24 марта британская актриса Тильда Суинтон проспала шесть с половиной часов в стеклянном ящике в Музее современного искусства в Нью-Йорке (MoMA). На ящике висела табличка, где, как полагается в музеях, были перечислены все использованные материалы: стекло, сталь, матрас, подушка, постельное белье, вода, очки, живой художник. Перформанс под названием «The Maybe» Суинтон повторит еще шесть раз до конца 2013 года, однако расписания его проведения нет — каждый раз акция станет неожиданной для посетителей, а стеклянный ящик при этом будут устанавливать в разных местах.
В этом перформансе Тильда Суинтон как акционист сама была не только художником, но и предметом искусства, противопоставляя бодрствующих зрителей спящей себе. Название перформанса отсылает к понятию возможности, которая безгранична до тех пор, пока остается нереализованной.
Конечно, про Тильду Суинтон не скажешь, что она не реализует себя, бездействует. Напротив, актриса судила и организовывала кинофестивали, снималась в клипах, создавала передвижные кинотеатры, устраивала перформансы, занималась музыкой, с равным запалом подписывалась на проекты классиков, авангардистов и мейнстримовых режиссеров, была лицом самых разных модных домов. Но при ближайшем рассмотрении кажется, что на самом деле она не распыляется — просто не хочет выбирать что-то одно.
Это началось еще в школе. Маленькая Суинтон делала большие успехи в легкой атлетике, но когда ее собирались отправить на чемпионат графства, девочка притворилась, будто растянула связки. Ей не хотелось становиться бегуньей: она просто любила бегать.
К сожалению, неизвестно, что дословно сказали благородные родственники чуть повзрослевшей Суинтон, когда она вступила в Коммунистическую партию Великобритании. Это случилось в университете, в Кембридже; Тильда пошла учиться, желая стать поэтом, но в итоге так и не написала ни строчки — ее стали занимать общественные науки. В коммунизме, к слову, ее увлекала не борьба угнетенных за справедливость, а совсем другое: вера в возможность общего усилия и восторг перед старшими товарищами — к левым Тильда пришла под влиянием своих университетских преподавателей. При этом позднее коммунистка Суинтон вновь сошлась со своим отцом-феодалом на фоне их общей нелюбви к Маргарет Тэтчер.
Общественная деятельность занимала Тильду недолго — ее увлек Шекспир: Суинтон начала играть на сцене знаменитого студенческого театра «Кембриджские лицедеи». Бард оставался с ней и позже, когда Суинтон присоединилась к труппе Королевского Шекспировского общества в Стратфорде. Но и тут надолго она не задержалась. Чтобы раскрыться, актриса отправилась в Эдинбург, где в 1985 году состоялся ее дебют на сцене театра Траверс — Суинтон исполнила роль инженера Ирины Паспортниковой в пьесе про Сталинград.
Именно там, в Шотландии, из Тильды Суинтон выкристаллизовалась, возможно, самая сложная актриса Великобритании — немного Дитрих, немного Гарбо, немного Горлум, вечная инопланетянка, будто сошедшая с картин Кранаха, Ботичелли или Вермеера. Первая значимая кинороль Суинтон была как раз про это — Дерек Джармен позвал ее играть в фильме «Караваджо» исключительно из-за портретного сходства с моделями итальянского художника. Вскоре она станет музой авангардиста и одним из его самых близких друзей. В своем дневнике Джармен уподоблял Суинтон путешественнице во времени, которая для каждой новой эпохи достает из сундука новый костюм.
Она играла невозможное: вирджиния-вулфовского Орландо, прожив за него 350 лет в мужской и женской ипостаси, королеву Изабеллу Французскую по прозвищу Волчица, любовницу Бертрана Рассела леди Оттолин Моррелл, атомную Деву Марию в «Саду», этом реквиеме умиравшего от СПИДа Джармена. В игре Суинтон уже сама андрогинная внешность стала олицетворением бескрайней Возможности, когда одно лишь существование дает бесконечное множество вариантов и трактовок.
Суинтон не только играет и устраивает перформансы, но и занимается музыкой — вернее, участвует в музыкальном процессе. В 1996 году она снялась в клипе группы Orbital «The Box» — музыканты впоследствии сказали, что он был лучшим в их видеографии. За клип группа получила Серебряную сферу на кинофестивале в Сан-Франциско и номинацию на Brit Awards. Позже Тильда Суинтон помогала записывать Патрику Вульфу, артисту тоже не от мира сего, альбом «The Bachelor», начитав для нескольких треков стихи.
Все 1990-е Суинтон оставалась актрисой артхаусной, а в 2000-м она пришла и в мейнстрим. Не оформившись до конца как завзятая актриса киноавангарда, она снова занималась тем же, но уже в фильмах для всех. Вот ее роли: Белая Колдунья в детской сказке про Нарнию, архангел Гавриил (вернее, Габриэль, но смысл тот же) в фильме-комиксе «Константин: повелитель тьмы», любовница Бенджамина Баттона, повстречавшая его в Мурманске в 1941 году, Сэл — глава коммуны добровольных изгнанников в «Пляже» Дэнни Бойла.
Актриса продолжает участвовать в странных проектах, например, в ленте «Техносекс», где она сыграла полуженщину-полумашину Руби, ворующую у мужчин Y-хромосому. А в оскароносный для себя 2008 год — золотую статуэтку ей принесло экранное противостояние с Джорджем Клуни в картине «Майкл Клейтон» — Суинтон снялась в фильме Мэрилина Мэнсона «Фантасмагория: Видения Льюиса Кэрролла», а позже — у классика венгерского авангарда Белы Тарра в драме «Человек из Лондона».
Поставьте перед Суинтон камеру, начните съемку — на каждом кадре она будет каждый раз иной. Так же и ее роли, непохожие друг на друга не столько из-за различия образов, сколько из-за самой манеры воплощения, остаются штучным товаром, вне зависимости от того, артхаус это или мейнстрим. Наверное, из-за этого Суинтон так полюбила участвовать в кампаниях модных домов — к вопросу о смене одежды. Опять-таки, абсолютно любой: и деконструктора Мартина Маржела, и провокатора Готье, и женственного Hermes, и певцов бесполости Viktor & Rolf. А вот так, к примеру, она рекламирует марку Pringle of Scotland, которую любят престарелые аристократы:
Даже в семейных отношениях Суинтон оказалась верна своему кредо — начинать новое, не завершая старое. Актриса замужем за художником Джоном Бирном, с которым она познакомилась еще в Эдинбурге. От него она родила двойняшек — однако с 2004 года актриса встречается с художником из Новой Зеландии Сандро Коппом. Но пара Суинтон-Бирн по-прежнему живет в одном поместье — притом что у Бирна есть своя собственная «леди-френд».
Последняя роль Тильды Суинтон — в клипе Дэвида Боуи «The Stars (Are Out Tonight)» — стала такой же неожиданностью, что и само возвращение мэтра в музыку. О дружбе великих удивительных не было известно, хотя, в общем-то, все логично: это два главных фрика-андрогина Великобритании, всю жизнь заново переизобретавших все привычное, до чего могли дотянуться. И шаг Боуи в чем-то из той же области, что и творческий путь Суинтон: он ведь совершил такой камбек, после такого перерыва, который следовал за таким творчеством! И тоже ни в чем не довел дело до конца.
Суинтон постоянно подчеркивает, что она неправильная актриса. Возможно, это связано с тем, что, приобретя по совокупности ролей культовый статус, главной партии она так и не сыграла, да и ни в чем другом так и не достигла какого-то одного большого пика. В этом ее мировоззрение: мир это совокупность трактовок, вариантов, и если выбрать лишь один из них, все другие возможности — одна большая Возможность — будут считаться упущенными.
Впервые к Суинтон пришло осознание этого в 10 лет, когда она ехала в поезде и грустила. Никто во всем составе не мог предположить, насколько сильна была ее печаль — и мысль об этом стала для маленькой Тильды потрясающим открытием. Она подумала, что также не имеет понятия, что на уме у людей вокруг — а что если, например, они все убийцы? Так Суинтон поняла, что мир ни при каких обстоятельствах не является тем, чем кажется, а вариантов его бытия бесконечно много.
«Слова Тарковского, что любой человек знает о своем будущем больше, чем сам себе признается, мне близки, — сказала она как-то. — Я живу с полным ощущением того, что вся моя жизнь уже во мне. Когда будущее наступает, я узнаю и признаю его. Возможно, я просто более терпима, чем большинство. Возможно, я просто слишком ленива и мне достаточно наблюдать, как будущее раскрывается передо мной. Я не работаю на свое будущее, мне не нужны гарантии». Для нас, наблюдающих за этой спящей инопланетянкой в стеклянном гробу, оно и к лучшему — каждый раз, когда опять наступает будущее Тильды Суинтон, захватывает дух.