После спада уличной активности практически единственным свидетельством существования российской оппозиции остаются ежемесячные заседания ее Координационного совета. Выборы в КС в октябре 2012-го прошли с большой помпой, о них много говорили депутаты Госдумы и провластные СМИ. Однако за прошедшие полгода КС запомнился скорее публичными скандалами и нудными обсуждениями регламента, нежели реальной работой. «Лента.ру» выяснила, чем в действительности занимаются члены Координационного совета, что мешает его конструктивной работе — и есть ли вообще у КС хоть какие-то перспективы.
Ближайшее — седьмое по счету — заседание Координационного совета российской оппозиции пройдет 20 апреля, в день рождения Гитлера. Все совпадения, конечно, случайны. Правда, в недолгой истории КС это уже не первый конфуз, связанный с датой заседания. Минувшей зимой собрание под председательством националиста Владимира Тора случайно назначили на 19 января — годовщину убийства адвоката Станислава Маркелова и журналистки Анастасии Бабуровой. И только после истерики нескольких журналистов в социальных сетях заседание передвинули на день вперед. На этот раз никаких корректировок не будет, поэтому радикальный националист и член КС Николай Бондарик намерен как минимум весело отметить праздник — прямо на заседании. А как максимум он хочет в этот день заблокировать деятельность КС, лишив его кворума.
Ситуация выглядит зловеще абсурдно еще и потому, что председательствовать 20 апреля будет ученый-биолог Михаил Гельфанд (он наотрез отказался разговаривать с корреспондентом «Ленты.ру» из-за недовольства предыдущим интервью). «А если на заседание КС 20 апреля принести микроволновку и запихать туда гельфанта??» — спросил читателей своего твиттера отдыхающий в Таиланде Бондарик (орфография автора сохранена — прим. «Ленты.ру»). Большую часть сообщений с пляжа националист посвящает высмеиванию коллег по КС — либералов и евреев — и более чем сомнительным шуткам про Холокост («Особенно вдохновляет их веселый праздник холокост — как мне недавно сказали, это торжественное сжигание обрезков»).
Впрочем, остроумие Бондарика, который вместе со своим не менее экстравагантным другом Акимом Палчаевым (грезящим идеей зарегистрировать торговую марку «КС» и зарабатывать на фирменной символике) регулярно мешает работе совета, — это не единственная и далеко не главная проблема КС.
Выборы в Координационный совет прошли в конце октября 2012 года, когда протестная активность ощутимо снизилась — и стало ясно, что оппозиции нужен новый и желательно регулярный повод попадать в новостные сводки. Поскольку активнее других в ходе протестов зимы 2011-2012-го показали себя либералы, архитекторы КС искусственным образом попытались обеспечить представительство левых и националистов в новой общественной структуре. А именно — посредством курий: трем идеологическим фракциям гарантировали по пять мест в совете, еще 30 человек избирались туда по общегражданскому списку. Подавляющее преимущество в КС, впрочем, все равно получили либералы: из 30 избранных «гражданских» членов только Дмитрий и Геннадий Гудковы, Сергей Удальцов и Олег Шеин придерживаются других взглядов. При этом Шеин уже вышел из КС, а Удальцов — под домашним арестом.
Новейшая российская история наглядно демонстрирует, что именно либеральные политики органически неспособны договориться между собой о какой-либо совместной деятельности. Неудивительно, что размежевание КС пошло не по очевидной идеологической линии, а между старыми демократами (в лице Гарри Каспарова, Бориса Немцова, Андрея Пионтковского и других) и либеральными политиками-неофитами, пришедшими в совет прямо с Болотной площади (Ксения Собчак, Михаил Шац, Сергей Пархоменко и прочие).
Представитель «старых демократов», бывший советник Путина, экономист Андрей Илларионов метко обозначил два этих лагеря как «республиканцев» и «лоялистов». Журналист и член КС Олег Кашин в беседе с «Лентой.ру» не менее точно называет эти группы, соответственно, «ветеранами "Солидарности", для которых КС является ее продолжением», и новыми политиками, для которых совет стал «попыткой вскочить на поезд, стоящий на резервных путях».
«Республиканцы» — это радикальные либералы, которых в резко критическом отношении к режиму поддерживают избранные по куриям левые и националисты, объясняет политолог Андрей Пионтковский. Спустя полгода он устал бороться с группой «сислибов» (системных либералов), которых считает «проекцией одной из башен Кремля», и в начале апреля объявил о своем выходе из КС. «Когда вы доживете до моего возраста, то поймете, что хотя силы еще есть, но [просто нелепо] тратить их и время на переписку с [муниципальным депутатом Максимом] Кацем по вопросу регламента. Считаю свою роль исчерпанной. Революционеры не могут делать революцию с людьми, желающими ее остановить», — разжевывает Пионтковский, размеренно стуча пальцами по столу.
По его словам, работа КС с самого начала оказалась парализована. Пионтковский вместе с Каспаровым и Илларионовым выступает категорически против какого-либо сотрудничества с властью. Он пытался выразить эту свою идею в проекте манифеста КС. Но после ожесточенных баталий был принят более мягкий вариант. «Положения о нелегитимности власти и необходимости мирной антикриминальной революции включить в манифест удалось в очень разжиженном виде», — жалуется Пионтковский. Он несколько самонадеянно уверен в том, что Россия больше не хочет видеть Путина президентом. «Мы убедили большинство людей, что власть никуда не годится, и людей от решительных действий (и элиты — от госпереворота) удерживает только непонимание, что будет, когда режим падет», — чеканит Пионтковский.
По его мнению, лоялисты удовлетворились брошенной Кремлем «костью» в виде упрощенной регистрации партий. Он напоминает, что «Группа граждан» (Собчак, Пархоменко и другие) еще на выборы шла с идеей «влиять на власть, а не менять ее» — «нельзя критиковать Путина, так как это только маргинализует оппозицию». «Сислибы», по мысли Пионтковского, согласились терпеть Путина до тех пор, пока он сам не уйдет, передав власть приличным людям из того же Комитета гражданских инициатив бывшего министра финансов Алексея Кудрина. В качестве доказательств Пионтковский приводит как доклад КГИ об общественном договоре, так и пост Немцова о том, что Путин не уйдет раньше 2018-го или даже 2024-го (такое же мнение в беседе с «Лентой.ру» высказал и соратник Немцова — член КС Илья Яшин).
Бондарик, который отзывается о Пионтковском как о пожилом интеллигентном человеке, от лица националистов ту же мысль высказывает более доходчиво: «Еврейские либерасты используют КС как ширму для своих грязных делишек. Они ничем не лучше кремлядей. Это жулики, которым не дают воровать. Они торгуются с Кремлем за нашими спинами, слив протест и саботируя протестную работу».
В большинстве голосований с «Группой граждан» солидаризируется политик Алексей Навальный и его единомышленники (Любовь Соболь, Георгий Албуров, Владислав Наганов, Владимир Ашурков). Впрочем, координатор проекта «Росвыборы» Албуров возражает: «По-моему, это полнейшая чушь, ведь если посмотреть, что делает Навальный, то странно причислять его к этой группе. И в конце концов, уголовные дела ведь заводят не на Пионтковского». Тем не менее статистика голосований свидетельствует о правоте политолога. Он уверен, что с Навальным «долго велась какая-то игра через Михаила Фридмана» (политолог называет главу Фонда по борьбе с коррупцией Ашуркова «комиссаром от Фридмана при Навальном»), но в итоге в Кремле решили, что «он ненадежен» — и будут сажать его в тюрьму.
Главный оппонент Пионтковского Ксения Собчак отвергает все обвинения в коллаборационизме, но в главном со своим оппонентом согласна: работоспособного органа из КС не получилось. Вот только виноватыми в этом она считает именно радикальных либералов. «Люди вместо конструктивной совместной работы считают гораздо более важным постоянное втягивание всех в какие-то мелкие, бессмысленные, но беспощадные разборки», — говорит Собчак. То, что Пионтковский и Илларионов вместо того, чтобы готовиться к акциям и обсуждать дело Навального или, наоборот, как настоящие радикалы, «бросать бомбы под кареты», «мочат умеренную оппозицию» за любовь к Путину, она называет «иезуитством».
Существует несколько вариантов того, чем должен был стать Координационный совет оппозиции, но Пионтковский уверен, что КС в итоге не реализовал себя ни как протопарламент, ни как круглый стол, ни как штаб оппозиции. Собчак же, напротив, считает, что КС как раз и превратился в протопарламент, чего она отчаянно не хотела. «Появилась фракционность, каждый хочет сказать поперек другому, Каспаров, Пионтковский и Илларионов цепляются к каждому вопросу и, например, заставляют отдельным голосованием решать, что в резолюции должен быть не просто "преступный", а "преступный воровской режим", — возмущается она. — Но о каком протопарламенте можно говорить, если никакие наши резолюции и документы ни на кого не воздействуют? Это всегда 136-е китайское предупреждение». В свою очередь, Давидис отмечает, что КС и не может быть протопарламентом, поскольку физический и материальный ресурс у его членов невелик, ведь они даже 30 процентов своего времени в силу множества других общественных и профессиональных обязанностей уделять КС не могут.
«Без привлечения внешних сил КС ничего кроме эпизодических деклараций и не сможет делать», — считает Давидис. Член федерального политсовета «Солидарности» видит главную проблему структуры не в противостоянии «лоялистов» и «республиканцев», а в том, что «КС стал ограничивающим фактором для развития оппозиции в силу своей замкнутости». «С одной стороны, вроде как есть легитимный орган, на фоне которого все остальные меркнут, а с другой стороны — КС оказался абсолютно закрыт для коммуникации. Сам он ничего не делает и другим не дает», — объясняет Давидис. Он пытался убедить коллег разрешить привлекать к работе людей извне — тех, кто неудачно баллотировался в КС, избирателей и других активистов, однако понимания не нашел. «У многих есть недоверие к активистам, ведь среди них есть много странных людей и фриков, но сама природа КС предполагает, что его члены принимают только финальные решения, являются символами, а сама работа, которой много только исходя из принятых в декларации направлений работы, может вестись другими активистами», — говорит Давидис. Впрочем, Яшин заочно возражает ему, что «кадровый потенциал людей, которые пытаются сформировать органы при КС, не очень высок, а проигравшие выборы в КС кандидаты как раз являются главной оппозицией КС».
По мнению Яшина, «в КС объективно были избраны наиболее сильные оппозиционеры, а к работе комиссий и так привлекаются люди из самых разных областей». Впрочем, в ответ на просьбу рассказать о том, что делается в рабочих группах, он говорит: «Ну, какое-то копошение происходит». По словам Албурова, в КС нет никакого конфликта, а идет «нормальная внутренняя дискуссия». При этом копошащийся и рассеченный пополам КС так и не принял ни одного серьезного решения. А ведь осенью 2012-го публика, разогретая серией дебатов между кандидатами на «Дожде», ожидала от нового органа чуть ли не мгновенной революции. «Были завышенные ожидания у голосовавших: что сейчас мы изберем реввоенсовет, который начнет рассылать комиссаров в регионы, формировать революционные структуры. На самом же деле получилась переговорная площадка, дискуссии в рамках которой зачастую проходят в очень эмоциональном ключе, что идет в ущерб конструктивному содержанию», — считает Яшин.
Проблема в том, что большинство кандидатов в совет особо не задумывались над тем, что собственно они будут делать в КС. «Они и сейчас не знают, что и как делать», — с легкой иронией говорит Давидис. Общественный интерес к первому заседанию был велик, но многочасовое унылое обсуждение регламента (о нем заранее никто, конечно, не позаботился) и вялые перебранки привели к тому, что большинство зрителей — да и самих заседавших в КС — стремительно разочаровались. «Все уперлось в долгое обсуждение регламента, что было бы оправдано, если бы это был реально важный орган, но это же не так. Обсуждение регламента ради регламента выглядело пародийно», — рассказывает член КС, журналист Олег Кашин.
Сам он посетил только одно заседание совета — первое, а потом лишь изредка заочно голосовал. Смысла приезжать в выходной день в «Измайлово», где проходят заседания совета, Кашин не видит: «От меня больше пользы, если я твит напишу, чем буду сидеть и поднимать руку при голосовании». Так же, как он, очевидно, думают и режиссер Владимир Мирзоев или артисты Михаил Шац и Татьяна Лазарева (впрочем, Шац и Лазарева, по словам Албурова, активно занимаются наблюдением за выборами). Ксения Собчак на заседания ходит часто, хоть и жалуется на нехватку времени почти в тех же выражениях, что и Пионтковский, но не голосует. Блогер Рустем Адагамов — как и Кашин — посетил только первое заседание КС, а после известного скандала и вовсе переехал в Чехию. Впрочем, выходить из КС ни он, ни Кашин не планируют. «Как Чечня в Россию добровольно не входила и добровольно не выйдет, так и я добровольно из него не выйду», — объясняет Кашин, которого вроде бы никто в КС силком не тащил.
Давидис говорит: «При всем уважении к Кашину, тот никаким образом в работе КС участия не принимает, и его как явный балласт нужно заменить следующим по списку». Однако по нынешнему регламенту это невозможно. То же самое касается и вышедших из состава КС. За полгода совет лишился уже троих членов — Екатерины Аитовой, Шеина и Пионтковского. Леонид Развозжаев и Даниил Константинов ждут суда в тюрьме, Сергей Удальцов — под домашним арестом, Сурен Газарян эмигрировал (его примеру последовал и Гарри Каспаров, как утверждает Яшин, сам Каспаров эту информацию опровергает) и присутствует на заседаниях по скайпу. Почти на каждом заседании КС возникают проблемы с кворумом. Этим обстоятельством и намерен 20 апреля воспользоваться Бондарик: «Я предложу нацкурии и нашим союзникам заблокировать деятельность КС, если не будет принята резолюция по Квачкову». Сейчас большинство решений принимается в КС минимально необходимым числом голосов (23 члена КС) или чуть большим. Поправка Давидиса об изменении порядка голосования («решение КС считается принятым, если за его принятие проголосовало более 1/2 членов КС, присутствующих на заседании») не прошла.
Бывший (в марте он ушел со своей должности) ответсек КС Дмитрий Некрасов в числе своих достижений — помимо отлаженного алгоритма проведения заседаний — называет открытие сайта Координационного совета. К самому Некрасову, кстати, были претензии, поскольку он раньше работал в администрации президента, и не все сочли его искренним оппозиционером. Некрасов с грустью объясняет, что ушел из КС, потому что нашел более интересное и важное дело — работу в Фонде поддержки независимых СМИ, который финансирует передачу «Парфенов» на телеканале «Дождь». А еще — потому что функции секретаря по факту свелись лишь к организации заседаний. «Когда все это дело начиналось, у меня были ожидания, что будет развиваться региональная сеть, что этот проект будет больше, я видел его в идеале как аналог польской "Солидарности". Но и как дискуссионный клуб КС — не бесполезная вещь», — считает Некрасов.
Сайт КС действительно открылся, хоть и спустя несколько месяцев после первого заседания. Именно благодаря сайту становится очевидно, что совет практически ничем не занимается — и проблема не в отсутствии кворума. Дело в том, что за шесть заседаний члены КС провели (притом что некоторые голосования проходят заочно в интернете) 17 голосований, из которых далеко не все закончились принятием решения. Выбор тем для голосования, как будто специально, бессистемный и случайный. Например, последнее заявление КС принял не по выборам в Жуковском и не по аресту очередного фигуранта «болотного» дела, а по Фарфоровскому кладбищу в Петербурге. Едва ли не самым громким решением в истории КС стало принятие резолюции в поддержку введения визового режима со странами СНГ. Резолюцию, несмотря на ее националистский душок, поддержали представители всех группировок в КС. Впрочем, либеральный политик Яшин, проголосовавший за это решение, считает, что как раз-таки отсутствие виз играет на пользу националистам, поскольку нелегальные мигранты вызывают раздражение местного населения, что в итоге и провоцирует ксенофобию.
Механику принятия решений в совете объясняет питерский политик и член КС Андрей Пивоваров: «По локальным темам КС вообще мало решает. Обычно их оптом выдвигает Бондарик и мы их оптом отклоняем. Но иногда попадаются вещи, которые действительно важны, тогда в поддержку выступают другие — [журналист Филипп] Дзядко по Фарфоровскому кладбищу или я по [националисту, одному из организаторов «Русской пробежки»] Калиниченко — и так как нам доверяют, то их принимают». Впрочем, толку от заявлений КС немного, признает Пивоваров. «Разве что у людей появляется возможность говорить, что их проблема вышла на федеральный уровень. Ну и то, что они не одни борются», — объясняет он. «Доведение до абсурда позиции, что у нас глобальные задачи и не нужно размениваться на частности, приводит к тому, что Пионтковский и другие коллеги выступили против проекта общественного ТВ, предложенного Некрасовым и Гудковым. Но если другие приоритеты не реализуются, то почему не поддержать хорошее дело?» — недоумевает Давидис.
Самое смешное, что столкнувшиеся в КС группировки, в общем-то, хотят от КС одного и того же — чтобы он полностью соответствовал своему названию и координировал оппозиционные действия. «Нужно, чтобы не 148 организаций занимались теми же УИКами (на сайте КС в разделе «завершенные направления работы» — только кампания по включению оппозиционеров в состав участковых комиссий), а была одна главная. Чтобы был один кандидат от оппозиции на выборах в Жуковском. КС — это орган, который выдает лицензию на оппозиционность», — говорит Собчак. Пионтковский же считает, что КС должен «институировать оргкомитет протестных действий, быть штабом протестных действий, заниматься просветительской деятельностью, проводить акции и организовывать забастовки».
Правда, вклад КС в «УИК-кампанию» сомнителен — большинство оппозиционеров шли туда напрямую через парламентские партии, а кандидат от КС в Жуковском так и не появился. По словам Давидиса, сам механизм того, как совет должен заниматься региональными выборами, пока не выработан, и все зависит от личной инициативы. В данном случае член КС Алексей Гаскаров — активный общественный деятель Жуковского — с обращением не выступил. Пропустили в совете и недавние выборы мэра Анапы.
Что и говорить: КС до сих пор не определился с кандидатурой своего претендента на пост главы Подмосковья, где выборы пройдут уже в сентябре 2013 года. Собчак утверждает, что дважды поднимала этот вопрос на заседаниях КС, но ее идея не прошла даже первичный отбор и не была поставлена на голосование. «Где кандидат в Жуковском? Скоро будет 6 мая, а я не вижу особой активности по этому поводу. Что сделано по суду Навального?» — возмущается Собчак. На мое возражение, что эти вопросы нужно скорее адресовать ей самой, Собчак отмахивается: «Это же не орган Ксении Собчак, несмотря на то что он и носит аббревиатуру КС». Яшин, тем не менее, считает, что именно опыт реальных выборов поможет КС провести праймериз народного списка кандидатов в Мосгордуму. По словам Яшина, кандидатом от КС в Подмосковье будет Геннадий Гудков, но пока он сам не готов об этом объявить, поскольку ищет деньги на кампанию.
Впрочем, Бондарик, который считает, что все реальные инициативы КС саботируются либералами, находит, чем похвастаться. «Приняли мою резолюцию по Калиниченко. Думаю, благодаря и этому тоже его не посадили на семь лет, как просил прокурор, а освободили из зала суда», — говорит Бондарик. Намерен он ставить вопрос и об осужденном на пожизненное заключение за взрыв на Черкизовском рынке Николе Королеве (тот едва не стал кандидатом в КС, но был снят по заявлению Яшина). «Королева я считаю мучеником за Россию. То, как он мужественно ведет себя в застенках, позволяет многим считать его национальным героем. Мы не откажемся от своего брата по вере. Даже если он в своей борьбе использовал методы не для всех приемлемые», — рассказывает Бондарик.
Симптоматично, что почти за час разговора Пионтковский, как типичный оппозиционер старой закалки, ни разу не упомянул «болотное» дело. А ведь только работу по этому ключевому политическому процессу в новейшей истории России и может поставить себе в заслугу КС. Что остальные члены совета (в основном из группы «лоялистов») с удовольствием и делают. Албуров, например, предлагает оценивать деятельность КС именно по тому, как пройдет митинг оппозиции 6 мая 2013 года.
Одной из причин создания КС вообще была необходимость придать какую-то легитимность оргкомитету митингов (объяснить, например, откуда там взялся журналист Пархоменко). По мнению Давидиса, представление ряда членов КС, что совет — это только представительский орган, который должен заниматься исключительно организацией митингов в Москве, неверно. Тем не менее он отвергает претензии в том, что и с этой задачей КС стал справляться все хуже (в декабре 2012-го на акцию пришло около пяти тысяч человек, на апрельский митинг в поддержку политзаключенных — не больше тысячи, а успешный январский «Марш против подлецов» вообще формально не был организован КС, потому что Навальный, опасаясь малочисленности акции, дистанцировался от ситуации — и, по различным свидетельствам, приехал туда только после того, как увидел по телевидению, что на улицы вышло не менее 50 тысяч человек). «Есть объективный спад уличной активности, и декларациями КС объективную ситуацию не изменить, — говорит Давидис. — Другое дело, что нужны новые требования, новая стратегия. Этого тоже нет, потому что никакой деятельности кроме организации акций почти нет. Можно было бы инициировать кампании по сбору подписей на референдум, для внесения законодательных изменений, а так остается только реагировать на конкретные поступки власти и повторять одни и те же требования».
Тем не менее «болотное» дело члены КС ведут с особой тщательностью. Если попросить у члена КС примеры позитивной деятельности рабочих групп, то в ответ услышишь про несомненно удачную акцию «Один день — одно имя», рассказывающую о каждом из 27-ми фигурантов «болотного» дела. В январе 2013-го КС принял заявление об узниках «болотного» дела, члены КС более-менее регулярно ходят на суды арестованных по делу. Координатор движения «Росузник» (оно координирует помощь задержанным на политических акциях) Сергей Власов считает «помощь КС продуктивной». «Сложно представить, что КС не делает. Учитывая большие перекосы в обеспеченности членов КС, они вряд ли сами соберут 100 миллионов, но они могут обеспечивать пропаганду и координацию и занимаются и тем, и тем достаточно активно. В этом году я ни с одной просьбой к КС не обращался. Все происходит так, как нужно», — говорит Власов.
Среди других положительных примеров работы КС Давидис приводит согласование по поводу единого базового формата агитационного материала, которое, кстати, прошло не идеально. «Можно было бы выработать конструктивные предложения по тем вопросам, по которым мы можем договориться — по судебной реформе, избирательной системе, партийному законодательству. Сейчас же позиция КС выглядит как чисто отрицательная. Разделяя позицию Быкова, что не стоит говорить о позитивной программе, пока с дороги не убрали дохлую лошадь, я считаю, что можно и нужно выработать позитивную программу», — добавляет Давидис. С ним согласен Яшин: «Одна из главных задач КС — это формулирование политической реформы. Мы можем договориться о том, как должна быть устроена будущая свободная Россия».
Едва ли не главный апологет КС — координатор проекта «Добрая машина правды» Владислав Наганов. «Стало совершенно очевидно, что абсолютно неправы оказались скептически настроенные по отношению к Координационному совету люди, и серьезную ошибку допускают те, кто принял решение дистанцироваться от него. Этот орган за неполные четыре месяца своей работы не успел показать еще и малой доли своего потенциала — но уже ясно, что организационный прогресс налицо, и он ускоряется в геометрической прогрессии», — пишет он в своем ЖЖ. Не унывает и питерец Пивоваров. «Ожидания, конечно, были выше, но я считаю, что КС показал, что мы можем договариваться и работать вместе», — говорит он и добавляет, что, «будь сейчас зима 11/12 года, КС был бы мощным организмом, который пахал с КПД 147 процентов».
Стоит признать, что в первые полгода существования КС ему — своим повышенным вниманием — активно помогала власть и прокремлевские СМИ. «Главным двигателем КС с самого начала было противодействие со стороны власти — все эти сюжеты по "Вестям", которые не были ничем мотивированы», — говорит Кашин. Впрочем, в последнее время интерес власти к КС изменился. И теперь в надежде на улучшение работы структуры оппозиционеры с нетерпением ждут перевыборов КС.
Перевыборы, от которых, по мнению Кашина, зависит будущее совета, должны пройти по плану в октябре. Сергей Пархоменко, правда, предлагает перенести их на май-июнь 2013-го, так как осенью пройдут региональные выборы, в которых планируют принять участие многие кандидаты в члены КС. По словам Давидиса, «ожидания от КС были завышенные, но даже разумные он пока не исполнил». Он надеется, что до конца каденции КС несколько сдвинется в положительную сторону, но в работоспособный орган совет превратится уже в следующем составе, куда не пойдут люди, понимающие, что не могут исполнять свои обязанности.
Пока неясно, как будут организованы новые выборы и останутся ли курии. «Если мы откажемся от квот, то будет еще больший перекос в сторону либералов, а это дискредитирует идею КС», — говорит Яшин. По его мнению, КС сейчас находится на развилке: «Либо он к осени окончательно развалится и нужно будет придумывать что-то новое, либо у него появится общая содержательная повестка — и тогда следующий КС будет более эффективным и организованным».
Новых выборов в КС ждет и националист Бондарик. «Надо провести перевыборы и выкинуть из КС всю эту либерастную соглашательскую шваль. И поменьше евреев. Половина КС — явный перебор. Пару-тройку для запаха», — пишет он мне, ставит три смайлика и кидает на прощание ссылку на стихотворение Роберта Рождественского «Восемьдесят восемь». «Восемьдесят восемь» — любимое прощание радикальных националистов: H — восьмая буква в латинском алфавите, 88 означает «Heil Hitler».