняют в авторитаризме, попрании демократических институтов и преследовании инакомыслящих.
Потому-то перспективу формального освобождения России от действия поправки Джексона - Вэника, несмотря на все ее юридическое устаревание, скептики в США расценивали как возмутительную капитуляцию в борьбе за права человека. И именно поэтому столь остро встала необходимость замены поправки другой, более современной мерой воспитания демократии. Эта мера носит имя российского юриста Сергея Магнитского, скончавшегося в "Матросской тишине".
Магнитский занимался аудитом в британской консалтинговой фирме Firestone Duncan, которая в числе прочих компаний обслуживала британский же инвестиционный фонд Hermitage Capital Management. В 2007 году российские власти обвинили этот фонд в уклонении от уплаты налогов и фактически изгнали его из страны. Проводя собственное расследование, Магнитский установил, что давление на Hermitage Capital и другие работавшие в России фирмы велось в рамках масштабной коррупционной схемы, которая позволила злоумышленникам не только отнять активы у иностранцев, но и увести огромные средства из российского бюджета.
Разоблачения Магнитского, в частности, оказались направлены против начальника 28-й московской налоговой инспекции Ольги Степановой: как заключил аудитор, чиновница в сговоре со своим мужем, предпринимателем Владленом Степановым, сумела колоссально обогатиться при помощи преступных махинаций с налогами. Впоследствии высказывались предположения и о том, что в преступных схемах были замешаны куда более высокопоставленные лица, в частности уволенный недавно министр обороны Анатолий Сердюков.
Интересно, что российский Следственный комитет буквально только что занялся расследованием деятельности Степановой. Источники в правоохранительных органах подтверждают, что произошло это не без связи со скандальным коррупционным делом "Оборонсервиса", которое пока что стоило Сердюкову министерского портфеля.
Доподлинно не известно, насколько влиятельных коррупционеров побеспокоил Магнитский, но так или иначе в ноябре 2008 года его арестовали по обвинению в уклонении от налогов в особо крупном размере. Следствие утверждало, что консультант содействовал противозаконной деятельности Hermitage Capital. В заключении состояние здоровья Магнитского ухудшилось. Все жалобы на то, что ему создали невыносимые условия жизни и не обеспечивали должной медицинской помощи, не принесли никаких результатов, и 16 ноября 2009 года он умер в тюремной больнице - то ли от острого панкреатита, то ли от сердечной недостаточности.
Одиночный пикет "Против судебного произвола в деле Магнитского". Фото Коммерсантъ, Максим Поляков
Друзья и сотрудники Магнитского сделали все возможное, чтобы придать его судьбу широкой огласке на Западе. К примеру, глава Hermitage Capital Билл Браудер нередко выступает на телевидении как главный разоблачитель российской коррупции - ее он отождествляет с Владимиром Путиным, которому когда-то симпатизировал. Был составлен список лиц, предположительно причастных к преследованию, пыткам и смерти Магнитского: туда в числе прочих попала Степанова, а также судьи и сотрудники различных государственных ведомств, включая МВД, ФСБ и прокуратуру.
В американскую большую политику этот перечень предполагаемых правонарушителей ввел в 2010 году сенатор-демократ Бенджамин Кардин. Хотя "черный список" не подкреплялся никакими судебными решениями, власти США применили к его фигурантам визовые санкции. О закреплении "списка Магнитского" на законодательном уровне стали активно говорить именно в связи с необходимостью компенсировать отмену поправки Джексона - Вэника, которой требует бизнес: корпорации сомневаются, что без "постоянных нормальных торговых отношений" с Россией им удастся извлечь всю возможную выгоду из вступления России в ВТО.
В ходе прений в разных комитетах обеих палат Конгресса появилось несколько версий предполагаемого "закона Магнитского", который официально именуется "Актом об ответственности за поддержание верховенства закона имени Сергея Магнитского" (Sergei Magnitsky Rule of Law Accountability Act). Все они предусматривают запрет на въезд в США российских должностных лиц, причастных к гибели Магнитского, и замораживание их активов. Кроме того, аналогичным образом разрешается наказать и других людей, уличенных в ущемлении прав человека на территории России. Пополняться "черный список" может по инициативе законодателей, а исполнительная власть имеет право хранить его в секрете в интересах национальной безопасности.
Последний вариант законопроекта, утвержденный комитетом Палаты представителей по регламенту, в отличие от более ранней сенатской версии, не распространяется на другие страны помимо России. Впрочем, идеологи "закона Магнитского" явно рассматривают его в контексте глобальной миссии Соединенных Штатов. "Санкции Джексона - Вэника, которые мы готовы отменить, давно уже пережили свою функциональность, - пишут в совместной статье сенатор Кардин и его коллега-республиканец Джон Кайл, - но сохраняется острая необходимость в дополнительных инструментах, которые помогут защитить лишенных голоса людей от деспотов, автократов и диктаторов - будь то в Москве, Хараре или Тегеране".
В период разработки этих дополнительных инструментов российский МИД заявлял об их "контрпродуктивности" и призывал Вашингтон к "здравому смыслу", зато оппозиционные силы, как и при Брежневе, встретили инициативу американских законодателей с энтузиазмом. Более того, оппозиционеры даже передавали Конгрессу свои пожелания о дополнении "черного списка" новыми лицами - в частности, речь шла о главе ЦИК Владимире Чурове и руководителе Следственного комитета Александре Бастрыкине. А ветеран правозащитного движения Людмила Алексеева посоветовала включить в список авторов нашумевшего закона об НКО, который предписал некоторым некоммерческим организациям носить статус иностранных агентов.