Российская академия наук в лице Жореса Алферова и Министерство образования и науки в лице Дмитрия Ливанова в очередной раз вступили в публичную перепалку и тем самым продемонстрировали, что конфликт двух ведомств, длящийся уже не первый год, и не думает утихать. Министр считает, что РАН давно стала неэффективной организацией и предлагает ее реформировать; академики запальчиво отвечают, что справятся с собственными проблемами без чужой помощи. Масштабная перетряска всей системы высшего образования в стране, а также грядущие выборы президента РАН только обостряют ситуацию. «Лента.ру» вспомнила историю противостояния Минобрнауки и РАН и поговорила с учеными о роли Академии в российской науке.
Нобелевский лауреат и вице-президент РАН Жорес Алферов в программе «Вести недели» 30 марта прокомментировал очередной виток конфликта между Академией наук и Министерством образования несколько необычным способом. Он объяснил, как происходит «научно-технический процесс вообще»: сначала физик открывает явление, затем физик-теоретик его описывает, затем инженер создает прибор. «Потом приходит философ, который не знает ни физики, ни математики, ни инженерного дела, но обо всем любит поговорить», — добавил академик. Именно таким «философом» в вопросах науки и школьного образования, по мнению Алферова, и является министр Дмитрий Ливанов.
Основная претензия, которую Алферов предъявляет ведомству и его руководителю, заключается в том, что Минобрнауки якобы пытается отделить высшее образование от научной работы (в чем именно это выражается, Алферов не пояснил), в то время как, по мнению академика, от связки «вуз плюс наука» должно быть отделено школьное образование — его следует передать в ведение отдельного «Министерства просвещения». Что же касается РАН, то ее работу, полагает Алферов, изменить действительно нужно, но, во-первых, «не кардинальным образом», а во-вторых, продумать и воплотить в жизнь изменения должны именно академики, а вовсе не Минобрнауки, так активно критикующее работу Академии.
Ливанов, занявший пост министра год назад, нынешнее наступление на РАН повел в марте 2013 года. На заседании расширенной коллегии Минобрнауки он пожаловался на практически полное отсутствие в президиуме Академии реальных ученых и заговорил о создании «организации ученых дееспособного возраста» (что было неверно истолковано «Коммерсантом» как попытка создать альтернативную академию наук, но на деле обернулось формированием совета по науке при министерстве). Через несколько дней Ливанов высказался еще более резко: в интервью «Эху Москвы» он назвал «форму организации науки», существующую в РАН, нежизнеспособной и бесперспективной.
За эти слова министр впоследствии публично извинился перед академиками. Однако он не только не отступился от своей точки зрения, но и еще раз подчеркнул, что считает организацию работы ученых в РАН неэффективной. Правда, какой ему видится эффективная организация работы, министр рассказывать не стал. Академики извинения Ливанова приняли, хотя в искренность его слов и не поверили.
После такого обмена нелестными комментариями Жорес Алферов заявил о своем уходе из общественного совета при Минобрнауки, председателем которого он являлся с самого момента его основания летом 2012 года. Свое решение Алферов объяснил разногласиями с Ливановым по поводу роли Российской академии наук. «Раньше, год назад, у него были совсем другие заявления», — пояснил ученый.
Активно критиковать Академию наук Дмитрий Ливанов начал еще в то время, когда сам он занимал пост заместителя министра образования и науки, а ведомство возглавлял Андрей Фурсенко. В 2006 году Минобрнауки «продавило» частичную реформу РАН. Самым обсуждавшимся нововведением стало положение о том, что президента РАН должен утверждать глава государства. Ливанов, выступавший тогда фактически главным спикером министерства по вопросу реформы, заявлял, что РАН «злоупотребляет имеющейся свободой», и в особенности критиковал финансовую политику Академии. Несмотря на протесты академиков и их попытку попросить защиты у президента Владимира Путина, поправки в закон «О науке и государственной научно-технической политике» были одобрены депутатами и в декабре 2006 года вступили в силу, фактически лишив Академию наук самостоятельности.
Закон, против которого так рьяно выступали академики, установил надбавку за ученую степень сотрудникам РАН и отдал зарплаты академиков и членов-корреспондентов в ведение правительства. Другие новшества касались финансирования, управления имуществом и самоуправления. Если раньше академия получала помещения и территории в бессрочное пользование, то теперь приняла их под свое управление. Если раньше никакие конкретные условия поступления денег из бюджета не оговаривались, то теперь государственное финансирование ограничилось фундаментальными программами развития науки (позже из-за этих программ между РАН и Минобрнауки разгорелся очередной конфликт). Вместе с ограничениями в законе появились и другие требования: отныне каждый год академики должны предоставлять доклады, отчеты и предложения президенту РФ. И наконец, если раньше президента РАН никто не утверждал, то теперь эта роль досталась президенту РФ. Устав академии, как и раньше, должен был утверждаться правительством. Против этих изменений и выступали академики.
Однако противостояние на этом не закончилось: впереди было утверждение нового устава РАН, и вот тут-то ученые продемонстрировали, что, несмотря на ограничение их самостоятельности, безоговорочно слушаться Минобрнауки они не собираются. Президиум Академии в марте 2007 года почти единогласно (один член воздержался) проголосовал за документ, разработанный в ее же стенах, и не стал учитывать ни критику Минобрнауки, ни тем более его предложения. В той версии устава, которую разработали чиновники, говорилось об учреждении наблюдательного совета РАН и введении возрастного ценза для ее членов — и оба эти предложения академики проигнорировали, тем самым сохранив хотя бы ту толику независимости, которая осталась у них после поправок 2006 года.
Вскоре после утверждения нового устава РАН, в конце марта 2007 года, Дмитрий Ливанов покинул пост замминистра и стал ректором МИСиС. Однако выступать с критикой в адрес академиков он, несмотря на смену должности, не перестал. В 2009 году журнал «Эксперт» опубликовал статью «Шесть мифов Академии наук», одним из авторов которой был Дмитрий Ливанов (двое других — это ректор Российской экономической школы Сергей Гуриев и заведующий лабораторией Института молекулярной генетики РАН Константин Северинов). В статье говорилось о том, что РАН «в течение двадцати постсоветских лет деградировала», цитируемость у академиков невелика, а наука существует и за пределами организации. «Уважаемые академики! Если вы и дальше будете хранить свою политическую девственность и делать вид, что все эти политические и экономические игры вас не касаются, вы проиграете», — предупреждали авторы.
Спустя полгода академик Юрий Попков и замдиректора ИСА РАН Геннадий Осипов ответили на эту статью, по пунктам опровергнув утверждения Ливанова и его соавторов. Как и Алферов сегодня, Осипов и Попков тогда упрекали Ливанова в непонимании общих принципов функционирования РАН. Авторы статьи, полагали академики, оказались «недостаточно знакомы с этой особенностью научной деятельности, отличающей ее от многих других видов человеческой деятельности». «С одной стороны нас убеждают, что нужна стабильность, на самом же деле, появляется „болотистое“ законодательство, которое позволит задушить фундаментальную науку и экономически более „эффективно“ использовать недвижимость и земли РАН. Власть должна выполнять свои обязательства перед РАН и не менять „правила игры“», — так завершили тогда свой ответ академики.
В мае 2012 года Ливанов вернулся в Минобрнауки — теперь уже в роли главы ведомства. Вскоре после своего назначения он пообещал провести «аудит научного сектора». Это вылилось в два мониторинга: мониторинг вузов, где учитывались как образовательные, так и научные показатели (его проводило само министерство), и мониторинг учреждений РАН, который провела Академия — она не подчиняется напрямую ведомству Ливанова. Разница в результатах оказалась довольно существенной: Минобрнауки в одном Центральном федеральном округе обнаружило «признаки неэффективности» в 20 вузах из 79, а РАН нашла среди своих 370 организаций только одну неэффективную. Тогда Минобрнауки эту диспропорцию комментировать не стало, но спустя несколько месяцев Ливанов заговорил о «нежизнеспособной» форме организации работы в Академии.
Однако следует признать, что, несмотря на «нежизнеспособную» форму организации работы, именно в институтах РАН трудится преобладающая часть ученых в естественно-научных дисциплинах, попавших в «Карту полезных ископаемых» — список экспертов, «отобранных на основе рекомендаций ученых с высокими индексами цитирования в международных научных журналах». Как объяснил «Ленте.ру» один из составителей «Карты», профессор Института теоретической физики имени Ландау РАН Михаил Фейгельман, некоторые области — например, атомная физика и оптика — «лучше представлены в вузах, но по большинству специальностей сотрудники институтов РАН составляют основной массив активных ученых».
Член президиума РАН и проректор МГУ имени Ломоносова Алексей Хохлов на вопрос о том, где сейчас существуют более благоприятные условия для науки — в РАН или вне Академии, ответил примером из недавно созданного и возглавляемого им совета по науке. «В Совете по науке при министерстве — 10 представителей РАН и 10 сотрудников вузов. И те, и другие — состоявшиеся ученые мирового уровня. Я думаю, что это отвечает на ваш вопрос. Как у нас в России говорят: „Главное, чтобы человек был хороший“», — сказал он.
Впрочем, с тем, что реформа РАН необходима, согласны многие. В их числе — экономист Константин Сонин, член совета по науке при Министерстве образования и науки, проректор Российской экономической школы. «РАН в нынешнем виде — мутация советской структуры под воздействием последних 20 рыночных лет, скорее устойчивая, чем эффективная. Один из результатов этой мутации — то, что РАН не подконтрольна ни правительству (хотя является, по советскому происхождению, по существу, „министерством науки“), ни научному сообществу (в отличие от большинства национальных академий в мире). Правительство, включая Минобрнауки, пытается установить хотя бы минимальный контроль над расходованием денег и учетом последствий управления собственностью в РАН. Научное сообщество тоже хотело бы иметь больший вес в контроле над руководством РАН», — прокомментировал Сонин «Ленте.ру» сложившуюся ситуацию. Он добавил, что в институтах РАН «работают десятки выдающихся и тысячи высокопрофессиональных ученых, которым нужны нормальные условия для работы».
Как раз такие условия пытаются создать в Институте теоретической физики имени Ландау РАН, рассказал «Ленте.ру» профессор Фейгельман. «Конкретно в нашем институте занятие наукой устроено очень просто: люди, которые хотят работать,
работают, никто им не мешает. В этом администрация видит основную свою задачу», — сказал он. Фейгельман обращает внимание на то, что основная проблема в Институте имени Ландау — это то, что «больше половины самых сильных сотрудников института уехало из страны в начале 1990-х, и сильные молодые люди продолжают уезжать — причем в последние 7-8 лет это явление куда заметнее, чем 10-15 лет назад». Но это, подчеркивает профессор, проблема не конкретного института, а страны в целом: «созданный в последние годы климат не привлекает умных и талантливых людей».
Фейгельман критикует позицию «за ВУЗы, против РАН», но и он соглашается, что в РАН «надо много чего менять». «Но не под лозунгами, которые ошибочны в своей основе», — заключает он.
«Я считаю, что перспективы модернизации РАН вполне реальны. Давайте дождемся результатов выборов нового руководства РАН», — прокомментировал «Ленте.ру» слова Ливанова о нежизнеспособности РАН академик Алексей Хохлов. Выборы президента (а вместе с ним — вице-президентов и президиума) Академии состоятся 29 мая. В Санкт-Петербургском научном центре на этот пост баллотировались 83-летний Жорес Алферов и 67-летний Владимир Фортов, покинувшие Общественный совет при Минобрнауки в знак протеста против действий (а точнее, высказываний) Дмитрия Ливанова. Фортов уже выдвигался в 2008 году и тогда получил на выборах в Общем собрании РАН около 40 процентов голосов, что, по мнению Константина Сонина, свидетельствует о желании научного сообщества иметь больший вес в Академии.
В итоге президиум центра 4 апреля единогласно поддержал кандидатуру Алферова. Тогда же отделение математических наук РАН выдвинуло кандидатуру 76-летнего Юрия Осипова, действующего президента Академии.
Ожидать, что Осипов, возглавляющий РАН с 1991 года (то есть, по сути, единственный и бессменный президент Российской академии наук), в случае своего избрания на очередной срок займется реформами, не приходится. Скорее можно рассчитывать на модернизацию, если РАН возглавит новый человек — будь то Алферов или кто-то еще. При этом никто из предполагаемых кандидатов в президенты РАН конкретных предложений по ее реформе пока не выдвигал, тогда как Дмитрий Ливанов еще в 2011 году, будучи ректором МИСиС, опубликовал план реформирования Академии в статье для «Эксперта», написанной в соавторстве с биологом Михаилом Гельфандом. Похоже, ситуация зашла в тупик: одни хотят реформ, но не могут их осуществить, другие могут, но особого желания сделать это не демонстрируют. Российская наука же тем временем продолжает мирно дремать в самом центре захватывающей борьбы ведомственных амбиций.