Трибунал для книги Исследование правозащитников о Чечне заподозрили в экстремизме: репортаж "Ленты.ру"

В городском суде Дзержинска (Нижегородская область) идет судебный процесс о признании экстремистской книги "Международный трибунал для Чечни". Этот двухтомный 1200-страничный труд - нечто среднее между правозащитным докладом и работой по теории международного права. В книге обсуждается возможность создания международного трибунала (вроде Нюрнбергского или Гаагского), который бы рассмотрел преступления, совершенные в ходе двух чеченских войн. Нижегородский центр "Э" и привлеченные им эксперты усматривают в книге совсем другое - призывы к разжиганию межнациональной розни и дискредитацию законодательной и исполнительной власти страны.

Двухтомник написан и подготовлен сотрудником правозащитного общества "Мемориал" из Чечни Богданом Гварели (это псевдоним правозащитника Усама Байсаева; сейчас он живет не в России), оппозиционной активисткой Оксаной Челышевой (она эмигрировала в Финляндию), а также известным нижегородским правозащитником Станиславом Дмитриевским. Вдохновителем этого труда следует считать именно Дмитриевского.

Станислав Дмитриевский возглавлял "Общество российско-чеченской дружбы" - первую некоммерческую организацию, закрытую в России за экстремизм; Челышева была его заместителем. Несколько экземпляров книги "Международный трибунал для Чечни", изданной летом 2009 года, правозащитник хранит у себя в офисе и с удовольствием показывает гостям. Корреспонденту "Ленты.ру" Дмитриевский еще летом прошлого года хвастал, что этот труд - "единственное основание, по которому можно привлечь к уголовной ответственности Владимира Путина". "У нас тут собраны доказательства о его причастности к военным преступлениям в Чечне", - говорил тогда правозащитник.

"Международный трибунал для Чечни" привлек внимание правоохранительных органов буквально в день выхода книги. Мы стоим в коридоре Дзержинского суда с главой Комитета против пыток Игорем Каляпиным. Немногословный и крепко сложенный, он не вполне вписывается в типичный образ российского правозащитника. Каляпин рассказывает, что презентация "Трибунала" состоялась 15 июня 2009 года в Москве. Так совпало, что в этот день была убита чеченская правозащитница Наталья Эстемирова. Ее материалы, как и статьи убитой в 2006 году журналистки "Новой газеты" Анны Политковской, содержатся в двухтомнике в большом количестве. Ночью после презентации Каляпин ехал на автомобиле из Москвы в Нижний Новгород, и на посту ДПС при въезде в Дзержинск его остановили сотрудники ГИБДД.

Игорь Каляпин. Фото: Юрий Машков / ИТАР-ТАСС

"А дальше буквально из засады, из каких-то кустов выскочили "эшники", кричат: открывай багажник! - вспоминает Каляпин. - Тут же какие-то понятые. Открыли, изъяли 12 экземпляров [книги "Международный трибунал для Чечни"]. Причем, когда опечатывали, использовали штамп прокуратуры. Я им еще тогда сказал: эй, ребята, у вас тут все не по закону, это грабеж, придется отвечать".

Каляпин подал иск в Советский суд Нижнего Новгорода с требованием вернуть незаконно конфискованные книги - и доказал свою правоту. Несмотря на это, решение суда не было исполнено. Более того, правоохранительные органы передали "Международный трибунал для Чечни" на психолого-лингвистическую экспертизу. Получив заключение, нижегородские борцы с экстремизмом обратились в суд с требованием внести двухтомник в федеральный список экстремистских материалов. То есть фактически запретить ее: распространение материалов из этого списка карается статьей 282 УК РФ.

Процесс начался в конце 2012 года и шел плавно, не привлекая особого внимания. Дмитриевский и Каляпин были признаны судом заинтересованными лицами - этот процессуальный статус дал им возможность бороться против признания книги экстремистской. Каляпин потребовал вернуть ему незаконно изъятые книги, но на сей раз получил отказ. Судья Дзержинского суда Ольга Хайдукова сказала, что лично к ней материалы попали законным способом, а уж что с ними было раньше - ей об этом доподлинно неизвестно, да и к существу рассматриваемого дела это отношения не имеет.

Адвокат правозащитников Александр Манов заявлял ходатайства о привлечении заинтересованным лицом "Новую газету" (текст книги опубликован на сайте издания), но всякий раз получал отказ. Первый прокурор на процессе назвал сайт "Новой газеты" "файлообменником - как поставили, так и удалят". Сменивший его представитель ведомства Роман Яшин был еще менее многословен. "Прокурор возражает против привлечения 'Новой газеты'", - сказал он. "Какие-нибудь основания?" - поинтересовалась у него судья Хайдукова. "Без оснований", - ответил он. Ходатайство вновь было отклонено.

Представители прокуратуры и регионального управления Минюста особо не скрывали, что саму книгу они не читали - экспертного заключения по ней им вполне хватает.

Дело дошло до кульминации, когда на заседание суда 11 января 2013 года суд пригласил для опроса двух экспертов: Ларису Тесленко и Ирину Жиганову. Они - авторы 60-страничного акта экспертного исследования, которое было написано еще в декабре 2009 года, однако до суда дошло только сейчас. У правозащитников Дмитриевского, Каляпина и адвоката Манова вопросов к экспертам было столько, что заседание продолжалось семь часов без перерыва. "Наша книга в вашем экспертном заключении несколько раз называется листовкой, хотя по форме и объему не очень на нее похожа, - осторожно начал Дмитриевский. - У вас что, есть шаблон для таких экспертиз и вы по нему все пишете?" Эксперт Тесленко сначала сказала, что это опечатка, но потом вынуждена была признать: "Отчасти вы правы". Заинтересованные лица переглянулись, вздохнули, после чего начали разбор буквально каждого фрагмента 60-страничного акта.

В нем действительно много любопытного. Уже на первых страницах утверждается, что красный цвет обложки двухтомника "характеризуется высокой побудительной способностью, его преобладание следует воспринимать как скрытый призыв к действию". Что касается самого содержания книги, то в ней "неоднократно подчеркивается мысль о том, что вся политика России основана на национальной ненависти по отношению к чеченцам. Авторы книги постоянно демонстрируют, что данная ненависть была и остается характерной для России и русских". Причем иллюстрируется это утверждение не цитатами самих авторов-составителей, а, к примеру, приведенными в книге фразами пользователей националистических форумов. Или надписью на памятнике воевавшему на Кавказе в ХIX веке генералу Ермолову: "Нет под солнцем народа подлее, коварнее и гнуснее. А. Ермолов о чеченцах".

"Авторы утверждают, что в настоящее время чеченское общество поставлено перед сомнительным выбором между двумя авторитарными моделями власти: криминально-полицейской, насаждаемой Россией, и исламистской, пропагандируемой вооруженной оппозицией", - говорилось в документе. Как выяснили эксперты, составители книги признают, что "военные преступления и преступления против человечности совершались обеими сторонами вооруженного конфликта, однако виновной стороной авторы книги называют в первую очередь Российскую Федерацию". А эти утверждения, в свою очередь, "направлены на формирование неприязненного, враждебного отношения к российским военным, правоохранительным, судебным и государственным органам, а в конечном итоге - законодательной, исполнительной и судебной власти России".

В общем, эксперты пришли к выводу, что теоретическая работа, подкрепленная примерами из СМИ и других открытых источников, содержит оскорбления, информацию, направленную на "унижение русской национальной группы", "утвердительную информацию о превосходстве русской нации и неполноценности, порочности чеченской нации". "В тексте содержится информация, направленная на возбуждение ненависти и вражды по отношению к российским, русским военным, сотрудникам правоохранительных, судебных, государственных органов", - настаивают эксперты.

Станислав Дмитриевский. Фото: lifanov-l-bpyc

Претензии возникли даже к названию работы. По мнению экспертов, выражение "Международный трибунал для Чечни" само по себе является призывом его - трибунал - создать. "Ведь название произведения всегда передает его суть", - настаивала эксперт Тесленко. "Ага, например "Полет над гнездом кукушки", - мрачно говорил на это адвокат Манов. "Мы знаем, что есть такой фильм", - попыталась спасти ситуацию эксперт Жиганова. Манов на это ничего не ответил. Только застонал.

- Вы пишете, что авторы постоянно обращаются к историческим справкам и другим ссылкам. И что это элемент завуалированной пропаганды. Бога ради, что это значит? - потребовал объяснить Дмитриевский.
- Постоянные ссылки на другие тексты помогают завуалировать реальное положение дел. Много ссылок и цитат - это переключение с явного смысла на скрытый. С эксплицитного на имплицитный, - отвечала Тесленко.
- Что значит реальное положение дел? Что мы скрываем? - терялся Дмитриевский.
- Нужно быть психотерапевтом, чтобы ответить на этот вопрос, - говорила на это Тесленко.

Из таких сюрреалистических диалогов в основном и состояло семичасовое заседание суда.

- Вы в своей экспертизе приводите нашу цитату про Нюрнбергский процесс и на ее основании утверждаете, что авторы книги обвинили Россию в геноциде чеченского народа. Это как? - продолжал Дмитриевский.
- Ваша же книга называется "Международный трибунал для Чечни". То есть в краткой форме указано, что речь в ней идет о Чечне. Так что это логическое рассуждение, - не сдавалась эксперт.
- Если бы вам принесли историческую книгу об Аушвице с цитатами из Гитлера, вы бы наверняка признали, что она направлена на разжигание ненависти к еврейской и немецкой расам, - возмущался Дмитриевский.

Несколько раз эксперт все же признала, что отдельные утверждения авторов труда о чеченских войнах требуют отдельного изучения, потому что эксперты не обладают специальными знаниями в области истории, этнографии и юриспруденции. "То есть вы чисто юридические вещи анализировали только с точки зрения лингвистики? - спросил адвокат Манов не самым добрым голосом. - Это поэтому в вашем акте появляются какие-то чудовищные термины типа "гражданское преступление?" "Мы проводили анализ при помощи толкового словаря русского языка", - только и отвечала Тесленко.

Эксперту Жигановой (она отвечала за психологическую часть экспертизы) досталось меньше. Дмитриевский и Каляпин усталыми уже голосами требовали объяснить, к чему именно призывает потенциального читателя красный цвет обложки. "Красный цвет - это призыв к действию", - говорила та. "К какому?!" - негодовали заинтересованные лица. "Как минимум к прочтению", - сдалась наконец эксперт.

У судьи, представителей прокуратуры и Минюста вопросов к экспертам не было. Те после опроса, устроенного нижегородскими правозащитниками, с видимым облегчением сели на скамью. Адвокат Александр Манов заявил, что будет ходатайствовать о назначении новой комплексной экспертизы текста - желательно, не в Нижегородской области. Кроме того, он хочет пригласить в качестве свидетеля известного эксперта по международному праву, адвоката Каринну Москаленко, которая в 2009 году выступила рецензентом только вышедшего "Международного трибунала для Чечни". Следующее заседание намечено в Дзержинском городском суде на 23 января. И если суд отклонит ходатайство о назначении комплексной экспертизы, ему останется только удалиться в совещательную комнату и вынести решение.

"Лента.ру" будет следить за развитием событий.